2. Образ жизни и основные занятия донских казаков до начала XX в.

Необозримые просторы богатых и плодородных донских степей, мягкий климат способствовали быстрому заселению донского края. Однако условия существования на Дону долгое время были крайне тяжелыми, поскольку почти до конца XVII в. казакам приходилось отстаивать право на жизнь в обстановке постоянных военных набегов неприятелей. Донские казаки не имели возможности перейти к оседлой жизни земледельцев и вынужденно довольствовалась иными источниками существования. Ими стали военная добыча и с 1570 г. государево жалованье, в составе которого поступали на Дон хлеб, соль, вино, порох. Но и в благоприятные времена военная добыча и царское жалованье не могли обеспечить всех потребностей казаков. Поэтому с самого начала существования казачества на Дону большое значение имела также собственно хозяйственная производительная деятельность.

При этом надо отметить, что развитие получали прежде всего коллективные формы хозяйствования. Всю полученную добычу казачьи отряды складывали и делили поровну, доставая "из общей сумы". Отсюда пошло старинное казачье слово "односум".

Одним из древнейших занятий донских жителей было обеспечение,, переправы через Дон и сопровождение различных миссий (странствующих монахов, послов, купцов и др.). Примечателен в этом плане отрывок из рукописи голландского монаха Вильгельма де Рубрука (Рубруквиса), который в 1253 г. пересек донские степи по пути в Золотую Орду. Вот что он писал о переправе через Дон: "... не за много дней до праздника Марии Магдалины достигли большой реки Танаида, которая отделяет Азию от Европы, как река Египта Азию от Африки. В том месте, где мы пристали, Батый и Сартах приказали устроить на восточном берегу поселок Русских, которые перевозят на лодках послов и купцов. Они сперва перевезли нас, а потом повозки, помещая одно колесо на одной барке, а другое на другой, они переезжали, привязывая барки друг к другу и так гребя... когда мы потребовали животных у жителей поселка, те ответили, что имеют льготу от Батыя, а именно: они не обязаны ни к чему, как только перевозить едущих туда и обратно. Даже и от купцов они получают большую дань. Итак там, на берегу реки, мы стояли три дня. В первый день они дали нам большую свежую рыбу - чебак, на второй день - ржаной хлеб и немного мяса, которое управитель селения собрал, на подобие жертвы, в различных домах, на третий день - сушеной рыбы, имеющейся у них там в большом количестве. Эта река была там такой ширины, какой Сена в Париже... Выше этого места Татары не поднимаются, так как в то время, около начала августа, они начинают возвращаться к югу; поэтому есть другой поселок, где после переправляются в зимнее время. Итак мы были там в великом затруднении, потому что не находили за деньги ни лошадей, ни быков. Наконец, когда я доказал им, что мы трудимся на общую пользу всех христиан, они дали нам быков и людей; самим же нам надлежало идти пешком. В то время они жали рожь. Пшеница не родилась там хорошо, а просо имеют они в большом количестве..." (Хрестоматия по истории Подонья и Приазовья/Сост. М. И. Кравцов, Б. В. Лунин, М. А. Миллер, Я. Г. Селецкий. Ростов н/Д, 1941. Кн. 1. С. 142-143)

Очевидно, что занятия донских казаков на протяжении их истории менялись. При этом, безусловно, казаки выполняли роль посредника, помощника в осуществлении культурных и торговых обменов между странами и народами.

Любимыми изначальными занятиями донцов была охота, которую называли гульбою, и рыбная ловля. Гулебщики выезжали на охоту иногда большими отрядами до 100 человек. Промышляли в задонских степях, даже по реке Куме, продвигаясь к Каспию. В осенне-зимний период уходили надолго. Порою лишь к весне возвращались на Дон. Пропадали в степях по два и более месяцев, добывая дичь. На звериные промыслы выезжали на реку Медведицу. Туда отправлялись по десять и более кошей (стан, ватага) гулебщиков. Были и любители ближней охоты, называвшиеся камышниками. С капканами и тенетами они промышляли по камышам близ своих городков.

Зверья хватало на всех. В донских краях обитали волки, лисицы, медведи. Высокие и сочные травы питали многочисленные стада лосей, зубров, оленей, сайгаков, диких лошадей; здесь прятались змеи. В изобилии водились орлы, соколы, ястребы, филины; повсюду летали стаи диких голубей, тетеревов, куропаток, гусей, журавлей, лебедей.

Охота, таким образом, выступала для казаков и развлечением, и добыванием "хлеба насущного". Промышляя зверье и птицу в лесах, степях и по рекам (бобры, выдры) казаки торговали добычей. К ним приезжали купцы и охотно брали мясо и шкуры диких зверей, битую птицу, яйца диких птиц. Взамен донцы получали хлеб, одежду, оружие.

Вторым хлебом казаков была рыба. В самом Дону ее хватало, да еще она приходила из Азовского моря для метания икры. После нереста часть старой рыбы и молоди оседала в гирлах Дона, где был особенно хороший лов. Обилие рыбы в период Азовского осадного сидения 1637-1641 гг. дало казакам возможность не ощущать особого недостатка в продуктах питания. Когда же турки, заняв в 1642 г. Азов, перегородили устье Дона огромными сетями, условия рыбной ловли для казаков резко ухудшились. "Случилась хлебная скудость", ибо не было рыбы, чтобы обменять ее у приезжих купцов на хлеб.

В "былинные" времена в Дону ловились белуги, осетры, карпы, лещи, стерляди, судаки, головачи, окуни и прочая рыба. Иногда в казачьи сети попадались огромные осетры и белуги. В журнале путешествия Петра I из Москвы до Азова в 1699 г. читаем: "... его величество изволил подарить вице-адмиралу Крюйсу полбелуги: рыба так называемая, которую 488 человек три дня ели и такого хорошего вкуса, как свежая телятина" (Астапенко М. П. Донские казаки: 1550-1920. Ростов н/Д, 1992. С. 18).

Большинство казаков ловили рыбу для собственного потребления. В таких случаях ловля проводилась обычно в одиночку при помощи удочек, бредней, переметов, вентерей, сапеток. Зимой молодежь часто глушила рыбу, идя с топором по тонкому льду и время от времени ударяя обухом по льду, после чего рыба всплывала брюхом кверху. Выходили на рыбную ловлю на каюках-лодках, долбленых из цельного ствола дерева, чаще всего вербы. Каюки казаки делали каждый сам для себя с помощью нехитрых инструментов - топора и различных тесел, которые изготовливались в станичной кузнице. Надо было обладать большим умением, чтобы управлять тяжелым и неустойчивым каюком. Управляли им стоя на колене, одним веслом. Сеть сбрасывали в воду с кормы, в носовой части складывали пойманную рыбу. Плохо приходилось неумелому казаку - каюк переворачивался и выбраться из-под него было очень трудно (отсюда выражение "И пришел ему каюк").

Орудия лова были незамысловаты и по типу применения делились на удильные, волоковые, заставные и накидные.

Удочка и перемет относятся к удильным орудиям лова. Удочка состоит из удилища, обычно изготавливавшегося из тала, и лески. Леска крупно вилась из 6 или 8 белых конских волос. На одном конце лески прикреплялись два крючка средней величины и свинцовое грузило. Другой крепился к удилищу.

Перемет состоял из длинной бечевы, на которой на определенных расстояниях на волосяной или нитяной леске подвешивались крючки с приманкой. Переметы растягивались поперек водоема. Осмотр снасти осуществлялся с лодки.

Вентерь относится к заставным орудиям лова. Он плелся из крепких пеньковых ниток в виде большого мешка в форме конуса, натянутого на деревянные обручи. В середину вентеря ввязывали горла. Горла образовывали посередине вентеря узкое длинное отверстие, куда рыба могла свободно войти, но выйти не могла.

Бредень относится к волоковым орудиям лова и представляет собой небольшую двуручную сеть с мешком (мотней) в центре, к которому приделаны короткие крылья, привязанные к палкам. За одну палку брался человек таким образом, чтобы палка стояла перпендикулярно ко дну реки. Второй рыбак с помощью другой палки натягивал бредень во всю длину, и тогда оба шли вдоль реки по течению и вытягивали бредень на берег. Бреднями ловили по вечерам или ночью.

Сапетка - накидное орудие лова. Плелась из краснотала (вербы) в виде цилиндрической корзины без дна. Лов с помощью сапетки осуществлялся на мелководье во время нереста рыбы путем накидывания сапетки на рыбу.

Одним из основных занятий донских казаков было скотоводство, в том числе коневодство. Скотоводство имело полукочевой, пастбищный характер. Казаки частично выращивали скот, а частично добывали у неприятеля. Содержали скот на пастбищах: летом подальше от городков, а зимой поближе. Стада находились в полудиком состоянии.

Особое внимание уделялось на Дону отбору лошадей. Естественный выбор казаками лучших экземпляров из различных пород способствовал формированию новой донской породы лошадей - одной из лучших пород для кавалерийских целей. В ней сочетаются необходимые качества боевой лошади: смела, понятлива, послушна, в достаточной мере резва, неутомима, вынослива и может долгое время довольствоваться самым скудным кормом. С вхождением Дона в состав России русская кавалерия стала преимущественно комплектоваться донскими рысаками.

В старину донские казаки всегда ездили на лошадях верхом. Лишь в середине XVIII в. на Дону появились экипажи (легкие негрузовые рессорные повозки, каляски, запрягаемые лошадьми). Но у казаков долгое время считалось неприличным сесть в рыдван (большую дорожную карету). Только женщины пользовались таратайками (легкими двухколесными повозками с откидным верхом), в которые запрягали, как правило, плохих, старых лошадей, калек и прочих неспособных для верховой езды. Казаки не спешили осваивать любые повозки, поскольку полагали, что достоинство лошади оскорбляется упряжью.

Стадам своим и табунам донцы готовили на зиму сено, которое всегда оставалось в лугах, ибо в городке было тесно и существовала опасность пожара. Чтобы оно уцелело при неприятельских набегах, казаки со всеми своими соседями установили правило: сена ни в коем случае не жечь. Они условилось: "Разоряй и сжигай городки, бей людей, делай все варварства, но сена не трогай".

Полевые и сенокосные работы в те времена выполнялись всей станицей, как правило, где-то в одном месте и в одно время. Работающих людей оберегали дневные и ночные конные разъезды. Они прикрывали от нападения татар и калмыков, от грабежей и убийств степняков-кочевников. При возникновении опасности нападения из станицы посылали стариков со знаменами по полям и покосам. Увидев знамя, жнецы и косари обоего пола бросали работу и собирались в городке для отражения неприятеля. Осаду противника также выдерживали на речных островах. Позже стали использовать в качестве цитадели церковь. Вокруг нее сооружали деревянные укрепления, что-то наподобие острога (укрепленный пункт, обнесенный оградой из заостренных кверху бревен (кольев), высотой 4-6 метров, по углам которого ставили пушки). Скот тоже старались прятать или на островах, или на дальних пастбищах.

Донские казаки издревне занимались торговлей, которая приносила им немалый доход. Характерно, что с Азовом, с которым у донцов не прекращались кровавые столкновения, они поддерживали довольно тесные торговые связи, о чем свидетельствуют документы 1592 г. Оживленная торговля пленниками, лошадьми скотом велась с ногайцами. У казаков существовало специальное разменное место - окупной яр для торговли, обмена и выкупа пленников.

В исторических источниках сохранился факт (Номикосов С. Ф. Указ. соч. С. 12), когда казаки требовали за турецкого чеуша и 6 черкасских князей в 1592 г. 32 000 золотых монет в качестве выкупа. Из-за них казаки очень долго пререкались с послом царя Федора Иоанновича, Григорием Нащекиным.

Сравнительно-исторический анализ позволил выяснить, почему казаки затребовали такую большую по тем временам сумму денег. Видимо, все дело в турецком чеуше. Именно он как пленный стоил немало. Чеуш (турецкая транскрипция seyh) - это шейх, глава мусульманского религиозного ордена дервишей. Донцы так называли есо на свой лад. Дервиши (странствующие монахи) толпами сопровождали турецкие войска в их захватнических походах. Они воодушевляли воинов на подвиги, разжигали в них фанатизм и ненависть к врагам. Также нередко сами принимали участие в сражениях. Очевидно казакам и удалось взять в плен шейха (чеуша), поскольку они подметили его роль в подъеме боеспособности турецких войск. Вполне вероятно, что это был почтенный старец.

Таким образом, в пленении чужеземцев казаки преследовали достаточно определенные ыели. В немалой степени они руководствовались соображениями будущей коммерческой выгоды. Ясырь (пленные) тем самым служили существенным источником доходов казаков в их торговых делах.

Торговые отношения Дон поддерживал практически со всеми соседними народами и странами. Есть сведения, что за участие в покорении Астрахани и Казани донцы получили от Ивана Грозного право на беспошлинную торговлю. При царе Борисе Годунове это право было аннулировано и восстановлено только в сентябре 1614 г. "И мы вас, атаманов и казаков, - говорилось в грамоте царя Михаила Федоровича, скрепленной красной государственной печатью, - за ваши многие к нам службы пожаловали: велели вам в наши украинные (пограничные) городы со всякими вашими товарами и без товаров к родимцам вашим ездить и повольно торговали всякими товарами; и по городам к воеводам нашим и всяким приказным людям о том от нас писано, что они вам и товарищам вашим в городы с товары и без товаров ездить велели повольно". В грамоте от 30 декабря 1618 г. царь подтвердил это право, напомнив воеводам окраинных городов, "...чтобы они дозволяли казакам торговать всякими товарами" (Астапенко М. П. Указ. соч. С. 17).

Наиболее важной и интенсивной для донского казачества постепенно стала торговля с московскими "торговыми гостями". Их устраивал "защитный зонтик" донского казачества, поэтому порою дальше донских земель они не продвигались, ведь сюда стекалось значительное количество потенциальных покупателей из окрестных мест. Часть торговых людей оставалась жить на Дону. Часто и русские торговцы, продав или поменяв свои товары на избытки казачьей добычи, ходили вместе с казаками в поход. А потом полюбив и получив навыки казачьего ремесла, оставались жить на Дону. Дон принимал всех, кто любил его и чтил законы казаков.

Для продажи "московитам" казаки предлагали редкий, даже экзотический товар, товар - ясырь - пленных турок, турчанок, татар, черкешенок и других представителей окрестных им народов. Товар этот они поставляли на Русь вплоть до начала XVIII в. Кроме ясыря, казаки продавали лошадей, различные военные трофеи, а несколько позже - соленую и вяленую рыбу, зубровые и лосиные шкуры, меха выдры, бобра, соболя, черной лисицы. Сами же покупали пшеничную и гречневую муку, овес, пшено, горох, циновки, холст, сермяжное сукно (некрашенное сукно домашней выделки), юфть, шубы, бумагу, восковые свечи; таганы, железо, мыло, решета, сита, а также многие другие необходимые в быту товары.

Казаки радовались, когда торговые люди из ближних городов Воронежа, Белгорода, Валуек, Ливен, Ельца, Оскола и других привозили к ним хлеб, вино и мед, оружие и боеприпасы. Наиболее бурная торговая деятельность кипела в донской столице. Обменивались и избытки казачьей добычи: лошади, персидские и турецкие товары. После покорения Азова в 1637 г. центр донской торговли переместился в Азов.

В казачьем Азове бывали персиянин и калмык, турок и грек, черкес и запорожец, ногаец и русский. Купеческие корабли из Кафы, Керчи, Тамани безбоязненно входили в морской залив и доставляли городу различные товары в изобилии. Торговля шла повсюду. В одном месте продавали шелк и бумажные изделия. В другом - юфть (кожа комбинированного дубления с предварительной обработкой жиром, выделываемая из шкур крупного рогатого скота, свиней, лошадей; характеризуемая значительной толщиной и водостойкостью, применяемая для изготовления верха обуви и шорно-сидельных изделей) и сафьян (от персидского сахтийан; тонкая, мягкая, обычно ярко окрашенная кожа растительного дубления, выделываемая из шкур коз и овец, используемая для обивки мебели, изготовления обуви, галантерейных изделий и т. п.). В третьем - араку (калмыцкая молочная водка, встречалась она и у других народов), ягоды, овощи. В ином - лук, чеснок, соль.

О своей привольной жизни в Азове казаки отписывали грамоты в родные места. В них с особой гордостью отмечали: "Станем смелым сердцем за честь, поддержим свою атаманскую и молодецкую славу; доныне еще никто даром зипунов с нас не снимал".

Такова была хозяйственная деятельность казаков, обеспечивавшая их существование до середины XVII в. Она очень образно и точно охарактеризована самими казаками в "Поэтической" повести об Азовском осадном сидении": "Кормит нас, молодцов, на поли господь бог своею милостью во дни и в нощи зверми дивиими, да морскою рыбою. Питаемся мы, аки птицы небесныя: ни сеем, ни орем (не пашем. - А. С), ни в житницы збираем. Так питаемся подле моря Черное. А злато и серебро емлем у вас за морем - то вам самим ведомо" ("Поэтическая" повесть об Азовском осадном сидении//Лунин Б. В. Азовская эпопея 1637-1641 годов. Ростов н/Д., 1988. С. 92).

Но в 70-80-е гг. XVII в. в связи с ростом населения на Дону выявилась недостаточность прежних источников существования. В апреле 1682 г. царицынский воевода Глебов сообщал царю: "Да по ведомости, государь, с Дону мне, холопу твоему, что де в казачьих городках у казаков конечно безхлебно, и в реке Дону учало быть безрыбно и кормиться казакам стало нечем, и в войсковом де Черкасском городке у казаков почали быть круги частые и на атамана де и на старшин кричат казаки и говорят, что им почало быть голодно, а добыч получить негде потому, что по твоему, в. г., указу, на Крым, и на Азов, и на Калмыцкие улусы войною им, казакам, ходити не велено" (Пронштейн А. П. Земля Донская в XVIII веке. Ростов н/Д, 1961. С. 80).

Приток новых поселенцев на Дон в конце XVII в., имевших навыки не к ратному, а к сельскохозяйственному труду, привел к появлению у донских казаков новых видов хозяйственной деятельности: соляного промысла, садоводства и земледелия.

Одним из продуктов первой необходимости для донцов была соль, которую они привозили первоначально из походов в турецкие и татарские земли. С середины XVII в. казаки стали самостоятельно добывать ее в Манычских озерах, а также в районе устья реки Тор (основное место добычи), где возник Бахмутский городок. "Маноцкую" соль в конце XVII в. казаки брали за 6 алтын 4 деньги (94 копейки) пуд (16 килограммов), тогда как торская стоила 2 рубля за бочку, вмещавшую десять пудов (160 килограммов).

Герб Всевеликого Войска Донского. 1878 г

На Маныч за солью выезжали во всеоружии, как в поход за "зипунами". Порядок и сроки организации этого соляного промысла определялись войсковой грамотой. Как правило, казаки собирались из трех и более страниц в отряды и выбирали себе ватажного атамана. Вооруженный караван при своем движении к цели и обратно высылал во все стороны: вперед, назад ("заставы") и по сторонам ("крылыциков") легкие разведывательно-заградительные группы. Несоблюдение мер предосторожности приводило к потерям людей, лошадей и рабочего скота (например, в 1746 и 1777 гг.) от нападений неприятеля. Практически почти до конца XVI в. поездки на Манычские соленые озера за солью совершались большими партиями. Затем, когда опасностей в таких дальних путешествиях не стало, казаки отправлялись туда по своему усмотрению. С развитием торговли необходимость поездок за солью для большинства казачьего населения и вовсе отпала.

В 1700 г. Петр I повелел казакам разводить сады и огороды, засевать столько хлеба, сколько нужно для пропитания. Петр убедил казаков, что вовсе непостыдно соединять мирские занятия с военным ремеслом.

Земледелием казаки стали заниматься с 80-х гг. XVII в. прежде всего в верховьях Дона. Поля обрабатывали плугом и сохой, а на песчаных почвах применяли рало (треугольник или брус с большими деревянными зубьями). Заволакивали землю боронами, также имевшими деревянные зубья. Убирали хлеб косами и серпами. При молотьбе использовали цеп, каменный или чугунный каток и доску. Кроме того, обмолачивали с помощью лошадей и волов, гоняемых по разложенным на току снопам.

Несмотря на господствовавшую примитивную систему земледелия, хлебопашество постепенно становится ведущей отраслью казачьего хозяйства. Юридическое закрепление земли за казаками оформляется в конце XVIII в. и подтверждается рядом указов Екатерины II и прежде всего Жалованной грамотой об утверждении границ земли Войска Донского от 24 мая 1793 г. Российское государство, согласно грамоте, выступая в качестве верховного собственника земли, предоставляло ее в "вечное владение" Войску Донскому. Полученная таким образом земля отдавалась в пользование станицам, где казаки наделялись паями. За это они обязывались нести военную службу со своим конем, вооружением и обмундированием.

Следовательно, все земли, находившиеся во владении Войска Донского, делились на земли войскового запаса и станичные (юртовые) земли. Первые служили фондом для наделения станиц землей, а также отдавались в оброчное содержание. Вторые использовались для покосов, выпаса скота и хлебопашества. Каждый казак имел право на часть сенокосных и пастбищных угодий. Раздача последних производилась ежегодно на станичных сборах. Земля под хлебопашество большей частью станиц не распределялась по паям. Захваченные издавна участки земли переходили" по наследству от отца к сыну. Пахотные поля, принадлежавшие одной или нескольким семьям, делились на участки, часть которых засевалась, а другая находилась в залежи.

Большую роль в формировании поземельных отношений на Дону сыграли также Указ 1796 г., закреплявший крестьян на тех местах, где они поселились (но еще до 1811 г. донские чиновники пользовались правом переселять на донские земли крестьян, купленных в других губерниях), и Указ 1798 г., от которого ведет свое начало жалованное донское дворянство, резко выделявшееся из среды казаков.

Рядовые казаки, протестуя на станичных сходах против захвата земли дворянами и зажиточной верхушкой казачества, требовали уравнительных переделов. В некоторых станицах им удавалось добиться решения, по которому через 5-6 лет происходил обмен и перераспределение земли среди казаков. В других станицах и хуторах сходы настояли на том, что загон, пролежавший 1 год впустую, может быть захвачен всяким. В третьих считали, что каждый участок после трехлетнего пользования должен вновь становиться общественным. Кроме того, регулировалась норма распашки земли, согласно которой богатым казакам запрещалось одновременно использовать в работе несколько пар плугов. Несмотря на неоднократные требования рядового казачества запретить богатым казакам выселяться на отдельные хутора, провести четкое размежевание земель между станицами, а также между станицами и поселениями донских помещиков, расхищение войсковой и юртовой земли продолжалось.

В результате к 1818 г. на душу мужского пола казачьего населения приходилось по 82 десятины (Одна десятина равна 1,09 гектара (далее сокращенно - дес)) удобной земли, а на 10 душ казачьего неселения насчитывалось по 5 лошадей, 14 голов крупного рогатого скота и 36 овец. Одновременно усиливавшееся поместное дворянство захватило в свое пользование огромные пространства земель, так что на каждую душу крепостных приходилось от 100 до 300-500 и даже 1000 дес.

В 1819 г. атаман А. К. Денисов поставил вопрос о переустройстве Войска Донского. Для этого создали комитет об устройстве Войска Донского, который был призван ограничить земельное довольствие донского дворянства. Но комитет не мог предотвратить расхищение юртовой земли, поэтому уже в 1822 г. более четвертой части казачьих земель (около 4093320 дес.) находилось в частном владении, а в некоторых станицах казачье землевладение сократилось настолько, что не превышало 10-7 и даже 6 дес.

Тем не менее, земледелие развивалось и достаточно успешно. В 1822 г. атаман Денисов в записке к министру финансов писал: "Хлебопашеством на Дону занимаются все казаки, исключая живущих в городе Новочеркасске и в низовых по Дону станицах..." (См.: Шульман Э. А. Земельные отношения в Подонье и Приазовье в первой половине XIX века. Ростов н/Д, 1990. С. 25) Расширение посевных площадей способствовало наращиванию производства пшеницы и вывозу ее лучших сортов за границу, преимущественно в Германию, Францию. Активизация хозяйственной жизни и товарно-денежных отношений взаимообуславливала развитие хлебной торговли через порты Азовского и Черного морей.

В 1835 г. принимается "Положение об управлении Донского Войска" - важный документ в истории казачьего землевладения. Он поставил готовность казака к отправлению воинской повинности в прямую зависимость с его земельным довольствием. На основании "Положения" производилось размеживание земли между станицами, а также между станицами и донскими дворянами. Теперь рядовой казак, проживавший в юрте станицы, наделялся паем в 30 дес. земли (или равным по качеству количеством земли). В пай входила пахотная земля, луга и лес. Однако казаки становились владельцами паевой земли без права ее продажи.

Расчет размера казачьего пая исходил из тогдашнего состояния культуры края и прожиточных норм, по которым на нормальную семью требовалось выделить 50 дес. удобной земли. Отчисляя по 2 дес. на усадьбу с садом и огородом, конопляником и гумном (площадка для молотьбы сжатого хлеба, ток), получали 48 дес. или 4 рабочих поля по 12 дес. каждое. Оставляя по 12 дес. под постоянным сенокосом, рядовой казак имел возможность ежегодно засевать 12 дес. Размеру казачьего земельного пая соответствовало и необходимое количество движимого имущества (рабочих животных и пр.), как минимум, две пары волов и 1 рабочая лошадь для обработки 12-16 дес.

В соответствии с "Положением" генералы получали надел в 1500 десятин, штаб-офицеры и офицеры - 400. Все казаки объявлялись "особым сословием", генералитет приравнивался к дворянству. Без особых разрешений на казачьих территориях запрещалось "селиться и приобретать какую-либо собственность" всем лицам невойскового сословия. Казачьи офицеры, не пожелавшие переселиться из станиц в Миусский округ, где выделялась земля для помещиков и их крестьян, получали: обер-офицер - 2 пая, штаб-офицер 4 пая, генерал - 6; лица духовного звания (из казаков): протоиерей (старший священник, настоятель храма) - 4, священник - 2, дьякон - 1,5, церковнослужитель - 1 пай.

Крестьяне, переселяющиеся из казачьих юртов в Миусский округ, получали по 20 дес. земли. Переселение крестьян считалось необходимым, дабы помещики не имели своих земель среди станичных юртов. Вся оставшаяся после раздела земля поступала в войсковой запас. Ее количество оказалось больше именно в тех округах, в которых предполагалось не иметь помещечьих земель - в Первом и Втором Донском округах с калмыцкими кочевьями.

Таким образом, окончательно оформившееся в первой половине XIX в, казачье землевладение представляло собой многоступенчатую структуру. Верховным собственником земли на Дону выступало государство. Оно не только санкционировало распоряжение войсковыми землями, но и прямо распоряжалось ими, предписывая, например, отвести из казачьих войсковых земель определенное пространство под запасные земли или под надел старшинам и казачьим офицерам, получившим права великорусского дворянства. Следующими инстанциями считались Войско Донское, затем казачьи станицы и хутора. Такая форма землеустройства просуществовала до 1917 г.

Значительным направлением хозяйственной деятельности казачества до конца XIX в. оставались рыбная ловля, виноградарство и виноделие. В 30-40-е гг. XIX в. рыбоспетные (по обработке рыбы) и винокуренные заводы (по производству вина и спирта) приносили большую прибыль казачьей верхушке.

До конца XIX в. сохранилась и устойчивая тенденция развития товарного скотоводства, в первую очередь, коневодства и овцеводства, где особым спросом пользовались известные донская и калмыцкая породы. Причем, производство и продажа кож, сала, шерсти преобладали над сыромолочной продукцией.

Существенную роль в становлении предпринимательских, коммерческих структур в казачьей среде играл торговый капитал, поскольку торговля традиционно занимала важное место в жизни казачества. Уже в 1804 г. атаман М. И. Платов ходатайствовал перед царем об освобождении "торговых" казаков от военной службы, за что они обязывались вносить в войсковую казну в течение 30-ти лет по 100 рублей ежегодно, а позже - по 200 рублей. Так было основано привилегированное "Общество донских торговых казаков". Принятый в 1834 г. устав общества еще больше расширял его права по отношению к другим слоям казаков и лицам невойскового сословия. К 1860 г. в общество входило уже более 1000 человек, а с 1869 г. казакам позволили поступать в него без ограничения (См.: Шульман Э. А. Указ. соч. С. 58-59; Кошкин И. С, 3убков И. И. Донское торговое общество и его значение в жизни края. Ростов н/Д., 1888). Постепенно в руки торгово-коммерческой верхушки казачества перешла вся оптовая торговля промышленными и сельскохозяйственными товарами. Из этой среды впоследствии выдвинутся такие крупные казачьи предприниматели-капиталисты, как Е. Парамонов, К. Кошкин и др.

Принятие "Положения об управлении Донского Войска в 1835 г. способствовало сохранению казачества как феодального военно-служилого сословия, его замкнутости и более привилегированного положения по сравнению с невойсковым населением края. Этим актом правительство усугубляло межсословную рознь и создавало основу для напряженности этнокультурных взаимоотношений в будущем.

После проведения в России комплекса реформ буржуазного характера в 60-70-е гг. XIX в. процесс капиталистического развития Дона пошел быстрее, что повлияло и на культурно-хозяйственную жизнь населения области. Отмена крепостного права и освобождение донских крестьян, с одной стороны, активизировали экономическое развитие, но, с другой стороны, создали сложную ситуацию в аграрном секторе, обусловленную различными возможностями в пользовании землей - основным богатством края. С 70-х гг. XIX в. резко возрос приток пришлого, иногороднего населения: крестьян, промысловиков, рабочих на Дон. Широкое развитие получила краткосрочная (1-3 года) аренда войсковых и станичных земель, которой активно пользовались иногородние крестьяне-переселенцы и предприниматели.

Крупными центрами культурно-хозяйственного взаимодействия стали города Ростов и Нахичевань-на-Дону, Азов, Таганрог, Новочеркасск, Александровск-Грушевский (Шахты). Процесс урбанизации, становления городской культуры, быстрое развитие транспорта и средств связи на рубеже XIX - XX вв. бесспорно оказывали влияние на казачью традиционную культуру, способствовали ее дальнейшей унификации.

Знамя Войска Донского. 1811 г

В ходе глубоких преобразований изменился и усложнился состав и облик населения Донской области. К 1914 г. здесь проживало около 4 млн. человек, из них казаков - 1,5 млн. (38,6%), коренных крестьян (освобожденных по реформе 1861 г. ) - около 1 млн. (23,5%), иногородних (предпринимателей, рабочих и крестьян, прибывших на поселение в 70-90-е гг. XIX в. ) - 1,1 млн. (29%) (Козлов А. И. Казачья окраина России. Ростов н/Д, 1993. С. 14-15, 21-22). Как видим, неказачье, невойсковое население начало преобладать, но при этом ограничивалось в правах по сравнению с казачьим, что, очевидно, накладывало отпечаток взаимной неприязни. Казаки в массе своей, еще с конца XVIII в. традиционно предвзято относились к неказачьему населению - "новожилам". Часто с явным превосходством, как хозяева края, вели себя в общении с иногородними. Уже с начала XIX в. казаки презрительно называли иногородних - "сипою", "сипутою". Со временем этот комплекс превосходства перешел на иногородних инородцев - "хохлов", "тавричан", "кацапов" и евреев. В чем проявились с особой силой сословные стереотипы казачьей этнической культуры. При этом национальный вопрос в виде межэтнической розни никогда на Дону не возникал. В начале XX в. здесь проживало более 40 наций, среди которых превалировали казаки, русские, украинцы, армяне. Интернациональные связи преобладали над межсословной ррзнью, которая бесспорно имела место и даже искусственно "подогревалась" царским правительством, всячески пытавшимся сохранить казачество как одну из опор монархии.

Окончательное правовое оформление казачества в полупривилегированное сословие усилило тенденцию русификации, славянизации казачества, возникшую еще в начале XVIII в. Государственная и церковная регламентация образа жизни казаков XIX - начала XX в. способствовала завершению формирования специфического сознания казачества, его обновленной духовной культуры, где плотно переплелись сословные и этнокультурные стереотипы мышления, влиявшие на образ жизни. Казачество окончательно принимает черты своеобразного субэтнического сословия со сложной внутренней мозаичной структурой. В ходе неизбежных буржуазных преобразований второй половины XIX. начала XX в. оно начинает ощущать себя особым народом, что стимулировалось резким увеличением невойскового, иногороднего населения края.

Таким образом, хозяйственные занятия казаков влияли на их быт и нравы. Естественно, в первую очередь, сильно воздействовала военно-полевая организация жизни, обращение внимания на достижение боевых успехов. Изменение соотношения между военными и гражданскими занятиями постепенно изменяло облик донского казачества, его повседневную жизнь.

Далее мы рассмотрим организацию быта и нравы казаков в период из вольного самоопределения, а также развитие самобытной культуры в XVIII - начале XX в.