Таганрогский порт и различного вида торговля, связанная с ним

Таганрогски портъ и различнаго вида торговля, связанная съ нимъ.

Среди разныхъ другихъ цълей устройства на Таганьемъ роге гавани, какъ намъ известно изъ Исторiй Таганрога при Петре Великомъ, главная была — завести торговыя связи съ Европой. Гавань была устроена, укреплена, снабжена флотомъ и администрацiей, которой мудрый царь старался внушить смыслъ деятельности, полезной для Россiи и отвечающей его планамъ. Нельзя сказать, чтобы онъ этого вполне достигъ; то, что быстро и широко понималъ онъ, то съ трудомъ усваивали его сотрудники; но дело поправлялось темъ, что удачный выборъ места помогалъ царю. Это видно, между прочимъ, изъ того, что когда Таганiй рогь былъ отданъ туркамъ, все-таки, какъ мы увидимъ, начавшаяся торговыя связи здесь не прерывались. Если бы ближайшими соседями Россiи на юге были народы сколько-нибудь культурные, то торговля легче бы зародилась и быстрее развивалась; но кругомъ были татары, кавказскiе дикари, а далее, у Константинополя — Турцiя мертвою петлею затягивала сношенiя съ Европой. Чтобы вызвать къ жизни старыя порванныя связи Средиземнаго побережья съ берегами Азовcкого моря, надо было прибегнуть на первыхъ порахъ къ искусственному насаждению торговли на Азовсвомъ море, и съ этою целью царь Петръ вызывалъ энергичных людей и оказывала имъ поддержку; но, какъ мы знаемъ, дело подвигалось медленно и, наконецъ, совсемъ остановилось, вследствiе возвращенiя Азова и Таганрога после несчастнаго Прутскаго похода въ 1711 году. Но гениальная мысль была брошена и притомъ на благоприятную почву; потребность въ торговыхъ связяхъ съ юго-востокомъ Европы на берегахъ Азовскаго моря была велика, и, несмотря на безпрестанныя затрудненiя, какъ со стороны русскихъ поселенiй, такъ — еще более — турецкихъ, торговля все-таки влачила свое, хотя и жалкое существование. Въ виду существовавшихъ тамъ торговыхъ сношенiй съ Турцiей, въ 1749 году учреждена была въ Черкасске со стороны крепости Св. Анны, на основанiй Высочайшаго указа 18 августа 1749 г., пограничная таможня. Но казакамъ это не понравилось: они привыкли, какъ мы далее увидимъ, къ торговле, граничащей съ грабежомъ; поэтому-то какiя бы то ни было юридическiя основы имъ были не желательны, а потому наказной атаманъ Д. Ефремовъ вошелъ съ ходатайствомъ объ отмене ея. Въ виду такового ходатайства она и была перенесена 16 декабря того же годе въ местность, лежащую на Дону повыше впаденiя въ Донъ Темерника противъ урочища Богатаго колодца. Мысль объ устройстве таможенной заставы у Темерника была проведена еще въ 1744 году Вешняковымъ. Впоследствии въ 1749 году, на запросъ коммерцъ коллегiи баронъ фонъ-Венденъ доложилъ, что таможню следуеть устроить въ Таганроге, въ которомъ имеется застава, къ которой приходятъ суда. Это указанiе весьма важно въ томъ смысле, что даетъ возможность заключить о нейтральномъ положенiи Таганрога или даже больше того: крепость по Прутскому договору была сожжена, и территорiя оставлена русскими, но торговля все-таки на мысе Таганiй Рогъ существовала, и даже какимъ-то образомъ была устроена застава, вероятно, при Елизавете Петровне, при которой были частыя столкновенiя съ турками, за границы у Азовскаго моря. Ходатайствуя объ отмене таможни въ Черкасске, атаманъ Ефремовъ не предполагалъ вовсе упустить ее изъ рукъ Донскихъ казаковъ, и желалъ перенести ее въ крепость Св. Анны, где она не мешала бы казакамъ; но Сенать его ходатайства не уважилъ, и, какъ намъ уже известно, таможенная застава была учреждена на Темернике. Начала она оперировать въ 1750 г., причемъ найдено было удобнымъ взимать пошлину съ привозныхъ товаровъ турецкими золотыми и серебряными монетами по такой табели: серебряныя: астра равнялась 1 деньге; пара — 1 коп., орлянка - 30 коп., левокъ — 60 коп.; золотая: турама равнялась 1 руб. 57 коп. 1 деньге, зенжерли — 1 руб. 65 коп., шунизинъ — 1 руб. 95 коп., стамбулъ шуралы — 1 руб. 92 коп., стамбулъ зенжерли — 2 руб. 10 коп., фондуклiя — 2 руб. 20 коп.

Указомъ Правительствующего Сената 21 февраля 1755 г. запрещено было отпускать изъ Темерниковскаго порта за море россiйскiе товары изъ опасенiя недостатка ихъ, а для установленiя при этомъ новомъ порте правильной внешней торговли сделанъ былъ вызовъ чрезъ публикацiю по всему государству купцовъ, которые взялись бы устроить компанiю съ открытiемъ торговыхъ конторъ въ Константинополе и Темерникове; а пока будетъ таковая компанiя организована, разрешено отправлять изъ Темерницкой таможни парусныя полотна, канаты, веревки, икру, холстъ и юфть легкую. Рыбы въ краю было очень много; а рыбные заводы были не только въ Дону, но и въ Азовскомъ море, въ особенности на Кубанскомъ берегу, и принадлежали казакамъ, запорожцамъ и другимъ разночинцамъ, какъ это видно изъ указа Правительствующаго Сената 31 декабря 1756 года. После неоднократныхъ вызововъ желающихъ производить торговлю при Темерниковскомъ порте съ заграницею явились, наконецъ, охотники; это были: Василiй Хостатовъ, Никита Шемакинъ — калужскiй первостатейный купецъ — и ярославскiй таковой же купецъ — Алексей Ярославцевъ. Они то и основали Россiйско-Константинопольскую компанiю съ оберъ-директоромъ Хостатовымъ во главе. Компанiя открыла свои действiя въ 1758 году; но такъ какъ въ Темерниковскомъ порте не было никакихъ приспособленiй ни для складовъ, ни для жилья, то первое время торговля велась въ Черкасске. Условiя торговли, несомненно, были тяжелыя въ этомъ краю съ слабыми зачатками культуры, но были и особые специфическiя затрудненiя; такъ, оберъ-директоръ компанiи Хостатовъ въ записке Императрице Елизавете Петровне объяснялъ: «что донскiе казаки издавна всячески старались коммерцiи въ непристойномъ и въ неудобномъ къ тому месте, но въ своемъ казачьемъ городке въ собственныхъ рукахъ содержать единственно только для того, чтобы имъ налагаемые на купцовъ по прихотямъ своимъ не указанные сборы получать, а именно: ведерные, весовые, мостовые, перевозные, бочечные, атаманскiе, привальные, отвальные, далмачные, поддалмачные и другiе таковые же не подлежащiе, коихъ они ежегодно съ притесненiемъ и не малымъ купечеству убыткомъ сбирали не малую сумму, о которыхъ въ 1750 г. бывшiй тогда таможенный директоръ Чернцовъ Коммерцъ Коллегiи представлялъ, а притомъ, дабы свободно было имъ, казакамъ, за отдаленiемъ таможни степью не указанными дорогами потаенно безъ платежа пошлинъ товары свои провозить, за что изъ нихъ 1757 г. по указу Правительствующего Сената некоторые публично наказаны».

Компанiя эта основала конторы въ Москве, въ Константинополе и на Темернике, где были мало-по-малу устроены кладовыя, магазины и пакгаузы. Отправляли отсюда, главнымъ образомъ, икру мешочную и зернистую, масло коровье, сальныя свечи, вязигу, холстъ суровый и хрящъ, чугунныя изделiя и железо полосовое, канаты, веревки, меха барсучьи, заячьи и лисьи, рога, сайги, конскiе хвосты.

При первыхъ же шагахъ встретились новыя затрудненiя, весьма поучительныя и для современныхъ торговцевъ, не заботящихся о репутацiи края въ торговомъ деле. Большая партiя товара, привозимаго въ Константинополь компанiей, трудно было сбывать, потому что константинопольскiе торговцы, привыкнувъ къ недоброкачественности товара, продаваемаго казаками, не хотели большими партиями брать продукты, шедшiе съ береговъ Дона; нужно было много времени, чтобы побороть недоверiе къ русскому товару, а разъ это было сделано, торговля быстро увеличивалась. Турецкiе купцы стали прiезжать на Темерникъ и даже селиться тамъ; въ 1762 году эти переселенцы прибыли на 26 судахъ. Это быстрое развитiе Темерниковскаго поселенiя не нравилось казакамъ, и они стали прибегать къ разнымъ средствамъ, чтобы задержать торговлю въ Черкесске, откуда, конечно, бежали все въ виду целой плеяды пошлинъ, придуманныхъ казаками; однако же все затеи и угрозы казаковъ разбились предъ настойчивостью правительства, которое не думало закрывать компании, какъ того добивались въ Черкасске; со стороны турецкихъ властей прилегающаго края оказывалась тоже всевозможная поддержка компанiй противъ Черкасскихъ происковъ.

Однако же, несмотра на очевидный ростъ Темерника, отдаленность его отъ моря была весьма крупнымъ недостаткомъ; это видно изъ прошенiя поданнаго турецкими купцами въ 1760 году: „расхваливъ торговую компанiю", писали далее турецкiе ходатаи, «при въезде ихъ судами моремъ къ Таганъ-Рогу, где самая неминуемая темъ судамъ пристань, нетъ карантинныхъ домовъ и погребовъ, которымъ необходимо для обеихъ имперiй и общаго удовольствiя быть надлежитъ для того, что съ прибытiя къ Таганъ-Рогу задержанiе бываетъ въ карантине и выстаиваютъ съ великою нуждою по сороку дней, находясь въ судахъ и каютахъ свойхъ на воде; привезеннымъ же товарамъ и овощамъ чинится порча, а напиткамъ безъ прикрытия за неимениемъ магазиновъ и погребовъ отъ жару, дождей течь и вредность и что нетъ тамо маркитантовъ, у которыхъ бы могли они купить вольною ценою съестные припасы, отъ чего претерпевают крайнiй голодъ, и просили, чтобы о такомъ весьма надобномъ какъ для нихъ, такъ ради прочихъ въезжающихъ изъ Турецкой области людей построенiи въ Таганъ-Роге карантинныхъ домовъ и погребовъ и о продаже имъ тамо по вольной цене съестныхъ припасовъ, о чемъ представлено было и въ Коллегiю Иностранныхъ делъ( Между турецкими торговцами были, несомненно, и греки, входившiе тогда въ составъ Турецкой имперiи; есть даже частныя сведенiя, что грекъ Синоди Поповъ, предокъ живущихъ и теперь въ Таганроге, торговалъ на Темерникъ и въ Таганъ-Роге въ 1750 году.)

Русскiя власти, нecoмненно, хорошо сознавали, какъ важно утилизировать для торговыхъ целей мысъ Таганъ-Рогъ, но хозяйничать тамъ не имели права; однакоже содержали тамъ таможенную заставу съ унтеръ офицеромъ во главе, а затемъ необходимость заставила устроить и карантинный домъ, какъ о томъ просили турецкiе купцы. Дело въ томъ, что до Темерниковской таможни далеко не все суда и не всегда могли проходить, а потому товары приходилось перевозить на лодкахъ, принадлежащихъ казакамъ; а такъ какъ въ Турцiи часто свирепствовали моровая язва, то среди казаковъ появлялась зараза; кроме того, сюда же армяне и татары съ Кубани привозили чекмени, шарвары, киндяки, бурки, седельные тебельки, кумачи, сафьянъ, сапоги, выбойки, бязь и соль. Такъ что къ Таганрогу, когда онъ еще представлялъ изъ себя обнаженный утесъ, приходили суда: въ 1746 году—17; въ 1747 — 9, въ 1748—12. Но это ходатайство не могло быть уважено въ виду того, что территорiя Таганъ Рога Россiи не принадлежала. Темерниковская же таможня, напротивъ, получала более важное значенiе, такъ какъ тамъ строилась крепость св. Димитрия, делавшая ее более безопасною въ степныхъ малонаселенный местностяхъ. Иностранцы получали право пользоваться таможенными сооруженiями, а Высочайшимъ манифестомъ 31 iюля 1762 года разрешалась свободная торговля зерновымъ хлебомъ въ Темерниковскомъ порте.

Между темъ, событiя историческiя шли своею чередой, и въ 1769 го-ду, какъ намъ уже извъстно, Екатерина II, оваладевъ Таганрогом, распорядилась о постройке здесь гавани и крепости. Возобновленiе Петровской гавани было поручено Синявину; ему же было поручено и приспособленiе военныхъ кораблей къ коммерческимъ целямъ. Потемкинъ, создатель Новороссiи, заселилъ Таганрогъ греками, которые разомъ создали въ немъ коммерческое населенiе.

Все это делалось, благодаря энергiи императрицы и ея сотрудниковъ, въ такой степени быстро, что, спустя шесть летъ, несмотря на извъстное намъ развитiе Темерниковскаго порта, Таганрогъ уже могъ предоставить все удобства — и даже большiя — для устройства въ немъ торговаго центра Прiазовья. Почти одновременно съ занятiемъ Таганрога Коммерцъ-Коллегiя составила докладъ объ устройстве Таганрогской таможни, предусмотревъ положенiе новаго порта вдали населенныхъ местъ Pocciи и на берегу моря, которое давало возможность сношенiя съ Европой. Въ докладе былъ составленъ и штать новаго учрежденiя, который и былъ императрицей конфирмованъ. Однакоже портовая таможня не была открыта тогда, а только лишь въ 1776 году переведена изъ Темерниковскаго порта указомъ Правительствующему Сенату 5 февраля 1776 года; при чемъ Таганрогской портовой таможне подчинялись: 1) Кагальницкая, что при Ордынскомъ броде, 2) застава при Петровской крепости на устье Берды и малыя таможни въ Еникале и Керчи. Въ августе же, 4 числа, былъ утвержденъ особый тарифъ о взысканiи въ уменьшенномъ количестве пошлинъ съ провозныхъ товаровъ къ портамъ Чернаго моря для развитiя на юге торговли. Штатъ былъ утвержденъ 25 мая 1776 г.; по штату полагали: директоръ съ жалованьемъ 500 руб. въ годъ; цольнеръ — 350 руб., контролеръ — 200 руб., переводчикъ — 100 руб., кассиръ — 150 руб., гафсимейстеръ — 100 руб., экеръ — 150 руб.; пакгаузные управители: инспекторъ — 150руб., штемпельмейстеръ — 120 руб., канцеляристъ — 130 руб., подканцеляристъ — 100 руб., три копiиста — по 200 руб., двадцать два досмотрщика — 50 руб., двенадцать объездчиковъ — 70 руб., унтеръ - офицеръ — 30 руб., шесть солдатъ — 18 руб.; на таможенныхъ ямахъ гребцовъ восемнадцать- 3 руб., квартирмейстеровъ два — 40 руб.; на таможенные и карантинные расходы -450 руб. Къ этому штату прибавляли штатъ карантина лекарь — 180 руб., подлекарь — 80 руб., цирюльникъ — 30 руб., копiистъ —60 руб.; на всякiе по оному расходы, т. е. на дрова для окуриванiя и топленiя печей, на деготь, уксусъ, курительные порошки, лекарства, на починку самого карантина и прочее въ разсужденiе степныхъ местъ — 1000 руб. На пропитанiе бедныхъ въ карантине — 50 руб. Штатъ этотъ несколько былъ измененъ въ 1799 году и снова — въ 1808.

Спустя мъсяцъ, 23 iюня 1776 г. былъ изданъ указъ Императрицы Коммерцъ-Коллегiи о ведомости для начинающейся въ Царьграде коммерцiи; заглавие въдомости такое: «Ведомость начинающейся въ Царьграде коммерцiи, почему изъ способныхъ местъ какiе товары могутъ стать до Таганрога, почему cъ оныхъ россiйской и турецкой пошлины, такожъ что станутъ изъ Таганрога до Константинополя провозъ и плата работнымъ людямъ, кои носятъ товары съ пристани въ гостинные дворы, и почему какiе товары въ продажу вышли». Въ въдомости показано: масло коровье въ Таганроге стоить 27 руб. за берковецъ, пошлины на него русской 2 руб. 92 1/2 коп., провозъ до Константинополя — 1 руб. 65 коп , турецкая пошлина - 10 руб. 50 коп., выгрузка — 30 коп., продажа въ Константинополе - 53 руб.; следовательно, прибыль — 19 руб. 62 1/2 коп. Свечи сальныя 26 руб. 50 к., берковецъ на месте, пошлина русская 2 руб. 86 коп., провозъ 1 руб. 65 коп., турецкая пошлина 1 руб. 05 коп., выгрузка 30 коп., продажа 37 руб. 50 коп., прибыль 5 руб. 15 коп.; икра паюсная 23р. 50 коп. берковецъ, русская пошлина 85 коп., турецкая 1 руб. 20 к., продажа 38 руб.; желъзо полосовое 7 руб. 80 коп. берковецъ, русская пошлина 37 1/2 коп., турецкая 40 1/2 коп., продажа 13 руб. 40 к.; железо листовое 15 руб. 90 коп. берковецъ, пошлина русская 6руб., турецкая 60 коп., продажа 30 руб. 90 коп. Провозъ этихъ товаровъ почти одинаковъ: около 1 руб. 65 коп. и выгрузка — около 30 коп. Обращаетъ на себя вниманiе чрезвычайно высокая пошлина при вывозе изъ Россiи листового железа, а при ввозе въ Турцiю — коровьяго масла. Ведомость останавливается на железныхъ изделiяхъ, прибавляетъ слъдующее: «Гвозди железные, крупные, мелкiе и среднiе, разныя онымъ цены слъдуетъ делать по вкусу турецкому, барышъ отъ нихъ весьма изрядный; замки железные разныхъ сортовъ къ дверямъ, сундукамъ и висячiе следуетъ делать по вкусу турецкому, барышъ отъ нихъ изрядный». Далее следуетъ: парусныя полотна 160 руб. за 1000 арш. въ Таганроге, русская пошлина 2руб. 50 к., и турецкая - 5 руб., продажа въ Константинополе 195 руб., барышъ — 25 руб. 75 коп. Холстъ узкiй и салфеточный ведомость возить не советуетъ, потому что прибыль не будетъ превышать 10 коп. Куницы уфимскiя 100 штукъ въ Таганроге 80 руб., русская пошлина 7 руб., турецкая — 3 руб. 90 коп., продажа въ Константинополе 135 руб. прибыль — 43 руб. Затемъ следуютъ другiе меха: белки сибирскiя, черныя, закаменныя, оне же нерчинскiя, иркутскiя или подгородныя. березовскiя, обскiя, казанскiя; горностаи заводскiе уфимскiе, якутскiе и печерскiе, корсаки, норки, лисица оренбургская, песцы белые, овчинки черныя бухарскiя, волнистыя ширайскiя, рыси, кошки. На все эти товары пошлина какъ русская, такъ и турецкая пропорцiональна дороговизне товара, также и прибыль. Наиболее дорого ценился въ Таганроге мехъ норки — 100 шт. 90 руб., песца — 100 штукъ 85 руб., горностаевъ — 400 шт. 110 руб.; наиболее дешево — белки казанскiя: 55 руб. за 1000 штукъ. Пошлины, конечно, не всегда оставались одне и те же; такъ, по указу 22 сентября 1780 были сделаны сдедующiя перемены: съ барановъ и овецъ живыхъ вместо прежней по 16 руб. съ десятка взимать по 6 коп. за штуку; съ быковъ и коровъ вместо прежней по 17 руб. 46 1/2 коп. съ десятка взимать по 85 коп. съ каждой штуки; съ коровьяго и овечьяго масла вместо прежнихъ 22 коп. съ пуда — по 5 коп. съ пуда; съ привознаго венгерскаго токайскаго и венгерскаго столоваго вина вместо прежней 60 руб. съ антана, мерою въ 5 ведеръ, взимать 9 руб. за то же количество. Такое значительное пониженiе пошлины, конечно, могло только лишь способствовать развитiю торговли. Въ изложенной здесь табели для насъ самое ясное и важное то обстоятельство, что главный предметъ вывоза изъ Таганрога были сибирскiе и уральскiе товары, которые въ настоящее время не идутъ вовсе и не только изъ Таганрога, но такiе предметы, какъ железо, и ниоткуда; очевидно, рынки для сбыта железа потеряны; они захвачены иностранцами въ Анатолiи, Турцiи и Египте; а если такъ, то ясно, что Таганрогь тесно связанъ съ экономическимъ благосостоянiемъ Pocciи. Мы увидимъ далее, что наибольшее значенiе Таганрога совпадало съ наиболее значительнымъ вывозомъ не хлеба только, но и другихъ предметовъ, и въ особенности железа, а потому развитiе металлургическаго производства требуетъ правильной постановки отправки его изъ Таганрога, какъ уже испытаннаго пункта; въ этомъ смысле Таганрогь есть гавань края, а не местныхъ только интересовъ.

Навигацiя продолжалась то же время, какъ и теперь: въ 1777 году прибыло въ Таганрогь 29 купеческихъ кораблей,—первый 10 апреля, а последнiй - 29 ноября; но въ следующемъ году 8 ноября рейдъ уже быль покрыть льдомъ. Лучшею характеристикою и оценкою первыхъ шаговъ Таганрогской торговли будетъ нижеприводимый перечень отпущенныхъ за границу товаровъ изъ Таганрога въ теченiе 1775, 1776 и 1777 годовъ и привезенныхъ въ Таганрогъ.

Мы не будемъ говорить о техъ богатствахъ, которыя получалъ Таганрогь отъ продажи своихъ собственныхъ продуктовъ, какъ икра; укажемъ на транзитъ более крупныхъ предметовъ торговли: коровьяго масла отправлялось на 92.000 руб., по приблизительному расчету, основываясь на ведомости, составленной для таганрогской торговли, барыша можно было получить на 27 руб. — 19 руб. 62 1/2 коп., т. е. 70%; на сумму же 9200—5500 руб., пошлины правительство получало около 3000 руб. Руководствуясь темъ же способомъ вычисления, на льняные товары, городъ одного транзиту получалъ 12.000 руб., а правительство пошлины — 1584 руб.; на железе — 30.000 руб , а пошлины поступало 16.070 руб. и т. д. Кроме того, населенiе города работало и зарабатывало, выгрузка и погрузка значится даже въ ведомости и положена на видъ. Надо при этомъ иметь въ виду, что хлебъ не вывозился, а греки еще только начали поселяться въ Таганроге — и тогда получаемъ полное основанiе сказать: «Таганрогь есть порть края, не искусственно созданный и не основанный переселившимся иностраннымъ элементомъ для вывоза хлеба, а естественный, близко связанный съ экономическимъ, ростомъ восточной Россiи, безъ котораго и этотъ самый ростъ можетъ остановиться».

Сношенiя съ Европой чрезъ Таганрогъ быстро развивались и, конечно, не ограничивались сношенiемъ съ Турцiей; уже въ 1776 году въ Таганроге открыта контора торговаго дома «Сидней, Джемсъ и К». Развивается вместе съ темъ и русское мореходство, главнымъ образомъ, конечно, каботажное; для русскихъ судовъ рескриптомъ на имя Потемкина учреждается торговый флагъ 1783 г. 4 января. Торговый трактатъ, съ Турцiей, заключенный 10 iюня 1783 г., помимо того, что устанавливалъ определенныя отношенiя, но и, будучи установленнымъ после победъ русскаго оружiя, конечно, доставлялъ и многiя выгоды. Въ особенности важно было постановленiе трактата, ставившее транзитъ чрезъ проливы Константинопольскiй и Дарданельскiй вне всякихъ претензiй Турцiи: суда, шедшiя не въ Турцiю, были не только освобождены отъ пошлины турецкой, но и какой бы то ни было обсервацiи. Да и пошлина, въ Турцiю привозимыхъ товаровъ не должна была превышать 3% ихъ стоимости.

На сколько были благопрiятны условiя развитiя внешней торговли въ Таганроге, на столько затруднительны уcловiя развитiя фабричной промышленности и местной торговли, вследствие малонаселенности края и дороговизны рабочихъ рукъ. Известно, что въ 1791 году уже существовала-Никольская ярмарка, а въ 1792—Успенская, а третья, Михайловская — въ 1802 г., но въ 1817 г. уже прекратила свое существованiе. Открыты они были на основанiи перваго городового положенiя въ 1785 г. 21 апреля. Но каковы были эти ярмарки,— сведений неть, и трудно предположить, чтобы оне были значительны; географическое положенiе Таганрога решительно не благопрiятствуетъ этому.

Статистическiя данныя, каковыя удалось добыть для оценки торговли Таганрога къ концу XVIII века, следующiя:

Изъ Таганрога вывезено хлеба въ 1792, 1793, 1794 г. :

Товара отпущено за границу на сумму 439011 руб., при чемъ въ пользу казны поступило 9130 руб. Изъ-за границы пришло судовъ съ товаромъ 61 на сумму 156058 руб., въ пользу казны поступило пошлины 22817 руб., и 24 судна пришли съ балдастомъ. Въ 1800 году Таганрогъ находился въ исключительно благопрiятныхъ условiяхъ, благодаря рескрипту Императора Павла, изданному вследствiе тревожнаго времени въ Европе и неурожая въ Россiи; рескриптъ былъ следующiй: «Къ удержанiю въ умеренности и возспособствованiю темъ пропитанiя народнаго въ Новороссийской губернiи, выпускъ пшеницы отъ всехъ портовъ Новороссiи запретить, исключая одного только Таганрогскаго порта, въ который привозъ бываетъ изъ Воронежской, Тамбовской и другихъ внутреннихъ губернiй, где недостатка по донесенiямъ не видно, но буде и тутъ, по местнымъ соображенiямъ, выпускъ хлеба найдется не выгоднымъ, то немедленно представить мне».

Торговыя сношенiя съ турецкими землями всегда вызывали карантинныя предосторожности. Существовавшiй въ Таганроге карантинъ въ 1800 году получилъ новый штатъ въ виду его важности. Военная гавань Таганрога представляла въ это время, благодаря трудамъ Синявина, следующей видъ: она была обложена съ трехъ сторонъ отъ моря камнемъ со сваями и лежала противъ города, имея въ длину по берегу моря 470, а въ ширину къ морю — 170 саженъ; для входа и выхода изъ нея были одни ворота, былъ также при гавани ковшъ. Глубина гавани была отъ 5 до 3 футовъ, а въ ковше — отъ 9 до 7 футовъ. Описанiе это имеется въ делахъ градоначальника, и составитель описанiя говорить, что гавань была прежде глубже; мелководiе же ея объясняетъ наносами изъ рекъ, впадающахъ въ Азовское море. Съ северовосточной стороны гавани купеческiе корабли по выдержанiи карантиннаго термина и имевшiе надобность въ починке становились около стены ея. Таганрогскiй рейдъ быль противъ города и занималъ пространство вдоль Донского залива на 20 верстъ. Корабли, сидящiе въ воде не свыше 13 1/2 футовъ, свободно приходили къ порту. Кроме этой, была еще особая купеческая, свайная гавань, съ северной стороны морского берега, где въ настоящее время купеческiе магазины, таможня и лесная биржа, о существованiи которой и теперь свидетельствуютъ сохранившiяся сваи. Способъ нагрузки товаровъ на суда и выгрузки практиковался до 1840г. такой: каботажныя суда, по мелководiю прилегающей къ пристани части залива, не могли подходить къ ней, а останавливались на довольно значительномъ разстоянiи въ море, куда подъезжали извозчики, которые составляли особую конно-дрягильскую артель, на особо устроенныхъ повозкахъ съ полками, съ помощью которыхъ, а также и другой артели пешихъ дрягилей, и производилась нагрузка и выгрузка. Эти неудобства, усиливавшiяся при ветрахъ, побудили градоначальника Кампенгаузена въ 1806 году, возбудить ходатайство о пособiи городу для устройства гавани. На это ходатайство въ самомъ непродолжительномъ времени, въ томъ же году, последовала на имя градоначальника указъ Правительствующего Сената, передававшiй следующее Высочайшее распоряженiе: «Для построенiя въ Таганроге складочныхъ магазиновъ и таможеннаго дома, для приведенiя купеческаго порта въ состоянiе достоинству тамошней торговли соответственное и для другихъ работъ, толико важной цели поспешествующихъ, Мы повелеваемъ изъ пошлиннаго сбора Таганрогской таможни, ежегодно отделяя десятую часть, прямо изъ таможни отпускать въ веденiе Таганрогскаго градоначальника, который чрезъ Министра Коммерцiи будетъ снабженъ дальнейшими предписанiями, сообразными исполненiю нашей воли. Отпускъ десятой части начать съ полученiя сего и продолжать впредь до указа».

Получивъ такое доказательство вниманiя Александра Павловича къ интересамъ Таганрога, Кампенгаузенъ, имея въ своемъ распоряженiи довольно значительныя суммы изъ таможни, каковыхъ въ 1806 году поступило 36692 руб. 10 коп., въ 1808 году уже имелъ планы и проекты купеческой гавани съ бонами, пристанями и эллингами, составленные инженеромъ де-Воланомъ; но эти планы, будучи переданы Кампенгаузеномъ Строительному Комитету для разсмотренiя, были этимъ последнимъ совершенно забракованы. Дело затормозилось, а съ оставленiемъ Кампенгаузеномъ поста Таганрогскаго градоначальника, и совсемъ стало. Несмотря, однакоже, на громадные неудобства, другiя выгодныя условiя Таганрога были такъ велики, что онъ мало по-малу получаетъ въ оффицiальномъ смысле центральное положенiе. Въ 1805 году былъ образованъ Таганрогскiй таможенный округъ и отданъ въ веденiе градоначальника, что оставалось до 1859 года, когда начальникомъ округа былъ сделанъ представитель таможеннаго ведомства съ местопребыванiемъ въ Керчи. Въ составъ таганрогскаго таможеннаго округа въ 1805г., вошли таможни: Керченская, Бердянская, заставы: Ростовская и Марiупольская и береговая стража. Въ 1806 г. по Высочайшему повеленiю 30 марта былъ разрешенъ складъ иностранныхъ товаровъ въ Таганроге, какъ это ранее получила Одесса. Магазины для этой цели были построены еще въ 1804 г. и, конечно, продолжали строиться. Постоянно возраставшее количество иностранныхъ судовъ, прибывавшихъ въ Таганрогъ, требовало соответствующее количество каботажныхъ судовъ, которыя и начали строиться въ Таганроге въ 1806 году по особому типу, выработанному Масальскимъ, лейтенантомъ Македонскимъ. Въ 1803 году по Высочайшему повеленiю «для вящшаго ободренiя торговли» въ портахъ Чернаго и Азовскаго морей пошлина уменьшилась на 1/4. Въ это время выступаетъ на другомъ, западномъ, краю Черноморскаго бассейна городъ Одесса, какъ крупный торговый пунктъ. Незадолго до этого присоединенныя къ Pocciи богатыя Польско-Малорусскiя области нашли въ Одессе свой хлебный рынокъ, и это упрочило значенiе Одессы; но въ то же время Одесса въ такой степени пользовалась милостями правительства, что, главнымъ образомъ, была обязана своимъ ростомъ порто-франко и другимъ привиллегiямъ, которыя для нея добывали ея именитые градоправители, въ особенности герцогъ Ришелье. Но странно то, что въ Одессе все-таки довольны не были и для большаго развитiя торговли хотели убить Таганрогъ, чтобы перевести туда его торговлю.

******************************************таблицу для наглядности

Въ 1804 году Одесса впускала иностраннаго товара на 1223026 руб., а Таганрогъ — на 2528846; отпускала Одесса на 2339509 руб., а Таганрогъ — на 1965274; въ 1805 г. Одесса впускала на 2156295 руб., Таганрогъ — на 2693618, а отпускала Одесса на 3399290, а Таганрогъ — на 2871005. Следовательно, экспортъ Одессы былъ больше, благодаря хлебу указанныхъ областей: ввозъ большiй былъ въ Таганроге, т. е. иностранные торговцы находили въ Таганроге лучшiя цены и лучшiя условiя сбыта. Странно поэтому въ высшей степени предложение въ 1808 г., герцога Ришелье закрыть Азовское море и перенести порть въ Каффу (Феодосiя). Его «Notice sur Taganrog» 15 Decernbre -1808 написанъ такъ поверхностно, такъ недокументально, что, очевидно, более расчитанъ на протекцiю автора, нежели на серьезность содержанiя; говоря о разныхъ неудобствахъ, которыя имеетъ почти всякая гавань, если сооруженiя человеческiя ихъ не отвращаютъ, онъ совершенно проходить молчанiемъ его преимущества и въ особенности глубокое проникновенiе въ материкъ. Указывая на Феодосiю, родовитый авторъ делаетъ это, что называется, съ плеча: что можно вывезти изъ Феодосiи, чего бы не имела Южная Европа?— Только лишь то, что туда можно было бы привезти изъ Таганрога же на судахъ. А если привозить иностранные товары въ Феодосiю на судахъ, тогда все равно на колесахъ можно ихъ везти сухимъ путемъ чрезъ Европу, потому что разстоянiе Феодосiи отъ центральной Россiи не только велико, но и занято пустопорожними степями. Можно думать, что Ришелье подалъ эту записку въ Министерство просто по просьбе влiятельныхъ одесситовъ и, быть можетъ, кемъ-либо изъ нихъ составленную. Лучшимъ доказательствомъ ея безсодержательности служить то обстоятельство, что, несмотря на весь престижъ Ришелье у Александра I, императоръ не обратиль на эту записку никакого вниманiя, и вследъ за этой запиской поручаетъ попечительство надъ купеческiмъ судоходствомъ Азовскаго моря таганрогскому градоначальнику, съ чемъ одновременно, на представленiе градоначальника объ открытiи Коммерческаго Суда, издаетъ указъ, где сказано: «Желая споспешествовать распространенiю торговли и преподать удобнейшiя средства къ скорейшему разбирательству въ торговыхъ делахъ, Мы повелеваемъ учредить въ Таганроге Коммерческiй Судъ на такомъ точно основанiи, вакъ оный назначенъ въ Одессе по конфирмованному Нами сего года марта 10-го числа Уставу, на каковой конецъ, препровождая при семь и штатъ для Таганрогскаго Коммерческаго Суда, Нами утвержденный, въ Сенатъ. Петербургъ, мая 12 дня 1808 года».

Какъ намъ известно, еще въ 1803 году градоначальникъ Дашковъ возбудилъ вопросъ объ учрежденiи въ Таганроге такого Суда, который при делопроизводстве принималъ бы въ соображенiе вместе съ требованиями справедливости еще и интересы торговли, а также, местныя чрезвычайно сложныя условiя, вследствiи, разнообразныхъ элементовъ населенiя; но такъ какъ дело пошло чрезъ герцога Ришелье, то оно дальше Одессы не двинулось, а потому Кампенгаузенъ снова возбудилъ вопросъ о Коммерческомъ Суде, каковой и былъ утвержденъ въ Таганроге Александромъ I, причемъ штатъ былъ положенъ следующiй: Председатель (съ окладомъ въ 2000 р.), два члена (по 1000 руб.), прокуроръ (1000 руб.), юрисъ-консультъ (750 руб.) и прочее содержанiе 5000 руб. Весь расходъ былъ отнесенъ на счетъ Правительства, за исключенiемъ двухъ выборныхъ членовъ, которыхъ содержанiе падало на общество. Первыя должностныя лица были назначены Правительствомъ: председателемъ — статскiй советникь Шауфусъ, членами — Свечинъ и Сесеманъ, прокуроромъ — Жеребцовъ, юрисъ-консультомъ—Британъ. Два члена по выбору отъ купечества были коммерцiи советникъ Макронаки и поручикъ Врето. Открытiе Коммерческаго Суда последовало 8 ноября 1808 года въ доме Домонтовича при следующей торжественной обстановке: Въ 9 часовъ утра все чиновники Коммерческаго Суда въ полной парадной форме собрались къ председателю, и оттуда отправились къ исправлявшему тогда за выездомъ градоначальника его должность генералъ-мaiopy Бачманову, куда также прибыли: городской голова, чины Русскаго и Греческаго Магистрата и другiя оффицiальныя и выборныя лица. Здесь градоначальникъ принялъ поздравленiе съ высокоторжественнымъ днемъ тезоименитства Михаила Павловича, и весь кортежъ таганрогскихъ патрицiевъ направился въ соборъ. Въ соборе была отслушана литургiя, молебенъ, а также проповедь протоiерея Завиновскаго. Изъ собора весь указанный составь участниковъ торжества съ крестнымъ ходомъ двинулся въ зданiе Суда, где было водоосвященiе и присяга выбранныхъ купечествомъ членовъ, после чего председатель произнесъ речь, въ которой въ краткихъ словахъ очертилъ значенiе торговли въ глубокой древности въ Финикiи, Египте и Грецiи, которая, открывая пути для развитiя торговаго общенiя, нашла интереснымъ завести торговлю и съ темъ краемъ, где ныне господствуетъ Таганрогъ. Затемъ Петръ Великiй обратилъ свой проницательный взоръ на Таганрогъ и темъ подтвердилъ его значенiе, а следующiе государи не упускали изъ виду этого края. Открытiе Коммерческаго Суда, по словамъ оратора, есть новое доказательство какъ торговаго значенiя Таганрога, такъ и высокаго вниманiя къ Таганрогу милостиваго монарха. Затемъ ораторъ произнесъ несколько хвалебныхъ пунктовъ по адресу градоначальника, трудами котораго открыть въ Таганроге Судъ, и по адресу заступающаго его место Бачманова, за его вниманiе и участiе въ данную минуту, посоветовавъ слушателямъ чтить такихъ полезныхъ государевыхъ слугъ и оказывать имъ подобающее уваженiе. После всего этого генералъ-маiоръ Бачмановъ пригласилъ къ ceбе всехъ присутствующихъ на завтракъ, на которомъ при пушечной пальбе предложены были тосты за членовъ Царской Фамилiи, и потомъ — разныхъ другихъ лицъ, съ именами каковыхъ было связано торжество. Вечеромъ купечествомъ данъ былъ балъ въ гимназическомъ доме, при чемъ былъ сожженъ фейерверкъ, а городъ былъ иллюминованъ, при чемъ особенною роскошью иллюминацiи отличался городской садъ, клубъ и Коммерческiй Судъ. Довольный Таганрогъ три дня праздновалъ открьте Коммерческаго Суда, и закончено было празднество баломъ и маскарадомъ въ клубе, куда были приглашены все дворяне, чиновники и купечество. Первымъ действiемъ открытаго Коммерческаго Суда была выработка инструкцiи делопроизводства, каковая была составлена прокуроромъ и юрисъ-консультомъ и одобрена Министромъ Юстицiи, и тогда же въ веденiе этого суда были включены все торговыя дела Ростова, Нахичевани и Марiуполя. Тогда же купечество возбудило ходатайство о разрешенiи платить выборнымъ отъ него членамъ Коммерческаго Суда жалованье изъ 1/4 % сбора, платимаго имъ; но Высочайшая резолюцiя последовала на это ходатайство такая: «Предоставить таганрогскому купеческому обществу определить членамъ суда такое жалованье, какое оно заблагоразсудитъ, но не изъ сей суммы». Председатели коммерческихъ судовъ были въ Таганроге всегда на виду, какъ назначенные правительствомъ, такъ и выбранные купеческимъ обществомъ городовъ Таганрога, Ростова, Нахичевани и Марiуполя съ 1857 г. За отсутствiемъ градоначальниковъ они всегда исполняли ихъ должность. После Шауфуса председателемъ Коммерческаго Суда были: Федоръ Мартосъ съ 1816 по 1844 г., Алексей Богдановичъ Броневскiй — до 1857 г., затемъ — выбранный купеческимъ обществомъ Илья Дмитрiевичъ Алфераки — до 1865 г., Дмитрiй Петровичъ Война — до 1869 г., когда онъ перешелъ товарищемъ председателя въ Таганрогскiй Окружный Судъ, вновь открытый, въ которомъ Д. П. Война чрезвычайно скоро орiентировался, прекрасно понялъ новое направленiе гласныхъ судовъ и былъ до самой своей смерти лучшимъ и деятельнымъ выразителемъ гласнаго судопроизводства — этого лучшаго перла великихъ преобразованiй. На смену Д. П. Война былъ выбранъ воспитанникъ славной эпохи русской жизни Фердинандъ Карловичъ Оремъ, завоевавшiй себе такую популярность юрговаго люда трехъ городовъ, что должность председателя какъ бы перестала быть избирательной, такъ какъ каждые новые выборы были только доказательствомъ полнаго доверiя къ Ф. К. Орему.

Неудачная попытка Ришелье закрыть Азовское море и сделать Таганрогъ каботажною гаванью не остановила другого начальника Новороcciйскаго края и радетеля интересовъ Одессы, графа Ланжерона, который представилъ записку Императору о томъ же въ 1818 году. Вследъ за темъ Александръ Павловичъ въ первый разъ посетилъ Таганрогъ и после непосредственнаго знакомства съ городомъ отвечалъ Ланжерону: «Во время пребыванiя моего въ Одессе представляли вы мне закрыть входъ иностраннымъ купеческимъ кораблямъ въ Азовское море и обратить Таганрогскiй порть для одной внутренней торговли, уверяя меня при томъ, что и сами жители г. Таганрога, преобразивъ свою торговлю въ прибрежную или каботажную, найдутъ въ оной свои выгоды. Въ проездъ же мой ныне чрезъ Таганрогъ, принесены мне были отъ таганрогскаго гражданства просьбы, въ копiяхъ при семъ препровождаемыя, изъ коихъ вы ясно увидите, что отъ преобразованiя порта въ этомъ городе жители онаго не только потерпятъ потерю въ своихъ заведеншiяхъ, но неизбежно должны подвергнуться совершенному разоренiю. Съ другой стороны, я, по личному моему осмотру, нашелъ, сколь значительныя уже строенiя въ Таганроге, единою целью торговлю имеющiя, и съ темъ вместе удостоверился, что представляемыя вами выгоды каботажнаго по Азовскому морю торга никакъ существовать не могутъ за неименiемъ способныхъ къ тому судовъ. Поставляя все это вамъ на видъ, я долженъ при этомъ случае сделать следующее мое вамъ замечанiе: партикулярныя просьбы объ уничтоженiи въ одномъ городе торговли и учрежденiи оной въ другомъ могутъ быть позволительны, какъ виды частные, но представленiя въ семъ виде чиновника, облеченнаго моею доверенностью, должны быть всегда основаны на общихъ государственныхъ соображенiяхъ, дабы противнымъ тому действiемъ не ввести иногда правительство въ неизбежную ошибку: случай, который, если бы я не проезжалъ чрезъ Таганрогъ, легко могъ бы встретиться отъ одного сделаннаго вами подобнаго мне представленiя и произвести собою самыя несчастныя последствiя для целаго торговаго города». Первая попытка устроить торговую гавань такъ, чтобы она более удовлетворяла нуждамъ торговли, какъ мы видели, была неудачна. Но въ 1822 году вопросъ этотъ вновь былъ поднять. Предположено было на купеческой бирже, противъ таможни устроить жете, т. е. каменный помость, вдающiйся въ море на довольно значительное разстоянiе для нагрузки и выгрузки товара; планъ этого сооруженiя былъ составленъ инженеромъ Потье и одобренъ при главномъ управленiи путей сообщенiя. По проекту этому была определена сумма въ 116080 руб., каковая должна быть выдана государственнымъ казначействомъ. Комитетъ Министровъ утвердилъ предложенный проектъ, но генералъ-губернаторъ Воронцовъ доложилъ, что, по собраннымъ имъ сведенiямъ, таковое улучшенiе порта для таганрогскихъ коммерсантовъ не желательно, и дело снова остановилось. Но мысль объ улучшенiи порта въ Таганроге не умирала, потому что чемъ более росла торговля, темъ более чувствовалось отсутствiе портовыхъ сооруженiй, а потому какъ Александръ Павловичъ, такъ и Елизавета Алексеевна во время своего пребыванiя въ Таганроге поддерживали надежду на постройку порта у таганрогскихъ гражданъ, что и выразилось въ указе Императора на имя Министра Финансовъ 19 октября 1825 года: «Указомъ 10 апреля 1806 года, Правительствующему Сенату даннымъ, представлена была въ пользу города Таганрога десятая часть изъ пошлиннаго сбора здешней таможни, но отпускъ оной прекращенъ съ 1812 года по обстоятельствамъ того времени; ныне, желая изъявить особенное благоволенiе мое къ городу Таганрогу и оказать возможные способы къ возвышенiю я устройству сего столь важнаго и полезнаго для внутренней россiйской торговли порта, Я повелеваю вамъ возобновить выдачу десятой части со всехъ таганрогскихъ таможенныхъ пошлинъ для приведенiя Таганрогской гавани въ состоянiе, достоинству здешней торговли соответственное, и на устройство другихъ зданiй, для порта и города нужныхъ, отпуская ciю сумму на прежнемъ основанiи въ веденiе таганрогскаго градоначальника съ темъ, чтобы употребленiе оной, сообразно предполагаемой цели, было производимо подъ особеннымъ распоряженiемъ новороссiйскаго генералъ-губернатора. Впрочемъ, сiю десятую часть производить ежегодно въ сумме не свыше одного миллiона рублей годового пошлиннаго сбора, отпускъ же оной начать съ полученiя сего и продолжать впредь до Указа». На подлинномъ собственноручно написано: «Александръ». Въ Таганроге, октября 19 дня 1825 г.

Въ 1831 году по распоряженiю градоначальника Дунаева городовой архитекторъ Македонскiй, при участiи поручика Карганова, составилъ проэктъ двойнаго жете въ 278 саженъ длины и 8 саж. ширины каждое на сумму 429.593 руб., но комиссiя проектовъ и сметъ путей сообщенiя, въ виду несоблюденiя некоторыхъ строительныхъ правилъ, не утвердила этого проекта. Но ни по первому, ни по второму проекту работы не производились. Тогда, въ 1832 году, уполномоченные отъ таганрогскихъ гражданъ и торговыхъ домовъ, среди которыхъ первенствующее место тогда занимали Магула, Захаровы, Травло и Фока, представили новому градоначальнику, барону Франку, записку о нуждахъ Таганрогскаго порта и при этомъ ходатайствовали объ устройстве старой гавани и о проведенiи набережной отъ биржи въ гавань взаменъ предположенная къ постройке жете. Записка эта съ благопрiятнымъ заключенiемъ барона Франка въ октябре месяце того же года была препровождена генералъ-губернатору, графу Воронцову, а этимъ последнимъ возвращена была въ Таганрогь въ феврале следующаго 1833 года уже съ заключенiемъ управляющего 1-мъ отделенiемъ 4-го округа путей сообщенiя, генералъ-мaiopa Готмана, для передачи таганрогскому купечеству. Въ виду этого таганрогское купечество составило приговоръ, которымъ постановлено просить градоначальника составить комиссiю изъ городского головы, уполномоченныхъ отъ купечества Драшковича и Колотилина и генералъ-майора Гетмана, для разсмотренiя местоположенiя и составленiя плана набережной и части гавани. Приговоръ этотъ былъ встръченъ благосклонно въ правящихъ сферахъ, почему въ iюле того же года графъ Воронцовъ известилъ градоначальника о командированiи въ Таганрогъ строительнаго отряда прапорщика Ласкина для составленiя на месте плана и сметы по предположенному устройству гавани и набережной. Во время работъ таганрогское купечество получаетъ совершенно неожиданно сюрпризъ такого рода: проектъ съ двумя жете, представленный градоначальникомъ Дунаевымъ и отвергнутый комиссией путей сообщенiя, въ переработке инженера Потье, былъ утвержденъ высшей инстанцiей, именно—Министерствомъ Внутреннихъ Делъ. Бедное купечество ошалело отъ обiлия проектовъ, къ тому же утвержденныхъ законнымъ порядкомъ.

Надо было какъ-нибудь отделаться отъ постройки жете инженера Потье, которому, очевидно, покровительствовало министерство. Для этого выбираютъ комиссiю въ марте 1834 года, куда входятъ И. Борисовъ, И. Колотилинъ, Л. Скараманга и П. Травло. Эти представители обратились чрезъ градоначальника съ ходатайствомъ въ министерство, чтобы разрешено было улучшить старую гавань и устроить набережную, но такъ какъ 10% поступленiй набралось пока только 300000, а расходы исчислены въ 1000,000, то они просили разрешить городу заемъ изъ государственнаго заемнаго банка въ размере 700,000 .руб. съ разсрочкою на 37 летъ подъ залогъ 10% поступленiй. Дело это несколько затянулось, такъ какъ инженеръ Ласкинъ составилъ смету въ 1892438 руб., а Воронцовъ сократилъ ее вдвое. Дело, наконецъ, разрешилось въ 1835 году Высочайшимъ указомъ, крторымъ ссуда въ 700,000 руб. разрешалась городу безъ процентовъ на 37 летъ. После этого приступлено было къ работами подъ наблюденiемъ строительнаго комитета и при участiй строительнаго отряда Ласкина. Работы были отданы съ подряда, а деньги получались, по мере хода работъ, каждый разъ съ Высочайшего разрешенiя. Съ самаго начала работъ оказалось, что грунтъ набережной слабъ, и его надо укрепить сваями, потребовался новый расходъ въ 69000 руб., который быль Высочайше разрешенъ. Постройка гавани продолжалась до 1849 года. Въ теченiе этого времени, именно въ 1843 г., съ 25 на 26 октября, произошла большая тревога: вследствiе сильнаго восточнаго ветра набережная дала большую осадку на протяженiй 80 саженъ. По этому случаю было наряжено следствiе, которое показало, что работы производились правильно и добросовестно, а осадка произошла отъ слабости грунта. 27 апреля 1849 г. градоначальникъ Ливенъ донесъ, что работы окончены и требуютъ освидетельствования. Въ виду важности улучшенiя для таганрогской торговли, купечество ходатайствовало, чтобы новая набережная именовалась Воронцовскою. Насколько это ходатайство было искренне, можно судить изъ постоянная отношенiя Воронцова къ Таганрогу и изъ того, насколько, действительно, городъ обязанъ былъ этимъ сооруженiемъ генералъ-губернатору. Ходатайство было уважено, и набережная стала называться Воронцовскою. Недавнее распоряженiе о томъ, чтобы города расточали почести по действительнымъ заслугамъ, имеетъ очень важное значенiе, потому что подхалимство городскихъ обществъ доходить до того, что Таганрогь ходатайствовалъ въ свое время о поднесенiи почетнаго гражданства генералъ-губернатору Коцебу, который систематически и даже злобно причинялъ вредъ городу; но министерство, зная низкiя побужденiя этого ходатайства заправилъ города, не нашло нужнымъ давать ходъ делу, в въ такомъ роде отвечало городскому управленiю.

10% сборъ и постоянное участiе правительства въ расходахъ на портовыя сооруженiя свидетельствуютъ, несомненно, о значенiи торговли въ Таганроге, которое выражалось, разумеется, лучше всего въ данныхъ, нижеприводимыхъ. Беремъ эти данныя не годъ за годомъ, такъ какъ въ этомъ неть нужды, а съ некоторыми промежутками.

До дваццатыхъ годовъ торговля прогрессировала, затемъ понижается; причинъ этому было много: соперничество Одессы, обладавшей разными льготами: благоустройствомъ порта, портофранко и др.; неудобство нагрузки и выгрузки товара въ Таганроге; Греческое возстанiе и война съ Турцiей. Все это прекрасно тогда сознавалось Правительствомъ, и потому вопросъ объ улучшенiи порта не остановился на устройстве набережной. Въ 1852 году составленъ проектъ и смета углубления порта, а въ 1857 одобрены главнымъ управленiемъ Путей Сообщенiя на сумму 235117 руб. Но затемъ местное начальство, разсмотревъ присланную смету, нашло, что къ означенной сумме следуетъ прибавить не менее 50000 руб., и вместе съ темъ просило разрешить производить постройку хозяйственнымъ способомъ Строительному Комитету. 50000 было разрешено прибавить, но работу сдать съ торговъ. Поэтому и назначены были торги, на которые охотниковъ не оказалось, такъ какъ въ смете были показаны цены на матерiалъ ниже существующихъ. Въ виду этого градоначальникъ предложилъ купечеству произвести работы, добавивъ въ виде пожертвованiя 50000 руб., каковые покроютъ недостатки сметы; однако же и эти 50000 не склонили главное управленiе путей сообщенiя къ хозяйственному способу постройки, и потому, после длинной переписки, въ 1860 году назначены новые торги, на каковыхъ купецъ Конъ взялся соорудить необходимые предметы по проекту углубленiя порта за 280.000 руб. и, чтобы склонить министерство къ утвержденiю торговъ, скинулъ еще 2000 руб., въ виду чего торги были утверждены, и работы должны были производиться подъ наблюденiемъ комиссiи изъ купцовъ и другихъ сведущихъ лицъ подъ председательствомъ градоначальника. Но уже на другой годъ Конъ оказался неисправнымъ, и контрактъ былъ уничтоженъ. Тогда комиссiя предложила производство работъ обществу Волго-Донской железной дороги, но оно отказалось, и дело стало.

Въ виду изложеннаго градоначальникъ, не надеясь на ycnexi торговъ, предложилъ взять это дело таганрогскому купечеству какъ более всего понимавшему, что ему нужно, и более всехъ заинтересованному въ успехе предпрiятiя. Купечество, среди котораго крупнейшiя фирмы были: Ралли, Скараманга, Александръ Авьерино съ сыновьями, Доминикъ Росси, Дм. Ласкараки, Клиссиничъ, Гирсовичъ, Капора, В. Емесъ, В. Алексопуло, согласилось и даже соглашалось нести некоторыя матерiальныя жертвы, но слагало съ себя всякую ответственность, какъ въ доброкачественности работъ, такъ и въ какомъ бы то ни было срочномъ выполненiи. Эти кондицiи были переданы въ Министерство путей сообщенiя. Въ это самое время Министерство получило предложенiе некоего Дукельскаго, который предлагалъ соорудить Таганрогскую гавань за сумму, ниже ассигнованной именно - 285.000 руб. Министерство предпочло предложение Дукельскаго, который и приступилъ къ работамъ въ 1864 году. Но въ первый годъ произвелъ работъ только на 2728 руб. въ то время, какъ по контракту долженъ былъ сделать на 50.000руб., почему комиссия по постройке порта 28 сентября 1865 г. признала Дукельскаго неисправнымъ, и контрактъ — нарушеннымъ. Между темъ, во главе Таганрогской администрацiи сталъ человекъ дела и знанiй, именно— Шестаковъ. Онъ представилъ высшей администрацiи свои соображенiя, по которымъ предлагалъ сдать дело особому комитету, подъ его личнымъ председательствомъ, въ составъ котораго войдутъ представители таганрогскаго торговаго мipa. Комитетъ безъ всякихъ подрядовъ будетъ вести дело самъ, по смете въ 315000 руб., будетъ иметь на жалованье техника, какого самъ выберетъ, по отчетности, какую самъ составитъ, съ правомъ изменять проектъ, смотря по ходу дела, и съ авансомъ въ размере 3000 руб. за разъ. Когда дело поступило на разсмотренiе инженера Гора, осматривавшего лично гавань, то онъ далъ заключенiе въ благопрiятномъ смысле, указывая при этомъ, что несостоятельность подрядовъ уже доказана, и что чемъ далее медлить съ этимъ деломъ, темъ работы въ ней будутъ стоить дороже, а, между темъ, градоначальникъ Шестаковъ обязывается окончить работы въ три года. Генералъ-губернаторъ также далъ благопрiятныя въ этомъ смысле заключенiя, однако же дело затянулось въ виду того, что суммы предположенныя къ расходу городскому обществу не принадлежатъ и могутъ расходоваться только Министерствомъ Внутреннихъ Делъ, а потому Министръ Путей Сообщенiя долженъ исходатайствовать Высочайшаго на этотъ предметъ разрешенiя въ виду того, что неудобства Таганрогскаго порта отражаются не только на торговли Таганрога, но и всего края. Когда, наконецъ, пришло надлежащее paзрешенiе, градоначальникъ открылъ деятельность комиссiи въ составе членовъ: И. И. Скараманга, К. И. Ландера, И. Т. Летуновскаго, П. Ф. Перушкина, и М. А. Вальяно 19 апреля 1869 года. Средства для построенiя гавани, вместе съ долгами на неудачныхъ подрядчиковъ, Копъ и Дукельскомъ 36951 руб., составляли 373397p. 95 коп., а между темъ, прибывшiй поручикъ корпуса морской строительной части, Мочалинъ, определилъ смету въ 505.268 руб., но кониссiя решила начать работы, расчитывая на возможную экономiю. Приглашенный комиссiей Мочалинъ предлагалъ изменить прежнiй планъ портовыхъ сооруженiй; онъ предлагалъ оставить Петровскiй бассейнъ въ томъ виде, какъ онъ былъ до того времени, когда городъ будетъ обладать большими средствами для его улучшенiя, или сдать его на постройку магазиновъ для складовъ. Береговой же молъ существующей гавани отделать на средства города съ устройствомъ на ней частныхъ хлебныхъ магазиновъ. Предложенiя эти были одобрены градоначальникомъ.

Когда было приступлено къ работамъ по проекту Мочалина въ 1868 году, то 23 сентяоря жестокою бурею были разрушены прежде сделанныя сооруженiя, что не только причинило убытки, но и указало на необходимость более основательнаго утвержденiя берега, вслъдствiе мягкости дна; такимъ образомъ сметная сумма не сокращалась, а возрастала. Признано было необходимыми, заменить засыпку ядра моловъ камнемъ вместо земли, что также, какъ увеличенiе свай, составляло большой расходъ. Въ виду этого предложено было Городской Думе часть расходовъ взять на себя, но Дума, не имея на это средствъ, обратилась къ гирловому комитету, но ходатайство уважено не было генералъ-губернаторомъ, который займа не разрешилъ.

Въ 1873 году, при всехъ затрудненiяхъ, работы приблизились къ концу, но средствъ къ окончанiю не доставало, почему градоначальникъ Кульчицкiй обратился въ Думу съ ходатайствомъ о выдаче 26000 руб.,каковые Дума выдала безвозвратно. Но затемъ оказалось, что этой субсидии мало, и, вследствiе возникшей по этому поводу переписки, градоначадьникъ Фуругельмъ сообщилъ, что по всеподданнейшему докладу Государь возложилъ работы по замене земляной засыпки моловъ камнемъ на городское управление. Эти все работы оказались, более или менее, исправны, несмотря на незначительныя средства комиссiи, хотя далеко не совершенны; такъ въ 1877 году 6 iюня было нагнано ветромъ столько воды, что уровень ея сверхъ обыкновеннаго поднялся на 8 1/2 футовъ, почему набережная оказалась сильно поврежденною; сообщая объ этомъ министерству, градоначальникъ указывалъ, что средствъ на исправленiе неть никакихъ. Когда, по требованiю министерства понадобились соображенiя относительно исправленiя поврежденiй, то градоначальникъ обратился къ бывшему строителю Мочалину, но тотъ отъ исполненiя этой работы уклонился.

Въ этомъ же 1877 году морское ведомство оказало большую услугу Таганрогскому порту устройствомъ электрическаго маяка. При этомъ отъ морского ведомства поступило ходатайство объ уступи земли для устройства маяка 625 кв. саж. и 750 квадр. саженъ для посадки при немъ сада. Постановленiемъ 5 iюля и 24 октября 1877 г. городское управленiе уступало эти участки земли безвозмездно на все время действiя маяка въ Таганроге и темъ, чтобы входъ въ садъ быль открытъ для публики. Въ следующемъ году маякъ былъ устроенъ.

Мы видели, какъ шли портовыя сооружения: средства отпускались скудныя, проволочки были постоянныя, а системы не было никакой; гавань приходила въ худшее состоянiе, и, къ тому же, море забрасывалось балластомъ. Но жизнеспособность торговаго пункта была велика; приводимъ цыфровыя данныя по различнымъ отраслямъ торговли, чтобы все это выяснилось полнее и доказательнее:

О числе заграничных и каботажных судовъ, прибывших къ Таганрогскому порту и отбывшихъ.

Наиболее отпускалось следующаго товару:

Цены на таганрогской купеческой бирже существовали въ конце пятидесятыхъ годовъ и начале шестидесятыхъ такiе: вино сицилiйское отъ 4 руб. до 6 руб. (за ведро), греческое — отъ 2 руб. до 3 руб. 70 коп., въ 1865 г. дошло до 8 руб., французское — около 10 руб., шампанское — около 2 руб. 50 коп. за бутылку; масло деревянное — отъ 7 до 10 руб. за пудъ, изюмъ около 2 руб. 50 коп., рожки — около 1 руб. 50 коп., орехи не дороже 3 р. 50 коп.; сало говяжье — отъ 3 до 4 руб. за пудъ. баранье - отъ 2 руб. 80 коп. до 4 руб. 50 коп.; шерсть — около 3 р., въ 1856 г. дошла до 6 руб.; масло коровье — отъ 4 р. 37 к. до 6 р. 10 к., икра - отъ 8р. 57 к. до 14 р. за пудъ, въ 1857 г. дошла до 18 руб., красная судачья — отъ 1 руб. до 2 руб. 85 коп., пшеница около 4 руб. за четверть, въ 1857 г. — 11 руб. 28 к., а въ 1856 — 14 руб.; семя льняное — отъ 4 руб. до 13 p., сурепа — отъ 2 до 3 руб.,рожь — около 2 р. 50 к., табакъ туреций, листовой, — отъ 20 до 42 руб. за пудъ., алва — за пудъ 5 руб. и 10 руб., бекмесъ — около 8 руб., маслины — около 3 руб. 50 коп., апельсины — за тысячу около 30 руб., лимоны тоже.

Что касается до ярмарокъ, то нижеприводимыя цыфры также могутъ уяснить ихъ положенiе въ это время.

Здесь для насъ совершенно ясенъ упадокъ ярмарокъ, начавшiйся съ 1870 года вследъ за проведенiемъ железной дороги.

Рыбный промыселъ въ Таганроге всегда составлялъ важный предметъ торговли, и темъ более, что качество азовской рыбы всегда высоко ценилось во внутренней Pocciи; сведенiя по этому вопросу следующiя:

Въ 1853 г. выловлено на сумму 54607 руб., более другихъ сома 3000 пуд., тарани-6000000 штукъ.

Въ 1857 г.— на сумму 207476 руб., много осетра—7017 пуд., 22810 пуд. чебака, 3003 пуд. белуги.

Въ 1861 г.— на сумму 28000 руб., сазана 10500 штукъ.

Въ 1869 г.— на сумму 73039 руб., севрюги 7296 пуд., суды 11550 шт.

Въ 1877 г.— на сумму 46550 р. белой и 370000 красной.

Что же касается до фабричной или заводской деятельности, то она никогда не стояла высоко въ Таганроге; сколько-нибудь большее вниманiе заслуживаютъ макаронныя фабрики и табачныя.

Канатные заводы вырабатывали наиболее на 69179 руб. въ 1857 г., и наименее въ 1869 г.—3200 руб.

Макаронныя наиболее въ 1871 году — на сумму 285004 руб., наименее въ 1865 — на 65300 руб. Табачныя фабрики наиболее въ 1877 г. на сумму 558995 руб.; наименее въ 1856 г. — на сумму 7253 руб.

Приведенныя разнообразныя статистическiя данныя говорять о томъ, въ какомъ положении находилась торговля и отчасти промышленность въ Таганроге въ указанное время; но это все далеко не то, что могъ бы представлять Таганрогъ, если бы имелъ благоустроенную гавань. О необходимости устроить таковую давно говорили въ правительственныхъ сферахъ, и не потому только, что при удешевленiи способовъ нагрузки и выгрузки за границей Таганрогъ долженъ былъ терять, но и потому, что терялъ весь юго-востокъ Россiи, и въ такомъ смысле высказывалась оффицiальныя лица. Въ то же время хлебная торговля Pocciи стала прiобретать такихъ опасныхъ соперниковъ, какъ роскошныя по природе нивы Египта и Индiи, и такихъ, какъ поля изобретательныхъ и предпрiимчивыхъ американцевъ. Какъ Cеверная Америка, такъ и Индiя не знали европейскихъ хлебныхъ рынковъ, и потому хлебныхъ посевовъ тамъ было мало. Уже несчастная первая Восточная война, длившаяся три года (1853—1856), открыла пути въ Европу американскому хлебу, и затемъ свободныя поля Северо-Американскихъ Штатовъ съ каждымъ годомъ все более и более покрывались покровомъ хлебныхъ нивъ. Но все-таки близость Pocciи , дешевизна хлеба и его доброкачественность делали борьбу съ Россiей непосильною. Но затемъ изобретенiе земледельческихъ орудiй, обширныя портовыя сооруженiя для нагрузки хлеба и разнообразные подъездные къ портамъ пути въ такой степени удешевили американскiй хлебъ сравнительно съ русскимъ, что надо было о томъ же подумать и Pocciи, чтобы окончательно не потерять европейскихъ рынковъ. Для этого прежде всего оказалось необходимымъ устройство портовыхъ сооруженiй и проведенiе железнодорожныхъ линiй такимъ образомъ, чтобы русский хлебъ наиболее дешевымъ путемъ попадалъ бы на иностранные рынки. Конечно, чемъ более будетъ такихъ портовъ, темъ лучше, но большiя и напрасныя затраты обременительны для казны, а потому въ обществе вообще, и въ коммерческомъ — въ особенности, стали подниматься вопросы въ пользу того или другого города, требующаго правительственной поддержки. Власти склонялись то въ одну сторону, то въ другую, во-первыхъ потому, что решенiе такового вопроса въ самомъ деле чрезвычайно трудно, во-вторыхъ, и потому, что въ этомъ деле, какъ и вообще въ Pocciи безъ протекцiи дело не обходилось. По этому поводу находимъ чрезвычайно интереснымъ привести въ выдержкахъ пренiя въ заседанiи Русскаго Географическаго Общества, подъ председательствомъ Ламанскаго, 18 ноября 1864 года, по интересующему насъ вопросу. Это заседанiе было темъ особенно интересно, что въ немъ принимали участiе наши местныя силы, какъ Байковъ, известный деятель Ростовскаго самоуправленiя, человекъ умный, находчивый и дельный; Н. Т. Джуричъ, Таганрогскiй гражданинъ, впослъдствiи голова, Бенардаки и Сементовскiй, — лица, непосредственно знавшiя Азовское побережье и не покидавшiя связи съ нимъ.

Председатель открылъ заседанiе, предложивъ слово Байкову, который въ общихъ чертахъ указалъ, что между всеми Азовскими портами первенство принадлежит Таганрогу и Ростову, и что на первый обращали уже давно вниманiе, но и второй можетъ привести данныя въ свою пользу, и при этомъ указалъ на чрезвычайно быстрый ростъ города. На это Д. Е. Бенардакн возразилъ: «А. М. Байковъ объявилъ намъ, что Ростовъ на Дону есть такой же портъ, какъ и Таганрогъ, но это не справедливо. Ростовъ на Дону — не портъ и, по своему географическому положению, никогда не можетъ быть портомъ, а есть не что иное, какъ привалъ плывущихъ Дономъ къ Таганрогскому порту товаровъ, складочное его место, никакъ не более. Ростовъ на Дону вовсе не содействуетъ внешней торговле Азовскаго моря, и, если бы лодки, плывущiя по Дону въ Таганрогскiй портъ, не встречали препятствiя въ гирлахъ, то Ростовъ имелъ бы значенiе речной пристани, и суда плыли бы мимо его, какъ плывутъ они мимо другихъ Донскихъ пристаней. Такимъ образомъ, значенiемъ своимъ Ростовъ обязанъ свойствамъ реки Дона, затрудняющимъ безпрепятственный проходъ лодокъ черезъ гирла въ Таганрогь, который собственно есть порть, самый близкiй и сподручный для края». Бенардаки, какъ опытный человекъ, которому поручена расчистка Кронштадтской гавани, сказалъ, что расчистить гирла Дона невозможно далее, какъ на одинъ годъ, и то съ большими затратами, прибавивъ при этомъ, что илъ Донского лимана даже спасителенъ, потому что суда, садящiяся на мель, никогда не терпятъ поврежденiй, потому что садятся въ илъ, какъ на постель. О расчистке гирлъ хлопоталъ графъ Канкринъ, и даже этимъ занимались въ свое время инженеры, присланные Наполеономъ I,— все напрасно; вместо всего этого Бенардаки находилъ нужнымъ соединить железной дорогой эти два города. «По моему глубокому убежденiю, если соединить железною дорогою Таганрогь съ Ростовомъ, если назначить сумму на очищенiе Дона (не гирлъ) и устроить получше Таганрогскую гавань, на которую въ теченiе 150 летъ не тратилось ни копейки, то мы лучше всего решимъ вопросъ о развитiи нашей торговли. Тогда смело мы можемъ сказать, что Таганрогскiй портъ будетъ первымъ не только въ Pocciи, но и въ целой Европе, потому что будетъ отпускать ежегодно по нескольку миллiоновъ четвертей пшеницы, чего не въ состоянiи сделать ни одинъ портъ въ Европе». Далее говорилъ Сементовскiй: «Из всехъ городовъ Азовекаго прибрежья г. ростовсий голова отдалъ первенство Ростову. Оно и понятно: плохой былъ бы онъ голова, когда бы не отстаивалъ интересовъ своего города. Я заранее предугадывалъ, что услышу отъ Андрея Матвеевича такое мненiе, а потому припасъ некоторыя насчетъ этого заметки»; и, действительно, онъ привелъ бездну статистическихъ данныхъ, доказывающихъ ничтожество Ростова предъ Таганрогомъ, что, конечно, такъ и было въ 1864 году. Потомъ говорилъ Я. Т. Джуричъ; въ своей длинной и горячей речи онъ выступилъ съ опроверженiемъ противъ напечатанной Безобразовымъ, секретаремъ Географическаго Общества, статьи и говорилъ о выгодномъ положении Таганрога, какъ крайней точки, до которой можеть дойти иностранное судно. Кроме того, онъ находитъ, что Ростовъ многихъ подкупаетъ оживленiемъ, которое есть следствiе особаго вида торговли, Таганрогу не свойственной, и вовсе не показываетъ истиннаго развитiя.

Далее Джуричъ защищаетъ Таганрогскiй рейдъ, говоря, что хотя онъ и не совсемъ удобная стоянка, однако вовсе не открытое море, какъ говорятъ его противники, и то, что онъ более чемъ вдвое ближе къ Таганрогу, что-нибудь да значитъ. Въ такихъ вопросахъ, какъ проведенiе железной дороги изъ глубины Россiи на Таганрогъ или Ростовъ (только лишь Ростовъ}, минуя Таганрогъ или Ростовъ и Таганрогъ, какъ того хотятъ въ Таганроге, нужно, находить Джуричъ, выяснить взаимодействiе этихъ городовъ. Въ заседанiи, очевидно, большинство членовъ симпатизировали более Таганрогу, пламенная речь Джурича была покрыта рукоплесканiями. Въ возраженiи своемъ Байковъ говоритъ, что, говоря о преимуществахъ рейда, напрасно этимъ думаютъ умалить значенiе Ростова, такъ какъ рейдъ столько же ростовскiй, какъ и таганрогскiй. Онъ указываетъ на прибывающее рабочее населенiе въ Ростовъ, видя въ этомъ живую силу города, Джуричъ возражалъ, говоря, что Ростовъ создается армянами, имеющими излишнiя привиллегiи въ торговле, и таганрогскими капиталами, потому что консула въ своихъ отчетахъ операцiи Ростова отдельно даже не ведутъ, а соединяютъ ихъ подъ рубрикой Таганрога. Далее онъ нападаетъ на притязанiя Байкова создать Ростовское градоначальство, говоря, что отъ этого возможность всякаго мошенника скрываться въ соседней административной единице еще более увеличится, какъ и теперь фальшивые монетчики Нахичевани находять себе безопасное убежище въ Донской области. Джуричъ всегда говорилъ долго и горячо, и речи его покрывались рукоплесканиями. Много говорили и другiе члены общества, люди сильные въ науке, и за позднимъ временемъ председатель заседанiе закрылъ.

Следующiя заседанiя повторились 3 и 7 декабря 1864 г. Вопросъ более спецiализировался на томъ, какъ направить центральную линiю на югъ. Избравъ связующiя точки: Кiевъ, Кременчугъ и Харьковъ, отыскивали, чрезъ каковую изъ нихъ и куда именно направить линiю; въ пользу Кiева и Одессы говорилъ Коцебу, Рафаловичъ и др. Бакунинъ защищалъ путь на Одессу чрезъ Кременчугъ; Гильмерсенъ же и Джуричъ говорили о преимуществахъ пути на Харьковъ и Таганрогъ. Какъ верно выраженiе, что война рождаетъ героевъ! Въ то цветущее время даже городскiе деятели не ударяли лицомъ въ грязь передъ учеными людьми. Катковъ въ «Московскихъ Ведомостяхъ» стоялъ за Кiевъ — Одессу; Джуричъ въ «Отечественныхъ Запискахъ» — за Харьковъ - Таганрогъ. Кэкъ много интеллектуальной силы сказывается въ таковомъ решенiи вопроса, какъ неизмеримо выше стоить такой способъ обсуждения, нежели канцелярское решенiе вопроса!

Дорога прошла на Харьковъ и Таганрогъ. Но не легко это далось Таганрогу. Чиновники Таганрогъ никогда не любили. Въ 1868 г. капитанъ-лейтенантъ флота, Белявсскiй, написалъ брошюру «Что такое Таганрогскiй порть »? Онъ въ этой брошюре издевается надъ Таганрогомъ, говоря, что Таганрогу везетъ, потому что въ немъ богатые люди живутъ, и ихъ деньги работаютъ. Это, конечно,—вопiющая несправедливость, потому что Таганрогскiе богатые люди никогда не отличались добродетелью употреблять свое богатство для города, какъ это было въ Ростове или Одессе. Говорятъ, что влiялъ несколько на проведенiе дороги на Таганрогъ Несторъ Васильевичъ Кукольникъ, который провелъ последнiе годы своей жизни въ Таганроге; хотя его портретъ и повешенъ въ Думе по этому случаю, но это не известно; что онъ хлопоталъ — это верно, но потому ли дорога проведена — этого сказать нельзя. Белявскiй говорить въ пользу проведенiя железной дороги на Марiуполь или куда угодно, но не на Таганрогъ, потому что «Таганрогъ представляетъ положительно насмешку надъ портомъ».

Авторъ брошюры не можетъ простить некоему Обрампальскому того, что тотъ называет, Таганрогъ «приморскимъ городомъ». Наговоривъ бездну, въ такомъ роде, любезностей Таганрогу, авторъ заключаетъ, что онъ (Таганрогъ), подобно Ростову, навсегда останется только портомъ перегрузки, а потому железную дорогу надо вести на Марiуполь. Эта брошюра, какъ бы она враждебна Таганрогу ни была, еще, конечно, ничего особеннаго не представляетъ, потому что у всякаго бываетъ свой взглядъ, но дело въ томъ, что это былъ просто новый походъ Одессы противъ Таганрога. Это видно изъ того, что брошюра эта разсылалась разнымъ влiятельнымъ лицамъ при напечатанномъ отношенiй Коцебу: «Генералъ-адъютантъ Коцебу, свидетельствуя совершенное почтенiе (оставлено место для титула адресата), имеетъ честь препроводить при семъ составленную капитанъ-лейтенантомъ Белявскимъ, производителемъ гидрографическихъ изследованiй въ Азовскомъ и Черномъ моряхъ, а также въ устьяхъ pp. Дона и Днепра, брошюру о сравнительныхъ достоинствахь Таганрогскаго и Марiупольскаго портовъ 1 iюня 1868 г.». Если къ тому принять во вниманiе, что брошюра написана язвительно о Таганроге, то, конечно, придется подумать, что здесь было ничто большее, чемъ обыкновенное исканiе истины.

Получивъ эту брошюру отъ петербургскаго букиниста, я въ ней нашелъ таковое отношенiе, адресованное „Его Высокопревосходительству Феодору Феодоровичу Матюшкину. А таганрогское общество ходатайствовало о поднесенiи Коцебу почетнаго гражданства, но, къ нашему удовольствию, министерство отклонило этотъ скандалъ".

Въ связи съ проведенiемъ железнодорожныхъ ветвей къ Азовскому морю возникъ вопросъ о выборе места для устройства господствующего порта на Азовскомъ море. Вопросъ этотъ вызвалъ особенно оживленный обменъ мыслей въ Императорскомъ Обществе пособiя русскому торговому мореплаванiю. Въ 1880 году была издана книга подъ заглавiемъ: «Выборъ места для устройства центральнаго порта въ Азовскомъ море», где собраны статьи инженера Саханскаго, въ которыхъ онъ, разобравъ критически существующiе порты, требуетъ созданiя новаго на Белосарайской косе; развитiе этого порта онъ ставить въ большую зависимость отъ каменноугольнаго богатства Донецкаго бассейна, имеющаго, по его мненiю, самое удобное место для сбыта именно тамъ. Возражая въ этой статье Михаилу Ильичу Кази, Саханскiй приводитъ вычисленiя доставки угля въ Одессу и Константинополь въ интересахъ Белосарайскаго порта, говоря, что порты Таганрога и Марiуполя возникли случайно, безъ должнаго выбора. Далее Саханскiй говорить, что эти города не создали даже каботажа, который прикрывается только русскими именами, чтобы обойти законъ, но, въ сущности иностранный. Въ возраженiи своемъ Е. В. Березину авторъ указываетъ на массу перегрузокъ и большiя затраты на различные паллiативы. Однако же далеко не все члены указаннаго общества разделяли мненiе Саханскаго о выборе центральнаго порта на Азовскомъ море, при чемъ указывали, что требуемые авторомъ проекта 7000000 на устройство Белосарайскаго порта — слишкомъ большая сумма, чтобы ею рисковала казна при техъ шаткихъ еще данныхъ, на каковыхъ определяется будущая правоспособность порта, и темъ более, что то громадное значенiе, ожидаемое Саханскимъ отъ Белосарая, возможно только при углубленiи Керченскаго пролива, на что затрачивать «баснословную» сумму уже потому не стоить, что Азовское море замерзаетъ. По этому поводу Шавровъ въ книге «О мерахъ для развитiя русскаго торговаго мореходства» говорить: «Неудобства Таганрога и остальныхъ мелководныхъ азовскихъ портовъ вызвали мысль о постройке вместо нихъ одного обширнаго порта, доступнаго для глубоко-сидящихъ иностранныхъ судовъ на Белосарайской косе, находящейся между Марiуполемъ и Бердянскомъ, где линiя глубины въ 23 фута ближе всего подходитъ къ берегу. Проектъ этотъ однако принятъ не былъ — и слава Богу! Самая основная его идея крайне фальшива, ибо составляетъ дальнейшее практическое развитiе самаго вреднаго для благосостоянiя Россiи заблужденiя, будто бы чемъ более и дешевле будетъ она продавать свой хлебъ и сырье за границу, темъ более она будетъ богатеть. Голодъ 1891 года фактически обличилъ это заблужденiе, и после такого урока желательно, чтобы у насъ, наконецъ, поняли, что благосостоянiе Россiи состоитъ не въ обогащенiи иностранцевъ—скупщиковъ и экспортеровъ, а въ распространенiи благосостоянiя среди русскаго народа! Поэтому медленное увеличенiе вывоза нашего сырья изъ подъ шести азовскихъ мелководныхъ портовъ, доставляющее заработки русскому народу и грузы русскому мореходству, всегда предпочтительнее одного большого порта, где какой-нибудь иностранный еврей, въ роде Дрейфуса и Ротшильда, опираясь на кредитъ всемiрно-еврейскаго союза, посредствомъ целой армiи соплеменниковъ — скупщиковъ, захватить въ свои руки экспортъ нашего хлеба и будетъ вывозить его за границу сотнями миллiоновъ пудовъ на иностранныхъ, океанскихъ глубокосидящихъ пароходахъ, зарабатывая себе ежегодно десятки миллiоновъ рублей прибылей, выделяя десятки миллiоновъ рублей на премiи для развитiя иностраннаго мореходства и вызывая искусственное пониженiе цены русскаго хлеба на месте». Приводили мы вышеизложенныя соображенiя не для того, чтобы доказать или опровергнуть какое-либо изъ указанныхъ мненiй, а для характеристики взглядовъ и предпрiятiй того времени; важно при этомъ вниманiе компетентныхъ людей относительно значенiя Азовскихъ портовъ, и, кто знаетъ, — быть можетъ, если бы во-время было бы на это обстоятельство обращено вниманiе, Роcciя удержала бы за собою свои европейскiе хлебные рынки.

Сознанная и обществомъ и правительствомъ необходимость проведенiя железнодорожнаго пути къ Азовскому морю и устройства на последнемъ центральнаго порта разрешилась положительно проведенiемъ железной дороги отъ Харькова до Таганрога и Ростова и до некоторой степени относительно устройства порта, такъ какъ устроенный порть въ Марiуполе никоимъ образомъ считать за таковой нельзя. Весть о проведенiй железной дороги къ Таганрогу встречена была гражданами радостно; городское управленiе, съ своей стороны, готово было нести жертвы въ виду столь важнаго условiя для будущего процветанiя города. Уже 26 мая 1865 г. состоялось постановленiе о безвозмездной уступке земли Подъ вокзальныя сооружения и разъезды. Въ 1868 г. 10 мая состоялось окончательное постановленie объ отведенiи строителю дороги С. С. Полякову 40 десятинъ свободной городской земли, при этомъ городское управленiе постановило доставить помещенiе прибывшимъ рабочимъ для этой дороги. Вскоре после начала построекъ железнодорожныхъ сооруженiй строитель ходатайствовалъ о разрешенiй ему проложить временно рельсы отъ пароходной пристани до вокзала для того, чтобы ему дешевле было провозить предметы для постройки дороги, приходившiе пароходомъ. Городское управленiе разрешило съ темъ, однако, чтобы рельсы были положены по той стороне набережной, которая прилегаетъ къ горе, но такъ какъ эта сторона оказалась съ большими ухабами, то строитель положилъ рельсы посреди набережной, на что одни не обратили вниманiя въ виду того, что это была временная ветка, а вторые какъ бы не заметили этого правонарушенiя. Проложенныя рельсы, между темъ, оставались, и съ введенiемъ новаго городового положенiя право на эту ветку было формально признано за строителемъ. Дело было поведено какъ будто бы и законно, но съ какими-то грехами, что видно изъ того, что въ 1873 году городъ сталъ оспаривать право общества Курско-Харьково-Азовской железной дороги на землю, по которой проходила ветка дороги отъ вокзала до гавани; веденiе дела было поручено И. А. Цысоренко. Строители, несомненно, знали, что городъ можетъ возстановить свои права, а потому вступили въ сдълку, обязавшись за уступку указанной земли доставлять городу по 300 куб. саженъ камня въ годъ во все время концессiи и после окончанiя мостовыхъ по пониженному тарифу по 1/60 коп. съ пуда и версты не далее Амвросiевской станцiи, съ освобожденiемъ города отъ всехъ другихъ при этомъ расходовъ; кроме того, обязывались соорудить особенный подъездной путь для выгрузки камня, содержанiе котораго беретъ на себя городъ. На этомъ дело и прекращено.

Еще не было открыто движенiя по дороге, какъ засуетившiеся таганрогскiе граждане стали строиться; съ необыкновенною быстротою застраивалась часть города, прилегающая къ вокзалу. Въ одинъ годъ обстроился кварталъ 51 и 47, но скоро оказалось перепроизводство, и быстро поднявшаяся плата за квартиры еще скорее упала, разоривъ домохозяевъ, зачастую строившихся на занятыя деньги. Окончившаяся въ 1869 году въ своей постройке дорога, конечно, оживила торговыя дела въ Таганроге, но соперничество другихъ странъ на хлебномъ рынке Европы было такъ велико, что проведенiе железной дороги спасти порть не могло; темъ более, что среди соперничествующихъ странъ въ это время являлось и Предкавказье, которое обилiе своего хлеба посылало не на Таганрогъ, а на более удобный для него Ростовъ, такъ какъ Ростовъ явился удобнымъ складочнымъ местомъ всякой мануфактуры, а это увеличивало связи съ нимъ Предкавказья, не имевшаго никакихъ фабрикъ и заводовъ. Таганрогъ потерялъ удобное время установить связи съ Кавказомъ, которыя, впрочемъ, во всякомъ случае были бы временны, какъ и связи его съ Ростовомъ, для котораго рано или поздно, но несомненно создадутся конкурирующiе центры въ Новороcciйске, Екатеринодаре и, быть можетъ, еще где-либо. Едва ли какая отрасль общественной деятельности такъ много вырабатываетъ средствъ для своего развитiя, какъ торговля. Удобные пути сообщенiя, техничесскiя усовершенствованiя, всякаго рода систематизацiя — все служитъ для нея пособiемъ; къ таковымъ же явленiямъ относится и развитiе финансовыхъ учрежденiй. Банки общественные, взаимные кредиты, акцiонерныя, банкирскiя конторы и пр., — это все остроумныя изобретенiя для развитiя торговли.

Первымъ банкомъ на новыхъ коммерческихъ началахъ былъ Общественный банкъ. Онъ былъ открыть по предложенiю генералъ-губернатора. Городское общество составило приговоръ 23 мая 1863 г. объ открытiи таковаго, что и было конфирмовано 24 октября министрами финансовъ и внутреннихъ делъ. Банкъ открылъ свои операцiи по полученiи отъ города 30000 руб. въ основной капиталъ. Операцiи были, учетъ векселей, выдача ссудъ подъ залогъ % бумагъ и имущества и прiемъ вкладовъ. Но затемъ, съ развитiемъ операцiй и усиленiемъ капитала, деятельность банка возросла въ такой степени, что городъ нашелъ нужнымъ положить вкладъ въ 100000 руб., которые потомъ отчислены въ капиталь банка, при чемъ Общественный банкъ открылъ текущiе счета, получилъ учетный комитетъ и право переучитывать векселя въ отделенiи Государственнаго банка. Первыми руководителями банка были: директоръ, отставной генералъ-маiоръ Николай Терентьевичъ Летуновскiй; его товарищи: Ив. Евстр. Кобылинъ (потомъ Ф. Катопули) и Констант. Ив. Работинъ. Но оживленiе было кратковременно; потомъ банкъ впалъ въ такой непробудный сонъ, что клiенты его составляютъ самое скромное и почти не меняющееся въ составе общество. Высокiе проценты при ссудахъ, малая доходность и бездеятельность банка вызывали постоянныя нареканiя0 въ обществе, что и вызывало ревизiи со стороны Думы и даже вследствiе протестовъ гласнаго Думы, Н. П. Гудзенко, — министерства финансовъ, но ревизiи выясняли очень мало и нисколько не изменяли положения делъ и по cie время.

Въ то время, когда уже шли толки объ открытiи общественнаго банка, въ Таганроге было открыто временное отделенiе Ростовской банковой конторы въ 1863 г. 23 мая. Но это временное отделенiе не могло удовлетворять постоянныя нужды значительной отпускной торговли Таганрога. Въ то время существовало еще Отделенiе Коммерческаго Совета, ведавшаго коммерческiе интересы общества; это отделенiе въ 1872 году, переименовано въ комитетъ торговли и мануфактуръ. Это-то Отделенiе Коммерческаго Совета и возбудило ходатайство объ открытiи въ Таганроге постояннаго отдtеленiя Государственнаго банка. Ходатайство было уважено и въ 1868 году Отделенiе Государственнаго Банка открыто. На первыхъ же порахъ оно оказало громадныя услуги торговле города, благодаря тому, что во главе стоялъ не искусный счетоводъ, какъ это обыкновенно бываетъ, а человекъ понимавшiй нужды коммерцiи и прислушивавшийся къ тому, что ему сообщали добросовестные члены учетнаго комитета и другiе представители торговаго мipa, Это былъ А. И. Кульжинскiй. Съ его смертью Отделенiе стало заниматься только счетоводствомъ. Рутина и отсутствie иницiативы сделали то, что на развалинахъ этого полезнаго Государственнаго учрежденiя выросли частные банки и захватили его операцiи.

Въ 1870 г. открыто Общество Взаимнаго Кредита съ правомъ переучета векселей въ отделенiи Государственнаго банка. Этотъ банкъ, никогда не отличался широтою предпрiятiя и резкими переходами въ своей деятельности, что, конечно, и не соответствуетъ роли взаимнаго кредита, но всегда пользовался славою надежнаго учрежденiя и въ то время, когда банки въ разныхъ городахъ Россiйской имперiи, увлекшись смелыми предпрiятiями, съ более или менее громкими процессами прекращали свое существованiе, Таганрогское Общество Взаимнаго Кредита могло переносить самые тяжелые кризисы торговли въ Таганроге, какiе были въ недавнее время. Чрезвычайнымъ доверiемъ общества уже долгое время пользуются члены правленiя Н. А. Лицынъ и П. А. Вальяно, что сказывается въ постоянномъ ихъ избранiи громаднымъ большинствомъ голосовъ.

Нечто въ томъ же роде было Ссудо-сберегательное товарищество, которое было открыто въ 1874 г., но, просуществовавъ короткое время, ликвидировало свои дела; но ликвидировало также плачевно, какъ и существовало. Чемъ окончилась ликвидация, никто ничего не знаетъ, точно въ воду кануло это дело.

Но орлами финансовыхъ предпрiятiй въ Таганроге были Азовско-Донской Коммерческiй съ 1871 года и Донской-Земельный съ 1872 банки; какъ тотъ, такъ и другой возникли при ближайшемъ участiи и руководстве Я. С. Полякова. Конечно, Донской земельный банкъ особеннаго значенiя въ торговле иметь не могъ, если не считать, что коммерческiе люди въ трудные минуты прибегали къ займу подъ залогь своихъ именiй на лучшихъ условiяхъ, чемъ у частныхъ лицъ; по Азовскiй банкъ, это типичный акционерный банкъ съ самыми разнообразными операцiями; смелый, но и деятельный въ своихъ предпрiятiяхъ. Первое время его существования въ противоположность тому, какь это обыкновенно, бываетъ, онъ действовалъ вяло и скромно, но после того, какъ во главе его сталъ А. Б. Нентцель и приглашенъ былъ для развития его операцiй, въ особенности, иностранныхъ, Чаманскiй, перешедшiй потомъ въ Парижъ въ отделенiе петербургскаго для внешней торговли банка, банкъ сталъ сразу на высоту современныхъ требований финансоваго учрежденiя. Дело его быстро стало развиваться. Съ каждымъ годомъ стали открываться все новыя и новыя его отделенiя и агентуры и не только въ ближайшихъ пунктахъ напр. Ростовъ, Екатеринодаръ, Керчь, Владикавказъ, Мелитополь и проч., но и въ такихъ, какъ Харьковъ, Екатеринославъ и Варшава.

Въ 1894 году возникъ вопросъ о перенесенiи правленiя Азовскаго банка въ Ростовъ изъ Таганрога и общее собранiе акцiонеровъ сделало постановленiе въ утвердительномъ смысле, назначивъ для этого дела трехлетнiй срокъ. Состоится ли это перенесенiе — неизвестно, неизвестно также и то, есть ли въ этомъ действительная необходимость, или же это частные и даже личные счеты и разсчеты крупных акцiонеровъ. Въ обществе держатся этого последняго мненiя, и более потому, что вескихъ основанiй въ пользу перемены города для правленiя представлено не было.

Какъ только возникла мысль о таковой перемене, въ Таганроге открыто было въ 1895 г. отделенiе Петербургскаго ссуднаго банка, представителемъ котораго въ Таганроге сделанъ былъ Коресси, местный негоцiантъ, въ силу чего открытiе этого отделенiя ставять въ связи съ вопросомъ о перенесенiи правленiя Азовскаго Банка въ Ростовъ.

Такимъ образомъ коммерческiя учрежденiя возникли въ Таганроге почти одновременно, облегчая въ высшей степени торговые обороты какъ внутренней, такъ и внешней торговли. Конечно, эти все банки работаютъ не съ благотворительною целью, а находятъ для себя выгоднымъ продолжать операцiи, почему можно усумниться въ верности общихъ не обоснованныхъ указанiй на полный упадокъ торговли въ Таганроге. Мы далее увидимъ, что другiя данныя противоречатъ таковому взгляду.

Коснувшись торговли въ Таганроге въ восьмидесятыхъ годахъ, мы не можемъ не сказать несколько словъ объ открытыхъ злоупотребленiяхъ въ таганрогской таможне, какъ иллюстрацiю къ темъ низменнымъ прiемамъ, къ каковымъ прибегаютъ крупные по своимъ богатствамъ и мелкiе по своимъ инстинктамъ иностранцы коммерсанты, торгующiе въ Россiи, такъ какъ дело Таганрогской Таможни въ 1881 г. не исключительное.

Разными путями приходили известiя въ Министерство Финансовъ о злоупотребленiяхъ въ Таганрогской таможне. Говорили о томъ, что одесскiе купцы не въ состоянiи конкурировать съ таганрогскими при продаже деревяннаго масла въ Харькове и, будучи поражены низкими ценами таганрогскаго масла, первые возбудили вопросъ о вероятной контрабанде, говорили и о томъ, что какой то обделенный чиновникъ написалъ доносъ; все разговоры завершились темъ, что въ Таганрогъ былъ присланъ полковникъ Озеровскiй для проверки таковыхъ слуховъ. Самые первые и поверхностные осмотры убедили ревизора въ томъ, что дела ведутся сомнительно. Въ то же время появленiе его переполошило какъ чиновный, такъ и торговый людъ; стали быстро, какъ это потомъ обнаружилось, прятать концы въ воду; некоторыхъ служащихъ своихъ крупныя конторы засылали какъ можно далее; дело потомъ дошло до того, что одинъ серьезный свидетель изъ досмотрщиковъ скоропостижно умеръ. Въ то же время къ Озеровскому являлись купцы, какъ некiй Кубашъ съ повинною, говоря, что въ Таганроге правильно вести торговлю нельзя, что крупные торговцы ввозятъ безпошлинно товаръ и волей неволей другимъ приходится делать тоже. Тогда было назначено следствiе, которое обнаружило вопiющiя дела. Старшие чины таможни, управляющiй Никитенко, члены Чуле, Апостоловъ, накгаузный Айкановъ, корабельный Кузовлевъ и целая плеяда прочихъ служащихъ обвинялась въ выпуске товара съ гавани помимо таможни, перевозки товаровъ съ гавани въ пакгаузъ по подложнымъ партiоннымъ билетамъ или по билетамъ уже бывшимъ въ употребленiи, въ выпуске товара изъ пакгауза безъ предъявлений его къ досмотру и въ показанiи въ досмотровыхъ очисткахъ меньшего противъ действительнаго количества товара и составленiе съ этою целью подложныхъ отвесныхъ листковъ. При чемъ обнаружено было, что взяточничество имело свою систему. Купцы платили 50% пошлины чиновникамъ и те делились. Наглость доходила до того, что велись списки какъ пропущенной контрабанды, такъ и взятокъ. Сначала купцы входили въ сделки съ чиновниками каждый разъ особо, а потомъ разсчетъ поведенъ за всю навигацiю. Душею таможенныхъ дельцовъ былъ Чуле; это человекъ образованный, изящный, серьезный, онъ всегда и везде велъ себя съ достоинствомъ истиннаго джентльмена и пользовался всеобщимъ уваженiемъ; другiе деятели, какъ Кузовлевъ и Айкановъ, были типами попроще. Сорили деньгами, кутили каждый по своему, одинъ среди дамъ, другой среди бутылокъ. Главою торговаго хищничества былъ М. А.Вальяно. Этотъ человекъ стоить, чтобы о немъ что либо сказать. Вышелъ въ люди онъ изъ простыхъ матросовъ и умеръ владельцемъ 150 миллiоновъ рублей. Былъ скупъ до каррикатуры и пороченъ до цинизма; никакiе упреки не вызывали у него сожаленiя, раскаянiя или краски стыда. Коммерческiй мiръ таганрогскихъ грековъ благоговелъ предъ его торговою мудростью и трепеталъ предъ его денежной силой, которою онъ могь задушить любую контору. Другiе обвиненные коммерсанты А. Муссури и проч.,имъ же несть числа, были у него на поводу. Когда следственная коммисiя, чтобы освободить показанiя отъ давленiя этой темной силы, решилось арестовать М. А. Вальяно и отправить въ тюрьму, то произошелъ эффектъ небывалый и поучительный. Меркантильный духъ какъ то поникъ. У иностранныхъ купцовъ сложилось убежденiе, что русскаго чиновника всегда можно купить, а ужъ кто, какъ не Маркъ Вальяно это можетъ сделать. Однако же его миллiоны не могли спасти его отъ решительныхъ меръ следователя. Какъ только увидели, что Вальяно не такъ страшенъ, языки развязались, посыпались откровенныя показанiя; но когда потомъ Вальяно, положивъ более миллiона въ казначейство, былъ выпущенъ, свидетели заговорили другое, въ особенности на суде, когда имъ пришлось говорить въ присутствии его самого. Дело разбиралось въ Харьковской судебной палате, где выяснилось, что только на товарахъ Вальяно казна потеряла 800000 рублей; но это, конечно, открытыхъ и доказанныхъ потерь, въ действительности же много больше.

Морская торговля Россiи постепенно переходитъ изъ Балтiйскаго моря въ порты Чернаго и Аэовскаго морей, не смотря на то, что железнодорожные тарифы покровительствуютъ первому; такъ вывезено зерна въ тысячахъ четвертей:

Это относится и до Таганрога:

Изъ этой таблицы мы видимъ, что съ некоторыми колебанiями отпускъ все таки увеличивается, а сравнивая съ предыдущими годами даже весьма увеличился, напр. въ 1860 отпущено было только 7346509; въ 1863 — 7732910. Привозъ, несомненно; уменьшался, что въ значительной степени объясняется развитiемъ фабричной деятельности въ самой Россiи, а также развитiемъ русекаго виноделiя.

Что касается до судовъ, то движенiе ихъ было такое:

Хотя количество судовъ не можетъ показывать въ точности движенiя торговли, потому что суда бываютъ разныя, однако и здесь особаго уменьшенiя не видимъ, а въ каботажныхъ судахъ даже усиленiе. Более всего судовъ иностранныхъ приходило подъ Великобританскимъ флагомъ, затемъ греческимъ, турецкимъ, итальянскими, шведскимъ, германскимъ, испанскимъ и французскимъ.

При такомъ состоянiи внешней торговли Таганрога однако же повсюду раздавались жалобы на крайнее неблагоустройство этого порта. Перевозка хлеба съ вокзала въ амбары, съ амбаровъ въ гавань, нагрузка, выгрузка, мешки, порча, все это падало не менее 60 или 70 коп. на четверть и неблагопрiятно отзывалось на хлебной торговле. Учрежденiе артели стивадоровъ (грузовщиковъ) въ 1885 г. облегчило по крайней мере условiя найма рабочихъ при нагрузке судовъ. Понятно поэтому, что если бы предотвратить все эти затрудненiя, а главное дать возможность нагружать заграничные пароходы прямо съ гавани, то Таганрогь, въ которомъ при всехъ этихъ неудобствахъ, все таки цены на хлебъ всегда несколько выше Ростовскихъ, привлекъ бы массу груза идущаго другимъ и худшимъ путемъ за границу.

Вотъ этимъ то и объясняется появленiе более или менее остроумныхъ плановъ объ углубленiи Таганрогскаго порта. Инженеръ фонъ-Руктешель предлагалъ провести до рейда железную дорогу, сделавъ основательную для этой цели насыпь въ море. Дорога эта по его проекту должна была итти отъ вокзала до Димитрiады, а оттуда въ море и нигде на пути не иметь полустанковъ, чтобы предотвратить опасенiя города относительно возникновенiя складочныхъ пунктовъ на этомъ пути. Для этого предпрiятiя требовалось 35 миллiоновъ, которые предполагалось добыть, выпустивъ акцiи и продавъ ихъ заграницей. Въ виду чего понадобилось некоторое участiе, хотя бы просто ходатайство города, такъ какъ безъ этого акцiонерное предпрiятiе не встретить доверiя на иностранныхъ денежныхъ рынкахъ. Это предложенiе чрезвычайно взволновало общество; одни ждали отъ этого предпрiятiя большихъ благъ, а другiе говорили, что тогда городъ перейдетъ въ Димитрiаду и отъ этого выиграютъ владельцы прилегающихъ земельныхъ участковъ, которые, якобы, благодаря своему влiянiю и проводятъ эту мысль. Въ виду того, что общественное мненiе весьма недоверчиво къ этому относилось, стали кемъ то распространяться угрозы, что если городъ не приметь участия въ этомъ предпрiятiи, то министерство само распорядится и тогда Таганрогъ не получить техъ прибылей, которые предприниматели обещали. Но эти угрозы не повели ни къ чему. Дело на томъ и окончилось.

Однако же имя Руктешеля скоро опять всплыло вместе съ новымъ проектомъ. Въ 1894 г. 12 февраля поверенный Генриха Гопе и графа Ник. Муравьева и за себя Владимiръ фонъ-Руктешель и Вилльямъ Бари заявили, что они просятъ уступить имъ часть городской земли у Елизаветинскаго парка для сооруженiя глубокаго порта и предлагаютъ городу 1/4 коп. съ пуда отпускаемаго и принимаемаго груза за исключенiемъ каботажнаго. Проектъ предположенныхъ сооруженiй былъ такой. Обширная двадцати-футовая гавань съ полезною водною площадью въ 310.000 квадр. саженъ будетъ ограждена съ Северной в Восточной стороны двумя рядами стенъ, пространство между которыми предполагается засыпать землю для образованiя портовой территорiи. Къ южной стороне порта примкнетъ широкiй морской каналъ, въ начале котораго съ восточной стороны устраивается приходъ для каботажныхъ судовъ. Портъ предположено соединить съ товарною станцiей «Таганрогъ» железнодорожною линiей въ два пути длиною въ 5 верстъ. Отъ предположенной гавани долженъ быть проложенъ въ Азовское море глубокiй судовой каналъ до естественной двадцати—футовой глубины въ 29 1/4 версты, причемъ часть его въ 7 3/4 версты, занимающая на глубине менее 12, предположено оградить съ обеихъ сторонъ дамбами, а всю остальную часть на длине 21 1/2 версты вести открытою. Закрытая часть канала должна иметь по дну 60 саженъ ширины съ четвертными откосами. Открытая часть канала, начиная отъ 20 футовой глубины судовой ходъ идетъ открытымъ каналомъ шириною по дну 75 саж. Далее следовалъ подробный разсчетъ взыскать за провозъ груза и пользованiе элеваторомъ и другими приспособленiями глубокаго порта. Заседанiе думы, на которомъ разсматривали этотъ вопросъ, было полное; кто никогда не ходилъ на думскiя собранiя и тотъ пришелъ. Сами представители также явились. По странному стеченiю обстоятельствъ на этомъ-же заседанiи разсматривалось и другое предложенiе Бельгiйскаго Общества металлургическихъ заводовъ о продаже имъ участка земли между Касперовкою, Дубками и заводомъ Скараманга. Строители порта и строители заводовъ представляли поразительную противоположность. Первые — изящные столичные дельцы, говорятъ они красно, обещаютъ много: такъ себе въ роде подарка построить даже зданiе биржи, где городъ укажетъ, стали было спорить о месте для будущего дворца — биржи. Эти изящные господа снисходительно и любезно оппонируютъ провинцiальнымъ гласнымъ, какъ бы говоря — это все пустяки: поймите, мы ваши благодетели; у нихъ даже скользить мысль: мы ведь и безъ васъ могли бы обойтись, а такъ ужъ изъ любезности..... Дума согласилась на ихъ предложенiе; говорились громкiя речи и сладкiя слова и проч. Совсемъ другое — строители завода; это люди дела, а не словъ; ихъ молчаливая, но энергичные лица, ихъ мозо-листыя руки были красноречивее инженерскихъ словъ. Правда, и имъ Дума продала очень дешево землю по 250 руб. за десятину, въ то время, какъ соседнюю землю Скараманга продалъ по 1000 руб.

Но речей никакихъ не говорили; бельгiйцы были довольны; исходомъ дела, молча поклонились и ушли. Тогда тотчасъ у всехъ обитателей Таганрога сложилось убежденiе, что заводы будутъ, а портъ — это мифъ. И действительно, на другой день явился въ Управу строитель котельнаго завода А. Неффъ, перекупившiй часть купленнаго бельгiйцами участка, прилегающаго къ продолженiю большой улицы и просилъ разрешенiя строиться, не ожидая утвержденiя покупки, рискуя потерять затраченныя деньги. Дело съ сооруженiемъ порта скоро стало.

Продажа земли утверждена не была, потому что не было юридическаго лица, съ каковымъ городъ вступилъ бы въ соглашенiе, ибо общество только должно было организоваться, а его еще не было, такъ оно не организовалось по cie время.

Открытiе железной руды по теченiю Miyca и устройство въ Таганроге металлургическихъ заводовъ несомненно несколько изменитъ, какъ дела, такъ и физiономiю Таганрога. Составъ населенiя обновится людьми ,дела такого, где вредная эксплоатацiя не имеетъ такого большого значенiя какъ въ хлебной торговле и въ то же время людьми более интеллигентными; такъ какъ хлебная торговля являетъ въ этомъ смысле весьма печальный контингентъ работниковъ. Маклера, конторскiе клерки да зачастую и самые принципалы, за редкими исключениями, плохая армiя для интеллектуальной борьбы въ обществе. При этомъ не безъ основанiя можно предположить, что Таганрогъ можетъ создать отправку железа даже за границу; дело это Таганрогу знакомое. Русское железо шло чрезъ Таганрогъ въ Малую Азiю, Константинополь и на острова до техъ поръ, пока англичане не вытеснили изъ этихъ рынковъ русскаго железа.

Возможность развитiя горнозаводской и машиностроительной деятельности на столько очевидна, что одновременно сооружается почти въ самомъ городе несколько заводовъ; но и вопросъ объ устройстве глубокаго порта не сходитъ съ очереди и отъ времени до времени получаются сведенiя о новыхъ проектахъ въ такомъ смысле. Но пока эти предпрiятiя, более или менее смелыя, существуютъ въ области предположенiя и даже фантазiи, правительство оказало чрезвычайно важную услугу для каботажнаго плаванiя новыми затратами на улучшенiя порта.

Гавань, сооруженная подъ наблюденiемъ Мочалина, мало по малу пришла въ самое печальное состоянiе: деревянныя надводныя части мола постепенно сгнили, вследствiе чего каменная заброска обвалилась, подводныя же, сохранились довольно хорошо веледствiе отсутствiя въ Таганрогскомъ заливе морского червя. Водная площадь между молами, называемая «Новымъ бассейномъ» обмелела, какъ вследствiе недостатковъ сооруженiя, такъ и вследствiе отсутствiя надзора, ибо брошенныя днища судовъ, потерпевшихъ крущенiе и пришедшихъ въ негодность, затянулись иломъ и способствовали ея засоренiю; поэтому грузка производилась только на наружной стороне севернаго мола и части Воронцовской набережной.

Въ виду этого въ 1887 году согласно проекту, утвержденному министерствомъ, сданы были съ подряда работы инженеру Воронову на сумму 850,000 руб., отпущенную по высочайше утвержденному мненiю Государственнаго Совъта. На эти средства предположено было устроить более целесообразно молы и углубить гавань до 9 1/2 футовъ; однако же тотчасъ по началу работъ потребовалось измененiе плана ихъ.

Изъ общегосударственныхъ суммъ на портовыя сооруженiя было ассигновано 850,000 руб. и изъ 1/2 коп. сбора отпущено въ распоряженiе Министерства Путей Сообщенiя 230,000 руб. Производителями работъ, которыя начались въ апреле, 1888 года, были инженеры Карчинскiй и В. Н. Соболевъ, изъ которыхъ первый скоро уехалъ, работы же продолжались и доведены до конца В. Н. Соболевымъ.

До 1895 года было израсходовано 833432 р. 22 к.

Въ 1895 было отпущено 93960 руб. изъ каковыхъ израсходовано 40952 р. - к.

Въ 1896 г. было отпущено 112280, изъ нихъ израсходовано 39516 р. 05 к.

Кроме того изъ 1/2 коп. сбора, отпущеннаго въ распоряженiе Министерства Путей Сообщенiя, израсходовано 103573 р. 76 к.

Итого израсходовано 1017474р. 03 к.

Въ конце 1896 года почти все предположенныя работы были окончены; более серьезныя сооруженiя заключались въ следующемъ: на молахъ были возведены надводныя каменныя стенки, при чемъ южный молъ соединенъ съ берегомъ, что было упущено при сооруженiяхъ Мочалина; часть же мола Петра Великаго разобрана; устроены новыя набережныя, что составило всего линiю новой набережной въ 353 саж., часть откосовъ Воронцовской набережной исправлена на протяженiи 482 саж. Новый бассейнъ былъ углубленъ землечерпательными машинами, причемъ было вынуто со дна 23000 куб. саж. земли, выброшенной за набережную для образованiя портовой территорiи, вынуто было также 57 старыхъ днищъ и множество свай.

Для окончательнаго благоустройства необходимы еще некоторыя сооруженiя, которыя будутъ произведены и частью уже начаты. Къ таковымъ принадлежать: устройство эллинговъ и приспособленiй для починки судовъ въ особомъ бассейне, причемъ предположено воспользоваться, какъ надежнымъ основанiемъ, старымъ петровскимъ южнымъ моломъ; затемъ сооруженiе близъ набережной амбаровъ и элеваторовъ, а также углеопрокидывателей и другихъ приспособленiй для нагрузки и выгрузки тяжестей. Все эти сооруженiя несомненно удешевятъ обременяющiе нашу хлебную торговлю накладные расходы и сделаютъ Таганрогъ важнымъ пунктомъ по вывозу угля, такъ какъ въ данномъ случае онъ находится въ гораздо лучшихъ условiяхъ, чемъ любой изъ ближайшихъ къ Донецкому бассейну портовъ и ничемъ не уступаеть главному изъ таковыхъ — Марiуполю. Что же касается починки судовъ, то сооруженiе для этого существенно важны, потому что кроме Ростова ихъ нигде на Азовскомъ море нетъ.