Поздней декабрьской ночью кто-то осторожно постучал в окно.
- Свои, откройте! - послышалось за дверью.
Отец открыл дверь. На пороге в белых маскировочных халатах стояли советские разведчики. Иван подбежал к солдатам.
- Немцы рядом, в соседнем доме, - торопливо предупредил он.
Дальнейшая беседа была короткой. Воронины рассказали, где расположились фашисты, и солдаты ушли.
Утром начался бой. Хутор Зазерский несколько раз переходил из рук в руки, но немцы наконец отступили. Новый, 1943 год хуторяне встречали уже не на оккупированной территории.
Спустя несколько дней пришло радостное известие о том, что разбита армия Паулюса. Тацинская, хутор Зазерский оказались в глубоком тылу. Хуторские парни, достигшие совершеннолетия в дни гитлеровской оккупации Дона, готовились теперь к призыву в армию.
Вместе с товарищами на фронт ушел и Иван Воронин. Его послали в учебный батальон, затем в школу сержантского состава. Там он вступил в комсомол.
Кончился короткий, военного времени, срок обучения. Воронин стал командиром пулеметного расчета.
...Часть, где служил Иван Воронин, вышла к Днепру у города Запорожье. Переправиться через реку удалось не сразу: немцы, засевшие на правом берегу, вели шквальный огонь.
Но долг есть долг. Днепр нужно было форсировать обязательно, форсировать быстро. В числе других вызвался идти на захват плацдарма и Иван Воронин со своим расчетом.
Под прикрытием тумана группа советских бойцов переправилась на правый берег и с ходу бросилась в атаку. Гитлеровцы не выдержали рукопашной схватки, отступили, позволив десанту зацепиться за клочок прибрежной земли.
Два дня и две ночи шел бой на днепровском берегу. Двое суток не смолкал пулемет сержанта Ивана Воронина, много врагов полегло от его меткого огня. Но и советские воины недосчитывались уже многих. Кончались боеприпасы.
А немцы неистовствовали. 23 ноября 1943 года, во время очередной их атаки, вражеская пуля ударила Ивана в грудь.
Товарищам удалось доставить сержанта в госпиталь, но было поздно. Врачи уже ничего не смогли сделать.
Ивана Николаевича Воронина похоронили в Запорожье, в Капустяновой балке. Президиум Верховного Совета СССР посмертно присвоил ему звание Героя Советского Союза.