Глава 2. Развитие земледелия и скотоводства

В. И. Ленин, исследуя процесс развития капитализма в России, указал на большую роль в этом процессе специализации сельского хозяйства. При этом он выделил важнейший район торгового зернового хозяйства, который в 80-е годы XIX в. включал в себя "южную и восточную окраину Евр. России, степные губернии Новоросии и Заволжья", в том числе "8 губерний: Херсонскую, Бессарабскую, Таврическую, Донскую, Екатеринославскую, Саратовскую, Самарскую и Оренбургскую"¹.

¹ (В. И. Ленин. Соч., т. 3, стр. 217 - 218)

Специализация сельского хозяйства на Дону во второй половине XIX в. прежде всего проявлялась в производстве высоких сортов товарной пшеницы, ячменя и льняного семени.

С. Номикосов писал: "Земледелие есть господствуйте занятие жителей области... На землях донского частного коннозаводства и в калмыцких кочевьях преобладает скотоводство. Земледельческий район области мы принимаем в 11233632 десятины, или около 90% всей удобной земли, а скотоводческий в 1327224 десятины, или менее 10%"¹. Он совершенно правильно отмечал, что в районе земледелия скотоводство играло подчиненную роль, в то время как в районе скотоводческом земледелием занимались повсеместно и оно мало-помалу вытесняло скотоводство в его первобытном виде².

¹ (С. Номикосов. Указ. соч., стр. 370)

² (Там же)

Доля других отраслей донского сельского хозяйства - виноградарства, огородничества, бахчеводства и табаководства - в целом в донской экономике была незначительна.

Специализация сельского хозяйства на Дону была непосредственно связана с развитием торгового земледелия в России и являлась прямым следствием роста производительных сил.

Этот процесс, протекавший на Дону, был связан, в частности, с увеличением опроса на пшеницу как внутри страны, так и за границей. Во 2-й половине XIX в. происходил непрерывный рост общероссийского экспорта, особенно экспорта сельскохозяйственных продуктов, доля которых в 1857 - 1871 гг. составляла в среднем 88%¹. Одно из главных мест среди экспортируемых сельскохозяйственных продуктов занимала пшеница. Вывоз ее за границу все более увеличивался. Так, в 1857 - 1861 гг. он составил 19,8 млн четвертей; в 1862 - 1866 гг. - 26,8; в 1867 - 1871 гг. - 42,9 млн четвертей².

¹ ("Сельское хозяйство и лесоводство", кн. 1, ч. CXII, 1873, стр. 25 - 29)

² (Там же, стр. 31)

Основной поток пшеницы шел через Азовское и Черное моря (из Донской области, Екатеринославской, Херсонской, Таврической и других южных губерний). Об этом говорят следующие цифры: за пятилетие (1867 - 1871 гг.) через Балтийское море было вывезено 3,6 млн четвертей пшеницы, через Белое море не вывозилось ничего, через сухопутную границу было вывезено 3,1 млн четвертей, а через Азовское и Черное моря - 36,1 млн четвертей¹.

¹ ("Сельское хозяйство и лесоводство", кн. 1, ч. CXII, 1873, стр. 31)

На Черном и Азовском морях важную роль в экспорте пшеницы играли порты, прилегавшие к ОВД и Екатеринославской губернии. Так, в 1870 - 1871 гг. через Одессу было вывезено 2,8 млн четвертей, а через Ростов - 1,3 млн, через Таганрог - 1,6 млн и через Мариуполь - 1,0 млн, т. е. через азовские порты всего было экспортировано 3,9 млн четвертей, на 1 млн четвертей больше, чем через Одессу¹. К концу XIX в. это соотношение изменилось в пользу черноморских портов². Однако торговый характер донского хлебопашества продолжал усиливаться³. Производство хлеба на рынок и рост хлебной торговли определяли основные черты донской экономики того времени. Проф. А. И. Гозулов писал, что "торговые обороты", превышавшие почти вдвое обороты всей России на душу населения, были связаны преимущественно с сельскохозяйственной продукцией и определялись размерами и колебаниями ее производства"⁴.

¹ (Там же)

² ("Отчет, составленный по материалам съезда представителей железных дорог II группы". СПб., 1888, стр. 437 - 440)

³ (ЦГВИА, ф. 233, оп. 1, д. 370, л. 353)

⁴ (А. И. Гозулов. Народное хозяйство Дона до и после Октября. Ростиздат, 1947. стр. 4)

Для развития торгового земледелия большое значение имело относительное многоземелье казаков, о которых В. И. Ленин говорил, что они в среднем имеют по 52 десятины на двор, в то время как крестьяне - по 11 десятин¹. Учитывая, что донские помещики и зажиточные крестьяне также имели много земли, можно легко представить себе, какие благоприятные перспективы были на Дону для производства хлеба на продажу.

¹ (В. И. Ленин. Соч., т. 13, стр. 306)

Усиление товарности сельского хозяйства в стране и на Дону влекло за собой систематический рост цен на землю. За 29 лет, с 1860 по 1889 г., в Таврической губернии цены на землю возросли на 442%, в Екатеринославской - на 305, в Донской - на 266, в Херсонской - на 244, в Курской - на 143, в Тульской - на 132, в Воронежской - на 132, в Тамбовской - на 118, в Саратовской - на 103% и т. д.¹. Совершенно естественно, что при этих обстоятельствах на Дону непрерывно, особенно с 70-х годов, увеличивалась площадь торговых посевов, предназначенных преимущественно для производства зерна на продажу.

¹ ("Сельскохозяйственные и статистические сведения по материалам, полученным от хозяев", вып. III. СПб., 1890, стр. 191)

В докладе военному министру генерал Маслаковец отмечал, что до 70-х годов в хозяйственном быту казаков преобладал "элемент степного натурального хозяйства, опиравшегося на сравнительно большой простор земельных довольствий". Но с 70 - 80-х годов тип "степного натурального хозяйства, - писал он, - уступил место хозяйству денежному, при коем состоятельность хозяина определяется не числом одоньев немолоченного годами хлеба на токах казачьих поселений и количеством скота в загонах, но чистой со стороны его выручкой от проданных на рынке продуктов производства"¹.

¹ (ЦГВИА, ф. 4 л., оп. 65, д. 313, ч. 1, л. 89)

В другом докладе военному министру от 5.XI 1898 г. Маслаковец, указывая на рост площади "торговых посевов", писал: "Хлебопашество в станичных юртах не превосходило в начале 70-х годов пять десятин посева хлеба на среднюю казачью семью в три души (муж. п.), но, мало-помалу развиваясь при существовавших до 80-х годов высоких ценах на хлеб, к настоящему времени успело уже прочно укрепиться между станичниками, достигнуть площади посевов в 12 (двенадцать) десятин на ту же среднюю казачью семью, т. е. увеличилось в последней четверти столетия в 2,4 раза"¹.

¹ (Там же)

Прирост посевной площади на Дону продолжался и в дальнейшем. За 1890 - 1895 гг. он выразился в 18,7%. По отдельным округам он был еще выше: в Черкасском округе 82%, в Ростовском 30, в 1-м Донском 29%¹. Из этих данных видно, что рост посевных площадей был значительнее в округах Нижнего Дона, т. е. там, где капитализм развивался наиболее интенсивно. Что же касается двух так называемых "крестьянских" округов - Донецкого и Таганрогского (б. Миусского), то в них посевные площади в тот период даже сократились, так как здесь преобладало крестьянское население, хуже обеспеченное землей, чем казаки. Именно в связи с этим в 1896 г. член Донского общества сельского хозяйства Дубяга писал: "Во многих местностях Донской области обнаружился недостаток хлеба для прокорма населения и для посева и что преимущественно бедствует крестьянское население"². А по сообщению податного инспектора Донецкого округа, площадь посева в этом: крестьянском округе начиная с 1894 г. стала сокращаться. Одну из причин этого он видел "в недостатке оборотных средств у населения"³.

¹ ("Отчет о деятельности Донского общества сельского хозяйства" за 1896 г. Новочеркасск, 1897, стр. 131 (подсчет))

² (Там же, стр. 130 - 138)

³ (Там же, стр. 138)

Тортовое земледелие в Донской области развивалось как экстенсивное хозяйство. Об этом свидетельствуют материалы, собранные во время специального обследования всех округов области с целью выявления причин экономического упадка казачества¹. Так, в станице Чертковской 1-то Донского округа "со времени раздела юртовых земель на паи, т. е. с 1885 г., жители стали непомерно расширять площади посева, из-за недостатка земли засевали пастбища и сенокосы, что отрицательно сказывалось на скотоводстве"².

¹ ("Труды (Черкасский округ)", 1908)

² (Там же, стр. 85)

В станице Николаевской того же округа обследователи отметили, что казаки и крестьяне "стремятся в ущерб качеству земли увеличить количество посева... В общем сельское хозяйство весьма экстенсивно. Здесь нет ни перелогов, ни удобрения почвы, ни орошения"¹.

¹ ("Труды (Черкасский округ)", 1908, стр. 85)

В станице Семикаракорской, как записано в акте обследования, "хозяйство имеет чисто хищнический характер, как почти и во всех станицах Донской области. Все заботы хозяев граждан направлены лишь к тому, чтобы засеять как можно большую площадь тем сортом хлеба, на который в данное время существует наибольший спрос без всяких забот о сохранении плодородия почвы..."¹

¹ (Там же, стр. 109)

Другие истопники целиком подтверждают эти данные. Так, в отчете Донского общества сельского хозяйства за 1891 год говорится: "...наше хозяйство, за немногими исключениями, построено на риске, стремление хозяев сосредотачивается главным образом на возможно большем расширении площади посева, при возможном при этом уменьшении затрат на хозяйственную единицу; девизом хозяйства попрежнему остается; хотя и похуже, но побольше"¹ и т. п. Все это свидетельствует о бурном развитии товарности донского сельского хозяйства в пореформенный период. Казачество активно участвовало в развитии торгового земледелия. Из всей площади юртовых наделов находилось под посевами (округленно) в 1870 г. 11%, в 1888 - 25, в 1893 - 30; в 1897 г. - 36%².

¹ ("Отчет о деятельности Донского общества сельского хозяйства" за 1891 г. Новочеркасск, 1892, стр. 38)

² ("Приазовский край", 1899, 27 мая)

Как отмечалось ранее, товарность крестьянского хозяйства в целом была очень низкой. Но зажиточные крестьяне усиленно занимались расширением площадей "торговых посевов". Это подтверждается интересными данными о крестьянских посевах (без казачьих), содержащимися в донесениях непременных членов окружных по крестьянским делам присутствий¹. Здесь для примера взят один типичный крестьянский округ - Таганрогский и крестьянские селения, расположенные в казачьем округе - Усть-Медведицком. В том и в другом случае видно, что крестьяне, занимавшиеся торговым земледелием, засевали свои поля главным образом яровой пшеницей, которая шла на экспорт. Так, в Кутейниковской волости (Таганрогский округ) яровой пшеницы высевалось в 6 раз больше, чем ржи, в Анастасиевской (тот же округ) - в 9 раз больше и т. п., в пос. Олейниково (Усть-Медведицкий округ) - в 7 раз больше, в пос. Чернушевском - в 3,4 раза и т. д.². К тому же надо учесть, что для продажи высевалось и часть ячменя. Основная масса пшеницы, как явствует из тех же документов, высевалась не на надельной, а на арендованной и купчей земле. Это говорит, во-первых, о том, что земля арендовалась или покупалась с целью производства хлеба для рынка, а во-вторых, о том, что производством товарного хлеба среди крестьян занимались зажиточные, так как только они могли арендовать за деньги или покупать землю.

¹ (ГАРО, ф. 213, оп. 1, д. 6551, лл. 6, 9, 15)

² (Там же, лл. 26, 29, 40 (подсчет))

Доказательством этого может служить положение крестьянского Андриановского общества (Хоперский округ). Урожайность в нем, как и в других крестьянских обществах, была очень низкой. Так, в 1878 г. было посеяно ржи 127 четвертей, а собрано лишь 339, посеяно пшеницы 120 четвертей, собрано 140. Ячменя соответственно - 45 и 55 четвертей. После того как крестьяне часть собранного урожая оставили на семена и продовольствие, на расширение хозяйства и уплату налогов, средств у них не хватило. Исключение составляли зажиточные (25%).

Что же касается помещичьих хозяйств, то большая часть из них вообще потеряла свое былое значение в экономике Дона и была отдана в залог или разорилась; другая часть имений, которые переходили на капиталистический метод хозяйствования, укреплялась уже на новой экономической основе и активно участвовала в развертывании "торговых посевов". Первые, как правило, были или убыточны, или еле сводили концы с концами, вторые быстро развивались и становились прибыльными "экономиями".

Первый тип хозяйств постепенно исчезал. Примером может служить имение в хут. "Мыс Добрая Надежда" в Таганрогском округе. Оно велось еще с помощью "половинщины", было почти бездоходным¹.

¹ ("Сельскохозяйственные и статистические сведения по материалам, полученным от хозяев". Департамент земледелия и сельской промышленности. СПб., 1890, вып. III, стр. 63)

Совсем по-иному выглядели хозяйства, перестраивавшиеся на капиталистический лад, производившие преимущественно экспортную пшеницу, например имение Веселый поселок (Ростовский округ), которое при затрате 34 руб. 15 коп. за десятину при производстве яровой пшеницы получило от этого валовую прибыль 41 руб. 85 коп.¹, имение в с. Михайловна (Усть-Медведицкий округ) и др.².

¹ (Там же, стр. 57)

² (Там же, стр. 61)

Наиболее ярким примером второго типа хозяйств может служить среднее помещичье имение (4727 десятин), принадлежавшее Я. С. Полякову (Таганрогский округ)¹. В нем использовался главным образом наемный труд рабочих, пришедших из Орловской, Курской, Харьковской, (Воронежской, Полтавской и других губерний. В имении производился капитальный ремонт сельскохозяйственных машин, имелось училище, были сад и оранжереи, все имущество было застраховано. Хозяин имения не только не сдавал земли в аренду, как это делали другие помещики, а арендовал их сам. Средний доход с десятины земли был выше самой высокой арендной цены на землю в этой местности. Валовой доход от хозяйства непрерывно увеличивался. Если в 1875 г. прибыль с одной засеянной десятины равнялась 23 руб. 26 коп., то в 1883 г. она составила 38 руб. 90 коп.². Чрезвычайно характерным является вывод автора корреспонденции, помещенной в "Трудах императорского Вольно-экономического об-ва". Он писал: "Смею уверить наших южнорусских землевладельцев в том, что когда они станут поближе к своим хозяйствам в... станут поручать ведение своих хозяйств людям, действительно знающим хозяйство, специалистам, тогда и хозяйства их вместо убытка будут давать прибыли"³.

¹ ("Труды императорского Вольно-экономического общества" (ИВЭО). СПб., 1886, кн. 1, стр. 153 - 176)

² ("Сельскохозяйственные и статистические сведения по материалам, полученным от хозяев", 1890, вып. III, стр. 154)

³ (Там же, стр. 158)

Помещичьи хозяйства этого типа, превращаясь в экономии, стали играть существенную роль в зерновом производстве. В них более активно, чем в хозяйствах казаков и крестьян, вводили усовершенствования для обработки земли. Поэтому и средний чистый урожай их полей был выше, чем в казачьих я крестьянских хозяйствах. В период 1883 - 1887 гг. он равнялся (с десятины) по озимой пшенице у помещиков 22,9 пуда, а у крестьян - 20,6, по яровой пшенице - 24,7 и 21,7 пуда и т. д.¹.

¹ (Там же, 1892, вып. 5, приложения, стр. 30)

Увеличивался посев зерновых культур на Дону и на душу населения: в 1860 г. - 0,4 четверти; в 1870 г. - 0,8, в 1880 г. - 0,6; в 1890 г. - 0,9; в 1900 г. - 0,95 четверти.

Чтобы нагляднее представить тенденцию донских сельских хозяев к развитию товарного хлебопашества, следует сравнить рост населения и увеличения чистого сбора хлебов с 1860 по 1900 г. За 40 пореформенных лет население области увеличилось в 2,8 раза, а чистый сбор хлебов - в 4,7 раза¹.

¹ (Все расчеты сделаны на основе статистических отчетов по войску Донскому за соответствующие годы. ЦГВИА, ф. 4 л., оп. 28, д. 14; оп. 38, д. 63; оп. 47, д. 68; оп. 57, д. 74)

Расширение (Площадей "торговых посевов" происходило неравномерно. В ряде округов, если брать в среднем, у казаков и крестьян даже не хватало хлеба до нового урожая. Но это относилось исключительно к бедноте и к некоторой части крестьян-середняков.

Так, по пересчитанным для данной работы материалам полковника П. С. Балуева¹ к концу XIX в. по всему Черкасскому округу излишек хлеба от урожая составлял 63285 четвертей, в то время как в трех станицах: Аксайской, Новочеркасской и Хомутовской - хлеба не хватало до нового урожая. По 1-му Донскому округу излишек равнялся 416088 четвертям при нехватке хлеба в Бессергеневской, Заплавской, Мелеховской и Раздорской станицах. Во 2-м Донском округе недостаток в хлебе испытывали 3 станицы: Качалинская, Н.-Григорьевская, Трех-Островянская, хотя в общем по округу было 209092 четверти излишков хлеба. Всего по области из 122 станиц 29 не могли давать товарного хлеба, но и здесь зажиточная часть населения все же поставляла хлеб на рынок, в то время пак обезземеленные казаки, крестьянская беднота и часть середняков вынуждены были покупать его.

¹ (П. С. Валуев. Статистический обзор, стр. 24)

Удельный вес Донской области в товарном производстве хлеба в России был очень большим. В 80-е годы она занимала в этом отношении даже первое место среди всех губерний Европейской России¹. Излишек хлеба за пятилетие (1883 - 1887 гг.) в Донской области составил 37,6 млн пудов, в губерниях: Самарской - 28,1 млн пудов, в Тамбовской - 18,8, в Херсонской - 18,1, в Воронежской - 16,5, в Саратовской - 16,5, в Курской - 14,7, в Таврической - 13,8, в Симбирской - 12,8, в Орловской - 6,3, в Рязанской - 4,9 млн пудов и т. д. А часть губерний даже испытывала недостаток в хлебе, особенно Московская - 16,9 млн, Петербургская - 44,1 млн и т. д.²

¹ ("Сельскохозяйственные и статистические сведения по материалам, полученным от хозяев", вып. V. СПб., 1892, стр. 25)

² (Там же)

Если учесть, что чистый излишек хлеба по 50 губерниям Европейской России равнялся 206333029 пудам, то на долю Дона приходилось 18,2% товарного хлеба. Это подтверждается и другими многочисленными источниками, характеризующими и более ранний период развития донского земледелия. Например, в "Хозяйственном статистическом атласе" указывается, что Донская область и в 60-е годы занимала выдающееся место в хлебном экспорте - она стояла на первом месте среди 34 губерний¹.

¹ (Объяснения к "Хозяйственно-статистическому атласу Е. России". СПб., 1869)

В материалах, подготовленных к посещению Донской области Куропаткиным, говорится, что в 1898 г. на Дону имелось свыше 3,5 млн четвертей различных хлебов в излишке, т. е. по 1,5 четверти на душу населения¹. Таким образом, производство товарного хлеба на Дону быстро и неуклонно увеличивалось. Все это одновременно усиливало имущественное расслоение крестьян и казаков. Не случайно комиссия генерала Маслаковца отметила, что к концу XIX в. "в среднем по войску около 30% казачьего населения вовсе не занимается уже сельским хозяйством, причитающиеся же на их долю земельные паи эксплуатируются водворившимися в станицах иногородними, или более сознательными казаками - хозяевами"².

¹ ("Статистический обзор за 1898 г.". Приложение. Новочеркасск, 1898)

² ("Приазовский край", 1899, 27 мая)

Характеризуя общее состояние хлебопашества на Дону, необходимо подчеркнуть, что те благоприятные факторы, которые были налицо, в условиях войсковой системы землепользования использовались крайне пассивно. Почти в каждом ежегодном отчете о состоянии области отмечалось отсутствие каких-либо нововведений в сельском хозяйстве. В 1876 г. войсковой администрацией были собраны "Ответы на программу вопросов о положении сельского хозяйства в Области войска Донского". Типичный ответ на эти "вопросы" пришел из Усть-Медведицкого округа. Он гласил: "Хозяйство у частных землевладельцев, казаков и крестьян в последнее десятилетие нисколько не улучшилось"¹. Г. Л. Кравцов писал о состоянии донского сельского хозяйства в 80-х годах; "Я проехал в 1882 году Донскую область из конца в конец и встречал в ней десятки тысяч десятин, до того густо заросших лесом полыни, что никакое другое растение не могло вести в ней борьбы за существование". Он писал, что хлебопашество здесь "на низком уровне"².

¹ (ГАРО, ф. 410, оп. 1, д. 289, л. 2)

² ("Сельское хозяйство и. лесоводство". СПб., 1886, стр. 238 - 240)

Вот почему урожайность донских полей существенно не менялась. Это относится даже к экспортным сортам пшеницы. Так, урожай яровой пшеницы в 1883 г. равнялся 3,7 четверти с десятины, в 1884 г. - 3,2; в 1885 г. - 1,3; в 1890 г. - 3,5; в 1891 г. - 2,2; в 1893 г. - 5,0; в 1894 г. - 3,8 четверти и т. д.¹

¹ ("Свод урожайных сведений за годы 1883 - 1915". Изд. ЦСУ. М., 1928, стр. 45 - 49)

По той же причине себестоимость одного пуда зерна на Дону была выше, чем в большинстве русских губерний. К концу 80-х годов себестоимость пуда яровой пшеницы составляла на Дону 64,7 - 74,4 коп., в то время как в соседних южных губерниях она не превышала 67,7 коп. (Екатеринославская губ.), в 8 северных чернозёмных губерниях она лишь в Тамбовской составила 72,8 кои., в 4 восточных и юго-восточных она не превышала 60 коп.¹

¹ ("Сельскохозяйственные и статистические сведения по материалам, полученным от хозяев", вып. III. СПб., 1890, стр. XXV - XXXV)

Таким образом, хлебопашество на Дону после реформы развивалось довольно быстро, но экстенсивность хозяйства, безусловно, мешала серьезному улучшению методов его ведения, а войсковая система землевладения, войсковые ограничения в свою очередь препятствовали коренной перестройке всей системы земледелия.

Развитие капиталистических отношений в сельском хозяйстве, особенно образование фермерства, в большой степени зависело от наличия у крестьян и казаков необходимых капиталов. Поэтому вопрос о кредитовании хозяйства являлся одним из важнейших в деле развития торгового земледелия на Дону. В решении его с особой яркостью проявилась реакционная роль Войска, боявшегося всего нового, что могло подорвать его основы.

Уже с 70-х годов основная масса казаков упорно ставила вопрос о кредите и встречала в этом не менее упорное сопротивление станичной верхушки. Казалось, что именно богатые казаки и станичное чиновничество, втянутые в товарные отношения, в первую очередь должны были быть заинтересованы в помощи банков. Однако это было не так. В руках станичной верхушки находились не только собственные накопления, но и станичная касса, к их услугам были банки Харькова, Петербурга и Москвы, чем они и пользовались. Открытие же банка и его отделений в станицах, по мысли станичных заправил, могло привлечь сюда еще больше иногородних. А это подорвало бы монопольное положение богатых казаков в деле закабаления бедноты и середнячества.

Вокруг открытия банков и ссудных товариществ в донских станицах возникла борьба. Типичным примером ее может служить история открытия банка в станице Ново-Николаевской. Станица вела обширную торговлю хлебом и рыбой и потому остро нуждалась в оборотных средствах. В кассе ее имелось 5365 руб. и в Ростовской конторе госбанка - 16246. Эти деньги, вырученные от сдачи в аренду общественных земель, почти не приносили никакой пользы: первая сумма вообще лежала мертвым грузом, а вторая приносила только 3% годовых. В ходатайстве Войсковому правлению станичники писали, что они хотят открыть свой общественный банк "по примеру прочих банков, существующих ныне в России", для обеспечения кредитом "торговых казаков, промышленности и особенно при снятии трав и уборке хлебов"¹. Они подчеркивали, что станичный капитал для этой цели не приспособлен и что никаких перспектив к росту у него нет, так как сдавать в аренду больше нечего: земельный фонд иссяк.

¹ (ЦГВИА, ф. 4, оп. 43, лл. 1, 40)

Встретив отрицательное отношение Войскового правления к своей просьбе, станичное общество предложило основной капитал банка составить из своих средств, под круговую поруку казаков. Проект устава банка был обсужден в станице и подписан 182 из 260 казаков, имевших право голоса. Этот проект по своей сущности не имел ничего общего с системой Войска и отличался чисто капиталистическим характером. Вот несколько извлечений из него, показывающих, как развитие торгового земледелия влияло на казачество.

1. "Выдачу из банкового капитала производить собственно своим (станичным) гражданам, под верный залог: золото, серебро, разные постройки и под залог земель на проценты, в половину их стоимости".

2. "... Банк может принимать и векселя к учету [!] от известных ему торгующих и других лиц из 6% годовых".

3. "... Если бы раздача капитала удовлетворила станичных казаков, то банк имеет право раздавать таковой на тех же условиях лицам сторонним одного с ним войска, живущим в Миусском округе, и иногородним, торгующим в станице".

4. "...Банк может принимать от всех без изъятия лиц вклады на сроки от 4 до 12 лет с уплатой 6% годовых" и т. д.¹

¹ (ЦГВИА, ф. 4 л., оп. 38, д. 5, лл. 4, 5)

В результате настойчивости станичного общества Областное правление, а затем и министерство финансов согласились на открытие банка в станице под круговым ручательством"¹. Банк был открыт в 1872 г., но как "общественный", а не государственный.

¹ (Там же., лл. 4, 5, 12)

Не менее интересна история открытия в станицах ссудо-сберегательных товариществ и отделений государственного банка. Вопрос об открытии ссудо-сберегательный товариществ был поднят еще в 1875 г.¹ 23.X 1876 г. Положением Комитета министров был определен порядок открытия этих товариществ в казачьих войсках².

¹ (ЦГВИА, ф. 4 л., оп- 43, д. 40, л. 1)

² (Там же, оп. 44, д. 45, л. 56)

Станицы приветствовали открытие в них ссудо-сберегательных касс и отделений государственного банка. Так, общество казаков станицы Ново-Николаевской считало, что "открытие госбанка может принести большую пользу, особенно ввиду того, что на Кривой Косе (Азовское море) предполагается в недалеком будущем устройство биржи"¹. Из Сальского округа сообщали в ответ на запрос о необходимости открытия банка: "...безденежье прошедших двух лет вызывает крайнюю необходимость в оказании каким бы то ни было способом казачьему населению вспомоществования ссудами"²; о желательности открытия в станицах отделений банка или ссудо-сберегательных касс заявило казачество и других округов.

¹ (ГАРО, ф. 301, оп. 11, д. 126, л. 28)

² (ГАРО, ф. 301, оп. 11. д. 126, л. 29)

Многие представители администрации округов, открыто не выступая против организации в станицах банков, пытались посеять среди казаков сомнения в реальности этой идеи¹.

¹ (Там же, лл. 28, 29 об.)

Вопрос о банках и кассах обсуждался долго; наконец, 28 июня 1884 г. Областное правление и войсковой наказной атаман донесли в Главное управление иррегулярных войск об отклонении проектов учреждения в войске Донском станичных банков, "как мероприятия, не имеющего за собой прямого значения в деле исправного снаряжения казаков на службу..."¹.

¹ (ЦГВИА, ф. 4 л., оп: 43, д 40, л. 44)

Однако с начала 80-х годов XIX в. на Дону уже начали действовать Крестьянский поземельный банк, Дворянский банк и другие банковские конторы и представительства в Ростове, Нахичевани, Таганроге и Азове. Не имея сил бороться против крупных государственных и частных банков, Областное правление продолжало упорствовать в вопросе об открытии в станицах отделений государственных банков. В результате 19.III 1891 г. было опубликовано постановление Областного правления, в котором оно "признавало учреждение станичных банков нежелательным и несвоевременным"¹.

¹ (ГАРО, ф. 301, оп. 11, д. 126, л. 64)

Несмотря на такую позицию Войска, банки на Дону оказали большое влияние на развитие земледелия и торговли, принеся при этом "прекрасные барыши акционерам, отличные оклады членам правлений и немало горьких минут заемщикам"¹.

¹ ("Приазовский край", 1899, № 1)

Рост торгового земледелия сопровождался, как правило, появлением новых отраслей сельскохозяйственного производства. П. И. Лященко писал; "Наиболее революционизирующее влияние на сельское хозяйство отдельных районов оказал переход к промышленно-техническим культурам и к заводской переработке их продуктов"¹.

¹ (П. И. Лященко. Указ. соч., стр. 75)

В этой связи следует хотя бы кратко рассмотреть развитие виноградарства, виноделия, табаководства, шелководства и огородничества на Дону, хотя в то время эти отрасли сельского хозяйства большого значения здесь еще не приобрели.

С начала 60-х годов после упадка в 50-е годы виноградарство на Дону стало вновь развиваться, и в 1870 г. насчитывалось уже 6192 виноградника с общей площадью в 1500 десятин¹. Именно с того времени, как свидетельствует крупный ученый-виноградарь Н. Н. Простосердов, виноградники стали разводить с промышленной целью, вводить рациональные методы хозяйства².

¹ (М. Баллас. Виноделие в России. СПб., 1895, стр. 169)

² (Н. Н. Простосердов. Виноградарство и виноделие в Донской области. СПб., 1915, стр. 10)

Войсковые обследователи отмечали, что в станицах Цимлянской, Бессергеневской, Коистантиновской, Раздорской, которые в наше время являются центрами донского виноградарства, разведение винограда быстро прогрессировало. Например, в ст. Раздорской, по их словам, в 70-е годы значительно расширилась площадь под садами вообще и в особенности под виноградниками¹. С 70-х годов виноградарство приобретает все более товарный характер, так как все донское сельское хозяйство уже быстро развивалось в этом направлении. Другой крупный ученый-виноградарь Баллас. говоря о подъеме виноградарства на Дону, счел нужным подчеркнуть это, связав успехи донского виноградарства в тот период с промышленным развитием страны и с запретительными пошлинами на вино².

¹ ("Труды", стр. 185)

² (М. Баллас. Указ. соч., стр. 169)

Виноградников в 1883 г. насчитывалось уже 8115. Кроме 1-го и 2-го Донских округов, которые являлись основными центрами виноградарства, Баллас указывает на появление большого числа виноградников в Усть-Медведицком, Хоперском, Донецком, Черкасском и даже в Миусском округах. По словам М. Балласа, границей "полосы промышленного виноделия" являлась в XIX в. на юге станица Бессергеневская Черкасского округа. От нее шли на север сплошные виноградные насаждения станиц Мелеховской, Раздорской, Кочетовской и Золотовской, затем в полосе виноградников наблюдался разрыв в 45 км, а потом снова от станицы Мариинской вплоть до Цимлянской тянулись полосой знаменитые цимлянские виноградники.

Станица Пятиизбянская (2-й Донской округ) была северной границей промышленного виноградарства и виноделия¹.

¹ (М. Балл ас, Указ. соч., стр. 169 - 175)

К этому периоду относятся попытки совершенствования культуры винограда. Еще в 1871 г. дворянин магистр сельскохозяйственных наук Г. М. Сарандинаки в своем имении Маргаритовке (на берегу Азовского моря) завел виноградную плантацию, поставил дело, насколько это было возможно тогда, на научную основу и уже в 1887 г. прислал на Всероссийскую выставку в Харьков прекрасную коллекцию из 40 сортов винограда. Виноградари из ст. Кочетовской с конца 90-х годов начали выписывать чубуки из питомников, стали заниматься улучшением ассортимента винограда, заводить свои школки лоз. В станице Н. Кундрюченской в начале XX в. возник питомник Кундрюченско-Донецкого общества сельского хозяйства. В станице Цимлянской был введен рядовой способ посадки винограда, увеличилось количество его сортов. У помещицы Сергеевой имелось уже 20 культурных сортов винограда, в том числе винные: Пухляковский, Крымский - черный, белый и красный, Малага, Шампанский и др.

Однако урожаи винограда на Дону не были еще устойчивыми. В 1870 г. было собрано винограда 376 тыс. пудов, в 1880 г. - 217801, в 1890 г. - 256120, в 1900 г. - 378935 пудов¹. Если же взять более подробные данные, то колебания урожаев винограда окажутся еще более заметными. Так, в 1881 г. урожай его составил 248735 пудов, в 1882 г. - 95048, в 1883 г. - 124040, в 1888 - 242993, в 1889 г. - 54514, в 1890 г. - 256120, в 1892 г, - 127198, в 1897 г. - 113218 пудов и т. п. Однако тенденция к развитию виноградарства на Дону постоянно усиливалась: если в 1859 г. виноградников было учтено всего 2481, то в 1900 г. - уже 11464 общей площадью в 8767 десятин². В конце XIX в. было уже 10749 садовладельцев, из них 9684 (90%) находились в 1-м Донском округе, который кроме хлебопашества приобрел вторую отрасль специализации хозяйства - виноградарство; это частично относилось и ко 2-му Донскому округу.

¹ (Архив Новочеркасского музея- Стат. отчеты по ОВД за 1870 - 1900 гг.; ЦГВИА, ф. 4 л., оп. 28, д. 14, л. 29; оп. 38, д. 63, л. 45)

² ("Материалы для географии и статистики России", стр. 323 - 324 (подсчет); Архив Новочеркасского музея. Стат. отчеты по ОВД за 1900 г)

О промышленном характере виноградарства и виноделия свидетельствует быстрое увеличение количества предприятий по переработке винограда на вино, водку. В 1894 г. в области начал работать винный завод. В городах Дона возникали заводы кустарного типа; только в Новочеркасске к 1898 г. их было 253, в Ростове - 40, кроме этого, в станицах было много виноградных давилен.

Росло также в округах число заведений, торговавших крепкими напитками: в 1894 г. их было у казаков 1071, у неказаков - 2163; в 1895 г. у казаков - 858, у неказаков - 2195; в 1896 г. соответственно - 898 и 2224¹.

¹ (П. С. Балуев. Статистический обзор. Табл. 1)

Донское вино охотно покупалось в Москве и Петербурге. Плохие же сорта использовались как основа для шампанских вин.

Таким образом, виноградарство на Дону, хотя и не достигло той степени развития, какой могло бы достигнуть к концу XIX в., все же свидетельствовало о товарном характере сельского хозяйства.

Следующей по значимости отраслью донского сельского хозяйства торгово-промышленного значения стало с 70-х годов табаководство. Табак, как и виноград, выращивался казаками вначале в незначительном количестве и очень низких сортов. Вот почему наказной атаман в отчете военному министру за 1881 год писал: "В области войска Донского табаководство не составляет правильно и прочно установившейся отрасли сельского хозяйства, дающей подспорье населению"¹. Однако он отмечал, что в трех округах - Сальском, Таганрогском и 1-м Донском, где население занималось табаководством, наблюдалось постепенное развитие его, особенно в Таганрогском округе.

¹ (Архив Новочеркасского музея. Стат. отчеты по ОВД за 1881 г)

Наиболее полные сведения о развитии табаководства на Дону содержатся в журнале "Сельское хозяйство и лесоводство"¹. По свидетельству этого журнала, табак стал разводиться как постоянная культура прежде всего в имении Е. Н. Иловайского - с 1874 г. Вслед за ним, видя его успех, заинтересовался делом А. А. Рот - его табачная плантация занимала 44 десятины земли. Скоро табаководство стало распространяться по другим округам - Миусскому, Донецкому, 1-му Донскому, Ростовскому, Сальскому, Черкасскому. Но в последних двух округах производство табака было крайне незначительным. Общий урожай его в Донской области составил в 1890 г. 5454 пуда, а в 1900 г. - 9685 пудов².

¹ ("Сельское хозяйство и лесоводство". СПб., 1888, кн. 1 - 4, вып. 3, стр. 301 - 302; кн. 5 - 8, вып. 1, стр. 39)

² (Архив Новочеркасского музея. Стат. отчеты по ОВД за 1880 и 1900 гг.)

Табаководство на Дону носило товарный характер и находилось главным образом в руках помещиков и различных предпринимателей. Некоторые из них имели большие плантации: Альфераки до 170 десятин, Поляков 100 десятин и т. п.

Донской табак покупали не только таганрогские и ростовские фабриканты (Кушнарев, Асмолов, Триандафилиди и Танатор). Он шел в Москву, Польшу, а в 1886 - 1888 гг. вывозился даже в Японию. Аслан иди пробовал его продавать, правда безуспешно, даже в Египте¹.

¹ (ЦГВИА, ф. 1, д. 53638, л. 5)

Дальнейшее развитие донского табаководства в XIX в. затруднялось из-за косности Войска, поэтому, несмотря на большие перспективы, открывавшиеся перед ним в XIX в., табаководство не превратилось в серьезное занятие донского населения.

Еще менее благосклонно Войско относилось к шелководству¹.

¹ ("Отчет Донского общества сельского хозяйства за 1895 г.". Новочеркасск, 1896, стр. 16)

Таким образом, на Дону новые сельскохозяйственные культуры серьезного торгово-промышленного значения не приобрели и лишь свидетельствовали об общем усилении товарности донского сельского хозяйства.

Все новые явления в сельском хозяйстве Донской области возникали и укреплялись в острой борьбе со старым. Выше уже говорилось, что Областное правление встречало в штыки всякие новшества или в лучшем случае не оказывало им никакой поддержки. Это и явилось одной из серьезных причин того, что на Дону в сельском хозяйстве пореформенного периода создалось парадоксальное состояние; с одной стороны, ускоренное развитие капитализма, а с другой - в основном отсталая система земледелия.

Еще в 1873 г. войсковой наказной атаман доносил царю, что "земледелие в казачьих и крестьянских поселениях находится большей частью в первобытном состоянии"¹. Виной тому были не казаки и не крестьяне, а сама войсковая система. Об этом свидетельствуют многочисленные факты. Например, один из крупных откупщиков войсковой земли купец Жеребцов арендовал у Войска 23 участка земли, прилегающих друг к другу, общей площадью 45429 десятин. Согласно § 2 контракта, из этой земли он мог распахать половину площади. Когда же он попытался распахать 23 тыс. десятин единым массивом, то Войсковое правление воспротивилось этому. Жеребцову было разрешено распахать половину арендованной земли, но не сплошным массивом, а по половинке в каждом из 23 участков, так чтобы эти 23 половинки не сливались друг с другом в одно широкое поле². Так, опасаясь капитала иногородних, Войско по-средневековому истолковало аренду - капиталистическое явление.

¹ (ЦГВИА, ф. 4 л, оп. 43. д. 66, л. 32)

² (Там же, оп. 35, д 45, лл. 4, 17, 19)

Анархия в эксплуатации земли на Дону очень ярко обрисована чиновником Министерства государственных имуществ Г. Л. Кравцовым¹. Говоря о сенокосной земле на Дону, он отмечал крайне бесхозяйственное ее использование; из 8800 десятин луговой земли только 20% скашивались, 30% служили для подножного корма скота, а 50% пропадали совсем, как никому не нужные пустыри, и это при "малоземелье", на которое с 70-х годов жаловалось казачество.

¹ ("Сельское хозяйство и лесоводство", кн. 1, вып. 3 - 4, 1892, стр. 240)

Пренебрежительное отношение казачества к рациональному ведению хозяйства проявлялось в нежелании перестраивать его на научной основе. Это было пережитком прошлого, приверженностью к традиционным методам ведения хозяйства, обусловленным многоземельем.

Об отсталости сельского хозяйства на Дону свидетельствуют многие факты. Например, в докладе специальной правительственной комиссии под руководством Плеве, исследовавшей в 80-х годах состояние сельского хозяйства в стране, названы 8 губерний и областей Востока и Юго-Востока России, в том числе и область войска Донского, в которой, как писали члены комиссии, в отличие от Екатеринославской, Таврической, Херсонской, Воронежской и других губерний, где "установилось более правильное землепользование... приемы обработки почвы самые первобытные, орудия употребляются весьма несовершенного устройства и удобрение неизвестно"¹.

¹ ("Доклад председателя высочайше учрежденной в 1888 году комиссии по поводу падения цен на сельскохозяйственные произведения в пятилетие (1883 - 1887 годов)". СПб., 11892, стр. 44)

Не многим лучше обстояло дело с севооборотами у донских крестьян. Но у них определилась все же какая-то система в виде двуполья. Тот же И. Тимощенков писал о севообороте у крестьян Леоново-Калитвенской волости Донецкого округа: "Свою душевую землю крестьяне делят на два поля или части: часть под скотом два-три года, а другая пашется; на другое двухлетие или трехлетие части меняются"¹.

¹ (ЦГИАЛ, ф. 1233, оп. 1, д. 370, л. 180)

Примерно то же сообщается о крестьянском земледелии в материалах Донского местного комитета. В них говорится, что крестьяне делят свою землю на два поля: под посев и под попас и что вообще они, будучи поставлены в тяжелые условия землепользования, "к обработке имеющейся у них горстки земли относятся довольно старательно и, во всяком случае, более усердно, чем их соседи казаки, у которых земли неизмеримо больше"¹.

¹ (Там же)

Что же касается донских помещиков, связанных с торговым земледелием, то у них уже с 60-х годов начало появляться трехполье и травосеяние. Но на большей территории донской земли в течение всей второй половины XIX в. рациональная эксплуатация земли отсутствовала, сельское хозяйство Дона было экстенсивным.

Неотъемлемой частью сельскохозяйственного производства на Дону являлось скотоводство. Оно было тесно связано с хлебопашеством. Обе эти отрасли сельского хозяйства влияли друг на друга.

Скотоводство долго было главным занятием донского населения. Но с 60-х, а особенно с 80-х годов XIX в. оно начало уступать первое место в сельском хозяйстве хлебопашеству. Причиной этого был растущий на внешнем и внутреннем рынке спрос на пшеницу и как следствие этого - увеличение площади посевов. Немалую роль сыграло здесь и сокращение кормовой базы для скота в результате распашки значительной части луговой земли и бесхозяйственного отношения к пастбищам и сенокосным угодьям. Если к 60-м годам только сенокосные луга составляли на Дону 60,5% всей удобной земли¹, то в 80-е годы доля лугов, выгонов и пастбищ не превышала 42,1%² (у помещиков до 51%).

¹ "Материалы для географии и статистики России", стр. 76

² ("Сельскохозяйственные и статистические сведения, полученные от хозяев", вып. V, табл. II, стр. 39)

Ухудшение условий для скотоводства наблюдалось во всех округах. Наиболее типичной в этом отношении была станица Кривянская Черкасского округа. "Скотоводство в станице, - отметили обследователи, - весьма выгодно, но по недостатку кормов в последние годы оно заметно падает. Самый зажиточный хозяин здесь имеет теперь 5 - 6 коров и затрудняется их содержать, тогда как 15 - 20 лет тому назад он имел их 10 - 15 голов. Больше всего жители затрудняются содержанием овец и принуждены их уничтожать; сена накосить негде, да и пасти их не на чем. Травосеяние и займище могло бы помочь населению, оно могло бы дать возможность разводить вдвое, втрое больше скота, но пока о нем никто еще не думает"¹. И так было почти во всех округах.

¹ ("Труды (Черкасский округ)", стр. 30)

Именно из-за недостатка кормов, по свидетельству комиссии генерала Маслаковца, на Дону к концу XIX в. по сравнению с 70-ми годами поголовье коней увеличилось лишь в 1,3 раза, крупного рогатого скота - в 1,5 раза, а овцеводство осталось без изменений, в то время как объем продукции хлебопашества увеличился за тот же период в 1,8 раза¹. Не удивительно, что Номикосов писал в 1884 г. об этой отрасли хозяйства: "В настоящее время скотоводство, как самостоятельная отрасль служит источником народного богатства только для незначительного числа жителей тысяч в тридцать душ обоего пола; но как подспорье к земледелию оно играет большую роль в благосостоянии народных масс"².

¹ (ЦГВИА, ф. 4 л., оп. 66, доклад генерала Маслаковца, л. 51)

² (С. Номикосов. Указ. соч., стр. 432)

Наиболее специализированным скотоводческим районом в области во 2-й половине XIX в. был Сальский округ и Калмыцкое кочевье. Здесь скотоводство преобладало над хлебопашеством. За ним шли 2-й Донской и Усть-Медведицкий округа. Таким образом, вся восточная часть области с севера до юга может быть выделена как район, где преимущественно разводили крупный рогатый скот, коней и овец. Значительного развития достигло скотоводство в 1-м Донском и Хоперском округах. На последнем месте по количеству скота на душу населения находились Миусский и Черкасский округа.

Отдельные отрасли скотоводства были неодинаково развиты в различных округах. Согласно переписи 1876 г.¹, коневодство сильнее было развито в Усть-Медведицком, Хоперском, Донецком, 2-м Донском и Миусском округах, на территории войсковых задонских и калмыцких степей. Поголовье крупного рогатого скота было сосредоточено во 2-м и 1-м Донских, Хоперском округах и в калмыцких кочевьях. Центрами овцеводства являлись Усть-Медведицкий и 2-й Донской округа. Наибольшее же количество (до 70%) тонкорунных овец к 80-м годам приходилось на Миусский и Донецкий округа. Следовательно, тонкорунное овцеводство получило особенное распространение в тех округах, где было сосредоточено большинство помещичьих хозяйств. Это свидетельствовало о том, что некоторая часть донских помещиков перестраивала свои хозяйства на фермерский лад.

¹ ("Статистическое описание ОВД". Новочеркасск, 1908, стр. 48)

Поголовье скота всех видов на Дону (росло, но число голов на душу населения начало уменьшаться. Это признавал даже официальный орган Областного правления. В нем отмечалось, что 1874 год был последним годом, когда наблюдался прогресс как в абсолютном приросте поголовья в области, так и на семью¹. С 1875 г. стало сокращаться количество голов скота на душу населения. Если в 1875 г. в среднем на семью приходилось 2,2 головы лошадей, 9,2 головы рогатого скота, 15,5 овцы, то в 1880 г. донская семья имела в среднем лишь 1,9 головы лошадей, 7,5 головы рогатого скота, 12,7 головы овец. А всего скота на душу населения приходилось в среднем в 1875 г. 1,6 головы, в 1881 г. 1,4 головы².

¹ (ДВВ, 1880, 7 июня)

² (Там же)

Особое значение для сельского хозяйства имел рабочий скот. В. И. Ленин говорил, что данные о наличии рабочего скота характеризуют "условия хозяйства в тесном смысле слова земледельческого"¹.

¹ (В. И. Ленин. Соч., т. 13, стр. 169)

В хозяйствах донских казаков и крестьян основным рабочим скотом были волы. Но с развитием капиталистических отношений и ослаблением прежних казачьих традиций на сельскохозяйственных работах все чаще стали использовать лошадей, тех самых казацких "лихих коней", которые ранее предназначались исключительно для военной, строевой службы казака. Этот процесс зашел так далеко, что в сведениях о количестве лошадей у казаков появилось 2 графы; "строевые" и "рабочие". Но при этом надо учесть, что и "строевые" лошади, за редкими исключениями, использовались как "рабочие".

Если взять для примера даже скотоводческий округ - Сальский, то и в нем в 80 - 90-е годы соблюдалось деление конского состава на два разряда. Так, в станице Великокняжеской число строевых лошадей равнялось 207, а рабочих - 460. В станице было 392 домохозяйства, следовательно, на каждое из них приходилось всего около одной рабочей лошади¹. Вряд ли при таких условиях строевые кони стояли без дела.

¹ (ГАРО, ф. 301, оп. 17, д. 99, л. 431)

В других округах число рабочих лошадей превышало число строевых еще более. Так, в станице Кривянекой (Черкасский округ) строевых лошадей было 203, а рабочих - 1240¹, в станице Добринской (Хоперский округ) соответственно - 366 и 1382², в станице Сиротинской (2-й Донской округ) - 456 и 1318³ и т. п.

¹ (Там же, л. 457)

² (Там же, л. 527)

³ (Там же, л. 117)

Для характеристики донского хозяйства следует использовать данные переписи лошадей, проведенной на Дону в 1876 г., а также других переписей скота. По наличию лошадей в хозяйстве можно судить о том, что в нем имелся и другой скот для успешного ведения своего хозяйства. Согласно этой конской переписи, каждый из 2201 казачьего двора имел свыше 10 лошадей, 10431 двор имел на каждого от 5 до 10 лошадей, 8017 дворов - по 4 лошади, 15172 двора - по 3, 27353 двора - по 2, 38786 дворов - по 1 лошади и 20549 казачьих дворов вообще не имели лошадей. Неказачьи дворы по количеству находившихся в их владении лошадей распределялись так: свыше 10 лошадей имели 762 двора, от 5 до 10 - 2422 двора; 4 лошади - 2294 двора; 3 - 6283 двора: 2 - 17067 дворов; одну - 28103 двора и совсем не имели лошадей 16475 дворов¹.

¹ (ЦГВИА, ф. 4 л., оп. 45, д. 9, л. 106 (подсчет))

В. И. Ленин отмечал, что крестьяне безлошадные и имеющие одну лошадь могут быть отнесены к бедноте; средние дворы имеют по 2 - 3 лошади, зажиточные - 4 и более лошадей¹. Но, поскольку донские казаки и крестьяне, кроме лошадей, обычно имели и волов, этот принцип не может быть использован для определения имущественного расслоения донского сельского населения. Однако наличие группы полностью безлошадных свидетельствует о том, что хозяева, входившие в нее, не имели или почти не имели и другого скота, так как казак обязан был иметь хотя бы одного коня. Следовательно, 20549 (свыше 16%) казачьих дворов и 16475 (свыше 22%) крестьянских дворов следует рассматривать как разоряющиеся хозяйства. По данным генерала Маслаковца, в 1880 г. средняя казачья семья распахивала под посев 17,5 десятины земли. Всего же рабочего скота на казачий двор в это время приходилось: в Черкасском округе - 0,8 лошади и 1,1 пары волов; в 1-м Донском соответственно - 1,3 и 1,9; во 2-м Донском - 1,1 и 1,9; Хсть-Медведицком - 1,3 и 1,7; Хоперском - 1,4 и 1,3; Донецком - 1,3 и 1,9; Миусском - 3 и 2². По расчету Маслаковца, каждая казачья семья имела возможность обработать в Черкасском округе 9 десятин, в 1-м Донском - 16, во 2-м Донском - 16, в Усть-Медведицком - 15, в Хоперском - 14, в Донецком - 16, в Миусском - 24 десятины.

¹ (В. И. Ленин. Соч., т. 43, стр. 201)

² (ЦГВИА, библиотечный фонд. "Объяснительная записка о применении к области войска Донского земской реформы". Сост. генерал Маслаковец, 1880, стр. 19 - 21)

Согласно постаничным данным, казачьи дворы четко различались по количеству имевшегося в них рабочего скота. В среднем по Войску к бедноте относилось 33,4%, к средней группе - 45, к зажиточным - 21,6%¹.

¹ (Доклад генерала Маслаковца, стр. 47)

По станицам этот процент колебался. Так, в крупной станице Егорлыцкой (Черкасский округ) к бедноте относилось 11% домохозяев (совсем не имели рабочего скота и имели 1 голову его), к средней группе - 33 (имели 2 - 3 головы рабочего скота), к зажиточной - 56% (имели 4 и свыше головы рабочего скота). Беднота не имела и земельных паев, на долю ее (45 хозяйств) приходилось только 16 дойных коров¹. В 2 казачьих хуторах Грязнушинских (Донецкий округ) к группе бедноты но этим признакам можно отнести 33%, к средней - 37, к зажиточной - 27% казачьих хозяйств и т. п.

¹ (ГАРО, ф. 338, оп. 3, д. 338, лл. 1 - 30 (подсчет))

Таким образом, рабочего скота хватало для обработки всей земли, но бедняки и середняки испытывали в нем недостаток. Именно поэтому Маслаковец, учитывая бурное развитие полеводства, в своем рапорте военному министру писал, что количество скота на Дону "уже не удовлетворяет полностью потребность сельского хозяйства"¹. И действительно, несмотря на рост посевных площадей, например в первом пятилетии 70-х годов, поголовье рабочего скота на Дону почти не увеличилось².

¹ (ЦГВИА, ф. 4 л., оп. 66, доклад генерала Маслаковца, стр. 10 - 22)

² (С. Номикосов. Указ. соч., стр. 388)

Большой интерес представляет усиление товарности донского скотоводства. Общее поголовье скота на Дону в конце 60-х годов XIX в. было довольно значительным. Донская область занимала в этом отношении первое место среди смежных губерний (табл. 8). Следовательно, численность поголовья скота на душу населения в Донской области была вдвое и втрое большей, чем во многих губерниях России, а потенциальные возможности для его увеличения - значительно лучшими.

Таблица 8. Сравнительные данные о развитии скотоводства по ряду областей¹

¹ ("Военно-статистический сборник", вып. IV, СПб., 1871, стр. 271)

Какую же роль играло скотоводство в капиталистическом развитии Дона? Существовало ли здесь товарное скотоводство? Да, существовало, но оно получило одностороннее (мясотоварное) развитие. Молочное хозяйство вплоть до начала XX в. оставалось в границах домашнего потребления, если не считать мелкую ручную торговлю молочными продуктами на местных рынках. Не случайно В. И. Ленин, определяя район торгового скотоводства, не включил в него Донской области¹. В. И. Ленин оценивал степень развития молочного хозяйства ростом маслодельного и сыроваренного производства, которые могут свидетельствовать о его торговом характере. Он привадит данные о развита сыроваренного производства в 50 губерниях России. В 1866 г. в них насчитывалось 72 сыроваренных завода с 226 рабочими. Они давали продукции на 119 тыс. рублей. В 1890 г. число этих предприятий увеличилось до 265 (865 рабочих с суммой производства в 1350 тыс. рублей)²

¹ (В. И. Ленин. Соч., т. 3, стр. 222)

² (В. И. Ленин. Соч., т. 3, стр. 224)

Что же касается донского сыроварения, то о нем вплоть до XIX в. вообще не упоминается ни в отчетах войскового наказного атамана, ни в "сводах о фабрично-заводской промышленности в России", хотя в последних регистрировались даже мельчайшие кустарные заведения.

Переработка молока на Дону была незначительной. Сумма производства всех маслобоен, включая и предприятия по производству подсолнечного и конопляного масла, в Донской области равнялась: в 1880 г. 18039 руб. (38 заведений) и в 1890 г. 67193 руб. (246 заведений). Донские маслобойни представляли собой мелкие полукустарные предприятия. Средняя сумма производства каждого из них составляла в 1890 г. приблизительно 273 руб.¹. Это дает основание утверждать, что на Дону в XIX в. переработка молока на масло не играла в хозяйстве населения существенной роли, что подтверждается также крайне незначительным развитием сыроварения. Так, в 1882 г. не было ни одной сколько-нибудь значительной сыроварни. В 1894 г. при сравнительно высоких требованиях статистического комитета к сведениям, представляемым из округов, эта отрасль производства также специально не была выделена².

¹ (ГАРО, отчеты по войску Донскому: за 1881 г., лл. 116, 49; за 1890 г., лл. 46, 49 (печатные экземпляры))

² (ГАРО, ф. 46, оп. 5, д. 430, лл.1 - 130; ф. 353, оп. 1, д. 414, лл. 15 - 259)

В станице Егорлыцкой (Черкасский округ), говорится в материалах, "коровы содержались для молока себе"; в станице Кундрюченской (1-й Донской округ) "молочные продукты пополняют пищевое довольствие населения и на местном рынке их так мало, что цены держатся высокие"; в станице Тепикинекой (Хоперский округ) "продукты животноводства служат, главным образом, для собственного потребления"; в станице Луганской (Донецкий округ) "скотоводство... упало ввиду малоземелья и неимения попасов. Содержится почти один рабочий скот и коровы для пропитания семейства"¹; в станице Платовской (Сальский округ)² "продукты животноводства продаются в небольшом количестве, в большинстве случаев в станице Великокняжеской, в редких случаях в слободе Мартыновской".

¹ ("Труды (Донецкий округ)", стр. 19, 26)

² ("Труды (Сальский округ)", стр. 11, 67)

Таково же было положение в Ростовском округе. Например, в станице Гниловской коровы содержались главным образом для выращивания волов из телят и лишь немного коров немецкой породы давало молоко для продажи. В станице Елизаветинской коровы содержались "для собственного потребления, волы для работы, молодняк для ремонта. Молочного хозяйства, свиноводства, птицеводства, несмотря на пригородное (к Ростову) расположение станицы", не имелось¹.

¹ ("Труды (Ростовский округ)", стр. 4, 12)

Исключение составляла лишь станица Ново-Николаевская Таганрогского округа, "где молоко производилось и для собственного потребления, и для продажи. Поэтому большинство станичного поголовья там составляло улучшенные пароды; немецкая и серо-украинская"¹.

¹ ("Труды (Донецкий округ)", стр. 4)

Следовательно, молочнотоварное хозяйство на Дону было развито слабо и не играло существенной роли в донской экономике.

Иную картину представляло собой на Дону мясотоварное скотоводство, тонкорунное овцеводство и коннозаводство.

В связи с ростом промышленности и городов в стране, в частности в Донской области, повышался спрос на мясо и мясные продукты. Так, если в 1860 г. на Дону пара волов стоила 100 руб., а корова - около 28 руб., то к 80-м годам соответственно - 220 и 55 руб.¹. Рост цен стимулировал разведение мясного скота в хозяйствах богатых и зажиточных казаков и крестьян, развитие скотоводческих ферм у помещиков (табл. 9).

¹ (Архив Новочеркасского музея. Стат. отчет по ОВД за 1900 г., л. 49 )

Как видно из табл. 9, наблюдался непрерывный рост поголовья лошадей и рогатого скота, что вполне соответствовало развитию донского хозяйства в период его перестройки на капиталистический лад. Что же касается поголовья овец, то оно почти не увеличилось, но овцеводы, потеряв интерес к развитию овец простых пород, стали усиленно заниматься тонкорунным овцеводством, что свидетельствовало о растущей товарности и этой отрасли донского сельского хозяйства.

Таблица 9. Рост поголовья скота в пореформенный период¹

¹ (ЦГВИА, ф. 4 л, оп. 28, д. 14, л. 28; оп. 38, д. 63, л. 43; Стат. отчеты по ОВД за 1890 и 1900 гг. "Хоз.-стат. атлас", М. - П, стр. 155, кн. 2)

Развитие торгового скотоводства проявилось в увеличении числа заведений по переработке продуктов животноводства. В 1860 году было всего 13 таких заведений с общей суммой производства в 52487 руб., в 1870 г. их насчитывалось уже 23 с суммой производства в 112705 руб., в 1880 г. соответственно - 81 и 239478 руб., в 1890 г. - 169 и 2215541 руб.¹

¹ (ЦГВИА, ф. 4 л., оп. 28, д. 14, л 33 (подсчет); ф. 4 л., оп. 439, д. 61, л. 46, "Стат. описание ОВД", стр. 483)

Таким образом, особенно выросла промышленность по переработке продуктов скотоводства за десятилетие 1880 - 1890 гг., что вполне соответствовало темпу развития товарности сельского хозяйства вообще.

Донская область в то время могла противопоставить товарам центральнорусской промышленности только хлеб и скот. Скот, как и пшеница, продавался не только на Дону, но и в центральных губерниях страны. В России существовал даже "Донской скотопрогонный тракт"¹. Он начинался в станице Казанской Донецкого округа, куда сгонялись гурты скота, скупаемые на Дону, в Ставропольской губернии и в Причерноморье. Этот тракт делился на три ветви: 1-я протяжением в 2036верст шла от среднего Егорлыкского карантина на Аксайскую переправу через Дон, оттуда на Бахмут, Харьков, по старорусскому тракту до Москвы и Петербурга; 2-я в 2046 верст - от Куликова кордона через 1-й Донской и Донецкий округа на Казанскую станицу или через земли калмыков на станицы Цимлянскую, Кагалыницкую, Филоновскую, в пределы Тамбовской губернии на Липецк и Козлов, оттуда на Москву; 3-я протяжением в 1431 версту - от станицы Казанской на Козлов, Ряжск, Пронск, дальше на Коломну и Москву, а оттуда на Тверь, Новгород и Санкт-Петербург.

¹ ("Хозяйственно-статистический атлас Е. России". Приложения. М. - Л., 1868, стр. 396)

С 1876 по 1885 г. в Петербург для продажи прибыло всего 1390508 голов, из них только с Дона 574897 голов, т. е. свыше 41%¹. В 1878 г. из 173249 голов скота, поступившего на петербургский скотопригонный двор, 78963 головы, т. е. свыше 45%, было из Донской области. Г. Л. Кравцов писал, что Донская область могла ежегодно выводить за свои пределы для продажи до 200 тыс. голов скота².

¹ ("Сельское хозяйство и лесоводство", 1886, кн. 1, вып. 3 - 4, стр. 238 - 239)

² (Там же, 1879, кн. 4, стр. 362)

На фоне общего развития донского скотоводства все более заметной становилась тенденция донских скотоводов к разведению особо прибыльных тонкорунных мериносовых овец. При уменьшении общего поголовья овец с 3013888 голов в 1870 г. до 2743764 в 1900 г. количество тонкорунных овец непрерывно росло, особенно с 70-х годов, когда в Донской области стали быстро развиваться капиталистические отношения.

Если в 1864 г. на Дону было 55 тыс. мериносовых овец, то в 1875 г. их число достигло 104369, в 1880 г. - 268333, в 1890 г. - 483381, а в 1900 г. - уже 617624¹.

¹ (ЦГВИА, ф. 4 л., оп. 43, д. 61, л. 45; оп. 68, д. 26, л. 12; "Статистическое описание ОВД", стр. 478; Стат. отчеты по ОВД за 1890 и 1900 гг. (печатные тексты - ГАРО))

Характерно, что из общего количества тонкорунных овец казакам принадлежало около 25%, что свидетельствовало о меньшей предприимчивости и деловой активности казаков по сравнению с пореформенными помещиками и богатыми крестьянами.

В хозяйстве Филиберта к 80-м годам XIX в. тонкорунных овец насчитывалось 40 тыс., у Гудосского - 25 тыс.¹ в овцеводческом хозяйстве И. Г. Иловайского в 1875 г. тонкорунное поголовье достигало 12,5 тыс., а в 1881 г. - 16,5. Только одной шерсти Иловайский предавал до 3,5 тыс. пудов (по 9 руб. за пуд)².

¹ (ЦГВИА, ф 4 л., оп. 43, д. 61, л. 45 об.)

² (Там же, л. 45 об.)

Важную роль в товарном донском скотоводстве играло коневодство. Кони различных пород разводились как для армии, так и для сельскохозяйственных работ. Коневодческих ферм к концу XIX в. на Дону было довольно много, хотя большинство из них не являлись крупными. В 1-м Донском округе крупные коневодческие хозяйства принадлежали иногородним Макарову и Савинкову, имевшим до 500 лошадей. В Хоперском округе в 80-х годах было уже много хозяйств, имевших лошадей улучшенных пород, вроде хозяйства полковника Васильева, генерала Ежова и купца Белоусова. Первые два выращивали лошадей исключительно для армии, а последний - только рысистых, для продажи. Несколько очень крупных и хорошо организованных коневодческих хозяйств имелось в Миусском округе: конный завод И. Г. Иловайского (Зуевская волость), где разводились чистокровные английские и другие верховые лошади; два завода помещиков Мартыновых (Голодаевская волость), поставлявших в армию верховых и рысистых, а также артиллерийских лошадей, конный завод К. Р. Номикосова (Лысогорская волость), лошади которого были улучшены арабскими производителями, и др. Известностью пользовались и заводы Кутейникова с его 1128 лошадьми английской и донской улучшенной породы, и завод донских скакунов Н. Н. Подкопаева (24 тыс. десятин земли и 1664 лошади), и конезавод великого князя Н. Н. Романова.

В последнем выращивали коней английских, арабских, персидских и текинских пород, здесь имелось 1015 племенных жеребцов л маток¹ и т. д. Центром коневодства являлись войсковые земли задонских степей, где для табунов была отведена огромная площадь в 782658 десятин. В 80-х годах здесь насчитывалось 96 конных заводов, или, как их называли, зимовников, с общим поголовьем в 43526 лошадей. Кроме этого, 21345 лошадей находились в табунах калмыцких кочевий. Всего же по области на частных конных заводах содержалось 72997 лошадей².

¹ (ЦГВИА, ф. 4 л., оп. 65, д. 1, ч. 2, лл. 19 - 21)

² (С. Номикосов. Указ. соч., стр. 451)

Несмотря на то, что лишь немногие коннозаводчики хорошо организовали свое хозяйство, конные заводы приносили владельцам крупные доходы, особенно при поставке коней крупными партиями в армию.

Главными поставщиками скота на рынок были казачьи и помещичьи хозяйства. Как свидетельствует народная перепись на Дону в 1873 г. и другие, более поздние материалы, жители казачьих станиц были почти в два раза богаче скотом, чем крестьяне. Здесь на семью приходилось в среднем 11, а в крестьянских слободах - 6 - 7 голов. Это особенно бросается в глаза при сравнении данных о развитии скотоводства в крестьянских и казачьих округах области¹.

¹ ("Список населенных мест ОВД" по переписи 1873 г. (подсчет), Новочеркасск, 1875, стр. 1 - 274)

Анализ общего положения в донском скотоводстве приводит к выводу, что здесь, как и в земледелии, зажиточная часть населения сконцентрировала в своих руках основную долю богатств. Беднота же и разоряющиеся середняки, как казаки, так и крестьяне, заметной роли в развитии товарного скотоводства не играли.

Примером этого может служить много фактов. Так, из казаков Черкасского округа выделялся Пономарев Д. (ст. Егорлыцкая), ему принадлежало 4 рабочих лошади, 4 пары быков, 65 табунных лошадей, 6 дойных коров, 25 голов гулевого скота, 200 овец. Казак Слепухин Е. из той же станицы имел 3 рабочих лошади, 4 пары волов, 4 табунных лошади, 8 коров и 650 овец¹. Таких хозяев в станице было 34, или 8%. Из богатых крестьян для примера можно указать на крестьянина с. Благодарного (Таганрогского округа) Огненного А., которому принадлежало 12 пар волов, 6 рабочих лошадей, 15 коров, 100 овец. Таких крестьян в обществе было 16, или 6%², и т. п.

¹ (ГАРО, ф. 338, оп. 3, д. 338, лл. 1 - 15)

² (Там же, ф. 232, оп. 1, д. 173, л. 69)

Эти хозяева обладали наибольшей частью купленной и арендованной земли и быстро превращались в фермеров.

Что же касается разорившихся хозяйств, то на Дону к концу XIX в. они составляли 33,4% всех казачьих хозяйств. Эта часть населения совершенно не могла заниматься товарным скотоводством. По свидетельству генерала Маслаковца, на один двор этой группы казаков приходилось в среднем 0,41 пары быков, 2,13 головы гулевого скота, 0,05 лошади и 2,67 овцы¹. Эти хозяйства даже "для обработки" земли "должны прибегать к супряге с соседями"².

¹ (ЦГВИА, ф. 4 л., оп. 66. Доклад генерала Маслаковца, 1899, стр. 46)

² (Там же)

Это подтверждается многочисленными фактами. Так, в станице Богаевской (Черкасский округ), к началу XX в. 34% домохозяев совсем не имели скота или имели его в недостаточном количестве даже для обработки земли. В станице Есауловской (2-й Донской округ) таких дворов было 23%¹. В станице Усть-Хоперской (Усть-Медведицкий округ) они составляли 25%². Такое же положение было и в Сальском животноводческом округе. Например, в станице Ново-Алексеевской казачьи дворы этой группы составляли 29%, в станице Потаповской - 43%³ и т. д.

¹ ("Труды (Черкасский и 2-й Донской округа)", стр. 49)

² (Там же (Сальский округ), стр. 5)

³ ("Труды (Сальский округ)", стр. 52)

Следовательно, эти три показателя, взятые вместе, со всей очевидностью говорят о том, что, являясь меньшинством населения, зажиточные обладали наибольшим количеством товарного скота.

К концу XIX в. скотоводство на Дону по доходности было второй после хлебопашества отраслью хозяйства. Из общей суммы доходов казачьего населения, составлявшей 20 562 531 руб., скотоводство приносило 3 467 180 руб., или свыше 16% (19 руб. 30 коп. в среднем на семью), и т. д.¹ Между тем всего 35 лет тому назад Н. Краснов писал: "Еще скотоводство составляет первенствующую отрасль донского хозяйства, и для простых казаков и небогатых чиновников оно более важно, чем земледелие; ибо от продажи скота они получают главный доход"². Сравнивая начало 60-х годов с концом 90-х, легко увидеть, что в результате развития капитализма произошло принципиальное изменение структуры донской сельскохозяйственной экономики.

¹ (ЦГВИА, ф. 4, оп. 66, доклад генерала Маслаковца, стр. 57)

² ("Материалы для географии и статистики России", стр. 292)

Состояние скотоводства ухудшалось с каждым годом, особенно в результате сокращения кормовой базы. Распашка все новых и новых земель сокращала площадь лугов, а о внедрении рациональных, научных методов ведения скотоводства в то время почти никто не думал. Комиссия Маслаковца и Общество сельского хозяйства поднимали вопрос о травосеянии, но их предложения не были реализованы. Возможности для занятия скотоводством, особенно у бедноты и середняков, все более сокращались; зажиточные же даже в этих условиях могли увеличивать свои стада - они арендовали сенокосы, получали в виде кормов много отходов от хлебопашества и т. д. Товарное скотоводство становилось монополией зажиточной части казачества и крестьянства.

Рост товарности хлебопашества и скотоводства усиливал процесс специализации донского сельского хозяйства в целом.

Постаничные и окружные материалы, собранные в результате обследования области в конце XIX и в начале XX в., дают много фактов, характеризующих этот процесс. Так, из "общественных приговоров о состоянии хозяйства казаков области войска Донского" за 1892 год¹ видно, что в подавляющем числе донских станиц и хуторов главными отраслями хозяйства были хлебопашество и скотоводство, за ними следовали виноградарство, рыболовство, ремесла. В станицах Черкасского округа главным занятием населения было земледелие, по наряду с хлебопашеством и скотоводством "жители придонских станиц занимаются рыболовством по Дону и по разливу в весеннее время... Жители Кривянской, Грушевской, Аксайской, Манычской, Богаевской и Кагальницкой станиц занимаются пчеловодством. Жители Манычской станицы, имея 75 виноградных садов, занимаются, хотя и в небольшом количестве, виноделием"² и т. д.

¹ (ГАРО, ф. 301, оп. 17, д. 4)

² ("Труды", стр. 17)

Такой же характер имела экономика и 1-го Донского округа, ее основу составляло производство товарной пшеницы и винограда. Эти сельскохозяйственные отрасли развивались в ущерб скотоводству. Так, обследователи записали, что в одной из крупных, типичных станиц этого округа - Чертковской "жители стали непомерно расширять площади посева, по недостатку земли под посевы употребляют пастбищенские и сенокосные земли, причем... животноводство сокращается"¹. Несколько иное положение было в станицах Цимлянской и Раздорской того же округа. В их экономике наряду с товарным зерновым хозяйством важную роль играло виноградарство и виноделие. В материалах обследований этих станиц приводятся многочисленные факты, когда виноградники приносили их владельцам большие доходы, чем посевы пшеницы. Например, в ст. Раздорской казак Гуров с двух виноградников площадью около 1 десятины получил 150 пудов винограда и надавил 100 ведер вина на 700 руб., в то время как обработка под хлеб двух паев земли принесла ему только 120 руб. дохода. В основном такую же картину представляли собой Донецкий, Усть-Медведицкий и Хоперский - типичные "пшеничные" округа. К ним вполне применима характеристика станицы Камышевской, где главным занятием населения было хлебопашество, доходы с которого часто "сводятся к нулю", но где "станичники наши и слышать не хотят о каком-либо побочном промысле, почему они и не могут похвалиться своей достаточностью и зажиточностью. Ремесла тоже в загоне, ими только иногородние занимаются"².

¹ ("Труды", стр. 97)

² (ГАРО, ф. 301, оп. 17, д. 746, л. 784)

Резко отличался от всех других округов в отношении специализации хозяйства Сальский округ, который может быть назван скотоводческим. Но начиная с 90-х годов XIX в. здесь тоже начала развиваться хлебопашество, в связи с чем в ряде станиц этого округа происходило сокращение поголовья скота. Например, в станице Ново-Алексеевской казаки и калмыки стали сдавать в аренду 17 тыс. десятин земли, которые большей частью шли под посевы пшеницы, и, кроме того, засевали сами около 6 тыс. десятин; в результате около 50% юртовой земли было потеряно для скотоводства.

Несколько иное положение занимал Ростовский округ, особенно станица Гниловская. Близость к Ростову обусловила то, что наряду с хлебопашеством в станице и хуторах развивалось и молочнотоварное скотоводство. Иногородние имели здесь 300 коров улучшенных пород для торговли молочными продуктами на рынках города. Особое место в этом округе занимала станица Елизаветинская, где главным занятием населения являлось рыболовство. Лишь 3% жителей этой большой станицы (1401 домохозяин) не были заняты этим промыслом. Станичное население получало от рыболовства сотни тысяч рублей дохода¹. Вот почему в этой станице в ущерб другим ремеслам процветали заведения по переработке рыбы - рыбоспетные "заводы". В 1895 г. здесь было, не считая мельчайших заведений, 84 "завода"². Число этих заведений колебалось, но именно они определяли промышленно-торговые занятия жителей станицы. Все подсобные занятия населения представляли собой проявление внутренней специализации хозяйства. Именно это привело к возникновению в большинстве округов сотен кустарных "заводов" по переработке продуктов сельского хозяйства.

¹ ("Труды", стр. 14)

² (ГАРО, ф. 353, оп. 1, д. 414, лл. 225 - 235)

Вопросы развития промышленности будут рассмотрены в следующей главе. Здесь же следует показать, как отражалась специализация на возникновении предприятий, перерабатывающих сельскохозяйственное сырье. В 1860 г. на Дону существовали лишь 28 заведений подобного типа (салотопенных - 5, воскобойных - 3, крахмальных - 4, пивоваренных - 2, кожевенных - 6, винокуренных - 7, сахарный завод - 1)¹. Это были "самые заурядные промышленные заведения, вырабатывавшие на сумму, во всяком случае, не более 3-х тысяч рублей и имеющих рабочих 1 - 3 человека"². Размеры подавляющего числа этих предприятий не изменились вплоть до конца XIX в., но количественно они росли как грибы. Все растущая специализация сельского хозяйства была для этого мощным стимулом. В 1863 г. их было уже 33 (почти на всех из них вместе с рабочими работали сами хозяева и члены их семей)³. В начале 70-х годов, когда капиталистические отношения на Дону начали особенно широко развиваться, имелось уже 60 предприятий, занимавшихся переработкой местных сельскохозяйственных продуктов⁴. В 1894 г. таких предприятий было 432⁵. Специализация донского сельского хозяйства привела к развертыванию мельничного производства. Правда, в подавляющем большинстве мельницы были мелкими (водяными и ветряными), но в периферийных центрах, а также в городах действовали крупные и крупнейшие мельницы. Уже в 1863 г. мельниц (водяных и ветряных) было в области 3452⁶. Однако они в то время мололи зерно преимущественно для собственных нужд хозяина. В дальнейшем число их стремительно возрастало, и к середине 70-х годов не осталось ни одного населенного пункта области, где бы не было мельниц. Изменилось и их назначение - все больше зерна перемалывалось для продажи. "Пшеничная" лихорадка - основная причина этого явления. В 1894 г. уже насчитывалось 7946 мельниц. Среди них имелось 67 паровых, 1164 водяных, 6643 ветряных и 72 конных⁷. По сумме производства мельницы в этом году занимали второе место в области. Одни паровые мельницы выработали продукции на 5463090 руб.⁸ О процессе возникновения мельниц свидетельствуют данные по Донецкому округу: в 60-е годы их было построено 9, в 70-е - 25, в том числе одна паровая, в 80-е 20, в том числе одна паровая и в 1-й половине 90-х годов 16, в том числе три паровые мельницы⁹.

¹ ("Материалы для географии и статистики России", стр. 393)

² (ГАРО, ф. 301, оп. 17, д. 142, л. 11)

³ (Там же, ф. 353, оп. II, д. 48, л. 24)

⁴ (Там же, ф. 353, оп. 1, д. 147, лл. 192 - 207)

⁵ (Там же)

⁶ (ГАРО, ф. 353, оп. 1, д. 48, л. 24)

⁷ (Там же, ф. 540, л. 6 об.)

⁸ (Там же, ф. 353, оп. 1, д. 540, л. 7)

⁹ (ГАРО, ф. 353, оп. 1, д. 414, лл. 15 - 261 (подсчет))

Возникновение обрабатывающей промышленности привело к образованию среди населения слоя ремесленников и рабочих, число которых непрерывно увеличивалось. Ремесленников и рабочих, занятых в заведениях, перерабатывавших только сельскохозяйственное сырье, в 1863 г. было 346¹, в 1882 г. - 425, причем на десятках предприятий работали еще "сам хозяин с семейством"², в 1894 г. их было уже 5635³. (Без Ростова и Таганрога, присоединенных к области войска Донского в 1888 г., это число уменьшается до 3716 чел.)

¹ (Там же, ф. 353, оп. 1, д. 48, л. 24 (подсчет))

² (Там же, ф. 46, оп. 1, д. 430, лл. 1 - 130 (подсчет))

³ (Там же, ф. 353, оп. 1, д. 414, лл. 15 - 261 ((подсчет))

Естественно, что специализация и рост товарности сельского хозяйства стимулировали возникновение предприятий и другого характера: кузниц, столярных мастерских, гончарных, кирпичных, рыбоспетных и т. д.

Для 60 - 80-х годов характерно, что в занятие ремеслом стали вовлекаться не только иногородние, но и казаки, которые до сих пор, будучи хорошо обеспечены землей, стояли ют этого далеко.

К середине 90-х годов на Дону было мало станиц, где бы казаки, разоряясь, не становились ремесленниками, а затем и рабочими. Здесь мы укажем лишь факты, связанные непосредственно со специализацией сельского хозяйства. Для примера можно взять ряд станиц Хоперского округа, наиболее отдаленного от городов. Так, в станице Михайловской из 4148 "отдельных домохозяев" - казаков были отвлечены в промыслы 498 домохозяев¹, а к 1899 г. их стало уже 243. Из них 105 чел. были заняты в маслобойном, салотопенном, мельничном и других производствах, 8 - в садоводстве, 35 - занимались рыболовством, 35 - торговлей и т. п.² В станице Усть-Медведицкой (Усть-Медведицкого округа), также отдаленной от городов, из 2346 домохозяев таких казаков было 304. В станице Цимлянской (1-го Донского округа), где было развито виноградарство, из 1290 домохозяев другими промыслами занимались 144, т. е. свыше 11%³, вместо 2% по другим округам. В станице Новочеркасской (с хуторами) Черкасского округа из 1712 домохозяев было связано с промыслами 293, т. е. свыше 17%⁴. Кузнечным делом занимались 58 казаков, столярным - 8, шорным - 18, сапожным - 9, портновским - 32, остальные - мыловарением, изготовлением восковых свечей, колбасы, вина, пива и т. п. В станице Старочеркасской, расположенной на берегу Дона, число таких казаков доходило до 414 (из 1878 домохозяев), т. е. до 22%. Здесь наряду с хлебопашеством особенно были развиты побочные ремесла⁵.

¹ (ГАРО, ф. 301, оп. 17, д. 102, лл. 2 - 1149 (подсчет))

² (Там же, ф. 301, оп. 17, д. 797, лл. 862 - 864 ((подсчет))

³ (Там же, ф. 301, оп. 17, д. 102, лл. 2 - 1149 (подсчет))

⁴ (Там же)

⁵ (ГАРО, ф. 301, оп. 117, д. 102, лл. 2 - 1149 (подсчет))

Всего же по области к концу XIX в. из 164645 отдельных домохозяев было отвлечено от сельского хозяйства полностью или частично 7059 казаков, т. е. 4,2%¹, в Ростовском округе - 58, в Черкасском - 45, во 2-м Донском - 2,8; в Усть-Медведицком - 2,3; в Сальском - 0,7; в Таганрогском - 24,4; в 1-м Донском - 2,7; в Донецком - 2,8; в Хоперском - 2,4% домохозяев².

¹ (Там же (подсчет))

² (Там же (подсчет))

Как видно из этих данных, отвлечение казаков в промыслы, за исключением округов Нижнего Дона, было еще незначительным. Но оно являлось симптомом, предвещавшим крах самой войсковой системы, рассчитанной на "монолитность" казаков-воинов хлебопашцев.

К концу XIX в. из 2575176 жителей Дона земледелием занимались 1929105 чел., или 74,9%; скотоводством - 8457, или 0,3%; рыболовством - 30364, или 1,1%; виноградарством - 2568 чел., или 0,1%, и т. д.¹ Это способствовало оживлению торговых отношений как между отдельными районами внутри области, так и между Доном и другими областями и губерниями России, отвлечению сельского населения в промышленность, усиливало имущественное и классовое расслоение в деревне.

¹ ("Список населенных мест ОВД по 1-й всеобщей переписи Российской империи 1897 г", Новочеркасск, 1905, гл. 2, стр. 38, 79, 133, 199, 265, 345, 465, 497)

Внутренняя специализация сельского хозяйства Донской области играла крупную роль в капиталистической перестройке всей донской экономики. В целом же область нужно рассматривать в сооответствии с указанием В. И. Ленина как часть обширного района страны по производству товарной пшеницы.

Немалую роль в развитии специализации играли скотоводство и частично виноградарство, которые удовлетворяли запросы не столько местного, донского населения, сколько потребности центральнорусских городов. Таким образом, следует считать, что специализация донского сельского хозяйства со всеми сопутствующими ей явлениями была теснейшим образом связана с капиталистическим развитием всей страны.

Зажиточная часть казачества и крестьянства, хорошо обеспеченная землей, всегда нуждалась в наемной рабочей силе. Это было также связано с военными повинностями казаков, отрывавшими их от работ в хозяйстве. Нуждались в ней и помещики. Состояние сельского хозяйства, его товарность прямо зависели от наличия наемной рабочей силы. В области войска Донского в отличие от центральных губерний почти не сохранилось официальных и проверенных сведений земств о наемной рабочей силе в сельском хозяйстве. А в станичных отчетах вплоть до 90-х годов ничего не говорилось об этом. Только в 1894 г. в отчете по станице Елизаветинской (где было развито рыболовство) появилась дополнительная графа "прибыль годовых работников", где сообщалось, что в этом году в станицу пришло 160 наемных рабочих и всего их стало 211¹. Задача освещения вопроса о применении наемной рабочей силы в донском сельском хозяйстве осложняется еще тем, что не только у казаков, но даже у помещиков сельскохозяйственные рабочие были преимущественно сезонными или нанятыми лишь для выполнения одного вида работы (посев, сенокос, уборка урожая и т. п.). К тому же рабочие нередко, бросив работу и бежав от эксплуатации одного, переходили в поисках лучших условий к другому помещику. Это было причиной постоянной озабоченности донских помещиков, у которых после реформы уже не было крестьян-барщинников. Даже через 35 лет после реформы, в 1896 г., когда можно было ожидать образования более или менее постоянных кадров сельскохозяйственных рабочих, "в Донской области частные хозяйства обслуживались исключительно пришлыми рабочими... сроковыми и издельными, иногда испольно или за выпас крестьянского скота..."² Не случайно и расценки на работы определялись самое большее на сезон, а чаще всего - за посев, за сенокос, за жатву и т. д. Все это чрезвычайно затрудняет определение роли наемного труда в сельском хозяйстве Дона, особенно до 80-х годов. Даже довольно подробная народная перепись 1873 г. на Дону не затронула этого вопроса. Только в материалах переписи населения 1897 г. появились специальные графы, касающиеся наемных рабочих в сельском хозяйстве.

¹ (ГАРО, ф. 301, оп. 17, д. 99, л. 16)

² ("Сельское хозяйство и лесоводство", 1896, № 1 - 4, кн. 2, стр. 301, 302)

В. И. Ленин, ссылаясь на С. Короленко, определил недостаток рабочих в "главном районе прихода": в губерниях Бессарабской, Херсонской, Таврической, Екатеринославской, Донской, Самарской, Саратовской (южная часть) и Оренбургской - в 2173 тыс. человек¹.

¹ (В. И. Ленин. Соч., т. 3, стр. 200, 202)

В отчете по министерству земледелия за 1894 год говорится: "...в Донской области чувствуется сильный недостаток в рабочих, каковой определяется приблизительно в 659 тыс. человек"¹. Эти сведения в основном подтверждаются и другими источниками, согласно которым на Дону не хватало 659777 сельскохозяйственных рабочих, в том числе в Миусском округе - 34286, в Донецком - 67630, в Усть-Медведицком - 147472, в Хоперском - 148250, в 1-м Донском - 49621, во 2-м Донском - 127223 и в Черкасском - 85295 рабочих².

¹ ("Сельское хозяйство и лесоводство", 1896, № 1 - 4, кн. 4, стр. 295)

² ("Сельскохозяйственные и статистические сведения по материалам, полученным от хозяев", вып. 5. СПб., 1892, стр. 564)

Основная масса наемных рабочих, приходивших на Дон, была занята в сельском хозяйстве, поскольку промышленность здесь в то время была развита сравнительно слабо. Рабочие приходили сюда из 19 губерний, даже из тех, где тоже испытывался недостаток в рабочей силе, в то время как в Екатеринославскую приходили только из 16 губерний, в Херсонскую - из 15, в Таврическую - из 14 и т. д. Объяснялось это тем, что на Дону выше, чем во многих губерниях, оплачивался труд сельскохозяйственных рабочих. В период с 1883 по 1891 г. в Петербургской губернии средняя плата на срок составила 68 руб., поденно - 68 коп., в Донской области соответственно - 60 руб. и 1 руб. 24 коп., в Екатеринославской губернии- 54 руб. 54 коп. и 1 руб. 7 коп., в Таврической - 54 руб. и 1 руб. 32 коп., в Херсонской - 53 руб. и 1 руб. 28 коп., в Воронежской - 38 руб. и 68 коп., в Орловской - 33 руб. и 49 коп.¹.

¹ ("Сельское хозяйство и лесоводство", 1896, № 1 - 4, стр. 295)

Главный поток наемных рабочих, двигавшихся на юг, проходил через Ростов. Здесь ежегодно появлялось до 150 тыс. человек. Движение рабочих начиналось с марта и продолжалось до конца июля.

В Таганроге ежегодно концентрировалось до 20 тыс. пришлых рабочих, в других пунктах - до 6 - 7 тыс.¹.

¹ (Там же, стр. 297)

Сезонные сельскохозяйственные рабочие оседали у зажиточных казаков и частично - у середняков, у зажиточных крестьян и у помещиков. Совершенно естественно, что сельскохозяйственный пролетариат на Дону, как и во всей стране, формировался из разорявшейся массы крестьянства. Но здесь этот процесс отличался и некоторым своеобразием: в области войска Донского в условиях относительного многоземелья разоряющиеся середняки имели значительно большие возможности, чем середнячество центра страны, экономически маневрировать, чтобы поддерживать свое хозяйство, используя аренду и покупку земли в рассрочку через банк, занимаясь довольно доходным в условиях Дона извозным промыслом, соледобычей, рыболовством и т. д. Поэтому процесс отрыва донских крестьян, а тем более казаков от собственного хозяйства развивался медленно. Он значительно усилился среди донских крестьян лишь в 80-х годах, а среди казаков - даже в 90-х годах XIX в. Вот почему наемная рабочая сила в донском сельском хозяйстве комплектовалась главным образом не из местного, а из пришлого населения.

Материалы переписи населения России в 1897 г. дают возможность в основном определить роль наемного труда в донском сельском хозяйстве в 80 - 90-х годах XIX в.¹. Всего по области войска Донского без городов Ростова, Нахичевани-на-Дону, Таганрога, Александровск-Грушевска, без хозяйств, не занимавшихся хлебопашеством и скотоводством и без общественных и учрежденческих хозяйств насчитывалось в станицах и в крестьянских поселениях 381767 домохозяйств². По различным причинам далеко не все эти хозяйства могли использовать наемный труд. Однако значительная часть их привлекала наемных рабочих, постоянных, сезонных или поурочных, для пахоты и ухода за скотом, для работы на виноградниках, на мельницах, маслобойнях и т. д., а в страдную пору в хозяйстве использовалась и домашняя прислуга.

¹ ("Первая всеобщая перепись населения Российской империи 1897 г.", XII, Область войска Донского. СПб., 1905)

² (Там же, табл. II, III, стр. 6 - 7 (подсчет))

Данные переписи 1897 г. свидетельствуют о том, что к этому времени в сельском хозяйстве Дона уже оформилась определенная группа наемных рабочих (табл. 10).

Таблица 10. Наемная рабочая сила в сельском хозяйстве

Наемная рабочая сила в донском сельском хозяйстве распределялась по округам в основном равномерно. Правда, несколько выше, чем в других округах, был процент хозяйств, применявших наемный труд, в Сальском округе. Это объяснялось редкой населенностью округа и преобладанием в нем скотоводческих хозяйств, особенно конных заводов.

Все это свидетельствует о том, что в 80 - 90-е годы XIX в. капиталистические отношения охватили всю область, проникнув в самые отдаленные ее районы.

Обращает на себя внимание то, что хозяйств, привлекавших свыше 11 наемных рабочих, было еще очень мало - 0,6%, и это не являлось случайностью. Большинство донских помещиков уже потеряло имения и разорилось, а именно в них были наиболее многочисленные группы сельскохозяйственных рабочих. Постоянный наемный труд наряду с не поддающимся учету сезонным и поурочным стал больше всего применяться в зажиточных хозяйствах казаков и крестьян.

Данные табл. 10 характеризуют казачьи и крестьянские хозяйства вместе взятые. Между тем известно, что казаки имели больше земли и были богаче крестьян. Поэтому и наемных рабочих в их хозяйствах работало больше. Так, в типичных и крупных казачьих станицах хозяйства, эксплуатировавшие наемный труд, составляли: в Каменской (Донецкий округ) 15%, в Константиновской (1-й Донской округ) 18,7, в Нижне-Чирской (2-й Донской округ) 17,2, в Великокняжеской (Сальсний округ) 21,2, в Усть-Медведицкой (Усть-Медведицкий округ) 27,6, в Урюпинской (Хоперский округ) 17,5%¹. В то время средний по области процент таких хозяйств равнялся лишь 8,1, а в округах с преобладающим крестьянским населением - 7,2 (Донецкий округ) и 7,7 (Таганрогский округ).

¹ (Процент хозяйств в станицах, имевших наемных рабочих, определен путем подсчета материалов переписи 1897 г.)

Заслуживает внимания и тот факт, что в "казачьих" округах было значительно меньше, чем в "крестьянских", хозяйств, привлекавших более 11 наемных рабочих. Так, если в Донецком округе их было 50, в Таганрогском - 53, то в 1-м Донском - лишь 8, во 2-м Донском - 5, в Сальском - 30, в Усть-Медведицком - 7, в Хоперском - 15 и т. д.¹. Это объясняется тем, что хотя помещичьих имений, где концентрация наемной рабочей силы была наивысшей, осталось очень мало, особенно в казачьих округах, сохранившиеся в 80 - 90-х годах продолжали играть более или менее заметную роль в "крестьянских" округах и частично в Сальском округе с его скотоводческим хозяйством.

¹ ("Первая всеобщая перепись населения Российской империи 1897 г." (подсчет))

В 80-х годах эксплуатация рабочей силы в помещичьих имениях была смешанной. Здесь комбинировались и пережитки крепостничества и капиталистические формы ее. Так, помещики из Усть-Медведицкого округа писали, что хозяйство ведется у них при помощи всякого рода рабочих. Применяется испольщина. "...Половинщики получают бесплатно землю и семена, обрабатывают землю своим скотом, убирают хлеб. Затем свозят половину конен хозяину, а другую половину получают себе..."

В другом имении этого же округа рабочих нанимали даже зимой с выдачей почти всех денег вперед. Нанимали не на срок, а отдельно на каждую работу, т. е. на боронование, уборку, покос и т. п. Рабочие часто бежали от хозяев. Это раздражало помещиков, которые старались всячески закрепить их за собой. Но, по их словам, даже "включение неустойки в условие ничего не помогало"¹.

¹ ("Сельскохозяйственные и статистические сведения по материалам, полученным от хозяев", вып. V. СПб., 1892, стр. 32)

Нехватка рабочих рук в поместьях, стремление усилить эксплуатацию наемных рабочих побудили помещиков обратиться с требованием к правительству разрешить в конце концов вопрос об обеспечении донских поместий наемной рабочей силой. Правительство поддержало притязания нанимателей, и в 1886 г. было издано "Положение о найме на сельские работы". Этот закон предусматривал ".свободные договорные условия". В действительности же каждый его параграф отстаивал интересы нанимателей. Например, в § 38 рабочим запрещалось отлучаться без позволения хозяина и принимать на себя без его согласия чужую работу, тогда как хозяину предоставлялось право уволить рабочего в любое время. Это было явным пережитком крепостничества. § 50 позволял хозяину по своему произволу подвергать рабочих вычетам из их заработной платы за прогул, за небрежную работу, за грубость и неповиновение хозяину, за причинение вреда хозяйскому имуществу и т. п. И все же вплоть до XX в. в сельском хозяйстве Дона рабочих явно не хватало. Это стало особенно чувствоваться с 80-х годов, когда донское сельское хозяйство все более перестраивалось на капиталистический лад.

Положение наемных рабочих, особенно в поместьях, было очень тяжелым. Об этом свидетельствуют, в частности, данные протоколов Областного присутствия¹. Так, например, 65 рабочих Калиновской экономии помещика Г. Иловайского (Миусский округ) подали в 1876 г. жалобу наказному атаману, в которой сообщали, что "управляющий экономией удалял их с работы (чтобы штрафовать их же за это. - И. Х.), не выдавал заработанных денег, наказывал, не выдавал паспорта". Рабочие обратились за помощью к мировому посреднику, "но он... наложил на каждого из них штраф по 3 рубля".

¹ (ГАРО, ф. 230, оп. 1, д. 1244, лл. 319, 320)

Управляющий имением Янова (Черкасский округ), в котором работало по найму всего 225 чел., нанял в Ростове 25 рабочих на условиях: 65 руб. серебром за период с 1.IV 1876 по 1.XI 1876 г. и "харчи и в постные дни борщ с рыбой, каша с постным маслом, хлеб хорошо печеный". В действительности рабочие стали получать борщ без рыбы, кашу без масла из гнилого пшена, хлеб сырой. Тогда они стали требовать соблюдения условий, но Янов им заявил буквально следующее: "Если хотите, служите, а не хотите, не служите... а если управляющий делал с вами на такую пищу условие, то он вас обманул". Рабочие решили забрать документы и стали возвращать задаток - 5 руб., но с них потребовали сначала 7 руб., а затем 8, тогда некоторые из них, чтобы возвратить задаток, продали свои вещи¹.

¹ (Там же)

Беспощадная эксплуатация сельскохозяйственных рабочих как помещиками, так и кулаками еще более усиливала бегство рабочих от нанимателей, уход их в промышленность, особенно на шахты. Таким образом, помещики, зажиточные казачьи и крестьянские хозяйства продолжали испытывать острую нужду в наемной рабочей силе.

Нехватка рабочей силы вынуждала сельских хозяев Дона приобретать сельскохозяйственные машины. В. И. Ленин писал, что "главнейшими покупателями орудий земских складов являются казаки и крестьяне; на их долю приходится 70% всех проданных плугов и конных молотилок. Покупателями сеялок и жаток были по преимуществу землевладельцы и притом крупные, имеющие свыше 100 дес. земли"¹. Это очень важное замечание, несомненно, относится и к Донской области.

¹ (В. И. Ленин. Соч., т. 3, стр. 191)

В 1861 г. в стране имелось уже 55 предприятий по производству и ремонту сельскохозяйственных машин, в 1876 г. - 112, а в 1888 г. - 453¹. Эти заводы были еще очень мелкими. Так, на Луганском заводе в Славяносербском уезде, снабжавшем сельхозмашинами и Донскую область, было всего 77 рабочих и 8 учеников. Он выпустил в 1862 г. 36 молотилок, 25 веялок, 195 плугов, 20 конных грабель. Этого было явно недостаточно. Поэтому предпринимателям Пахомову и Фальку было разрешено построить в Одессе завод, который должен был снабжать сельхозмашинами юг России, в том числе и Дон. Донская область покупала также сельскохозяйственные машины на заводе Потемкина в Кременчуге, в Таганроге у Мариенфильда и в других городах. Начали строиться заводы сельскохозяйственных машин на Дону. В 1886 г. возник завод Иловайского в сл. Зуевке Миусского округа, который, как писала донская печать, "окруженный со всех сторон земледельцами, у которых в ходу локомобили и молотильные машины, постоянно осаждается заказчиками"². Вслед за ним в 70-х годах ремонт, а затем и выпуск сельскохозяйственных машин стал брать на себя завод Пастухова в Сулине.

¹ ("Сельский хозяин", 1880, № 29, стр. 194)

² (ДВВ, 1868, 18 июля)

Позднее был построен завод акционерного общества "Аксай" в Ростове, завод и склад сельскохозяйственных машин Попова в Цимлянской. Однако до 80-х годов, когда юг страны и Дон в том числе охватила "пшеничная лихорадка", сложных сельскохозяйственных машин было немного. Началом внедрения их в сельское хозяйство Дона можно считать 70-е годы. Это подтверждается довольно убедительными свидетельствами.

В 1876 г. областной предводитель дворянства сделал запрос Усть-Медведицкому окружному дворянскому предводителю о внедрении машин в сельское хозяйство¹. В ответ он получил следующее сообщение: "В употребление начали входить во всех сословиях, однако же изредка, молотильные машины, машины для поливания садов, машины для сортирования и очищения хлеба от сора..."² В донесении дворянского предводителя говорилось: "Есть стремление у крестьян делать самим и делают деревянные молотильные машины, но недостаток в искусных кузнецах удерживает их дальнейший ход. Есть стремление приобретать железные молотильные машины, но нет искусных людей управлять ими и делать починки..."³ Автор документа сообщал, что лучшие машины приобретаются в Москве, "частью не столь удовлетворительные в г. Борисоглебске и на Петровско-Урюпинской ярмарке"⁴. Процесс внедрения сельскохозяйственных машин был длительным. Это не случайно, так как вплоть до 90-х годов донские сельские хозяева наряду с усовершенствованными машинами продолжали использовать и простейшие самодельные приспособления.

¹ (ГАРО, ф. 410, оп. 1, д. 289, л. 5)

² (Там же)

³ (Там же, л. 5 об.)

⁴ (ГАРО, ф. 410, оп. 1, д. 289, л. 5 об.)

В станичных отчетах по 1-му Донскому округу за 1895 год записано, что "земля разрабатывается железными плугами и букарями. Способ распространения усовершенствованных орудий возник первоначально покупкой их более состоятельными казаками... употребляются кроме плугов: бороны, орала, подоральники, жатвенные машины и веялки" (ст. Марийская)¹. В станице Филипповской того же округа обработку земли производили деревянными и железными плугами и букарями². В Черкасском округе в целом при обработке земли применяли усовершенствованные земледельческие орудия, но часть жителей вынуждена была пользоваться однолемешными плугами³. Так обстояло дело во всех округах, но факт перехода казаков, крестьян и помещиков в 70 - 90-х годах к использованию усовершенствованных сельскохозяйственных машин был бесспорным.

¹ (Там же, ф. 301, оп. 17, д. 102, л. 1042)

² (Там же, л. 1015)

³ (Там же, л. 479)

До 1870 г. в Ростовском, Черкасском, 1-м Донском, во 2-м Донском округах была только одна молотилка¹. Естественно, что в остальных, слабее развитых округах их совсем не было. В этих же четырех округах начиная с 1880 г. число молотилок быстро увеличивалось. Их стало в 1880 г. - 5, в 1885 г. - 50, в 1890 г. - 140, в 1895 г. - 327². Особенно много молотильных машин было в Ростовском округе: в 1895 г. - 214, или 65%³.

¹ ("Записки Донского отдела императорского русского технического Общества", вып. 8. Ростов-Дон, 1905, стр. 63)

² (Там же, стр. 63)

³ (Там же, стр. 65)

К концу 90-х годов Донская область по числу паровых молотилок занимала 4-е место в европейской части России (после Херсонской, Подольской губерний и Кубанской области)¹.

¹ (Там же, стр. 70)

Применение сельскохозяйственных машин давало значительный экономический эффект. Уборка десятины озимого хлеба серпом обходилась в 8 - 13 руб., косой - 5 - 7, а жаткой "Новая ласточка" - только 2 руб. 7 коп.¹. Естественно, что дело обстояло также и по всем другим видам сельскохозяйственных работ. Интерес к приобретению сложных сельскохозяйственных машин быстро возрастал. Если в 60 - 80-е годы их было сравнительно мало, то с начала 90-х годов внедрение сельскохозяйственной техники на Дону приняло массовый характер. Так, например, в газетной корреспонденции из Хоперского округа в 1899 г. говорилось, что "15 лет назад в наших казачьих хозяйствах не было ни железных плугов, ни веялок, о других же орудиях, как жнейки и молотилки мы не имели даже понятия"². В отчете по станице Старогригорьевской (2-й Донской округ) за 1895 год говорится, что "многие земледельцы стали приобретать железные плуги - "скоропашки", веялки в достаточном количестве; косилки только вводятся" (подчеркнуто нами. - И. Х.)³. В отчете за 1896 год по 2-му Донскому округу отмечено, что "стремление к приобретению новых земледельческих орудий особенно заметно было в прошлом (т. е. в 1895 г.)"⁴. Так же обстояло дело и в других округах области. Поэтому по станицам, селам, торговым пристаням и на станциях железных дорог появились склады усовершенствованных сельскохозяйственных машин. Из местной интеллигенции организовалось "Донское товарищество" во главе с В. Д. Воиновым, взявшее на себя почин распространения в области, особенно в Черкасском, в 1-м и 2-м Донских округах сельскохозяйственных орудий и машин. Это общество открыло в начале 80-х годов склады сельскохозяйственных орудий в г. Новочеркасске, в станицах Константановской, Мариинской, Цимлянской, Романовской, Н.-Чирской и многих других. Кроме складов, Донское товарищество учредило почти в каждом поселении Войска агентство, предоставлявшее сельским хозяевам кредит и во временное пользование машины-для ознакомления с ними.

¹ ("Сельское хозяйство и лесоводство", 1896, № 1 - 4, кн. 2, стр. 308)

² ("Приазовский край", 1899, 25 января)

³ (ГАРО, ф. 301, оп. 17, д. 102, л. 382)

⁴ (Там же, д. 109, лл. 4, 15)

Наиболее известными были склады: А. Г. Попова в Цимлянской и Морозовской, М. О. Чеснокова в Константиновской, Е. О. Дурноусова в станице Романовской и при станции Куберле Царицынской ветки Владикавказской железной дороги, Ф. С. Прохорова и М. Г. Потапова в станицах Константиновской, Великокняжеской и Усть-Медведицкой. Впоследствии "товарищество" распалось на несколько торговых фирм, некоторые из них имели мелкие заведения по выпуску и ремонту сельскохозяйственных орудий¹.

¹ ("Свод данных о фабрично-заводской промышленности в России", за 1893 г. М, - СПб., 1896, стр. 2)

Наибольшее количество сельскохозяйственных орудий из центральных городов России и из-за границы поступало в Ростов, а оттуда - в станицы Дона. Так, в 1891 г. в Ростов прибыло 435 жаток, 125 сенокосилок и 241 конные грабли. В 1892 г. соответственно - 586, 260 и 375, в 1893 г. - 920, 135 и 107 и в 1894 г. - 3383, 38 и 778¹. Отделы объявлений всех донских газет этого времени пестрели рекламными объявлениями, популяризировавшими сельскохозяйственные машины отечественного и заграничного производства. В 1896 г. было выписано их более чем на 8 млн руб. (часть шла на Кубань). В Ростове сельскохозяйственные машины продавались в кредит². Сельскохозяйственные машины проникали в самые глубинные районы области. Как явствует из отчета одной из крупных станиц 2-го Донского округа - В.-Чирекой за 1895 год, "в сельском хозяйстве казаков употреблялись следующие орудия: плуг (преимущественно железный), борона обыкновенная четыреугольной формы с железными зубьями, обыкновенная коса, встречаются косилки, всего в отчетном году в станице с хуторами их было 10 штук, конные молотилки - 3, веялки на 2 - 3 двора одна..."³ Следовательно, в этом отдаленном от городов округе сложные сельскохозяйственные машины только начали появляться.

¹ ("Сельское хозяйство и лесоводство", 1896, № 1, кн. 2, стр. 309)

² (Там же, стр. 309 - 310)

³ (ГАРО, ф. 301, оп. 17, д. 142, лл. 204 - 205)

Иная картина наблюдалась в Черкасском округе, расположенном близ Ростова и Таганрога. Здесь сельское население давно уже перестраивало свои хозяйства на (производство товарной пшеницы и, как видно из доклада окружного атамана, в эти же годы употребляло при обработке земли преимущественно двух- и трехлемешные буккеры, которые почти вытеснили старые деревянные плуги, и сохи. Для уборки хлебов и трав хозяева обзаводились косилками, веялками, паровыми молотильными машинами и т. п.¹. "Жители, - писал атаман, - с большой охотой стремятся приобретать усовершенствованные орудия и по неимению в наличности средств покупают таковые в (рассрочку платежа через посредство государственного банка, составляя для этого товарищества"². Важно отметить, что Черкасский округ в этом смысле был не единственным исключением. Высокий уровень развития капитализма в целом отражался ярко на снабжении хозяйства сельскохозяйственными машинами. Так, в станице Каменской Донецкого округа, известной размахом своей торговли и ремесел, как видно из станичного отчета, "обработка земли производится каждым домохозяином совершенствованными орудиями"³. Но следует иметь в виду, что в этой станице имущественное расслоение было особенно сильным. Здесь было 42,4% казаков, которые за неимением рабочего скота сдавали свои паи в аренду⁴. Так что слово "каждый" никак не относилось к беднейшей части казачества и крестьянства.

¹ (Там же, л. 13)

² (Там же, д. 99, л. 711)

³ (Там же, д. 794, л. 446)

⁴ (Там же, д. 102, лл. 2 - 1149 (подсчет))

К началу XX в. на Дону приходилось в среднем одно усовершенствованное сельскохозяйственное орудие на двор как у казаков, так и у иногородних¹. Конечно, хозяйства зажиточных крестьян и казаков были лучше обеспечены машинами, чем хозяйства основной массы казачества и крестьянства. Например, в зажиточном хозяйстве казака (1-й Донской округ) имелись жнейка, веялка, буккер, однолемешный плуг, три бороны с железными зубьями, что вместе с четырьмя парами голов (рабочего скота позволяло ему с успехом обработать 20,8 десятины пахотной земли. В обществе селения Нижне-Крынского (Таганрогского округа) в 1899 г. зажиточным, составлявшим 31,5% от всего населения, принадлежало 81,1% всех имевшихся в селении веялок и 92,5% жнеек. На долю этой группы приходилось 100% купчей и 82,5 арендованной земли, 89,4% волов и 61,2% рабочих лошадей². В сл. Макеевке (Донецкого округа) зажиточным крестьянам, составлявшим 14,4%, принадлежало 66,6% веялок и 100% жнеек. Им же принадлежало около 75% купчей и арендованной земли³. В качестве примера, можно указать на хозяйство (Пушкаря М. С. (с. Благодарное Таганрогского округа), в котором имелось 500 десятин купленной на собственные средства земли, 12 рабочих волов, 5 лошадей, 10 голов гулевого скота, 4 плуга, 12 борон, 2 веялки, 2 жнейки и 8 арб⁴ и т. д.

¹ (ЦГВИА, ф. 4 л., оп. 67; Стат. отчет по ОВД за 1900 г., л. 42)

² (ГАРО, ф. 232, оп. 1, д. 143, лл. 48 - 65 (подсчет))

³ (Там же, д. 360, лл. 283 - 285 (подсчет))

⁴ (Там же, д. 173, л. 69)

В это же время у казаков появились жнейки и паровые молотилки¹.

¹ ("Отчет Донского общества сельского хозяйства" за 1899 г. Новочеркасск, 1900, стр. 128)

Как видно из материалов, подготовленных к приезду военного министра, всего на Дону в конце 90-х годов было 376438 земледельческих орудий, из которых у казаков находилось 166341, у крестьян - 115317, у иногородних - 94780 земледельческих орудий¹. Отсюда можно увидеть, что наибольшая часть земледельческих орудий находилась в руках невойскового сословия - крестьян и иногородних.

¹ ("Приазовский край", 1899, 25 января)

Дальнейший анализ этих данных свидетельствует о неравномерном распределении сельскохозяйственных машин по округам. В целом по области одно усовершенствованное сельскохозяйственное орудие приходилось на 6,7 души, в то время как в Сальском округе - на 2,6 души, в Таганрогском - на 5,0, в Черкасском - на 5,5, в 1-м Донском - на 6,4, в Донецком - на 6,5, в Хоперском - на 7,2, во 2-м Донском на 8,4, в Ростовском - на 11, в Усть-Медведицком - на 12 душ¹. Следовательно, наибольшее распространение земледельческие орудия имели не только в тех округах, где хозяева активно занимались производством товарной пшеницы, но главным образом там, где кроме хлебопашества были развиты виноградарство, скотоводство, промыслы и ремесленничество, т. е. преимущественно в Сальском, Таганрогском, Черкасском, 1-м Донском и Донецком.

¹ (ГАРО, ф. 353, оп. 1, д. 518, л. 5)

В заключение следует сказать, что внедрение сельскохозяйственных машин сыграло крупнейшую роль в развитии капитализма в донском сельском хозяйстве, но одновременно оно при хищнической эксплуатации земли еще более усиливало истощение плодородной донской почвы¹.

¹ ("Труды по обследованию станиц ОВД", 1908 г.; "Отчеты о деятельности донского общества сельского хозяйства" за 1891, 1892, 1896, 1897 гг.)

Утверждение нового способа производства, появление новой техники в сельском хозяйстве свидетельствовало об отступлении средневековья перед капитализмом. Однако оно отступало с неохотой, сопротивляясь. Так, при обсуждении хозяйственной состоятельности казачества в связи с несением им воинской повинности Бренный совет, одобряя мнение Областного правления, писал 19.I 1880 г., что выполнение воинских обязанностей казаками возможно только "при известной зажиточности" их и "при непременном условии чтоб материальная состоятельность их была, по возможности равномерно распределена между членами казачьей общины"¹.

¹ (ЦГВИА, ф. 4 л., оп. 41, д. 28, л. 188)

Стремясь сохранить принцип общинного равенства, войсковая администрация намеренно тормозила развитие производительных сил в области. Так, в "Мнении" Областного правления от 19.I 1880 г. в отношении экономики казачьего хозяйства записано: "Казакам нельзя дозволить; хотя бы они и желали, пахать всю землю или вообще эксплуатировать ее тем только способом, который признается наивыгоднейшим в коммерческом отношении". Поскольку казаки должны поголовно нести воинскую обязанность, "развитие промышленности и торговли в среде казачьего населения должно идти по необходимости весьма медленно"¹.

¹ (Там же, лл. 190, 191)

Ярко проявилась реакционная роль самодержавия и Войска в истории облесения и ирригации на Дону. В период 80 - 90-х годов почва Донской области была под угрозой массового "наступления" песков. Для устранения этой опасности поднялась общественность. Создавались различные проекты и даже "товарищества" с целью проведения широких ирригационных мероприятий. Однако после ряда неудач все это дело закончилось заявлением войскового наказного атамана о том, что "учреждение товарищества для ирригации в земле войска Донского, есть предприятие столь обширное и вместе с тем столь новое, что я не предвижу возможности расположить к нему местное общество"¹. Так равнодушное ко всему новому Войско на десятки лет затормозило решение жизненно необходимого вопроса. Он стал успешно решаться только при Советской власти.

¹ (ЦГВИА, ф. 4 л., оп. 35, д. 38, л. 134)

Подчеркивая реакционную роль войсковой организации в деле развития донского хозяйства, нельзя не отметить и некоторых явлений прогресса в нем, происходивших вопреки желанию Войска. Это - внедрение сложных земледельческих орудий, введение новых зерновых культур, возникновение фермерства. Положительную роль во всем этом играли сельскохозяйственные съезды, хотя правительство очень осторожно относилось к этой новой организации.

На Дону деятельность первого сельскохозяйственного съезда была разрешена 8.XI 1868 г. для Миусского округа¹. В 1873 г. возник сельскохозяйственный съезд и в Новочеркасске. В уставе его говорилось: "Цель съездов - содействие всестороннему развитию сельского хозяйства в области войска Донского"². Сюда входили такие вопросы, как обсуждение отчетов об урожаях и скотоводстве, обсуждение мер рационального пользования землей, выведение лучших семян, борьба против засухи, лесоразведение и т. п. Было установлено, что "членами съезда могут быть все лица, без различия сословия, занимающиеся в области сельским хозяйством". По примеру других губерний, правда с опозданием на семь лет, в 1869 г. было возбуждено ходатайство об открытии на Дону сельскохозяйственных выставок. Однако министерство государственных имуществ отказалось удовлетворить его, сославшись на то, что Войско находится исключительно в ведении военного министерства. Первая сельскохозяйственная выставка на Дону все же была открыта в 1873 г.³.

¹ (Там же, оп. 34, д. 24, лл. 29 - 41)

² (Там же, оп. 40, д. 10, лл. 5 - 24)

³ (ЦГИАЛ, ф. 1233, оп. 1, д. 370, л. 50)

В 80-х годах возникло Донское общество сельского хозяйства, а в 90-х - Доно-Кубано-Терское общество сельского хозяйства. В 1900 г. было решено открыть 4 сельскохозяйственные школы. Отдельные помещики сами стремились улучшить свое хозяйство. Так, в середине 90-х годов в Усть-Медведицком округе помещик Новиков вывел улучшенную породу коров, помещик Жеребцов (Усть-Медведицкий округ) ввел в своем имении систему искусственного орошения и достиг больших успехов в хлебопашестве. В 1891 г., когда у многих хозяев посевы выгорели, на его орошаемых полях зеленели хорошие хлеба и т. п.

Но попытки улучшить систему ведения сельского хозяйства были немногочисленными и разрозненными, они не получали поддержки со стороны администрации, упорно цеплявшейся за пережитки феодализма.

Таким образом, развитие капитализма в Донском сельском хозяйстве проходило интенсивно. Оно было теснейшим образом связано с развитием капитализма в стране. За 35 - 40 пореформенных лет в системе сельского хозяйства у казаков, крестьян и помещиков произошли крупнейшие изменения. Рост промышленности и городов в России, усиление хлебного экспорта способствовали тому, что Донская область по характеру своего сельского хозяйства стала частью обширного "пшеничного" района России. Скотоводство, когда-то доминировавшее в хозяйстве на Дону, уступило первое место производству хлеба, прежде всего экспортной пшеницы. Внутри области довольно четко наметились внутренние районы специализации, что положительно влияло на развитие товарных отношений среди населения, способствовало усилению товарно-капиталистического характера хозяйств как у казаков и крестьян, так и у помещиков. Развитие специализации сельского хозяйства усилило применение в нем наемной рабочей силы и сельскохозяйственных машин. В целом сельское хозяйство прочно стало на рельсы капиталистического развития.

Рассматривая изменения, происшедшие в землевладении и в землепользовании и вместе с этим в характере самого сельского хозяйства на Дону, можно прийти к следующим выводам:

1. Войсковая "муниципализация" была не только подорвана, но она оказалась не в состоянии на сколько-нибудь длительный срок задержать развитие капиталистических отношений, что доказывает искусственность этой земельной системы.

2. Развитие торгового земледелия и скотоводства в условиях относительно слабых феодальных пережитков быстро приняло предпринимательский, фермерский характер и способствовало устранению пережитков средневековья на Дону.

3. Важнейшим результатом этих изменений было усиление расслоения донского сельского населения, в том числе и казачества, на зажиточных, середняков и бедноту.

4. В результате расслоения донского сельского населения оно должно было занять и заняло в годы революции (различные позиции--за контрреволюцией пошло лишь офицерство с верхами зажиточного казачества.