Западный берег (Ю. Дубинин)

Над рекой хмуро и тяжело плыли облака. Студеная Висла катила свинцовые волны. Они вскидывались белыми барашками на гребнях, с шумом бились о берег.

- Широко! - прикидывал Василий, шагая к своим солдатам и всматриваясь в смутные очертания противоположного берега. - Широко!..

Взвод разведчиков отдыхал. Командир отделения младший сержант Михаил Колесников, сидя на пне, читал товарищам полученное из дому письмо, те внимательно слушали и, как заметил Стаценко, улыбались. Никто еще не знал, какую трудную задачу поставило перед взводом командование - первыми форсировать Вислу.

- О чем пишут, Миша? - спросил он, подойдя. - Хорошие вести?

- Еще бы! Дома - порядок. Завод уже восстановлен, работает.

- Хорошо! - отозвался Стаценко. Наверное, и его родной завод в Новочеркасске, где он до войны работал строгальщиком-фрезеровщиком, тоже уже восстановлен...

- Эхма! - вздохнул радист Быков. - Сейчас бы домой! Руки по работе истосковались.

- Теперь скоро, - обнадежил его Стаценко. - Добьем фашистов - и по домам... А сейчас ну-ка, товарищи, поближе...

Разведчики тесным кольцом окружили своего командира. Василий коротко рассказал о боевой задаче.

- Успех дела зависит от внезапности, - заключил он. - Через реку надо переправиться бесшумно. О переправочных средствах позаботятся саперы... Всем отдыхать!

Самому Стаценко было не до отдыха. Вместе с командирами отделений он принялся наблюдать чужой берег. В бинокли было видно: противник укрепился, подготовился.

- Давайте посмотрим, как у них пристреляна река, - предложил Стаценко.

Столкнули в воду старую, брошенную на берегу лодку. Мерно покачиваясь на волнах, она поплыла по течению. Вскоре сухо простучал на противоположном берегу пулемет. Пули, вздымая фонтанчики воды, прошлись по реке, от лодки полетели щепки.

Разведчики молча переглянулись.

Медленно темнело. И, как бы вступая в сговор с разведчиками, пошел мелкий, частый дождь. Саперы подогнали плоты, построенные из железнодорожных шпал.

Решили идти двумя группами. Первая - Стаценко, Прудов, Колесников, Долгополов и Быков с рацией. Они - головной дозор. Затем переправляются все остальные.

- Ни пуха ни пера! - напутствовал разведчиков начальник политотдела дивизии.

Тихо, стараясь не плеснуть веслами, отплыла первая группа. Она должна была преодолеть реку за сорок минут, не более. Оставшиеся на берегу напряженно всматривались в темноту, ожидая, что вот-вот тот берег загрохочет выстрелами. Но все было спокойно.

Отчалила вторая группа. Мокрые бревна шли вперед тяжело, неохотно. Бойцы тихо гребли саперными лопатками.

Вот и берег - высокий, крутой. Под обрывом, у еле заметной тропинки, что ведет вверх, залег головной дозор.

- Все здесь? - шепотом спросил Стаценко сержанта Унюткина, руководившего второй группой.

- Все!

- Подождем пехоту...

И тут произошло неожиданное. Кто-то из пехотинцев, садясь на том берегу в баркас, видимо, оступился и, падая, загремел оружием. Тишина сразу нарушилась. Взвились в небо немецкие ракеты, грянули орудийные залпы.

- Не будем ждать. Не пройти теперь пехоте, - поднялся Стаценко. - За мной!

Разведчики бросились вперед, ворвались во вражеские окопы. Здесь их не ожидали; схватка кончилась быстро и бесшумно. Ни один гитлеровский солдат не ушел живым из прибрежных траншей. В руки разведчиков попало несколько пушек, пулеметы, боеприпасы.

Стаценко решил закрепиться подальше от берега. Пройдя с километр, разведчики окопались, перетащили и установили трофейные пушки, пулеметы. Нашлись и знатоки трофейного оружия.

На рассвете Стаценко обошел всех бойцов. Всматриваясь в лица, пожал руки, дал последние указания. Он верил: каждый из солдат отдаст жизнь, но не ступит и шагу назад. Все двадцать семь были надежны в бою.

Утро выдалось туманное. По-прежнему накрапывал мелкий дождь. Из рощицы, что была в полукилометре, вышла группа немецких солдат. Они шли к окопам - в полный рост, с котелками, сумками, куря и переговариваясь.

- Не знают, что мы здесь. На смену идут, - сказал Стаценко. - Сейчас мы вас встретим!

Гитлеровцы, ничего не подозревая, приближались. И, когда они были уже совсем близко, ударили пулеметы. Один за другим падали на землю солдаты в ненавистных зеленых шинелях.

Теперь разведчики обнаружили себя. Над ними закружились немецкие самолеты, сбросили бомбы. Открыла огонь артиллерия. Показалась поддерживаемая двумя танками пехота.

И снова врага встретили пули и снаряды. Закрутился на месте подбитый сержантом Колесниковым фашистский танк. Другой загорелся от снаряда, посланного Золотухиным. Немцы отошли обратно, залегли.

Стаценко прополз вдоль окопчиков, проверяя, нет ли потерь. Бой обошелся сравнительно легко: только Золотухин, раненый, не мог встать к пушке. Стаценко занял его место.

Через час гитлеровцы повторили атаку. Из рощицы выползли семь танков, издалека, на ходу, открыли огонь. Расчет немцев был ясен: пехота подойдет поближе и потом под прикрытием танков ворвется в окопы советских бойцов.

- Быков! - позвал радиста Стаценко - Вызывай огонь нашей артиллерии!

За рекой гулко вздохнули многочисленные орудия. Перед наступающими фашистами встала огненная преграда. Ударили по немцам и захваченные разведчиками пушки. Три вражеских танка запылали. Разведчики вели огонь по фашистской пехоте. Рядом с пушкой Стаценко, не снимая наушников, строчил из автомата Быков.

Однако сказывался и ответный обстрел гитлеровцев. Командиру взвода докладывали о все новых убитых и раненых. Уже девять человек вышло из строя, все труднее сдерживать немцев на правом фланге.

- Отойти метров на триста к центру, - через Быкова передал приказание Стаценко.

Поредевшая было линия обороны стала плотнее, насыщеннее, но положение разведчиков по-прежнему оставалось нелегким. Снова двинулись фашистские танки. Четыре машины неслись на пушку Стаценко. Он посылал снаряд за снарядом и наконец-то пришла удача: одна из четырех машин запылала.

Остальные три танка тоже не прошли. У Стаценко оказалась хорошая артиллерийская сноровка: машина за машиной останавливались от его снарядов. Откатилась и пехота.

До сумерек фашисты вели обстрел, а с наступлением темноты сделали еще одну попытку атаковать.

Стаценко, лежа, прикинул силы. Живых, способных держать оружие, оставалось тринадцать человек. Сам он тоже был ранен. Удерживать 600-метровую позицию становилось просто невозможно. Разведчики постепенно отходили к центру, сужая фронт.

- Продержитесь еще полчаса, - радировали им с противоположного берега. - Началась переправа...

Сообщение придало сил измученным людям. И они выдержали эти долгие полчаса. Мощное "ура" потрясло берег, советские подразделения прямо с переправы начинали движение вперед. С еще большей силой закипал ночной бой.

...Разведчиков отправили назад, в тыл: они заслужили отдых, многим нужна была помощь врачей. Опять они плыли на плоту через Вислу. И, когда казалось, что все опасности уже позади, шальной немецкий снаряд разбил плот, сбросил людей в воду.

Вторично раненный Стаценко очнулся только в госпитале. Как он узнал позже, его подобрали бойцы соседней дивизии.

Долго лечился старшина. Лишь зимой 1945 года врачи выписали его, признав годным для продолжения службы. Уже садясь в отходивший от Белорусского вокзала Москвы поезд, он вдруг услышал окрик:

- Вася!

Оглянулся - Быков. Друзья обнялись.

- Поздравляю! - горячо потряс ему руку Быков.

- С чем, Ваня?

- Не знаешь? Тебе же Героя присвоили... Посмертно: решили, что погиб ты вместе со всеми...

Ю. Дубинин