7. Трансформация культурных традиций во второй половине XIX - начале XX в.

Вторая половина XIX в. в развитии донской субкультуры положила начало целому ряду противоречивых тенденций. С одной стороны, дали плоды предшествующие усилия в области духовной культуры. Народное просвещение и система образования шагнули далеко вперед. В это время закладываются основы, без преувеличения сказать, "серебряного века" донской субкультуры (поэзия, литература, наука и т. д.). Преодолеваются, хотя и с большим трудом, стереотипы сословности. С другой стороны, тенденция постоянного подъема экономики края с определенной совокупностью осложняющих обстоятельств создала солидную материальную основу для развития культуры. Войсковая администрация, предприниматели-меценаты, станичные общества, интеллигенция собирали и вкладывали в нее немалые средства. Однако все это лишь сдерживало процесс социокультурного расказачивания, который шел своим чередом. Далее, не удалось избежать обострения национального вопроса, например, до Ростова тоже докатилась волна еврейских погромов в начале XX в. Торгово-купеческое процветание городов Ростова, Таганрога и отчасти Новочеркасска соседствовало с острейшей аграрной проблемой, а она в свою очередь была связана с индустриально-аграрным освоением края. Во всей обрисованной лишь несколькими штрихами достаточно сложной ситуации тем не менее шло становление полифоничной обновленной культуры донского населения, уникальной частью которой по-прежнему оставалась культура казачьего субэтноса, включавшая в себя сословные черты.

Социально-экономические отношения в начале XX в. серьезно воздействовали на культурное взаимовлияние казачьего и неказачьего населения края. Казачье традиционное землевладение явно доживало свой век. Его завязанность с военной службой уже очевидно мешала нормальному развитию земледелия. Коренные и иногородние крестьяне вели хозяйство интенсивнее и поэтому с одинакового участка получали продукции больше, нередко в два и более раз. Главной формой земельной собственности казаков оставалась надельная. Это была та земля, которой наделялись станицы для обеспечения соответствующим земельным паем донцов, достигших 17-летнего возраста. Размер его в каждом отдельном случае зависел от численности взрослых казаков. Несмотря на рост населения, величина общего станичного земельного клина - юрта - оставалась неизменной на протяжении многих лет, а земельные прибавки к нему делались чрезвычайно редко. Земельный пай казака, установленный, как помним, в 30 десятин, сократился в среднем до 9-12 десятин. Другую часть станичного земельного юрта составляли неделимые земли общественного пользования - пастбища, луга, леса, озера и др. Юридически надельная земля представляла собой общественную собственность. По закону свой пай казак не мог продать или закрепить в частную собственность даже после проведения столыпинской аграрной реформы. Казаку разрешалось только сдавать землю в аренду. Но зато и лишить донца причитавшегося ему земельного участка никто не имел права, за исключением редких случаев лишения сословного казачьего звания. Он принадлежал ему до последнего вздоха и только при таких обстоятельствах возвращался в юртовой надельный фонд и включался в новый круг оборота. Таким образом, фактически казачий пай был собственностью, но с ограниченным правом распоряжения. Он также не подлежал передаче по наследству.

Кроме того, паевая земля подвергалась систематическому переделу с периодичностью в несколько лет. Это лишало смысла вкладывать средства в агрономические и другие усовершенствования. Одновременно казак не мог без разрешения атамана уйти из станицы на дополнительные заработки. Его то и дело отрывали от хозяйственной деятельности и привлекали к выполнению военно-служебных обязанностей. Так, в разгар сенокоса или уборочной страды отправляли в очередь на ежегодные лагерные сборы самых здоровых и трудоспособных мужчин.

Войсковая земельная собственность, свободные земли находились в полном распоряжении администрации казачьего войска и служили одним из основных источников его казны. Эти земли использовались, как правило, для наделения малоземельных станиц, организации конных заводов - главных поставщиков строевых лошадей для кавалерии российской армии. Они сдавались в аренду скотопромышленникам, добытчикам угля, другим предпринимателям. Войсковая земля также по сути представляла собой общественную собственность, а удельный вес ее в общем земельном фонде был сравнительно невелик и составлял 16,4%. Описанный порядок все больше ограничивал возможности основной массы рядовых казаков, в особенности тех, кто хотел иметь зажиточное, рентабельное хозяйство. Сохранение казачьего общинного землевладения при указанной форме его организации способствовало консервации (далеко не всегда разумных) патриархальных традиций и образа жизни, что бесспорно сказывалось на устойчивости и мобильности основных компонентов материальной и духовной культуры казаков. Объективно землепользование на казачьем Дону превращалось в препятствие, тормозившее с каждым годом развитие сельского хозяйства на рыночной основе и проникновение в казачью общину новых цивилизационных культурных стандартов (Козлов А. И. На историческом повороте. Ростов н/Д., 1977. С. 30-34).

Острота аграрного вопроса со временем привела к усилению межсословных и этнокультурных противоречий. В начале XX в. казачье население, составлявшее 38,6%, владело 82,5% земли. Неказачья часть жителей, превратившись в абсолютное большинство, страдала от малоземелья и безземелья, от ограничения своих возможностей. Естественно, она рассматривала существующее положение как несправедливое. Так завязывался тугой узел социально-экономических противоречий, зарождался источник конфликтов, которые носили межсословный, а иногда и этнокультурный характер. Этот гордиев узел жестоко попытались разрубить в годы гражданской войны. Однако насильственное решение проблемы породило новые народные страдания. Война нанесла страшный удар по культурным традициям края. Особенно пострадало и без того расказаченное казачество.

Однако несмотря на остроту проблемы с земельной собственностью, сельскохозяйственная отрасль экономики Дона к началу XX в. добилась заметных успехов. Дело не только в развитой торговле зерном (хотя и в ней тоже), но и в сохранении устойчивых хозяйственных традиций в разведении скота, сбережении наследия предков в коневодстве, совершенствовании приемов садоводства и огородничества. Оставалась незакрытой и особая страница материальной культуры донцов - виноградарство (См. подробнее: Номикосов С. Ф. Указ. соч. С. 406-417; Крайсветный М. И. Происхождение донских формировок виноградного куста//Краеведческие записки (Музей истории донского казачества). Новочеркасск, 1994. Вып. 1. С. 18-24; Щитова А. Дело всей жизни//Донская речь. 1994. 18 ноября; и др). Иначе говоря, Дон полностью обеспечивал себя сельскохозяйственной продукцией и даже торговал ею с ближайшими соседями и зарубежьем.

Во второй половине XIX - начале XX в. активно вторгаются в торгово-промышленную сферу края иногородние предприниматели. Индустриализация набирала обороты. В результате прирост городского населения (130%) опережал прирост сельского (87%). Сказывалось на промышленном развитии и присоединение к казачьей области в 1887 г. городов Ростова и Таганрога. Из отраслей промышленности особо выделялись обрабатывающая и добывающая. В целом, к началу XX в. в области действовало более 400 кирпичных, салотопных, рыбоспетных, кожевенных, шерстомойных, свечных, табачных и других предприятий. Были построены крупные металлургические заводы в Таганроге, Сулине, Макеевке. Функционировало более 80 крупных шахт. Все чаще и в этой сфере деятельности встречались обедневшие казаки, устроившиеся на посезонную работу. Некоторые малоземельные станицы вообще переходили на артельно-промысловую ремесленную специализацию (домотканные ткани, деревянная и глиняная посуда, упряжь и т. д.).

Индустриальное развитие региона привлекало на Дон значительную массу переселенцев. Сдерживание перехода казаков к иным хозяйственным занятиям, кроме земледелия, способствовало наплыву мастеровых людей из великороссийских губерний. Тем самым, образовалось пять потоков переселенцев. Первый - предприниматели и специалисты, осваивавшие огромные природные богатства края и налаживавшие торгово-коммерческие связи. Второй - чиновники и разнообразный бюрократический люд, прибывавший по направлению центральных властей в быстроразвивав-шийся регион. Третий - это рабочие новых промышленных предприятий и донбасских шахт. Четвертый - мелкие ремесленники, лавочники, кабатчики, промысловики, артельщики. В особый поток, точнее ручеек следует выделить интеллигенцию - учителей, преподавателей вузов, музыкантов, артистов и т. д. Все эти люди несли с собой свои культурные стереотипы, безусловно влиявшие на донскую субкультуру.

Значительное воздействие на культуру казачьего субэтноса оказала миграция национальных общин. Она даже поддерживалась официально. Так, по разрешению имперского правительства в первой четверти XIX в. на территорию Приазовья прибыли и расселились израильские христиане, греки и немцы. Им выделили по 15 десятин земли на душу для обустройства. В результате миграции к началу XX в. на Дону проживало более 40 наций и народностей. Однако интернациональные связи не всегда оказывались сильнее межсословной, межэтнической розни.

К сожалению, имели место и вспышки межнациональных столкновений. К их числу относятся еврейские погромы. Пик погромов в российской истории (358 за один месяц) приходится на октябрь 1905 г. Ростовский погром, во время которого погибло около 300 человек, третий по количеству жертв после одесского и кишиневского, где счет убитым велся на тысячи.

Почти треть людей, чья жизнь была оборвана во время погрома в Ростове, не принадлежали к семитам. Еврейских магазинов не хватало на всех желающих поживиться. Поэтому часто грабили и соседние, которыми владели русские, армяне, греки и др. Пострадали также немцы и поляки, поскольку их из-за сходства фамилий приняли за иудеев. Кроме того, гибли и погромщики, так как евреи вооружились револьверами и нередко пытались отстреливаться в своих магазинах. На Московской улице (в районе нынешнего Газетного), по утверждению В. С. Сидорова, отряд "еврейской самозащиты" успел соорудить баррикаду, которая, впрочем, продержалась только четверть часа и пала под натиском 10-тысячной толпы нападавших.

За три дня (18-20 октября 1905 г. по старому стилю) были разгромлены, разграблены и сожжены все еврейские и с ними нееврейские магазины, лавки, дома и квартиры на Садовой, на Таганрогском (Буденновском), Большом (Ворошиловском), Богатянов-ском (Кировском), Соборном (Подбельского) и т. д. Разгромили полностью Новый базар и сожгли торговые ряды на Старом базаре и вокруг него. Выгорела почти вся центральная часть города и районы, прилегающие к набережной. Три дня царило полное безвластие и бушевали грандиозные пожары, которые грозили охватить весь город. Зарево над Ростовом настолько сильно, что его видели за 60 верст.

Начало погрома инспирировала тайная полиция и жандармерия, не без ведома градоначальника графа Коцебу фон Пилара и полицмейстера полковника Прокоповича. После этого толчка события развивались уже стихийно и быстро вышли из-под всякого контроля, поскольку силы правопорядка в тогдашнем 120-тысячном Ростове оказались ничтожными (50 солдат, 57 полицейских, 20 жандармов, 100 казаков местной команды).

В новейшей историографии принято считать, что в целом по стране инициатива тайного поощрения погромов исходила от части столичной "правой оппозиции" - высокопоставленных противников курса реформ премьер-министра Витте и трансформации феодально-самодержавного абсолютизма в конституционную монархию. Они надеялись скомпрометировать идею политических свобод и добиться отмены царского манифеста о даровании этих свобод от 17 октября 1905 г. Не случайно погромы инспирировали буквально на следующий же день после обнародования манифеста (смотрите, дескать, до чего демократы довели!).

"Движущими силами" погрома выступили члены Союза русского народа и переодетые работники тайной полиции, весь городской люмпен-пролетариат (преимущественно в лице портовых грузчиков). На второй день втянулись и массы мещан с окраин, и население сел и слобод Батайска и Койсуга. Количество всех прямых участников погрома колебалось от 15 до 25 тысяч человек. Тогда же погромщики устроили стихийные торги, где награбленное имущество распродавалось за бесценок.

Роль казаков свелась к охране госбанка и тюрьмы. В город власти послали регулярные конные казачьи разъезды, но они "потонули в разливе погрома". Подкрепления, прибывшие из Новочеркасска, образовали линию пикетов на мостах и между Ростовом и Нахичеванью, в результате чего беспорядки не перекинулись на соседнюю Нахичевань.

Погром затих на четвертый день сам собой, поскольку его участники устали. К тому же всё было разграблено и центр города сгорел, а территории, где временно воцарилась анархия, удалось локализовать (Вареник В. Погром в Ростове//Аргументы и факты на Дону. 1994. № 17. С. 3).

Безусловно, открытый конфликт на национальной почве достаточно редкое явление в истории края. Тем не менее подобные события оказывали сильнейшее воздействие на культурные традиции донского казачества. Этнокультурное общение, переживая кризисные моменты, входило постепенно в нормальное, цивилизованное русло, где позитивные стороны явно преобладали над негативом. Одной из областей сотрудничества было народное образование. Именно в этой сфере, наряду с казачьей интеллигенцией, весьма плодотворно работали представители еврейской национальности, внесшие неоценимый вклад в развитие донской субкультуры.

К середине XIX в. заканчивается первый период в истории народного образования на Дону (1790-1864 гг.). Основным видом учебных заведений в это время оставались начальные. Наиболее массовым типом являлись соответственно приходские училища и сельские станичные начальные училища, имевшие одинаковые учебные программы. Однако к началу XX в. количество церковных начальных училищ значительно уменьшилось. Заметим, что начальные школы посещало немногим более 1/3 детей школького возраста, причем среди них преобладали казаки. Обозначенный период завершается целым рядом событий. Так, наконец открылись в Новочеркасске средние учебные заведения для девочек - Донской Мариинский институт благородных девиц (1853 г.) и девичье училище (1860 г.).

Второй период в истории народного образования на Дону (1864-1907 гг.), благодаря активной политике войсковых властей в области просвещения и образования, стал важнейшей ступенью в переходе к средней ступени образования. Начало серьезной реорганизации и основательного обновления народного просвещения относится к 1864 г., когда утверждается "Положение о начальных народных училищах" и новый устав гимназий и прогимназий. Эти нормативные документы позволили развернуть казачьим управленческим структурам организационную деятельность по расширению сети образовательных учреждений, в результате чего в 60-80-х гг. почти во всех станицах открылись приходские и другие училища.

Немалую лепту в развитие народного просвещения внесли земства, хотя они и не прижились на Дону. Будучи сориентированными на подъем культуры широких масс населения, земские учреждения, просуществовавшие всего шесть лет (1876-1882 гг.), обеспечили значительный количественный прирост культурно-просветительских центров, и прежде всего сельских начальных и воскресных школ, народных библиотек.

Бум народного образования сдерживала нехватка подготовленных педагогических кадров. Удовлетворить возникшую потребность могло только радикальное и перспективное решение вопроса. Вот почему уже в 1878 г. открывается учительская семинария. Это способствовало приходу в сферу народного просвещения немалого числа талантливой молодежи.

Изменялась сама социально-психологическая атмосфера в донском обществе по отношению к "книжному знанию". Практически во всех слоях населения люди осознали не только необходимость получения, как минимум, начального образования, но и стремились расширить свой кругозор, выйдя за рамки удовлетворявшего ранее общения на станичном майдане. Чувствуя общественные настроения, войсковое начальство разрешило организовывать "просветительские клубы и собрания всех сословий с целью распространения полезных научных сведений". Такие собрания, праздничные и семейные чтения стали новой традицией в культурной жизни Новочеркасска, Александровск-Грушевского, Цимлянской, Каменской, Гундоровской, Урюпинской и других крупных станиц.

Новая атмосфера формировала и новую ценность донской субкультуры. В обозначенный период получение среднего образования выдвигается в качестве цели воспитания детей для многих казачьих семей. Расширяются и возможности для осуществления этой цели. С 1863 г., кроме Новочеркасской гимназии, существовавшей еще с 1805 г., открылись Усть-Медведицкая и Нижне-Чирская, Донской императора Александра III кадетский корпус, 3 классических гимназии, православная и армянская духовные семинарии, 4 реальных училища, юнкерское училище, 1 военно-фельдшерская и 5 военно-ремесленных школ, 2 технических училища, 3 мореходных класса, учительская семинария, 527 окружных, городских и народных училищ, 759 церковно-приходских школ. Тем самым можно констатировать, что во второй половине XIX в. были заложены крепкие основы среднего образования. Всего же в 1916 г. на Дону насчитывалось 1550 учебных заведений (Астапенко М. П. Указ. соч. С. 124).

К концу второго периода в истории народного образования в донском крае удалось добиться серьезных успехов. В донском обществе в эти годы сформировалась уже значительная прослойка образованных людей. По уровню грамотности населения область к началу XX в. занимала 12-е место в России. Анализ статистических данных, проведенный И. Г. Кислициной, свидетельствует, что уровень грамотности казаков составлял 23,3%, а невойскового сословия - 20,7%. Такой уровень у казаков поддерживался и благодаря специальным ассигнованиям войсковой администрации, образовывавшим 1/3 всего бюджета начального просвещения (Кислицина И. Г. Особенности развития начального народного образования на Дону в период империализма//Россия в XIX - начале XX века: Научные чтения памяти профессора Ю. И. Серого. С. 77-78).

Казачью же элиту, естественно, не устраивали ни начальный, ни средний уровни образования. Понимая значимость знаний в продвижении по службе, занятии определенного общественного положения, в постижении культурного богатства, накопленного человечеством и предками донцов, верхушка казачества стремилась дать своим отпрыскам как можно более высокий уровень подготовки. Дети многих казачьих офицеров и чиновников обучались в крупных военных и светских высших учебных заведениях России. Тем самым появлялась еще одна возможность для становления казачьей интеллигенции, которая в конце XIX - начале XX в. внесла свой весомый вклад в российскую науку и культуру. Особая роль здесь принадлежала казачьему столичному клубу "Донской курень", созданному на рубеже столетий по инициативе И. В. Мушкетова в Санкт-Петербурге и постоянно поддерживавшему связь с родным Доном (См. подробнее: Казачий словарь-справочник. Т. 1. С. 218-221).

Третий период в истории народного образования (1907-1919 гг.) связан со становлением на Дону системы высших учебных заведений. К этому моменту в области сложилась определенная база образования, сформировалась общественная потребность в специалистах высокой квалификации, существовал слой интеллигенции, ратовавшей за расширение возможностей получения образования, целенаправленно действовала войсковая администрация. Именно в такой обстановке открывается в 1907 г. первый вуз - Донской политехнический институт (ныне Новочеркасский государственный технический университет). С этого времени Новочеркасск является центром высшего образования на Дону. Столица донского казачества стала 13-м вузовским и 6-м втузовским городом огромной Российской империи. Остановимся на данном важном для истории донского казачества событии подробнее, чтобы читатель имел возможность не только воскресить некоторые детали прошлого, но и провести исторические параллели с настоящим.

Донские казаки неоднократно ставили вопрос об открытии на Дону технического вуза и выражали желание оказывать материальную поддержку его строительству. Еще в 1906 г. они предложили передать на сооружение института 22 тыс. рублей - деньги по тому времени немалые. Кроме того, 200 тыс. жертвовали на строительство первого вуза донские предприниматели. Уже после принятия решения Войско Донское в 1907 г. добилось в военном министерстве выделения из войскового капитала 500 тыс. рублей на устройство Донского политехнического института.

Характерно, что в то время предусматривалось принимать на учебу в ДПИ ежегодно 150 человек (сейчас прием в НГТУ достигает 2000 человек), из них 50% должны были набираться только из "коренных обитателей Области Войска Донского", а остальные 50% - из иногородних. Плата за обучение составляла 50 рублей (примерно 1000000 рублей в ценах весны 1994 г.). Первый набор в ДПИ выявил свыше 1000 желающих поступить в первый донской вуз, т. е. конкурс с учетом предоставляемых льгот составлял 7 человек на одно место (для сравнения: сейчас 1,4). Однако за 1907-1917 гг. в институт были приняты только 2028 студентов, а окончили ДПИ за это же время 297 человек. Строгость преподавательского состава, кстати сказать, высокой квалификации не отражалась тогда, в отличие от нынешнего положения в высшем образовании, на численности штата института (Таранушич В. А. Университет в столице возрождающегося казачества// Возрождение казачества: история и современность: Материалы к V Всероссийской (международной) конференции (сборник научн. статей). Новочеркасск, 1994. С. 3-5).

Среди первых профессоров ДПИ мы видим таких известных ученых, как знаменитые математики Д. Д. Мордухай-Болтовской, М. Ф. Зимин, Г. Ф. Вороной, гидротехник В. И. Дейч, архитектор Б. С. Рогуйский, физик Габричевский, минералоги П. П. Сущинский и Б. Б. Полынов, зоолог В. П. Быков, ботаники В. М. Арци-ховский и И. В. Новопокровский и др. Обо всех этих людях можно вести отдельное повествование, чтобы осознать их научную величину. Для примера, мы кратко расскажем об одном из них - профессоре Дмитрии Дмитриевиче Мордухай-Болтовском. Он перевел на русский язык классический труд древнегреческого математика Эвклида "Начала" с его знаменитым пятым постулатом. Мордухай-Болтовской доказал ряд теорий проективной геометрии, ввел основные понятия начертательной геометрии в пространство Лобачевского, занимался теорией функций дифференциальных уравнений, теорией чисел, историей математики.

Первую лекцию первым студентам прочел в ДПИ профессор, член-корреспондент Петербургской Академии наук Георгий Федо-сеевич Вороной. К сожалению, через год он скончался. Умер ученый совсем еще не старым человеком (в возрасте сорока лет). Он сделал очень много, особенно в области теории чисел, решил вопрос о базисе кубического поля, разработал удобные способы определения разложения простых радикальных и целых чисел кубического поля на простые идеальные множители, исследовал арифметическую теорию квадратных форм и аналитическую теорию чисел, продолжил кристаллографические работы Е. С. Федорова, придав своим трудам определенную практическую направленность (Пастухов И. Видные математики//Донская речь. 1994. 16 ноября).

Первоначально институт не имел собственного комплекса зданий. Но казачество прилагало максимум усилий, чтобы обеспечить первых студентов всеми необходимыми помещениями и лабораториями. Лучшие из пригодных для этих целей зданий передавались институту во временное пользование. Только в 1911 г. 9 октября была проведена церемония закладки, и с этого момента началось строительство грандиозного архитектурного комплекса корпусов ДПИ, которое завершилось к 1930 г., и то благодаря активному вмешательству известного государственного деятеля тех лет Л. Б. Каменева.

В церемонии закладки вузовского городка участвовали и представители казачества. Акт о закладке вместе с горстью монет различного достоинства поместили в специальную нишу фундамента будущего главного корпуса института. Венцом праздника стало торжественное преподнесение ректором ДПИ И. Ф. Юпатовым атаману Войска Донского П. И. Мищенко памятного дара в виде изящно сделанных строительных инструментов. Тем самым особо подчеркивались заслуги и связь донского казачества с первым на донской земле высшим учебным заведением. Первым не только во временном аспекте, но также по завоеванному авторитету, по масштабам научных исследований и по уровню подготовки специалистов. В дореволюционной России этому в немалой степени способствовали, как теперь говорят, спонсоры. Большую помощь оказывали наряду с правлением Области Войска Донского частные лица. Казаки проявляли серьезную заинтересованность в расширении деятельности института и его научных кадров.

На момент образования институт включал четыре факультета: горный, механический, химический, инженерно-мелиоративный. Инженерно-мелиоративный факультет, надо заметить, был первым в России, а его выпускники стали пионерами всех последующих поколений мелиоративных кадров, получивших высшее образование в нашей стране.

Вслед за Донским политехническим институтом вскоре появились еще одиннадцать вузов. Из них следует выделить университет, созданный (1915 г.) в Ростове на основе эвакуированного в годы первой мировой войны Варшавского университета. Все вместе эти вузы составили достаточно стройную систему высшего образования на Дону. Она учитывала специфику края, необходимость насыщения его специалистами определенного профиля и пожелания самого казачества. Студентов готовили по индустриальным, аграрным, торгово-коммерческим, медицинским, гуманитарным, в том числе педагогическим специальностям. Женщинам тоже предоставили возможность получать высшее образование.

В результате к концу третьего периода в истории народного просвещения на Дону образовался тонкий, но прочный слой либеральной и демократически настроенной интеллигенции. Она не только трудилась на благо России в самой стране, но и оставила заметный след в культурных исканиях русской эмиграции 20- 60-х гг. XX в (См. подробнее о казачьей эмиграции: Долгих А. И. Казачья эмиграция в 1920-х - 30-х гт.//Казаки России (Проблемы истории казачества): Сб. научн. трудов. М., 1993. С. 172-234; Хохульников К. Н. Культура казачьего зару-бежья//Там же. С. 235-242; Родине покинутой молюсь...: Хрестоматия/Сост. К. Н. Хохульников. Ростов н/Д., 1994; и др).

Появление своей донской интеллигенции в XIX в. дало толчок к глубокому и всестороннему изучению донского края, и прежде всего донского казачества. В это время предпринимаются попытки систематически изложить историю донских казаков. Среди крупнейших донских историков XIX в. выделяется Василий Дмитриевич Сухоруков (1793-1841 гг.), ученик Н. М. Карамзина, соратник декабристов, лично знавший А. С. Пушкина, автор ряда исторических работ, кандидат права, поэт (чего стоит только одно стихотворение "Ответ Дона", написанное по поводу опуса "К Дону" графини Растопчиной). Его капитальный труд "Историческое описание Земли Войска Донского" не потерял своей научной значимости и сегодня.

Особую роль в разработке проблем истории, экономики, демографии и географии края сыграл в 50-80-е гг. XIX в. Донской статистический комитет, организованный для этой сложной, но необходимой работы ведущих краеведов и знатоков "старины". В его деятельности принимали активное участие такие видные исследователи как С. Ф. Номикосов (автор наиболее обстоятельного статистического исследования "Статистическое описание Области Войска Донского"), X. И. Попов, А. М. Греков, Н. И. Краснов и др. Проделанный ими поистине титанический труд позволил создать в 1884 г. общество любителей донской старины и добиться открытия в Новочеркасске Донского музея в 1898 г.

В целом, XIX - начало XX в. стали временем появления значительного слоя исторической литературы. Историческое знание пробивалось через многочисленные препоны царских чиновников, пытавшихся вычеркнуть славные страницы истории вольного Дона. Донские историки прошли путь от первых опытов (например, издания в 1814 г. книги А. Г. Попова "История Войска Донского") до солидных и обстоятельных работ (В. Д. Сухорукое, С. Ф. Номикосов и др.). Причем они занимались не только родной стариной, но и немало приложили усилий для изучения истории России. Прежде всего, здесь надо отметить Дмитрия Ивановича Иловайского, автора многочисленных изысканий и учебников по русской и всеобщей истории, принятых до революции в российских средних школах.

Среди исследователей необходимо еще назвать А. А. Карасёва (историк и публицист), И. И. Краснова (исторический очерк "Низовые и Верховые казаки"), А. И. Савельева (книга "300 лет Войска Донского"), Е. И. Савельева (многократно переиздававшийся труд по истории донского казачества в нескольких частях), М. X. Сенюткина (исследование "Военные действия донцов") и др. Огромную организаторскую работу выполнил Харитон Иванович Попов - основатель и первый директор Донского музея в Новочеркасске, куда собрал многие исторические памятники: грамоты и отписки, археологические находки, оружие, знамена, боевые трофеи, станичные архивы и т. п. Он одним из первых исследовал остатки хазарской крепости Саркел (Белая Вежа) у станицы Цимлянской, подготовил к изданию в 1903 г. полный текст книги В. Д. Сухорукова "Историческое описание Земли Войска Донского", издал сборник "Акты, относящиеся к истории Войска Донского", выпустил целый ряд исторических трудов, среди которых "Краткий очерк Донского Казачества" (Новочеркасск, 1907) и "Донской атаман Ермак Тимофеевич" (Новочеркасск, 1908). Большую работу по осмыслению истории казачьего Дона проделали в эмиграции донские ученые С. Г. Сватиков, И. Ф. Быкадо-ров, А. А. Гордеев и др. Заметим, что книга С. Г. Сватикова "Россия и Дон (1549-1917 гг.)" долгие годы являлась своеобразной второй "библией" казаков-эмигрантов. Деятельность этих исследователей позволила сохранить в социальной памяти и осмыслить многие факты из истории донского казачества, сберечь "ключи" к историческим источникам, оказавшимся по разным причинам вне поля зрения последующих поколений донских историков. Сегодня их труды возвращены читающей публике и имеются во многих библиотеках.

Самая первая библиотека на Дону, как упоминалось выше, появилась в Черкасском главном народном училище. Обширная библиотека имелась в первой донской гимназии. Инициатором открытия первой публичной библиотеки Дона стал выпускник гимназии, донской историк В. Д. Сухоруков. В январе 1821 г. по его инициативе были опубликованы устав и правила пользования библиотечным фондом. Однако обстоятельства помешали открытию библиотеки при жизни В. Д. Сухорукова, и она открылась в Новочеркасске только в 1870 г. Публичная библиотека давала возможность горожанам "прочитывать все лучшие русские журналы и газеты, а равно выходящие в свет лучшие книги на русском языке, выписываемые комитетом библиотеки немедленно по их выходе". Годовая плата за такие услуги составляла десять рублей. Чуть позднее открылись публичные библиотеки в Таганроге, Ростове-на-Дону, в станице Константиновской, в Азове и Александровск-Грушевском.

В 80-90-х гт. появились небольшие библиотеки при книжных магазинах в станицах Усть-Медведицкой, Урюпинской, Нижне-Чирской и др. В последующие годы библиотеки создаются и в хуторах, например, Плетневском, Безыменском и др. Росла и сеть книжных магазинов, снабжавших библиотеки Дона. К 1915 г. в Новочеркасске насчитывалось 9 книжных магазинов и лавок, в Ростове-на-Дону - 16, Таганроге - 7, Первом Донском округе - 6, Донецком округе - 5, Сальском и Ростовском округах - по 22. Постоянно увеличивалась и численность читателей донских библиотек (Астапенко М. П. Указ. соч. С. 124-125).

Приобщение к знанию, постоянное расширение возможностей получения образования, творческий поиск донской интеллигенции обеспечили успех выходцам Дона во многих отраслях естествознания. Имя полярного исследователя, сына рыбака с хутора Кривая Коса Георгия Яковлевича Седова (1877-1914 гг.) знает весь цивилизованный мир. Велик вклад в русскую науку выдающегося ученого-геолога И. В. Мушкетова (1850-1902). Первый русский профессор географии А. Н. Краснов (1862-1914) - уроженец станицы Каргинской. Он путешествовал по Кавказу, Средней Азии, Китаю, Японии, Цейлону (Шри-Ланка), острову Яве. Андрей Николаевич основал ботанический сад в Сухуми, где культивировал тропические растения, привезенные из путешествий. Среди выходцев Дона немало известных медиков своего времени таких, как А. В. Ходин (1847-1905), профессор Военно-медицинской академии Л. Г. Попов (1845-1906), профессор Военно-медицинской академии, автор 50 научных публикаций С. М. Васильев (1854-1903), профессор Военно-медицинской академии И. Н. Горелов, профессор, автор многих научных публикаций по судебной медицине Д. П. Косоротов, патологоанатом, автор многих научных трудов Н. Ф. Мельников-Разведён ков, участвовавший в мумификации тела В. И. Ленина, и др.

Больших успехов добились уроженцы Дона в военно-инженерном деле. Донской казак, военный инженер М. И. Кучеров изобрел военный прожектор особой конструкции и упростил способ добывания кислорода. Заслуги ученого-артиллериста, генерала А. С. Платова позволили ему занять должность начальника Михайловской артиллерийской академии. Не случайно в артиллерийском училище при академии был организован "класс донских урядников". Поэтому в столичном Петербурге очень часто можно было услышать донской говор. Казаки приезжали за знаниями в Северную Пальмиру, чтобы затем сполна вернуть их Дону и России.

Инженерная мысль донцов буквально перешагивала пределы края, оставляя и много полезного на своей родине. Так, инженер В. И. Иванов усовершенствовал процесс добывания соли в Бахмуте. Инженер А. В. Миненков изобрел особый способ извлечения ртути. В проектировании транссибирской железной дороги принимал участие инженер-путеец С. И. Косоногов. Плодотворно трудились инженер-мостостроитель Н. А. Белелюбский (1845-1885 гг.) и инженер-металлург М. А. Павлов (1863-1958 гг.). Инженер-архитектор И. Н. Краснов спроектировал царский дворец в Ливадии. Неоренессансный Большой Ливадийский дворец стал местом проведения в 1945 г. Ялтинской (Крымской) конференции глав трех союзных держав во второй мировой войне - СССР, США и Великобритания. Построенный в 1910-1911 гг. дворец ныне является музеем.

Памятники научной мысли оставили после себя многие ученые: профессор филологии С. И. Иловайский, профессор математики П. С. Фролов, профессор физики Киевского университета И. И. Косоногов и др. Заведующий лабораторией Российской Академии наук, профессор физики Н. П. Тихонов, например, ввел в научную практику российских исследователей употребление микрофильмов и особые способы реставрации древних рукописей. Профессор математики В. Г. Алексеев приобрел известность, благодаря своим трудам в области теории чисел и разработке нового приложения математического анализа к химической механике. Он стал ректором Юрьевского университета - крупного научного центра (ныне Тартуский университет, Эстония). А директором Томского технологического института был И. И. Карташев.

Немало выдающихся ученых Дона занималось горным делом. Среди них геолог, профессор, автор многочисленных трудов по геологии Давид Иванович Иловайский. Другой профессор, специалист по горному делу И. И. Асеев сочетал научные изыскания с практической работой. Он владел фабриков силикатов в Ростове-на-Дону. Силикаты использовались для изготовления цемента, стекла, огнеупоров, кирпича, керамики.

Достижения науки, общественное и экономическое развитие Дона потребовали усиления информационного обмена. Поэтому в 60-80-е гг. XIX в. в культурную жизнь донского края прочно и навсегда вошла периодическая печать, как важнейшая информативная составляющая культуры индустриальной цивилизации. Первой донской газетой стали "Донские войсковые ведомости". Они выходили в Новочеркасске с 1839 г. Первый номер первой казачьей газеты состоял из десяти страниц. На первой странице помещались различные внутриобластные сообщения: о продаже дома, помещичьего имения с крепостными, о выборах казначея и т. д. В 1872 г. она изменила свое название и начала именоваться "Донскими областными ведомостями". Долгое время эти "ведомости" оставались единственной газетой Дона. Лишь значительно позже появляются газеты в Таганроге и Ростове-на-Дону: "Полицейский листок Таганрогского градоначальства", "Ведомости Ростовской-на-Дону городской Думы", "Донские епархиальные ведомости", "Донской вестник" и др. В них печатались местные и российские новости, научно-популярные заметки о различных областях знания, статьи по истории донского края.

Наибольшей популярностью среди донской общественности пользовались, кроме "Донских областных ведомостей", газеты: "Донская речь" (1887-1906), "Приазовский край" (1899-1919), "Донская пчела" (коммерческая), "Донская молва". Среди частных газет этого времени отличалась боевитостью и добротностью печатаемых материалов "Донская газета", издававшаяся талантливым литератором А. Карасевым.

В январе 1887 г. в Новочеркасске вышел в свет первый номер ежемесячного историко-литературного иллюстрированного журнала -"Дон". Впервые читатель получил местное издание журнального типа, в котором публиковались интересные статьи по истории, археологии, этнографии Дона. Журнал просуществовал чуть больше года и закрылся ввиду отсутствия средств на его издание. Такое с периодикой происходило нередко.

Однако, несмотря на возникающие трудности, донская интеллигенция не унывала. Потребность в обстоятельном общении, приобретении нового знания, выходе на широкую публику подвигала ее к организации все новых и новых изданий. Выходят журналы научных, краеведческих и литературных обществ: "Записки Ростовского общества истории, древностей и природы", "Хозяйство на Дону", "Вестник донских учителей" и многие другие. С начала XX в. появляются и печатные органы различных политических партий и направлений, просуществовавшие вплоть до 1920 г. Выпуск периодических изданий стал почти всеобщим занятием читающей и мыслящей публики, которое горячо поддерживала донская общественность.

Ростовские студенты выпускали газету под названием "Зигзаги", а издатель Ф. Оболешев - иллюстрированный литературно-юмористический журнал "Звездочка". Донское общество любителей астрономии имело свои "Известия", привлекавшие новых почитателей таких знаний. Издатель Б. Краковский печатал журнал "Кинематограф", "посвященный интересам кинематографии и театра".

Кроме Новочеркасска, Ростова-на-Дону, Таганрога газеты и журналы выходили и в казачьих станицах. Так, в окружной станице Константиновской два раза в неделю издатель К. Болдырев выпускал бесплатную газету "Константиновские известия и объявления", а учащиеся Каменской станицы издавали журнал "К свету" (Астапенко М. П. Указ. соч. С. 126; См. также: Тарасова М. Н. "Донские областные ведомости" во второй половине XIX в. и ее корреспонденты//Краеведческие записки (Музей истории донского казачества). Новочеркасск, 1994. Вып. 1. С. 59-66).

Периодическая печать привлекла внимание донской общественности к угасающим народным традициям, к фольклору, являющемуся частью души народа. А XIX - начале XX в. неоднократно организуются фольклорные экспедиции и готовятся публикации сборников собранных материалов. В результате становятся достоянием широкой публики сборники казачьих былин, сказок, и песен, записанных А. М. Листопадовым, А. И. Савельевым, А. Н. Пивоваровым. Они наглядно продемонстрировали, что в казачьих станицах по-прежнему любят праздники, хороводы и народные песни.

Любовь к песне, умение ее исполнять прививались казакам с детства. Профессиональные хоры на Дону существовали при храмах. Особым мастерством отличался хор войскового Воскресенского собора в Черкасске. Как учебный предмет музыка преподавалась в главном народном училище, а потом и в первой донской гимназии. В начале XIX в. правительственным распоряжением в Новочеркасске создается войсковая капеллла (ансамбль), в числе первых руководителей которой служили хормейстер (хоровой дирижер) Л. И. Леонов и капельмейстер (дирижер оркестра) И. Г. Галашек. Существовали и многочисленные любительские хоры.

В 60-х гг. XIX в. во всех средних и многих начальных учебных заведениях Дона в качестве обязательных предметов ввели пение и музыку. В станицах при гимназиях и училищах нередко существовали свои ученические хоры и оркестры. Их воспитанники часто становились профессиональными певцами и музыкантами. Более того, для музыкально одаренных детей в Ростове открывается в 1900 г. музыкальное училище. В 1908 г. создаются специальные музыкальные классы в Новочеркасске. С их успешной деятельностью связаны имена талантливых композиторов, музыкантов-педагогов: ученика выдающегося русского композитора М. А. Балакирева - Ф. И. Попова, ученика другого прославленного русского композитора Н. А. Римского-Корсакова - М. Ф. Гнесина, а также знатока донского песенного фольклора А. М. Листопадова. Все это открыло удивительный путь в мир музыки для многих уроженцев Дона.

Профессор Московской консерватории К. А. Ромашков (1859-1902 гг.) начинал с ученического оркестра в Нижне-Чирской прогимназии, где был не только первой скрипкой, но и сочинил музыку для него. В 1883 г. Ромашков окончил Московскую консерваторию по классу контрабаса, причем стал ее первым выпускником по этой специальности.

Уроженец Новочеркасска профессор-музыковед Н. С. Морозов (1864-1925 гг.) окончил в 1892 г. Московскую консерваторию. Более 30 лет он занимался преподавательской деятельностью. Им составлен задачник по гармонии и диктанты по сольфеджио. Специалисты знают его научные работы о мелодии.

Солист Мариинского театра, известный драматический тенор, профессор Петербургской консерватории И. В. Ершов родился в 1867 г. в хуторе Несветай. Рано проявившийся талант певца привел его в класс профессора Петербургской консерватории Габеля. Консерваторию он окончил в 1893 г., а потом много лет успешно выступал в Мариинском театре. В Большом театре (г. Москва) блистал оперный певец, бас Власов. Он был весьма популярен задолго до Ф. И. Шаляпина (Казачий словарь-справочник. Т. 1. С. 124).

Талантливый скрипач и композитор К. М. Думчев (1879-1948 гг.) родился в Новочеркасске. С пяти лет отец начал обучать его игре на скрипке. В восемь лет Костя Думчев выступил с первым концертом, а через год успешно дирижировал симфоническим оркестром. Юный скрипач посетил с концертами многие города России, а затем Китай, Японию, Америку и другие страны. Окончив в 19,02 г. с золотой медалью Московскую консерваторию, Думчев начинает заниматься композицией. Он написал 48 музыкальных произведений. Виртуозное мастерство К. М. Думчева высоко оценил П. И. Чайковский, подаривший ему свой портрет с теплой надписью.

Популярный композитор С. А. Траилин (1872-1951 гг.) - уроженец станицы Нижне-Курмоярской. Он автор нескольких симфоний и балетов, опер "Хаджи Абрек", "Тарас Бульба", "Степан Разин", симфонической поэмы "Рыцарь и фйея", а также множества романсов, пьес для фортепиано, скрипки, виолончели.

На донской земле родились и жили другие известные музыканты и композиторы. В их числе прекрасный скрипач и концертмейстер П. П. Ильченко (1888-1948 гг.), певец Большого театра В. Ф. Люб-ченко (1886-1955 гг.) главный хормейстер Большого театра В. П. Степанова, композиторы И. И. Апостолов и М. Б. Греков.

В конце XVIII-XIX в. на Дону складываются и развиваются свои литературные традиции. Обычно из литераторов - выходцев с Дона принято отмечать А. П. Чехова (1860-1904 гг.) и М. А. Шолохова (1905-1984 гг.). Безусловно, они классики русской литературы и о них написано немало. Однако не менее интересны многие другие писатели и поэты, о которых наши современники порой ничего не знают.

Первый донской писатель, поэт и философ Евлампий Никифо-рович Котельников (1775-1854 гг.) родился в станице Верхне-Курмоярской. Его перу принадлежат два стихотворения, посвященных "вихорь-атаману" М. И. Платову и "преславному тихому Дону Иванову". Он является автором интересного исторического очерка о родной станице, обычаях и обрядах донцов XVIII в., а также двух религиозных трактатов, за которые его сослали в Соловецкий монастырь, где он и окончил свои дни.

Оригинальным донским поэтом начала XIX в. был протоиерей войскового Воскресенского собора г. Черкасска Алексей Герасимович Оридовский (176?-1812 гг.), преподававший в первой донской гимназии философию и словесность. Его перу принадлежит "Кант (похвальная песнь) на получение Войском Донским знамени", пожалованного казакам за Итальянский и Швейцарский походы 1799 г.

Литератор, генерал-лейтенант Иван Иванович Краснов (1800-1871 гг.) для своего времени считался образованнейшим человеком, знавшим несколько иностранных языков. Его стихотворение "Тихий Дон" и былина "Князь Васильков" получили высокую оценку читательской публики. В 50-х гг. он издал ряд интересных исторических очерков: "Оборона Таганрога и берегов Азовского моря", "Малороссияне на Дону" и др.

Поэт Николай Федорович Щербина (1821-1869 гг.), окончив Таганрогскую гимназию, поступил в университет, который вынужденно бросил из-за необходимости зарабатывать себе на жизнь. Вернувшись на Дон, Щербина становится домашним учителем у детей богатых казаков. В 1850 г. он переехал в Москву, где выпустил свой поэтический сборник "Греческие стихотворения". В дальнейшем Щербина сотрудничал в журналах "Современник" и "Отечественные записки".

В 50-60-е гг. XIX в. на Дону большой популярностью у читателей пользовались стихотворения уроженца Новочеркасска Алексея Алексеевича Леонова (1815-1882 гг.). Писать Леонов начал еще в годы учебы в Харьковском университете. Всего его перу принадлежат около 150 стихотворений. В. Г. Белинский в одном из своих обзоров отметил талант Леонова, подчеркнув, что его стихам присущи "мягкий юмор и точное определение характера". Кроме поэтических произведений Леонов написал целый ряд рассказов, очерков и статей по истории донского казачества (Астапенко М. П. Указ. соч. С. 127-129).

Поэт Николай Николаевич Туроверов родился в 1899 г. в станице Старочеркасской, офицер донской гвардии. Литературным творчеством серьезно занялся в эмиграции. Ему удалось собрать коллекцию книг, рукописей и гравюр по истории донского казачества. Выпустил в свет пять сборников своих стихотворений. Умер в 1972 г. в Париже (См. подробнее: Казачий словарь-справочник. Т. 3. С. 180-181; Родине покинутой молюсь... С. 130-135).

Определенный вклад в российскую и донскую литературу внесли также поэты Никандр Васильевич Чесноков (1843-1928 гг.), Иван Иванович Галушкин (1782-1830 гг.), Иван Васильевич Турчанинов (1822-1901 гг.), Иван Петрович Попов (1863-1906 гг.), Александр Яковлевич Напалков (1865-1923 гг.), Андрей Иванович Петровский (1867-1924 гг.), Иван Яковлевич Золотарев (1801-1883 гг.) и др. Рельефно выделяются по своему творчеству уроженцы Дона Р. Патканян и М. Налбандян.

Крупным донским прозаиком, который, по определению В. Г. Короленко, "первый дал... настоящий колорит Дона", является Федор Дмитриевич Крюков (1870-1920 гг.). Он родом из станицы Глазуновской. Активная общественная деятельность способствовала избранию его депутатом 1-й Государственной думы. Печататься Крюков начал с 1892 г., один за другим публикуя в российских газетах и журналах свои прекрасные рассказы о жизни и быте донского казачества конца XIX - начала XX в. Особо плодотворно складывалось сотрудничество Федора Крюкова с журналом "Русское Богатство", который редактировал В. Г. Короленко. В 1909 г. Крюков перешел туда на постоянную работу. Первая его книга очерков и рассказов под названием "Казацкие мотивы" вышла в 1907 г. А перед самой войной, в 1914 г., в Московском книгоиздательстве писателей появилась вторая прижизненная работа "Рассказы".

На рубеже эпох российской истории писали свои произведения А. С. Серафимович (Попов) и К. А. Тренев. Александр Серафимович Серафимович (1863-1949 гг.), будучи родом из станицы Усть-Медведицкой (затем г. Серафимович Волгоградской области) , до революции издал два крупных сочинения: повесть "Пески" (1908 г.) и роман "Город в степи" (1912 г.). Однако он больше известен как автор "Железного потока" (1924 г.). Константин Андреевич Тренев (1876-1945 гг.) - писатель и драматург. Он написал серию рассказов о дореволюционной деревне. Считался классиком советской драматургии. Среди его работ выделяют пьесы "Пугачевщина", "На берегу Невы", драму "Любовь Яровая".

Со второй половины XIX в. на Дону появляется профессиональное изобразительное искусство. Безусловно, этот факт связан с длительной и целенаправленной политикой войсковой администрации в области народного просвещения. В итоге выросла целая плеяда художников: И. И. Болдырев, М. Б. Греков, И. И. Дубовской, Н. Н. Дубовской, И. Л. Калмыков, Н. И. Карпов, А. 3. Краснушкин, И. И. Крылов (См. о нем подробнее: Григоренко Е. А. Неопубликованные страницы из жизни И. И. Крылова//Краеведческие записки. Вып. 1. С. 70-74. (Музей художника И. И. Крылова располагается в Новочеркасске на улице Буденновской)), К. В. Попов, К. А. Савицкий, М. С. Сарьян и др. Очевидно, невозможно рассказать о каждом из них, поэтому лишь штрихами опишем творчество некоторых мастеров кисти.

Константин Аполлонович Савицкий (1844-1905 гг.) принадлежал к выдающейся когорте передвижников. Как живописец, он ярко запечатлел противоречия и драмы народной жизни, талантливо выписал народные типы и характеры. Это проявилось, например, в картинах "Ремонтные работы на железной дороге" (1874 г.) и "Встреча иконы" (1878 г.). Константин Аполлонович был отцом советского художника Г. К. Савицкого (1877-1949 гг.).

Зрелым живописцем вступил в постоктябрьскую эпоху Митрофан Борисович Греков (1882-1934 гг.). Ему удалось художественными средствами зафиксировать события гражданской войны. Целый ряд его работ посвящены боевому пути 1-й Конной армии, наиболее известная из них "Тачанка" (1925 г.). Митрофан Борисович стал основоположником советской батальной живописи (Музей художника М. Б. Грекова сегодня находится в Новочеркасске на улице его имени (маршрут № 4 городского автобуса)). Он также выступил инициатором создания в стране панорам и диорам. Панорама - это живописная картина, охватывающая весь круг горизонта. Она совмещается с объемными макетами переднего "предметного" плана. Панорама располагается в круглом зале с центральной обзорной площадкой и создает иллюзию реального окружающего пространства. Диорама - это лентообразная, изогнутая в плане полукругом живописная картина с передним предметным планом (сооружения, реальные и бутафорские предметы). Диорамы рассчитаны на искусственное освещение и часто располагаются в специальных павильонах Ученики М. Б. Грекова создали такие известные диорамы как "Штурм Сапун-горы" (1959 г.) и "Штурм Перекопа" (1961 г.).

Донской художник Николай Никанорович Дубовской (1859-1918 гг.) тоже входил в группу передвижников (См. о нем подробнее: Кулишов В. И. Дубовской и передвижники в коллекции музея истории донского казачества//Краеведческие записки. Вып. 1. С. 74-81; Цыганкова Е. Н. Картина Н. Н. Дубовского "Радуга"//Краеведческие записки. Вып. 1. С. 81-86). В истории русской живописи известен как выдающийся пейзажист. Он стремился донести с помощью своего искусства красоту родного края и тем самым пробудить интерес к истокам народной жизни (картины "Мишкина балка", 1885 г.; "Родина", 1903-1904 гг.). Им созданы неповторимые эпически-обобщающие образы русской природы (например, картины "Притихло", 1890 г.; "Радуга", 1892 г.; "Зима", 1901 г.). Великолепны марины (морские пейзажи) Н. Н. Дубовского "Море" (1911 г.), "Утренний бриз" (1913-1915 гг.) и др. Его творчество и сегодня поражает вечностью и актуальностью тематики, открытым душевным взглядом человека на окружающий мир.

Уроженец Дона Мартирос Сергеевич Сарьян (1880-1972 гг.) отмечен в истории советской живописи как мастер жизнеутверждающего эмоционального пейзажа. В нем отражена авторская манера ярко и декоративно-обобщенно видеть горизонты природы. Такой стиль художника подчеркивают, например, картины "Армения" (1923 г.) и "Долина Арарата" (1945 г.). Сарьян был и весьма умелым портретистом. Его острый по характеру показ личности читается, скажем, в картине-портрете "Р. Н. Симонов" (1939 г.). М. С. Сарьян отличался жизнерадостностью, что очень наглядно проявилось в праздничных по колориту натюрмортах художника. Это направление в его творчестве выражает картина "Осенний натюрморт" (1961 г.). Кроме того, М. С. Сарьян создал немало декоративных панно, книжных иллюстраций, произведений театрально-декорационной живописи.

Из числа художников-эмигрантов следует выделить К. В. Попова (1897-1952 гг.). Он родился в станице Михайловской, получил среднее образование в Новочеркасске и поступил в Московскую школу живописи, ваяния и зодчества (ныне академия). После революции вернулся в Новочеркасск и участвовал в белом движении. Эмигрировал вместе с Атаманским военным училищем на греческий остров Лемнос. Будучи в эмиграции, два года учился в Академии художеств в Болгарии. Академия командировала его в Рим (Италия). Там он продолжал совершенствоваться в искусстве, а на жизнь зарабатывал, расписывая декорации в театре "Констанца". С 1926 г. К. В. Попов живет во Франции. Очень плодотворно в этот период он работает в Парижской "Гранд-Опера". Им мастерски выполняются декорации к постановкам балета Анны Павловой, Веры Немчиновой, для работ Войцеховского. Он увлеченно трудится над подготовкой спектаклей парижской труппы Московского Художественного театра и русской оперы под руководством Церетелли. С большим старанием художника содействует успеху выступлений хора Агренева-Славянского и многих других коллективов. Оказавшись в Нью-Йорке, готовит декорации для оперного театра. С 1936 г. по приглашению переезжает в Аргентину. Здесь он выполнил роспись стен и потолка в театре "Бабилония", общей площадью 5 тысяч квадратных метров, а также создал панно во "Дворце танца", где среди различных национальных танцев запечатлел искрометный порыв своих соотечественников-казаков (Казачий словарь-справочник. Т. 2. С. 296-297).

Неисчерпаемость народных талантов в живописи поддерживалась кропотливой и самоотверженной работой преподавателей. Именно они отыскивали "алмазы" в казачьих станицах и превращали их в "бриллианты изобразительного искусства". Среди них надо отметить таких художников-педагогов как В. К. Моргунов (станица Каменская), И. П. Масалов (станица Усть-Медведицкая), В. А. Груздев (станица Урюпинская).

Накопление произведений изобразительного искусства выдвинуло задачу их сохранения и пропаганды. С этой целью в конце 90-х гг. XIX в. в Таганроге создается при активном содействии А. П. Чехова первый художественный музей. На Дону появляются и свои скульпторы. Из известных нам имен отметим Д. К. Бударина и С. Г. Королькова, который увлекался и живописью.

Первый донской театр открылся в 1827 г. в Таганроге. Артистами труппы становились тогда люди из разных сословий: дворяне, мещане, вольные и крепостные крестьяне. Пьесы играли в каменном купеческом сарае, вход в который охраняли четверо караульных. Здесь ставились "Коварство и любовь" Ф. Шиллера, "Ревизор" Н. В. Гоголя, "Горе от ума" А. С. Грибоедова и другие произведения.

В 1866 г. приняло зрителей новое здание Таганрогского городского театра, которое имело великолепную акустику. В разные годы в нем с успехом выступали выдающиеся актеры М. Щепкин, А. Южин, М. Савина, композиторы М. Мусоргский, С. Рахманинов, П. Чайковский.

В 1858 г. постоянный театр открылся в Новочеркасске. Сначала ставили различные водевили, потом перешли к серьезным драматическим произведениям ("Гамлет", "Горе от ума" и др.). В 1871 г. здесь дебютировал артист А. П. Ленский, впоследствии ставший знаменитым. Великая актриса В. Ф. Комиссаржевская тоже впервые вышла на сцену в Новочеркасском театре (теперь он носит ее имя).

В Ростове-на-Дону постоянный театр стал действовать в 1863 г. В "Ревизоре" - одном из первых его спектаклей играл великий русский актер М. С. Щепкин. К 1871 г. в Ростове было уже два постоянных театра (Астапенко М. П. Указ. соч. С. 127-128). На их подмостках с одинаковым успехом шли и классическая драма и легкий водевиль.

Созданный в эти годы в Новочеркасске Казачий народный театр выявил целый пласт самобытной казачьей культуры, сконцентрированный в новых художественных образах и доступный рядовому зрителю.

Большой вклад в развитие театрального искусства на Дону внесли режиссеры Н. Н. Синельников, Г. М. Черкасов, актер Н. П. Фощин-Инсаров и др. Также известностью пользовался И. Н. Горелов. Как драматический актер, он выступал под псевдонимом "В. Н. Давыдов" (Казачий словарь-справочник. Т. 1. С. 124). Театральное творчество талантливых людей находило живой отклик и поддержку публики, пользовалось успехом у состоятельных граждан.

Вообще меценатство стало хорошей традицией на рубеже веков. В среде крупных донских предпринимателей, торговых казаков и купцов-меценатов особенно выделялись Е. Парамонов, В. Асмолов, Н. Явлоков, братья Генч-Огнуевы и др. Их покровительство культурным начинаниям способствовало развитию донской субкультуры на грани столетий.

Изменилась во второй половине XIX - начале XX в. ситуация в области народного здравоохранения. Завершилось становление системы первичного медицинского обслуживания населения на профессиональной основе, хотя врачей еще явно не хватало. Медицинская помощь оказывалась казакам бесплатно. Иногороднее крестьянство практически долго оставалось без медицинского обслуживания, и только с начала XX в. положение несколько улучшилось, в связи с заменой разъездной системы на стационарную. Достижения цивилизации медленно, но все же проникали в казачью глубинку.

Таким образом, традиционная народная культура при активном содействии всех слоев населения взрастила в XIX в., а особенно во второй половине столетия и затем в начале XX в. целый пласт культурных традиций, ранее не свойственных Дону. Казаки ярко проявили себя на новом поприще. Они доказали не только свое умение сражаться в кровавых столкновениях эпохи, но и выдвинули из своей среды значительную плеяду разнообразных талантов, людей с мировыми именами. Творчество этих выдающихся личностей достойно уважения и вдумчивого осмысления нашими современниками.

Вместе с тем, к началу XX в. под влиянием надвигающейся городской (индустриально-информационной) цивилизации медленно начинается процесс социокультурного расказачивания, постепенного отмирания ненужных в новых условиях сословных и этнических традиций. Сдерживаемый искусственно царским правительством этот процесс иногда приобретает острые формы в виде межсословных и этносоциальных конфликтов между казачьим и резко возросшим неказачьим, иногородним многонациональным населением края. Сталкиваются и неказачьи группы населения между собой.

Неразрешимость, сложность описываемого переходного периода во время революции и гражданской войны (1917-1920 гг.) привела к усилению взаимного неприятия не только на межсословном, но и на культурном уровнях, ужесточила социально-классовую борьбу, вылилась в политику расказачивания. В результате потомки казаков с большим трудом сумели сохранить крупицы материальной и духовной культуры в годы Советской власти. Поэтому возрождение казачества сегодня, на наш взгляд, немыслимо без бережного собирания и изучения лучших традиций из этнокультурного наследия, без воспитания нового поколения казаков на этих традициях.

Актуальность данной задачи очевидна. Буквально в течение ближайшего десятилетия исчезнут последние носители традиционного менталитета, уйдут из жизни люди, хранящие в своей памяти сведения об обычаях, обрядах, верованиях прошлого, о языке и фольклоре, в которых запечатлелась духовная культура предков. Если не зафиксировать сейчас то, что стремительно исчезает, полнокровное изучение народной культуры, возврат и внедрение в жизнь массы полезных вещей для нравственного здоровья будущих поколений станут практически невозможным делом.