О наших земляках
Книги-бойцы
В 1975 году исполнилось 70 лет со дня рождения талантливейшего" советского писателя М. А. Шолохова. Творчество М. А. Шолохова получило признание народов всех стран. В наши дни, когда в мире все обостряется непримиримая борьба двух идеологий, книги М. А. Шолохова "Тихий Дон", "Поднятая целина", "Судьба человека", "Они сражались за Родину" и другие служат прогрессивному человечеству как острое, закаленное оружие.
Ниже публикуются отрывки из книги Константина Приймы "Тихий Дон" сражается".
Из главы "письма из ГДР"
... 1. Романы Михаила Шолохова "Тихий Дон" и "Поднятая: целина" я читал. Обе книги произвели на меня очень сильное впечатление. Глубоко захватили меня сила художественного мастерства, образный язык, яркость изображения и прежде всего содержание литературных произведений Шолохова.
2. Первый и второй тома романа "Тихий Дон" были изданы в Германии в период Веймарской республики. Эти книги сразу привлекли в Германии всеобщее внимание.
В тот период реакционные и фашистские круги Германии развернули разнузданную антисоветскую клеветническую кампанию, пытаясь представить немецкому населению в ложном свете развитие культуры в Советском Союзе. Произведения советских художников и писателей у нас замалчивались, а буржуазные издательства систематически препятствовали опубликованию переводов. Только Компартия Германии вела работу по ознакомлению немецких трудящихся с ходом развития социализма в Советском Союзе и с советской литературой. В середине 20-х годов Компартия Германии под руководством своего ЦК во главе с Эрнстом Тельманом стала формироваться как ленинская партия нового типа. Ее массовое влияние росло. Партийные издательства начали выпускать книги советских писателей.
Своими произведениями художники и писатели разрушили стену антисоветской клеветы, воздвигнутую реакционными и фашистскими силами, и воспроизвели истинную картину строительства социализма в Советском Союзе. Искусство стало оружием в борьбе немецкого рабочего класса за свое освобождение.
"Тихий Дон" Шолохова, наряду с книгами Горького, Фадеева, Серафимовича и других советских писателей, стал для многих немецких рабочих, а потом и для растущего числа трудовых крестьян не только большим литературным событием, но и руководством к действию.
М. А. Шолохов
Под давлением классовой юстиции и полицейских репрессий буржуазные книготорговцы почти без исключения отказались от продажи книг советских писателей в своих магазинах, так что только литорганизация КПГ с ее немногочисленными книжными магазинами могла довести до читателей эти произведения. В этом деле товарищи из нашей литорганизации проявили настоящую коммунистическую находчивость. Книги советских писателей все же нашли распространение и сильный отклик.
После того как гитлеровские фашисты в 1933 году при помощи германских монополий захватили власть, вместе с произведениями всей прогрессивной немецкой литературы на костре были сожжены и книги Михаила Шолохова. С тех пор они были запрещены в Германии.
Известно, однако, что многие немецкие рабочие, антифашисты, социал-демократы и граждане христианских убеждений сохранили в тайне многочисленные экземпляры книг Шолохова, которые читали и в период фашизма.
Приход к власти фашистов делал невозможным издание третьего и четвертого томов "Тихого Дона" в Германии. Третий том был выпущен в 1934 году издательской кооперацией иностранных рабочих в СССР, но уже не дошел до читателей Германии.
Роман "Поднятая целина" тоже был опубликован у нас на немецком языке только после 1945 года. Первый том вышел в 1946 году, а второй том - в 1960 году. Эта книга также нашла большое распространение. "Тихий Дон", а прежде всего "Поднятая целина" в подлинном смысле слова служили нам политическими настольными книгами в период коллективизации сельского хозяйства в Германской Демократической Республике. Они оказали нам непосредственную помощь в строительстве социалистического сельского хозяйства в ГДР, что свидетельствует о том, как литература и искусство способны прямо повлиять и воздействовать на крупные революционные общественные преобразования.
Трудящиеся Германской Демократической Республики уважают и высоко ценят Михаила Шолохова как одного из выдающихся советских писателей. Его книги стали достоянием и немецкого трудового народа.
Немецкий народ благодарен ему за его выдающиеся произведения литературы и желает ему еще многих творческих успехов.
С социалистическим приветом!
Берлин
30. 4. 1963 г.
Дорогие друзья! Рад сообщить вам, что романы М. Шолохова "Тихий Дон" и "Поднятая целина" в антифашистском подполье имели огромное воспитательное значение.
В 1933 году по всей Германии книги прогрессивных, революционных и советских авторов были запрещены и сожжены на кострах. Но мы в подпольной работе все же имели советскую литературу и использовали ее как могучее оружие для преодоления духовного мрака фашизма.
Наша антифашистская группа в тайном фонде имела книги "Мать" Горького, "Цемент" Гладкова, "Железный поток" Серафимовича, "Разгром" Фадеева и многие другие. Скажу вам, что самой читаемой книгой все же был "Тихий Дон" Шолохова. На этот роман всегда была большая очередь желающих его прочесть.
B труднейшей борьбе с фашистским режимом для подпольщиков образ коммуниста Бунчука из "Тихого Дона" был примером мужества и стойкости перед лицом смерти.
"Тихий Дон" Шолохова помогал нам укреплять классовое сознание рабочих, вдохновлял на борьбу с ненавистным наци-режимом.
Берлин
28. 8. 1966 г.
... Есть книги, которые входят в семью на всю жизнь! Такой книгой оказался "Тихий Дон" Шолохова для нашего деда, партийного ветерана Макса Курейбера, и всех нас - его потомков.
Два томика первого немецкого издания романа М. Шолохова в переводе Ольги Гальперн еще в 1930 году получили высокое признание у нашего деда и среди его друзей.
Как коммунист-подпольщик, наш дед сумел перехитрить гестапо и через все черные годы фашизма пронести "Тихий Дон" Шолохова, произведения Г. Гейне и другие книги.
С гордостью могу сказать, что благодаря деду и этим книгам в годы "коричневой чумы" в нашей семье все росли в духе свободомыслия и великой веры в Советскую Россию.
Мой дед, ветеран антифашистского подполья, за участие в вооруженной борьбе немецкого рабочего класса в 1918-1923 годах награжден медалью Фрица Геккерта. Прочитав в "Нойес Дойчланд" письмо из Ростова-на-Дону, мой дед сказал, что с огромной радостью дарит Ростовскому музею сохранившиеся два томика "Тихого Дона" 1930 года издания. Его адрес: 1071, Берлин, Н. Мальмеерштрассе, 21.
Берлин
1. 8. 1966 г.
Из главы "Аргентина"
Летом 1969 года в Москве, в дни Международного совещания коммунистических и рабочих партий, мне довелось встретиться с некоторыми деятелями коммунистического движения Латинской Америки, которые сообщили много важного о проникновении "Тихого Дона" в их страны.
B беседе с одним из основателей Компартии Аргентины - членом Исполкома ЦК товарищем Родольфо Гиольди и членом ЦК Компартии товарищем Паулино Г. Альберди я сообщил им, что у нас имеются образцы буэнос-айресских изданий "Тихого Дона", в том числе первая книга (1942), в которой не указано имя переводчика.
Родольфо Гиольди: К сожалению, чей это перевод, нам неизвестно. Но тот факт, что переводчик в 1942 году не посмел поставить свое имя на книге Шолохова, говорит об опасности. В 40-е годы в Аргентине было засилье реакции прогерманской ориентации. В то время так же, как и теперь, у нас свирепствовала военная диктатура. Все советское - книги, газеты, фильмы - сейчас тоже запрещено к распространению. В прежние годы у нас изредка издавались переводы советских произведений. Опрос на них был исключительно велик. "Тихий Дон" вторично был издан в Буэнос-Айресе, кажется, в 1959 году, а затем после присуждения Шолохову Нобелевской премии. Были ли в этом издании цензурные изъятия, я не знаю.
Паулино Г. Альберди: Пожалуй, что не было. Критика в прессе на произведения Шолохова была весьма положительной и восторженной. Но о цензурных сокращениях нам ничего неизвестно.
Вопрос: В 1965 году мы отправили в Буэнос-Айрес директору Аргентинской национальной библиотеки русские иллюстрированные издания "Тихого Дона", "Поднятой целины", юбилейный (1965) фотоальбом "М. А. Шолохов" и книгу секретаря правления Союза писателей РСФСР Виталия Закруткина "Цвет лазоревый" (о Шолохове). Мы попросили Национальную библиотеку Аргентины прислать нам современные издания книг Шолохова. Однако ответа мы не получили.
Родольфо Гиольди: Во главе Национальной библиотеки Аргентины стоит Хорхе Луис Борхес - полуфашист, мракобес и ярый враг СССР. Вы говорите, что ваши бандероли с книгами были вручены ему лично одним из ваших друзей? Мы уверены, что Борхес не поставил эти книги на книжные полки в библиотеку. Не исключено, что он их бросил в огонь. Для ясности сообщу вам следующее. Осенью 1965 года, когда в мировую прессу просочились слухи, что в Нобелевском комитете среди других кандидатур в лауреаты рассматривается и Шолохов с его "Тихим Доном", Хорхе Луис Борхес спешно вылетел в Западную Германию и там, в Бонне, совместно с реваншистами и антисоветчиками предпринимал меры в различных кругах для политического давления на Шведскую академию, чтобы Нобель-приз ни в коем случае не присуждали Шолохову... Вы удивлены, что в Аргентинской энциклопедии (до 1965 г.) нет ни слова о Шолохове и других советских писателях. Пока это закономерно. Энциклопедия делается руками таких же реакционеров, как Хорхе Борхес.
Вопрос: В 1965 году мы послали русское иллюстрированное издание "Тихого Дона", фотоальбом и книжку В. Закруткина в редакцию газеты "Пропозитос" на имя его редактора, известного поэта Леонида Барлетта. Но ответа от него также не получили.
Родольфо Гиольди: Вполне возможно, что ваши письма и бандероль до редакции "Пропозитос" и не дошли. Таможенная: служба Аргентины могла их задержать. Дайте нам ваш адрес, мы попросим Л. Барлетту написать вам и прислать аргентинские издания "Тихого Дона". В нашей газете "Нуэстра палабра" ("Наше слово") в октябре 1965 года и в журнале "Культура" были напечатаны интересные статьи о Шолохове. Мы изыщем пути, чтобы прислать вам статьи коммунистической прессы... Наше мнение о "Тихом Доне"? Я не писатель и не критик, чтобы дать вам всесторонний ответ. На мой взгляд, "Тихий Дон" - это правда очевидца и участника этих событий, правда о русской революции, нашедшая изумительное художественное воплощение. Вокруг имени Шолохова и его романа в буржуазном мире идет борьба. Книги Шолохова - это наши соратники на передовой линии классовой и идеологической борьбы...
В книге, подаренной нам, друзья-аргентинцы оставили следующую запись: "В связи с открытием выставки, посвященной Шолохову, мы хотим выразить наше восхищение великим советским писателем, который представляет собой одну из крупнейших фигур в мировой литературе. "Тихий Дон" и последующие произведения Шолохова переведены на испанский, широко известны в Аргентине.
Москва, 19. 6. 1968 г.
Издание и распространение переводов книг советских писателей в странах Латинской Америки сопряжено с множеством трудностей. В эти страны в национальные библиотеки мы послали десятки книг "Тихого Дона", богатое фотоиздание "Земля донская" с предложениями о книгообмене, но не получили ни одного ответа.
B беседе с генеральным секретарем ЦК Компартии Бразилии Луисом Карлосом Престесом было высказано искреннее сожаление о том, что на выставке "Тихий Дон" сражается", открытой в 1968 году в Ростовском музее краеведения, нет бразильского стенда, так как все наши попытки установить контакты с Бразильской национальной библиотекой и издательствами оказались безуспешными. Чем это можно объяснить?
Луис Карлос Престес: М. А. Шолохов - не просто всемирно известный писатель. Это писатель-летописец советской революции. Писатель, который шагнул дальше других и сказал больше, чем многие художники в разоблачении первой мировой войны. И главное, он художественно ярко и правдиво показал всему миру советскую революцию, рождение нового мира, победу диктатуры пролетариата в России. В этом - суть вопроса, почему реакция его боится. "Тихий Дон" "опасен". Этим и объясняется тот факт, что наша Национальная библиока и издательства не ответили на ваши письма.
Вопрос: Впервые в Бразилии "Тихий Дон" (I книга) был выпущен в 1945 году издательством "О'Крузейру" в переводе Ц. Невес. А вышли ли в свет вторая, третья и четвертая книги романа и нельзя ли с Вашей помощью получить их для нашей выставки?
Луис Карлос Престес: Какова была судьба этого издания "Тихого Дона", я не знаю. Найти такую книгу у нас очень трудно. Но я вас могу порадовать вестью о том, что года три назад, уже после присуждения Шолохову Нобелевской премии, у нас был издан полный перевод всех четырех томов шолоховской эпопеи. "Тихий Дон" имеет огромный успех в самых широких кругах читателей. Инициатором этого издания был наш друг, известный писатель, товарищ Жоржи Амаду. Дайте мне адрес вашей выставки. Мы попросим его послать вам образцы бразильских изданий "Тихого Дона" с отзывами о нем наших лучших писателей. Вы получите и статьи о Шолохове из бразильской прессы.
Вопрос: Ваше мнение о "Тихом Доне"?
Луис Карлос Престес: Мое мнение... Я уже, собственно, его высказал... "Тихий Дон" - это выдающееся произведение мировой литературы. Роман исторического масштаба.
Товарищ Луис Престес взял со стола книгу и написал в ней:
"Коммунисты, как и все патриоты Бразилии, с огромной радостью познакомились с романом Шолохова "Тихий Дон". С интересом и радостью потому, что в этом романе запечатлены высокие достоинства русского народа, проявившиеся в годы революции и гражданской войны, в защите исторических завоеваний Великой Октябрьской социалистической революции.
На меня лично чтение этой замечательной книги произвело глубокое впечатление. "Тихий Дон", всколыхнул во мне воспоминания о многих эпизодах нашей борьбы и трудного марша, который вместе с горсткой патриотов в свое время я осуществил в Бразилии.
Таким образом, великий советский писатель Шолохов, повествуя о событиях, происходивших у него на родине, сумел выразить чувства и мысли, близкие и понятные всему прогрессивному человечеству.
Москва
19. 6. 1969 г.
Продолжая беседу, Л. К. Престес сказал:
- Я очень сожалею, что у меня под рукой нет бразильского издания "Тихого Дона", чтобы подарить его вам. Но пусть этот томик немецкого издания "Der stille Don" с моим автографом - ответом на ваш последний вопрос будет скромным вкладом в основание бразильского стенда выставки "Тихий Дон" сражается". Верю, что со временем патриоты Бразилии, друзья СССР - а их в нашей стране много - помогут вам в этом деле.
И последнее. Позвольте задать один вопрос вам. Вы из Ростова-на-Дону? Я когда-то бывал в вашем прекрасном городе. Приезжал с группой испанцев в 1932-1933 годах. Жил в центре города, в гостинице. Мы были на вашем знаменитом заводе Ростсельмаш. В те годы буржуазная пресса извела много чернил и бумаги, печатая всевозможные вымыслы о вашем заводе. Но плуги и сеялки Сельмаша глубоко пахали землю и хорошо сеяли семена не только в России. Всходы коммунизма - Уралмаш, Ростсельмаш, Сталинградский тракторный - были видны и нам из-за океана. Передайте мой пламенный привет граду Ростову и рабочему коллективу прославленного Ростсельмаша.
Генеральный секретарь Компартии Венесуэлы товарищ Хесус Фариа сообщил нам, что у них нет своих переводов и изданий произведений М. А. Шолохова. В связи с этим он подарил нам английское издание "Тихого Дона" с автографом: "Шолоховский фонд музея краеведения
Ростов-Дон
Впервые я прочитал "Тихий Дон" - этот великолепный роман - в тюрьме. Его страницы открыли картину классовой битвы высочайшего накала, - вот почему эта книга очень важна для нашего народа, для его борьбы, во главе которой идут коммунисты.
"Тихий Дон" - это прекраснейшее произведение - я рассматриваю как послание надежды всем тем, кто в различных местах земли ведет борьбу за свободу народных масс и независимость своей родины!
20 июня 1969 г.
Были, рассказанные таганрожцами
В 1975 году исполняется 115 лет со дня рождения А. П. Чехова
Приглашение в Таганрог
Сыновняя преданность, любовь А. П. Чехова к родине бесконечно волнуют наших современников. В эту любовь писатель вложил не только свой литературный талант, но честь, совесть, достоинство и долг гражданина.
Патриотизм Чехова - явление огромное, психологически глубокое. Оно возникло в Таганроге. Именно здесь зародилось и навсегда определилось представление Чехова о большой Родине и ее главной, патриотической сущности - народе. Семнадцатилетним школьником Антон Чехов писал из Таганрога в Москву, что считает за честь принадлежать к славному русскому народу.
А. П. Чехов
Почти половину своей жизни Антон Павлович прожил в родном городе: 19 лет из 44. В 1879 году он окончил гимназию и уехал в Москву продолжать учение. Но с Таганрогом он фактически не расставался до самой смерти. Бывал здесь наездами по два-три раза в десятилетие.
Всю жизнь он изучал экономику, быт, культуру родного города. Живя или бывая в нем, искал встреч с простыми людьми, заводил знакомства, переписывался, регулярно читал газету "Таганрогский вестник".
Чехов любил гулять по родному городу. В школьные годы увлеченно бродил по шумным разноязычным базарам Таганрога, по-мальчишески обследовал его набережные, карабкался по крутым склонам высокого мыса, на котором удобно расположился город, вдоль и поперек исходил исторические рощи Дубки и Карантин, Кулжинский и Елизаветинский парки. Еще подростком хорошо освоился с руинами Петровской крепости, знал наперечет каждую ступеньку знаменитой Каменной лестницы, ведущей к морю, мраморные изваяния итальянских и греческих мастеров на городском, кладбище и другие памятники местной старины. Став писателем, потянулся к рабочим окраинам, к заводам, которые уже начинали вытеснять портовую славу Таганрога. Внимательно присматривался Антон Павлович к людям, стремившимся к свету, знаниям.
Кое-кого из этих людей я застал в живых и записал их воспоминания - рассказы о встречах с Антоном Павловичем в Таганроге.
Каштанка
- В 1869 году меня отвели в гимназию, - рассказывал Ефим Тихонович Ефимьев, некогда один из лучших столяров в Таганроге. - Определили меня в первый класс, где в числе других учеников были Николай и Антоша Чеховы, дети лавочника. Мой отец тоже был торговцем. Он держал небольшой бричечно-лесной склад. Жили мы небогато.
Меня посадили за одну парту с Антошей. Мы быстро подружились. Оба мы по своему социальному положению в классе считались людьми низшего сорта. В основном-то, в гимназии учились дети привилегированных сословий. Наше плебейское происхождение подчеркивала гимназическая форма, сделанная из дешевого сукна, да отсутствие галош на ногах. К тому же за нами не приезжали в ненастную погоду лихачи-извозчики или собственные кучера, на завтрак нам не давали ни сдобных булок с ветчиной, ни апельсинов; мы с Антошей делили пополам печеную картошку с огурцом.
Учились мы неплохо. На уроках были внимательны. Но зато сколько удали и озорства мы проявляли, возвращаясь из гимназии домой. Нам доставляло огромное удовольствие шлепать по лужам, заводить кулачные драки с учениками уездного училища, с которыми у гимназистов была исконная вражда.
В морозные дни мы любили резвиться на огромном естественном катке, в который зима превращала пустынную Александровскую площадь, залитую сточными водами*. Мы катались на собственных подметках или на самодельных деревянных коньках.
* (Площадь Нового базара.)
Летом бегали на Банный (Дуровский. - И. Б.) спуск купаться в море или смотреть, как рыбаки выгружают из байд обильный улов рыбы. Мы помогали им растягивать для просушки просмоленные сети. За это нам давали по суле или чебаку*. Частенько бывали на стрелке около спасательной станции, где удили рыбу. Это очень увлекало нас. И какими героями чувствовали мы себя, возвращаясь через богатый Старый базар с длинными низками бычков и селявок!
* (Местные названия судака и леща.)
Во время осеннего перелета птиц мы ловили щеглов, чижей и дубоносов, которых сбывали по две-три копейки за штуку. На эти "карманные" деньги лакомились сладостями, которые мы с другом очень любили.
В 1873 году у меня умер отец. Мать не могла платить за меня в гимназию 45 рублей в год, и я, как старший в семье, должен был работать. Меня отдали мальчиком в столярную мастерскую за три рубля и хозяйские харчи.
Тяжело было расставаться с гимназией, а особенно со своими товарищами. Утешало, что столярная мастерская оказалась рядом с квартирой Чеховых. Они тогда жили в доме купца Моисеева (по улице Свердлова, 100. - И. Б.), владельца водочного склада на Новом базаре. Антоша часто забегал ко мне в мастерскую, где всегда пахло стружками и лаком. Он интересовался моей работой, приносил почитать книжки, играл с хозяйской собачкой.
Много лет спустя появился на свет рассказ "Каштанка", в котором Антон Павлович описал жизнь столяра и его собаку. Этот рассказ мне особенно дорог: ведь Каштанкой звали рыжую собачонку хозяина-столяра. Она была верным нашим спутником во время веселых прогулок по берегу моря, участницей всех наших мальчишеских проказ. Антон Павлович, конечно, описал нашу Каштанку.
Всю свою жизнь потом в память о детстве я держал у себя дворовых собак рыжей масти, неизменно называя их Каштанками.
В городском саду
Антон Павлович с детства любил городской сад Таганрога. Будучи гимназистом, он часами просиживал здесь, в тенистых аллеях, за книгой, бегал на коньках по садовому катку, бродил по опавшим листьям. Позднее, приезжая в родной город, прежде всего шел в любимый сад. "Был в саду. Играла музыка. Сад великолепный... Круг битком набит" " "... От среды до субботы шлялся в сад...". Однажды А. П. Чехов написал бывшему своему товарищу по гимназии, городскому голове П. Иорданову: "Когда я постарею, то буду проситься у вас в городские садовники. Условие: комната в саду, в ротонде..."
Каменная белая ротонда находилась в глубине сада, в конце Большой аллеи, и была одним из любимых мест отдыха юного Чехова.
Антон Павлович отлично знал историю сада и при случае рассказывал ее друзьям и знакомым. Об этом я узнал от старого артиста Таганрогского драматического театра Аннания Кузьмича Гетманова-Наливайко. Сидя как-то в городском парке под зеленым шатром каштана, мы разговорились о Чехове.
- А я ведь с ним встречался, - сказал Аннаний Кузьмич.
- С Чеховым?
- В 1887 году он приезжал на родину. Я тогда был совсем молодым. Помню, во время репетиции заболел артист Салгинов-Никольский. Антон Павлович оказал ему первую врачебную помощь. Сколько было внимания, любви отдано больному! Мне кажется, что если бы для его спасения нужно было отдать часть жизни, то и тогда бы Антон Павлович не задумался. Такой он был человек!
- Как же вы познакомились? Когда?
- Тогда же, в восемьдесят седьмом году. Вот, как сейчас помню, сидели мы с ним почти на этом же самом месте, где с вами сидим. Раньше эта площадь, что перед нами, называлась "Круг". Здесь вот стояла музыкальная раковина. В ней всегда играл симфонический оркестр.
Познакомил нас доктор Моисей Михайлович Позументиров, большой приятель Антона Павловича, соученик по гимназии. Представляя писателю, он в шутку назвал меня будущим трагиком Томазо Сальвини*. Но, как мне показалось, Чехов не обратил на меня особого внимания. Он сидел в кругу друзей, бывших гимназистов. И улыбка не сходила с его мягкого лица. Здесь были Исаак Яковлевич Шамкович, сидевший с Чеховым в выпускном классе гимназии за одной партой, юрист и страстный театрал Павел Семенович Гембачев, соученик Антона Павловича по гимназии и университету, корреспондент российских и европейских газет и журналов Александр Яковлевич Бесчинский и другие.
* (Знаменитый итальянский трагик, игравший на таганрогской сцене в школьные годы А. П. Чехова.)
Все они расположились на скамьях, немного поодаль от музыкальной раковины, в которой играл оркестр. День был праздничный, и в саду гуляло много публики.
Не помня себя от восторга, я благоговейно сидел на краешке скамейки и украдкой смотрел на Чехова. Шла веселая беседа. Гимназические воспоминания, шутки, остроты сыпались, как из рога изобилия. Все были бесконечно веселы и рады своему другу.
Антон Павлович с легкой ухмылочкой слушал трескотню друзей и молча чертил палочкой по песку. И вдруг сказал, так, как бы невзначай:
- Хорошо быть на родине: никто тебя не знает, не докучает.
Несколько мгновений все молчали. Потом, как прорвало: разом расхохотались. Шуточная ирония Чехова вызвала новый приступ веселья. И в этот момент Антон Павлович неожиданно обратился ко мне с каким-то вопросом, назвав меня "Томазо Сальвини". Я настолько смутился, что не сумел ответить. Тогда Чехов уже серьезно спросил меня:
- Вы актер?
- Да, - ответил я.
- А если вы актер, то постарайтесь избавиться от застенчивости. Застенчивость - это бельмо, которое мешает актеру видеть человека.
И не успел я как следует опомниться от этих слов, как Чехов опять спросил меня:
- Не скажете ли, дорогой Сальвини, по какому случаю построена в этом саду Китайская беседка?
Пока я справлялся с новым приливом смущения, пока остряки потешались надо мной, писатель предложил:
- Не совершить ли нам путешествие по саду?
Тогда-то я и узнал, при каких обстоятельствах была построена Китайская беседка. Я шел рядом с Антоном Павловичем и жадно вслушивался в его бархатистый басок.
Китайскую беседку Чехов назвал чудом искусства. Она была сооружена по проекту архитектора Трусова в 60-х годах XIX века. Тогда в Таганроге, проездом из Крыма, остановился старший сын Александра II, наследник престола Николай с матерью Марией Александровной. Цесаревича сопровождал его воспитатель К. П. Победоносцев.
Два дня гостил наследник в Таганроге. С пышными почестями его принимал в своем дворце потомственный дворянин - миллионер Алфераки*. Императрица все это время оставалась на пароходе, который" стоял на рейде.
* (Теперь здесь помешается краеведческий музей.)
Управители города решили дать обед в честь гостя. В городском саду построили большой павильон. Это была резная, ажурная беседка из дерева с красивым куполом. Ее назвали Китайской. Со временем беседка заросла диким виноградом, и ее издали трудно было разглядеть.
Другой достопримечательностью сада была белая каменная ротонда в стиле ампир.
Слушал я Антона Павловича и удивлялся, как много знал он о своем городе.
И мне думается, что Чехов имел в виду встречу с нами, когда в повести "Огни" потом писал: "С грустью прошелся я мимо гимназии, в которой учился, с грустью погулял по очень знакомому городскому саду, сделав грустную попытку посмотреть побольше людей, которых давно не видел, но помнил..."
Неутомимый ходатай
Николай Афанасьевич Аргиропуло перед выходом на пенсию работал бухгалтером в артели инвалидов "Тагхимпром". Его отец, Афанасий Федосеевич, с 1898 по 1911 год исполнял обязанности мещанского старосты в Таганроге и хорошо был знаком с Чеховым.
- Отец часто рассказывал, каким неутомимым ходатаем по делам мещанского общества был Антон Павлович. Я записывал, как мог, эти рассказы.
И Николай Афанасьевич положил передо мной тетрадь, исписанную удлиненным округлым почерком:
- Вот они, здесь.
Я раскрыл тетрадь и уже не мог оторваться, пока не дочитал до конца. Когда-нибудь опубликую эту тетрадь полностью. Теперь же выберу из нее только некоторые записи.
"Деловая связь Антона Павловича Чехова с мещанским обществом Таганрога началась с того дня, когда он подал прошение о назначении ему стипендии. Городская мещанская управа располагала благотворительным капиталом купца Перышкина, завещавшего выдавать 300 рублей в год беднейшим молодым людям для продолжения образования. Чтобы получить стипендию, надо было представить справку, подтверждающую, что молодой человек действительно происходит из мещанской и притом неимущей семьи. Такую справку юноше Чехову выдали при содействии помощника классного наставника гимназии Павла Ивановича Вукова. Его отец, Иван Павлович Вуков, был в то время старостой мещанской управы.
Приезжая в Таганрог, Антон Павлович обычно посещал гимназию, уездное училище, мещанскую школу. Это была единственная двухклассная школа, в которой бесплатно обучалось около восьмидесяти мальчиков - детей беднейших граждан. В гимназию мещан принимали с большой натяжкой, да и плата за обучение там была высока. Дорого стоили обязательная форменная одежда, учебники. Дети мещан с трудом получали даже начальное образование. Был только один выход: расширить существующую школу.
И Афанасий Федосеевич Аргиропуло предпринимал необходимые меры. Более двух лет он хлопотал перед министерством народного просвещения через казачьего наказного атамана в Новочеркасске, но администрация хранила молчание. Ее не заботило народное просвещение.
В 1899 году в Таганрог приехал А. П. Чехов. Афанасий Федосеевич обратился к нему за содействием. Антон Павлович обещал походатайствовать. Через несколько месяцев было получено разрешение на преобразование двухклассной мещанской школы в четырехклассное училище. Было получено даже ассигнование на постройку нового школьного здания. Штат учителей в количестве шести человек министерство народного просвещения взяло на свое обеспечение. Это позволило мещанскому обществу сделать образование бесплатным и даже выдавать детям из беднейших семей обувь и верхнюю одежду.
Общество долго добивалось разрешения на присвоение училищу имени А. П. Чехова, но только после его смерти было разрешено назвать училище Чеховским.
Много доброго сделал Чехов для родного города. Он снабжал амбулаторию, открытую мещанским обществом при приюте для престарелых, безродных граждан, медицинскими инструментами, медикаментами, перевязочными и другими материалами.
Приезжая в Таганрог, Чехов с огорчением отмечал, что в городе, где так много богатых людей, тесно связанных с заграницей, очень мало красивых зданий, домов привлекательной архитектуры, мало зелени. Антон Павлович советовал мещанскому старосте "миром", сообща, заняться насаждением деревьев и цветов. "Мир", говорил он, большая сила, если его возглавляет инициативный администратор, думающий об общем благе.
В 1900 году Антон Павлович Чехов был избран почетным академиком. В связи с этим городская управа приняла предложение старосты Афанасия Федосеевича Аргиропуло и вынесла приговор: установить в зале заседаний управы портрет выходца из таганрогских мещан, почетного академика, писателя Антона Павловича Чехова. Общество очень гордилось своим земляком.
Но недолго красовался портрет. Афанасий Федосеевич был вызван к полковнику жандармского управления Целите фон Вольскому, который приказал убрать из помещения управы портрет А. П. Чехова. Это, конечно, была какая-то месть, но какая, мы тогда не знали. Позже только стало известно, что Антон Павлович отказался от академического звания в связи с тем, что царское правительство отменило избрание почетным академиком А. М. Горького.
Голуби
Большой интерес представляет то, что сохранила память А. Г. Чанышева. Абдул Гамид Зейнулович Чанышев много лет работал завхозом Таганрогской физиотерапевтической лечебницы, бывшей водолечебницы доктора Д. М. Гордона, которого А. П. Чехов называл "лучшим показателем таганрогской культуры". В молодости Чанышев содержал при лечебнице Д. М. Гордона павильон, где продавал кумыс и кефир. Бывая в Таганроге, Антон Павлович приходил в этот павильон пить кумыс. О своих встречах с ним Чанышев сохранил трогательную память.
Вот что рассказал мне Чанышев:
- Я хорошо знаю старый Таганрог. Поселился в нем в 1895 году. Я изготавливал вкусный, питательный кумыс и кефир, продавал в павильонах, которые содержал то при водолечебнице доктора Гордона Давида Марковича, то в городском саду. Мои кефир и кумыс считались лучшими в городе...
Павильон в лечебнице Гордона находился на том месте, где теперь электрокабинет. С этим павильоном и связано то, о чем я хочу рассказать.
В 1899 году мне шел двадцать первый год. Помню, приходит ко мне доктор Милый (он славился тогда в Таганроге) и говорит:
- Абдул, будет ходить к тебе на кумыс доктор Чехов.
Давай ему средний, хороший, свежий. Слышишь?
Средний - это значит двухдневный.
- Хорошо, - говорю. - Мало ко мне ходит докторов? Довольны, не жалуются.
На другой день, только я открыл павильон, входит господин в пенсне, черной шляпе, с палочкой. Вошел так тихо и мягко, что я даже испугался: в это время я наклонился за прилавком.
Посетитель снял шляпу, поклонился и просто сказал:
- Доктор Чехов.
Не все так обращались со мной. Я, кажется, оробел, хотя никакого представления не имел, кто такой Чехов. Видимо, я долго молчал, потому что "доктор Чехов" заулыбался и спросил меня:
- А вас как зовут?
- Абдул, - ответил я и засуетился, приглашая гостя к столу.
- Абдул? - серьезно спросил Чехов. - Татарин? А отчество?
Я сказал. С тех пор Чехов называл меня только по имени и отчеству:
- Абдул Гамид Зейнулович.
И хотя я сердился, говоря, что меня все зовут Абдулом, он серьезно говорил:
- Усекать можно пирамиды, а не человеческие имена.
Человека уважать надо.
Мой кумыс Чехову очень нравился, и он приходил по два-три раза в день. Лето в том году стояло жаркое, сухое.
В тот же день вечером ко мне снова зашел доктор Милый, справился, был ли Чехов, и опять предупредил, чтобы я давал только лучший кумыс. Я плохого не держал. И все же стал с особым вниманием готовить кумыс для доктора Чехова.
На следующий день Чехов спросил меня:
- Абдул Гамид Зейнулович, вы грамотный?
- Да, - ответил я.
- И пишете, и читаете?
- Ага.
Чехов почему-то улыбнулся:
- Где учились?
- Самоучка.
- А-а, - протянул Чехов, и мне до сих пор помнится, как грустно и внимательно посмотрел он тогда на меня. - Вся Россия самоучка, - добавил он, уже не глядя на меня. - Учиться надо.
... Однажды, когда я подавал кумыс, доктор Чехов опять спросил:
- А вы по-своему умеете говорить?
- А как же! - обрадовался я.
- Это хорошо. Родную речь любить надо.
Как-то он застал меня за кормлением голубей. Их было много. Жили они по соседству, на Варвациевском, в наше время Лермонтовском переулке. Хозяин, наверно, их кормил плохо, а может, и совсем не кормил, и я почти приручил голубей. Они каждый день прилетали к моему павильону.
- Что это вы делаете, Абдул Гамид Зейнулович?
- Кормлю, - ответил я, сгоняя голубя с плеча.
- Хорошая птица, - сказал Чехов и, взяв у меня зерна, стал кормить. - Мирная птица. Когда-то я тоже держал голубей.
Голуби быстро привыкли к Чехову, и он всякий раз, приняв ванну в лечебнице, приходил ко мне, брал зерно и кормил птицу. Он как-то особенно ласково, с любовью держал голубя на руке, гладил, а затем, отпустив, шел к столу и все улыбался. Пил свой кумыс и улыбался.
Но не долго ходил ко мне доктор Чехов. В последний раз он засиделся за столиком у окна и все спрашивал, где же голуби, почему не прилетают. А голуби и в самом деле задерживались. Прилетели только к вечеру, когда Чехов уже ушел. Это расстроило меня. Помню, как, подавая руку на прощание, Чехов сказал мне:
- Прощайте, Абдул Гамид Зейнулович! Надел шляпу и опять сказал:
- Не забывайте же: учиться надо. Всем нам надо учиться. Позже я только узнал, что это был за доктор...
Певец донского края
Все свое художественное наследие в виде картин, этюдов и рисунков (более тысячи) передаю в музеи и школы Новочеркасска в надежде, что это принесет пользу подрастающим поколениям и будет сохранено.
1
Рисовать Ваня Крылов начал с юных лет. На бумаге, робко, петом все тверже намечались контуры рыбацких лодок, силуэты журавлей и других птиц, забавные, хотя и неуклюжие фигурки лошадей, коров, собак.
И. И. Крылов
С отцом, фельдшером, мальчик часто отправлялся из родной Елизаветинской в отдаленные станицы и хутора. Ехали на бричках, верхом на лошадях, плыли на каюках. Поздним вечером и теплой летней ночью. Останавливались под открытым небом. На берегу Дона разводили костер, ловили рыбу, варили уху.
Во время дневных привалов Ваня карабкался на раскидистое дерево и любовался неоглядными далями. Сверкали излучины Дона, белели хатки и церквушки, убегали в разные стороны поля. У синего горизонта горбатились древние курганы...
Из "Автобиографического очерка" художника Ивана Ивановича Крылова узнаем, что первоначальное образование он получил в Елизаветинской. Продолжил в Новочеркасске, в Платовской гимназии.
Семья Крыловых нуждалась. Отец с трудом дал возможность сыну пройти три класса гимназии. Перебиваясь с рубля на копейки, зарабатывая их после занятий унизительной поденщиной, Ваня Крылов дошел все-таки до шестого класса.
Он мечтал бросить гимназию, уехать в Петербург и поступить в Академию художеств.
Много пришлось перешагнуть казенных порогов, выслушать грубых наставлений, прежде чем новочеркасское купечество "раздобрилось". С полученными 50 рублями семнадцатилетний юноша в октябре 1878 года двинулся в путь...
2
Три месяца новочеркасец штудировал гипсовые модели античных богов в Школе рисования Общества поощрения художеств. В январе 1379 года заветная мечта сбылась: он стал студентом Академии художеств.
Академическими товарищами Ивана Крылова были известные впоследствии русские живописцы Н. Н. Дубовской (тоже новочеркасец), Н. Д. Кузнецов, К. К. Костанди.
Занимались по классам портретной, батальной и пейзажной живописи. Пейзажный вел профессор А. И. Куинджи, автор "Березовой рощи" и "Лунной ночи на Днепре". Любовь к природе у Куинджи была особенной. Он ходил по земле, боясь примять траву, наступить на букашку. Не разрешал срубить сухое дерево из уважения к его старости. Свою великую любовь к русской природе Куинджи прививал ученикам.
Первые годы учения Крылов, по его собственным словам, "жил в сказочной нужде". На академические занятия ходил в рваных опорках. Их стоптанные подошвы и дырявые носы он даже "увековечил" этюдом. В летние месяцы ездил на Дон, писал и рисовал в Елизаветинской и в окрестностях Новочеркасска.
Академию художеств Иван Иванович Крылов закончил в 1888 году с дипломом классного живописца и двумя серебряными медалями. С женой Елизаветой Ивановной он поселился на станции Сиверская, под Петербургом. Сотрудничал в журналах "Нива", "Родина". На их страницах напечатал сотни рисунков, заставок, виньеток. В Сиверской была написана лирическая картина "Оттепель на реке Оредеж", получившая премию имени А. И. Куинджи.
Плодотворным был и московский период. Ежегодно участвуя в выставках, Крылов сблизился с крупнейшими пейзажистами: В. Д. Поленовым, И. И. Левитаном. С 1893 года на протяжении многих лет он - действительный член Московского общества любителей художеств. Почетными членами общества были Л. Н. Толстой, И. Е. Репин, В. М. Васнецов, В. И. Суриков.
3
На Дон И. И. Крылов вернулся зрелым, сложившимся мастером. Жил и работал в станице Аксайской. Ее живописным местам посвящены десятки картин.
Небольшой холст "Станица Аксайская". Под бугром у деревянного причала стоят на приколе лодки. Пыхтя и пуская клубы дыма, бежит к железнодорожной станции паровоз. Если присмотреться к картине и к сегодняшнему индустриальному пейзажу близ города Аксая, то можно отыскать обрывистый берег, перенесенный на холст в те давние годы художником.
Еще холст. На высокой круче среди фруктовых деревьев и виноградника прилепился казачий курень. Внизу, за откосом, перламутровой лентой искрится Дон. Плывут буксирные суда, тащатся груженные лесом баржи. На противоположном берегу расстилается бескрайний луг. Яркое солнце нагревает землю.
На одном из аксайских рисунков скупыми, точными штрихами обозначен рыболов, примостившийся на песчаной отмели. Его взор прикован к вздрагивающему на речной ряби поплавку.
Из Аксайской пейзажист плавал на баркасах в Старочеркасскую, бывшую до 1805 года "главным городом донских казаков" Черкасском. В течение столетий Черкасск являлся грозной крепостью. Служил форпостом в борьбе русских людей против турецких и татарских завоевателей. Отсюда войска Петра I шли на штурм Азовской цитадели.
Художника заинтересовали сохранившиеся близ Старочеркасской памятники казачьей славы. Он побывал в Монастырском урочище, где по приказу Петра I казаки построили укрепление для наблюдения за продвижением азовских турок. С альбомом и этюдником не расставался среди развалин Аннинской крепости, в хуторах Арпачине, Алитубе, Рыкове.
У дочери Крылова - Лины Ивановны Гурьевой, живущей в Новочеркасске, хранится этюд "Хуторок Алитуб". Мы видим ветлы, старую мельницу, лодку на золотистом берегу.
Весенние разливы в Старочеркасской, прозванной за это донской "Венецией", особенно волновали художника. Холодная речная вода затопляла нижние этажи казачьих куреней. Утки подбирались так близко, что, казалось, влетят в раскрытое окно. По улицам взад-вперед сновали узкие лодки, пузатые каюки. Раздавались крики, смех, лай собак. Над возбужденной станицей звенели детские голоса. Рисовать приходилось прямо с качающейся кормы.
В книге донского "краеведа В. И. Егорова-Хоперского "Сокровища "Старого города" помещена репродукция с эпической картины Крылова "Станица Старочеркасская".
4
В 900-е годы Иван Иванович и Елизавета Ивановна навсегда обосновались в Новочеркасске. В их доме, сохранившемся и поныне, в разные годы бывали: А. И. Куприн, Л. В. Собинов, Н. Н. Дубовской, М. Б. Греков, К. А. Тренев, А. С. Серафимович скрипачи-виртуозы М. Г. Эрденко и К. М. Думчев.
Это была пора расцвета творчества Крылова. Одна задругой создавались картины. Посылались в Петербург, Москву, Одессу, Харьков, Саратов, Тамбов, Пензу, Пятигорск, Кисловодск, Армавир, Тихорецк, Таганрог, Мариуполь, Азов, Екатеринодар. ... Донская земля, цветущая алыми маками, голубым пламенем нежных васильков, тревожными отблесками татарского клена...
Сотни этюдов написал художник, бродя по суходолам и выжженным солнцем склонам, пробираясь по заросшим терновыми кустами и шиповником балкам, скользя на откосах красноглинистых яров.
Елизавета Ивановна рассказывала, как, бывало, проснется Иван Иванович до рассвета, закинет за плечи нехитрую походную амуницию: этюдник, складной стул и зонт в чехле, прихватит в узелке завтрак и зашагает в заветную степь до сумерек.
Ноги будто сами ведут живописца по малохоженным тропам то к высохшему ерику, то к зеленым островкам леса у реки.
5
В степи во все времена познаешь ширь и простор, могучую скрытую силу.
В зарослях куги озабоченно возится водяная курочка - лысуха. Нещадно палит солнце, а у реки прохладно. Художник умело правит лодочкой, выискивая для этюда подходящую натуру. Гнется и шелестит молодой камыш. Бесшумно разрезая воду веслами, Крылов подбирается к лиманчику и, не вспугнув дичи, часами рисует диких уток, белощекую крачку, черноголовую чайку, баклана. Мчатся, гудя, стрекозы. Машут своими, словно стеклянными, крыльями. Изредка, нарушая тишину, взметнется из глубины полусонная рыба, с шумом, с брызгами плюхнется обратно.
От зорких глаз пейзажиста не ускользает ни одна черточка родной природы. Ласково шумит у родника мелколистная ива. На дне балки тянется к солнцу тростник. Стройный камыш отступает под его натиском в болотце. Вокруг буйно разрослись осоки, ситники. Тут и там светятся темно-малиновые кусты дербенника, прозванного в народе луговым васильком. У подножия склона мать-и-мачеха разбросала круглые листья. Розовеет метельчатая душица. На высоких стеблях дрожат зонтики дикой моркови. Шелестит колючими листьями татарник. В предвечернем небе скользит дружина облаков, роняет на степь причудливые тени.
Однажды за станицей Мелиховской взору художника предстало необъятное зарево синяк-травы. Мирно паслись на склонах быстроногие сайгаки. Позабыв о завтраке, Иван Иванович весь день не закрывал этюдник. В Новочеркасском музее истории донского казачества выставлен этюд. Он так и назван: "Синяки".
Разговор с бывшей воспитанницей Крылова - Ириной Михайловной Морозовой помог восстановить один из эпизодов творческих поездок пейзажиста.
Близ Мелиховки уютно лежал хутор Керчик. Там жил отец Ирины Михайловны - Михаил Яковлевич Шевченко. Чтобы прокормить многодетную семью, он арендовал землю у новочеркасского богача Карташова. Выращивал дыни, арбузы, помидоры, виноград.
Крылов охотно проводил время на бахче Шевченко, своего давнего приятеля. Иногда приезжал с талантливым донским самородком, художником Виктором Федоровичем Абашиным.
В акварели "Степной натюрморт" Иван Иванович изобразил дары донской природы: желтокорую дыню, расколотый надвое арбуз на фоне выгоревшей ботвы. Глядя на акварель, будто ощущаешь во рту знакомый вкус душистой сладкой мякоти.
Хороша зимняя степь в картинах и этюдах Крылова!
"Зима"... На холсте между рыжими стогами, прикрытыми белыми шапками, смешно и неловко перескакивают с места на место угольно-черные вороны. На светлом ковре голубого снега рдеют коричневые плетни. Бледной синькой окутаны деревья. Снежное покрывало сияет миллионами золотых лучинок. Солнце спокойно висит над одетыми в белую шубу полями. И кажется странным, что это то же самое солнце, от палящих лучей которого в июле пряталось все живое.
В этюде "Голубая зима" художник украсил деревья ореолом сказочных снежных узоров. В бирюзовом небе из-за облачной пелены оранжевое солнце протягивает на землю длинные щупальца-блики.
В пейзаже "Зимний день" запечатлен маленький донской хутор. Ряд невзрачных, покосившихся хаток. Темные деревья. Ослепительно белеет только что выпавший снег. Хуторок словно уснул, и лишь природа дышит бодростью и свежестью.
6
Лодки и берега всегда волновали воображение Крылова. Лина Ивановна с улыбкой вспоминает:
- Ах, папа всю жизнь был помешан на этих лодках! Каючок на одном берегу, каючок на другом берегу. Сколько он их написал!
И действительно, в каталогах читаем: "Рыбачья лодка", "Каюки на берегу", "Каючки на Дону", "Лодочка", "Каючки у дамбы", "Лодочка. Алитуб", "Каюки", "Берег в Таганроге", "Ночной берег", "Таганрог-мол", "Ночной Дон", "Берег Дона".
Картина И. И. Крылова 'Лодки на Дону'
Можно перечислять без конца.
А сколько рисунков пером и тушью на эту тему в дорожных альбомах?! Или исполненных мастерски карандашом?! Их хватит на издание увесистой монографии о Крылове-графике.
В январском номере журнала "Художник" (Москва, 1973 г.) среди творений русской и мировой живописи воспроизведен "Донской разлив" Крылова.
... В зыбком холодном небе взвихрились сиреневые облака.
Их отражения пронзают беспокойную гладь серебристо-голубой реки. Выглядывает из воды камыш. Весенний ветер колышет прибрежные кустики, качает запоздалые листочки на лохматой неказистой вербе. Плотной стеной стоит вдали лес. Уткнувшись носом в ил, задремала под вербой рыбацкая лодка...
Скромный, простой мотив, но для пейзажиста не было ничего дороже в мире.
7
"Степь ковыльная"... Можно часами смотреть на это полотно и думать, размышлять.
Необозримый простор, уходящая за горизонт степь. Седой ковыль набегает волнами, подгоняемый ветром. И кажется, слух различает среди разноголосого степного гомона тонкую мелодию стройных стебельков, а вся травяная братия дружно вторит им.
Понуря головы, две лошади пасутся поодаль. Они оседланы и готовы в любой миг умчать своих хозяев.
На память невольно приходят стихи А. Кольцова:
Степь раздольная Далеко вокруг, Широко лежит, Ковылем-травой Расстилается!..
На всемирной выставке в Париже "Степь ковыльная" получила Золотую медаль. Позже картина премировалась в Берлине. В 1916 году она была куплена у Крылова для ботанического кабинета Донского политехнического института.
"Степь ковыльная" олицетворяет неувядаемую красоту донского края. Еще при жизни художника картина стала подлинно народной. Ее варианты Крылов исполнил для нескольких музеев. В настоящее время известно местонахождение двух полотен: в областном музее краеведения (Ростов-на-Дону) и в Новочеркасском музее истории донского казачества Старожилы Новочеркасска утверждают, что один из вариантов "Степи" есть у кого-то из жителей города. Картину видели лет тридцать назад. Но где она сейчас? Вот бы отыскать картину и выставить в одном из музеев страны.
Картина И. И. Крылова 'Степь ковыльная'
Иван Иванович как-то поведал близким историю создания другой очень популярной картины - "Пора домой".
В задонской степи он был очевидцем трогательной сцены. Подложив под прикрытую полинялым картузом седовласую голову свернутый зипунишко, уснул на пригорке в конце трудового дня старый пастух. В сторонке сиротливо замерло стадо. Потеряв терпение (к тому же, вероятно, вспомнив о своих обязанностях), к посапывавшему пастуху решительно приблизился вожак - козел. Склонив изогнутые рога, похожие на степной цветок, он издал протяжные звуки, как бы говоря: "Пора домой, хозяин!"
Грустная, полная мягкого юмора сцена запала в душу художника. Он надолго засел в мастерской. Белые страницы альбома зачернели эскизами. В поисках верного колористического решения Иван Иванович перебрал горы этюдов.
Картина "Пора домой" исполнена с большой любовью. Она выставлялась в Париже, Берлине. В музее возле нее всегда много зрителей.
Искусство Ивана Ивановича Крылова, воспевающее донской край, обратило на себя внимание видных деятелей русской и советской культуры. В предисловии к одному из каталогов художника А. С. Серафимович писал:
"Тысячи художников пересекали бесконечные степные пространства, и их глазу, их сердцу они ничего не говорили- степи проходили без красок, без жизни, без следа.
И вот пришел художник, сам - степняк, и глаз его чутко уловил то, что проскальзывало у других бесследно. Уловил внутреннее, затаенное не в кричащих красках, а в громадности и, казалось бы, скучном однообразии, уловил вековую думу, смутную и грезящую, за которой чуется еще не бьющаяся, но уже готовая родиться огромная своеобразная жизнь.
И во всех небольших по объему вещах, в этих осколках степи, таких простых внешне и со своей характерной, особенной внутренней жизнью чувствуется, что художник нашел свое, живое, трепещущее, еще "не сказанное другими, и здесь он пока один..."
К. А. Тренев в одном из выступлений перед советской общественностью сказал:
"Я высоко ценю дарование Крылова. Он мой старый друг, своим творчеством во многом помогал мне, донскому писателю".
А совсем недавно (29 июня 1974 года) в письме к автору этих строк Анатолий Вениаминович Калинин так отозвался о творчестве Крылова:
"Художник это крупнейший - и не только донской, а российский, точнее, всероссийский. В свои молодые годы в Новочеркасске, бывая в нашем музее, я, что называется, очарованный стоял у полотен его. Донская степь, Придонье, полузатопленные вербы казались мне поднявшимися на наш Платов курган".
Крылов, Дубовской, Греков - какие разные художники, и как по-разному воспели они нашу степь и, конечно, ее людей! Даже тогда, когда не писали их. Но на их полотнах, вот и у Крылова они, эти люди Дона, всегда олицетворялись в образах самих авторов.
О себе могу лишь повторить: еще в юности запали мне в сердце краски, свет и тени его столь любящей Дон кисти. Не может быть, чтобы потом это не сказалось и в строке, хотя и не знаю, каким образом..."
Сила донских пейзажей Крылова - в их поэтической настроенности, в искренности переживаний, в высокой гражданственности, в правдивой передаче скромной, неповторимой красоты южнорусских степей.
Смотришь на работы пейзажиста и удивляешься: ведь в сущности все сказано просто, почти без красок, но какое звучание! И то значительное, что ценят в полотнах классиков: емкий образ, колорит, сдержанность чувств, богатство мироощущения - все это добротным цельным ядром сплавлено в искусстве Ивана Ивановича Крылова.
Надо было обладать безмерной чуткостью, беззаветно любить родной край, знать и уважать его тружеников, чтобы в каждой, большой или маленькой, картине суметь обобщить глубокую общечеловеческую тему.
В составе славных экипажей
Корабли, как и люди, имеют свою, порой удивительную историю. С именем кораблей связаны героические страницы истории нашей Родины. Вспоминая 1904 год, мы называем подвиг "Варяга" и "Стерегущего", 1905 год неразрывно связан с восстаниями на "Потемкине" и "Очакове", в 1917 году навеки прославилась "Аврора", у нас на Дону стала бессмертной "Колхида". В летопись Великой Отечественной войны вписаны имена многих кораблей и подводных лодок советского флота. О героическом прошлом некоторых из кораблей, о героях-земляках, служивших на них, мы расскажем в этом очерке.
Врагу не сдавшись
В последнем десятилетии прошлого века Россия усиленно строила свой военный флот. На стапелях Нового Адмиралтейства, Балтийского и Невского заводов в Петербурге, в Севастополе и Николаеве были заложены десятки новых броненосцев, крейсеров и эсминцев. Разместили заказы на постройку кораблей также в Германии, Дании, Франции, Англии и Америке.
В 1899 году в Филадельфии на судостроительном заводе фирмы "Крампа" заложили крейсер по заказу Главного морского штаба России. Прошло два напряженных года, и в мае 1901 года в Кронштадтскую гавань вошел новый корабль. Особым приказом по Морскому министерству крейсеру российского флота было присвоено имя "Варяг".
Крейсер 'Варяг'
Снимки корабля появились во многих газетах, печатались в журнале "Нива", Советский инженер-кораблестроитель В. П. Костенко так вспоминает свою встречу с "Варягом": "Все наше училище успело перебывать на "Варяге", пока он стоял на Большом Кронштадтском рейде. Его четыре стройные трубы четко вырисовывались над длинным белым корпусом между двумя тонкими и изящными мачтами, а ярко-зеленая подводная часть придавала ему вид нарядной океанской яхты". И вместе с тем это был прекрасно вооруженный корабль. Вооружение крейсера составляли 12 орудий калибра 152 миллиметра и столько же 75-миллиметровых орудий, стоявших открыто, без броневой защиты на верхней палубе.
Крейсер строился не для боя эскадр, а как дальний быстроходный разведчик при боевой эскадре флота: ведь он мог развивать скорость в 24 узла, или свыше 40 километров в час. Такой скоростью в те времена не обладал ни один крейсер японского флота.
"Варяг" приказом по Морскому ведомству был зачислен в состав Тихоокеанского флота. В августе 1901 года он вышел из Кронштадта в далекий и трудный поход через Атлантику, Индийский океан, Желтое море, к месту своей якорной стоянки, в Порт-Артур. Долгих семь месяцев длился переход, и в феврале 1902 года новый корабль Тихоокеанского флота отдал якорь во внутренней гавани крепости Порт-Артур, где стояла основная эскадра флота.
Дальний поход окончен, начались учебные будни, крейсерские плавания в Желтом море, обычная служба в строю. Однообразие жизни команды в декабре 1903 года было нарушено назначением командиром крейсера Всеволода Федоровича Руднева, бывшего до этого старшим помощником командира Порт-Артурского порта. Он был образованным офицером, потомственным моряком, 26 лет плававший по морям и океанам.
В последних числах декабря 1903 года крейсер направляется в корейский порт Чемульпо, в распоряжение русского посла в Корее. Январь 1904 года был тревожным - ожидали начала войны с Японией. Приближение ее чувствовалось во всем, о ней открыто говорили, и посылать гордость русской эскадры без сопровождения других кораблей в иностранный порт, по мнению Руднева, было безумием.
Там же стояла мореходная канонерская лодка "Кореец", слабо вооруженная, имевшая парусную оснастку и слабосильную машину. "Кореец" был посыльным судном, давно устаревшим как боевая единица флота.
Наступил трагический день 27 января (9 февраля по новому стилю). Получив ультиматум от командующего эскадрой императорского японского флота контр-адмирала Уриу, "Варяг" и "Кореец" покинули рейд Чемульпо, чтобы прорваться в Порт-Артур. У выхода в море их ждала японская эскадра в составе 14 боевых кораблей.
В Центральном государственном архиве Военно-Морского Флота ССОР хранится вахтенный журнал крейсера "Варят". Вот эти волнующие строчки: "11 час. 25 минут. Пробили боевую тревогу. Японская эскадра в числе шести крейсеров и восьми миноносцев прикрыла оба выхода в море. Миноносцы держались за крейсерами. 11 час. 45 мин. Раздался первый выстрел с крейсера "Асама" из восьмидюймового орудия, вслед за которым вся японская эскадра открыла огонь. 11 час. 47 мин. Начали пристрелку, а затем открыли огонь по неприятелю правым бортом, бронебойными снарядами..."
Как закончился бой, мы знаем. Русские моряки проявили чудеса героизма, потопили один миноносец японцев, вывели из строя тяжелый крейсер "Асама", повредили бронепалубный крейсер первого ранга "Такачихо", вызвали пожары на крейсере "Чиода". Эти крейсеры вынуждены были уйти на ремонт в порт Сасебо. В море "Такачихо" от повреждений подводной части корпуса снарядами "Варяга" затонул. Менее часа длился бой. Русские моряки выпустили по врагу 1105 снарядов, расстреляв весь боезапас.
За проявленный героизм, верность долгу и отвагу все моряки "Варяга" и "Корейца" были награждены Георгиевскими крестами, стали национальными героями России.
Какова дальнейшая судьба крейсера? В 1905 году японцы подняли его и отвели в Сасебо на капитальный ремонт. Затем назвали "Сойя" и включили в состав учебного отряда японского флота. Во время первой мировой войны Россия создавала новый Северный флот. В 1916 году был куплен у Японии крейсер "Сойя". В мае 1916 года гордое имя "Варяг" вновь засияло на борту корабля. В ноябре 1916 года крейсер пришел из Владивостока в Мурманск под Андреевским флагом.
Февральская революция 1917 года застала корабль на пути в Англию. В Ливерпуле он стал на капитальный ремонт. Английское правительство не вернуло крейсер Советской России, захватив корабль в декабре 1917 года. Крейсер "Варяг" - гордость русского флота - погиб в Ирландском море.
Казалось, с именем этого корабля мы больше не встретимся, он ушел в историю. Но вот в 1965 году в "Комсомольской правде" мы впервые увидели снимок ракетоносца с взволновавшим всех нас названием - "Варяг". Через 60 лет после героического боя, после исчезновения в морской пучине в строю снова - гвардейский крейсер "Варяг".
Подготавливая эти записки, я работал в областной научной библиотеке имени Карла Маркса. В брошюре И. Пономарева "Быль о "Варяге" я случайно нашел вложенный в книгу любительский снимок осанистого старика в матросском бушлате с Георгиевским крестом и медалью на груди. На гвардейской ленточке бескозырки явно видно славянской вязью "Варяг". На обороте удалось прочитать фамилию автора снимка-скульптора Аведикова.
Найти скульптора Аведикова не составило труда: имя его хорошо знакомо ростовчанам. Он автор памятника Георгию Седову у мореходного училища, Вити Черевичкину в Пионерском саду Ростова, жители Ростовской области знают памятник Буденному в родной станице полководца работы Аведикова. И вот я в мастерской Николая Вагановича, спрашиваю о моряке с "Варяга".
- Меня глубоко волнует героическое прошлое нашей Родины, - начал свой рассказ скульптор. - В декабре 1953 года я узнал, что среди нас живет человек, принимавший самое активное участие в незабываемом бое "Варяга". Иван Ефимович Пап ленков служил комендором-наводчиком на знаменитом крейсере. Это был подвижный волевой старик, прекрасно помнивший все события того памятного дня. И хотя он часто болел, но тем не менее продолжал работать в жилищно-строительном кооперативе. Простой русский матрос воодушевил меня, решил - буду лепить! Я был очень взволнован, когда старый варяжец достал бушлат и приколол Георгиевский крест и медаль "За бой "Варяга" и "Корейца" 27 января 1904 г. - Чемульпо". Этой медалью награждены только участники боя. Вот таким я его запомнил, таким сделал в мраморе.
9 февраля 1954 года наш народ торжественно отметил 50-летие героического боя. Советское правительство наградило 45 моряков крейсера "Варяг" и канонерки "Кореец" медалями "3a отвагу". Седьмым в списке награжденных - Иван Ефимович Капленков.
И. Е. Капленков
Бюст отважного моряка Н. В. Аведиков показал в Москве на выставке "Советская Россия". По заказу Ростовского музея краеведения он сделал авторское повторение скульптурного портрета нашего земляка; его можно видеть в музее. А оригинал скульптор подарил в 1965 году экипажу ракетоносца "Варяг".
Вот история крейсера и нашего земляка, сражавшегося в составе его экипажа. Подвиг крейсера "Варяг" - наша гордость, частица истории нашей Родины.
"Непобежденная территория революции"
В 1900 году со стапелей Николаевского судостроительного завода был спущен на воду эскадренный броненосец "Князь Потемкин-Таврический". Броненосец заложили в сентябре 1898 года под руководством главного строителя инженера Шотта. Корабль вступил в строй Черноморского флота в 1904 году. Для своего времени это был первоклассный броненосец водоизмещением 12500 тонн, имел скорость хода более 30 километров в час, вооружен четырьмя 12-дюймовыми орудиями, по бортам стояли 16 6-дюймовых орудий, на палубе были установлены 70-миллиметровые пушки.
Из истории первой русской революции, по знаменитому фильму Сергея Эйзенштейна мы знаем, как вспыхнуло восстание на корабле, как мятежный корабль 10 дней плавал по Черному морю, гордо неся на мачте красный флаг. Ленин писал, что "броненосец "Потемкин" остался непобежденной территорией революции".
Стремясь стереть в памяти России имя восставшего броненосца, царское правительство в октябре 1905 года переименовало его в "Святой Пантелеймон". В грозные дни апреля 1917 года революционные моряки вернули имя "Потемкин" ветерану Черноморского флота.
В день 50-летия восстания на "Потемкине" Советское правительство в 1955 году наградило орденами ССОР 93 моряков, принимавших участие в восстании. Среди награжденных орденом Красной Звезды был и ростовчанин Иван Николаевич Ермаков. В Ростовском музее краеведения заслуженному моряку посвящен стенд.
И. Н. Ермаков
В Ростове на улице Писательской, в доме, где до конца своих дней жил И. Н. Ермаков, внучка героя Г. В. Таманцева - геолог Ростовского треста инженерно-геологических изысканий - рассказала мне об Иване Николаевиче.
- После восстания броненосец вынужден был уйти в румынский порт Констанцу, где моряки получили политическое убежище. Остался в Румынии и наш дед. Служил он на корабле в машинной команде кочегаром, был матросом 36-го флотского экипажа, приписанного к отряду броненосцев Черноморского флота. Я помню его рассказы о тяжком труде кочегаров, о том, как в трюмах и машинных отсеках члены РСДРП вели агитацию среди моряков, готовили команду к революционным выступлениям. В Румынии экипаж поселили в разных городах и селах, не разрешали друзьям переписку, долго не давали работу, все они были под гласным полицейским надзором. После мытарства удалось деду устроиться на завод в литейный цех. Сразу после Октябрьской революции Иван Николаевич возвратился на родину. В Ростове он поступил работать на паровозоремонтный, ныне электровозоремонтный завод имени Ленина, в литейный цех, формовщиком. Перейдя на пенсию, не ушел с завода: попросил перевести его на более спокойную должность, работал до конца своих дней в охране завода. Очень торжественно был отмечен пятидесятилетний юбилей восстания "Потемкина". Во Дворце культуры железнодорожников дедушке вручили орден, пришли поздравительные письма от Министерства обороны, от Главного Политического Управления Советской Армии. Эти документы сейчас выставлены в народном музее железнодорожников. Часто бывал дедушка в ростовских школах, вузах, где рассказывал о своих боевых соратниках, о восстании, о корабле, - заканчивает свой рассказ внучка героя.
Мы хорошо знаем об июньских выступлениях моряков "Потемкина" в 1905 году. Но мало говорим о том, что и в ноябрьские дни первой русской революции броненосец .снова был на стороне восставшего народа. В октябре 1905 года эскадра Черноморского флота привела корабль из Румынии в Севастополь, он был переименован и укомплектован новым составом моряков. Но моряки были из того же, 36-го флотского экипажа, что и восставшие в июне. В 1905 году весь Черноморский флот находился под влиянием идей РСДРП. И когда в ноябре восстал крейсер "Очаков", одним из первых к нему присоединился "Пантелеймон", бывший "Потемкин".
В "Севастопольской газете" за май 1906 года я нашел обвинительный акт по делу участников севастопольского восстания в ноябре 1905 года. В нем есть имя Федора Никитина - матроса 36-го флотского экипажа, в наши дни жившего в Таганроге.
"12 ноября на броненосце "Пантелеймон" Ф. Никитин препятствовал спуску красного флага, а 15 ноября, когда броненосец был захвачен мятежной боевой ротой, прибывшей с "Очакова", то он, Никитин, добровольно примкнул к мятежникам и по их распоряжению стоял часовым", - вот что писала газета. В музее краеведения Ростова хранится фотография Ф. Никитина, нашего земляка, принимавшего участие в восстании.
А что стало с кораблем, какова его дальнейшая история?
Отгремели огненные годы гражданской войны, в Севастополе, в Южной бухте, у стенки безжизненно застыли громады линкоров: "Синоп", "12 апостолов", "Ефстафий", легендарный "Потемкин". Эти корабли нельзя восстановить, их разобрали на лом.
Летом 1973 года на острове Первомайском, у города Очакова, я нашел след броненосца. До войны трубы ^Потемкина" продолжали служить морякам, являясь створными знаками в Днепровско-Бугском лимане на пути из Одессы в Николаев.
Штурманы вели корабли, ориентируясь на высокие трубы "Потемкина". Сейчас у их основания на острове установлена мемориальная доска в память о знаменитом революционном броненосце.
Подшефный донской комсомолии
Более полувека связывает дружба Ленинский комсомол с военно-морскими силами страны. Решение о шефстве комсомола над флотом было торжественно принято на V съезде РКСМ. В постановлении съезда, в частности, говорится: "Учитывая ту колоссальную роль, которую играет Красный военный флот в деле обороны страны, и считая необходимым взять на себя основную работу в деле возрождения боевой мощи морских сил Советской России, V Всероссийский съезд РКСМ постановляет принять шефство над Красным военным флотом республики". Приказ № 2408 Реввоенсовета РСФСР гласил: "В соответствии с постановлением V Всероссийского съезда РКСМ полагать с 16 октября 1922 года Российский Коммунистический Союз Молодежи - шефом рабоче-крестьянского Красного флота".
Многие городские, областные комсомольские организации стали шефами боевых кораблей, экипажей, береговых батарей. В феврале 1930 года комсомольцы Ростова взяли шефство над крейсером "Красный Кавказ" - гордостью Черноморского флота. Как сообщала газета "Большевистская смена", на конференцию комсомольцев Северного Кавказа приехали представители крейсера, и было подписано соглашение о шефских связях комсомолии Дона с моряками "Красного Кавказа".
Через год газета "Большевистская смена" поместила отчет моряков перед своими шефами-ростовчанами. "Наши достижения: на 50 процентов снизились дисциплинарные взыскания, целиком ликвидирована в наших рядах неграмотность, в несколько раз возросла боеспособность крейсера. Одним из основных пунктов всей нашей политработы является упорное желание и стремление сделать крейсер одним из лучших образцово-ударных кораблей Черноморского флота".
Комсомольцы Ростова посылали служить на крейсер лучших своих членов, дарили экипажу корабля книги, моряки часто выступали со статьями о своей службе, жизни корабля на страницах областной комсомольской газеты.
Подарок экипажа корабля - модель крейсера "Красный Кавказ" - был в довоенной экспозиции музея краеведения в Ростове. Незадолго до войны делегация комсомольцев Ростсельмаша ездила в гости к морякам в Севастополь и подарила экипажу крейсера бронзовый барельеф В. И. Ленина. Сейчас этот подарок ростовчан находится в одном из залов Севастопольского музея боевой славы Краснознаменного Черноморского флота.
Дружба, деловое сотрудничество приносили как ростовчанам, так и морякам много полезного: на крейсер приходили молодые люди, влюбленные в трудную морскую службу, а моряки "Красного Кавказа" поддерживали тесный контакт с трудовыми коллективами, знали их заботы и радости.
Прошли годы. Нынешние комсомольцы знают о шефстве над крейсером только по воспоминаниям ветеранов комсомола Дона. Каковы родословная крейсера, его удивительная история, боевой путь?
В 1913 году на стапелях Нового Адмиралтейства в Петербурге заложили несколько крейсеров нового типа, но достроить их помешала мировая война. После гражданской войны часть этих крейсеров Советское правительство продало на слом Германии в 1922 году, а три корабля решили достроить. Два из них передавались Черноморскому флоту, один - Балтийскому. Так на Черном море появились "Красный Кавказ" и однотипный с ним "Червонная Украина". В 1932 году на крейсере "Красный Кавказ" был поднят военно-морской флаг. Страны Советов, и он вошел в состав действующего флота. Крейсер имел скорость хода 55 километров в час, на вооружении было 15 орудий калибра 130 миллиметров, три торпедных аппарата, зенитные установки и пулеметы.
Славный путь прошел крейсер в годы Великой Отечественной войны. Война для экипажа началась 22 июня 1941 года, когда орудия крейсера отражали налет фашистских бомбардировщиков на базу флота - Севастополь. Уже в ночь на 23 июня крейсер участвовал в постановке минных заграждений в Черном море. Позже "Красный Кавказ" громил фашистские танки у Одессы, в октябре 1941 года принимал участие в эвакуации защитников Одессы. В декабре 1941 года крейсер перевез из Новороссийска в Севастополь 79-ю морскую бригаду, благодаря этой помощи был сорван фашистский штурм города-героя. Особенно ярко проявился героизм моряков крейсера в десантной операции 29 декабря 1941 года в Феодосии. На обратном пути из Феодосии, освобожденной десантом с кораблей, крейсер принял бой с фашистскими пикирующими самолетами и торпедоносцами. Несмотря на прямые попадания, пожары, экипаж сумел отбиться от нападения с воздуха, и своим ходом израненный корабль дошел до базы в Туапсе. В апреле 1942 года за мужество и героизм экипаж "Красного Кавказа" стал гвардейским.
После Великой Отечественной войны крейсер еще долгое время находился в составе Черноморского флота и только в начале 50-х годов был исключен из списка флота.
На флоте есть добрая традиция - давать имя старого прославленного корабля вновь построенному. В музее Краснознаменного Черноморского флота есть фотография нового "Красного Кавказа". Экипаж большого противолодочного корабля хранит традиции славного крейсера. Гвардейский корабль несколько лет является отличным; за образцовые стрельбы награжден призами Военно-Морского Флота СССР. История "Красного Кавказа" продолжается!
Мы гордимся, что в экипажах легендарных кораблей были наши земляки, внесшие достойный вклад в историю отечественного флота.
|
ПОИСК:
|
При использовании материалов сайта активная ссылка обязательна:
http://rostov-region.ru/ 'Достопримечательности Ростовской области'