Дружба, скрепленная кровью

В то время как крымский хан собирался в поход, прошел слух, что по велению русского государя огромное калмыцкое войско переправилось через Дон и идет на Крым. Хан остановил свои войска у Перекопа и ждал столкновения с калмыка­ми. Но наступили сильные холода, началась суровая зима. Хан не дождался появления калмыков и решил распустить свои войска до весны следующего года.

Дайчин-тайша выделил 500 калмыков во главе с мурзой Чакулом. Калмыки встретили своих союзников и преподнесли им различные подарки. Вскоре казаки с калмыками вышли под Азов и разгромили ногайские улусы. Затем они разбили высланные из Азова турецкие и татарские отряды, уничтожив свыше 500 человек и более 50 взяв в плен.

После установления дружбы и военного союза с донскими казаками калмыки приблизили свои кочевья к Дону.

Турки и крымские татары всеми средствами пытались закрыть казакам путь в Черное море. С этой целью они увеличили в Азове гарнизон до 5 тысяч янычар, возвели на Дону, ниже Азова, и на Мертвом Донце крепости. Но казаки через Миус и прорытый ерик проникли в Азовское, а потом и Черное море и вторглись на побережье Крыма, наводя ужас и страх на татар.

Вместе с казаками большие отряды калмыков неоднократно появлялись под Перекопом. Обычно в стычках с калмыками татары терпели поражения. Так, в 1663 году их отряд в 500 человек выступил против калмыков, но наголову был разбит ими, а сам предводитель отряда Карам-бей едва спасся бегством. Там же, под Перекопом, в одной их схваток потерпел поражение и отряд, возглавляемый крымским ханом. Во время этого похода калмыки взяли в плен свыше 200 татар, одного мурзу и угнали с собой огромное количество лошадей и крупного рогатого скота.

Война между Русским государством и Турцией становилась неизбежной. Ввиду этого русское правительство приняло ряд мер военного характера. Во все концы Русского государства были разосланы грамоты о сборе ратных людей. В грамоте говорилось, что турецкий султан собирается разорить не только Польское государство, но и завладеть всеми окрестными христианскими государствами. Кроме того, он имеет особое желание разорить Московское государство. Далее в ней говорилось о том, что правительство решило не жалеть казны на создание своих конных и пеших полков. Для пополнения казны на содержание войска были даны указания: взимать денежные сборы с «патриарших, архиерейских, монастырских», а также и боярских вотчин.

Нависшая опасность потребовала от русского правительства решительных действий. Со всех концов Московского государства началась отправка конных и пеших ратей на Дон и Украину.

На Дону по-прежнему было неспокойно. Между казаками и турками происходили частные столкновения. Так, в 1672 году казаки вместе с калмыками улуса Аюки ходили под Азов; много турок было убито, взято в плен 50 человек, в том числе и брат азовского паши, захвачено немало скота.

Существует калмыцкая легенда о богатыре Зургане, рассказывающая о том, как калмыцкий народ помогал донским казакам бороться с ногаями, крымскими татарами и турками.

Между Волгой и Доном кочевал со своими несметными табунами и множеством кибиток хан Алтан,- так начинается калмыцкая легенда о дружбе между калмыками и донскими казаками. В бескрайних степях было тревожно: янычары и кизылбашцы нападали на казачьи городки, на русские рубежи, нещадно грабили города и села. Узнал об этом союзник русских хан Алтан. Вызвал он к себе лучшего батыра Зургана, сказал:

- Только ты, Зурган, можешь выполнить мое веление... Поспеши с войсками на Дон. Помоги вольным людям - донцам - изгнать с их земель янычар и кизылбашцев.

Днем без дневок, ночью без ночевок шел со своим войском храбрый батыр Зурган. Как только пришел на Дон, соединился с казаками и вступил в бой. Семью семь - сорок девять дней почти без передышек шла кровавая сеча. Бугор, где кипела битва, был усеян мертвыми телами янычар и кизылбашцев. Наконец враги были разбиты. Остатки их бежали к синему морю Азовскому.

На высоком холме у тихого Дона казаки устроили богатый пир в честь батыра Зургана и его храброго войска. Трижды три - девять дней гуляли казаки с калмыками. Обе стороны поклялись быть верными друзьями и в трудную пору выручать из беды друг друга... А когда пир закончился, казаки принесли своим друзьям богатые подарки и с большими почестями проводили их домой - в калмыцкую степь.

Шло войско Зургана по изумрудно-зеленой степи от кургана к кургану. Высоко в синем небе звонкоголосо пели птицы. Протяжно, то громче, то тише посвистывал пустынный ветер. Таинственно шептались травы, тревожно перекликались степные зверьки...

Вдруг из-за бугра показалось конное войско кизылбашцев. Впереди - предводитель, в пестром шелковом халате, в островерхой шапке.

- Эй, кто вы? - громко спросил он.

- Мы те, кто гнал вас до синего моря Азовского, - ответил Зурган.

- Коли так, приготовьтесь. Мы еще раз хотим сразиться с вами, - прокричал кизылбашский князь и поднял вверх свой меч.

- Зачем напрасно проливать кровь множества людей? - сказал Зурган. - Пусть выйдут два богатыря: один с вашей стороны, другой - с нашей - и сразятся. Если ваш богатырь победит нашего - вы будете победителями. Тогда мы отдадим вам не только все оружие, но и головы свои. Если же наш богатырь победит вашего - вы отдадите нам свое оружие и свои головы.

- Согласен, - ответил кизылбашский предводитель. - Я готов бороться один против двух богатырей. Выходите, кому надоело жить в подлунном мире!

- Не хвастайся, безумец. Я и сам с тобой справлюсь, - сердито сказал Зурган и вышел на поединок.

Началась схватка. Зурган несколько раз пытался нанизать на свою пику противника, но изломал ее о крепкий щит. Сломал свою пику и кизылбашский богатырь. Тогда оба пустили в ход свои плети из верблюжьей шкуры, с наконечниками из каленой стали, с ручками из красного кипариса. Били они друг друга так, что в руках остались только ручки от плетей. Затем, обнажив свои мечи, сошли в балку. Там рубили друг друга несчетное множество раз и совсем затупили свои мечи. Красная кровь лилась ручьями. Ухватили богатыри друг друга за пояс, начали бороться...

Долго бились они. У обоих истощились силы. Сделали передышку. Потом снова начали готовиться к схватке. До икр подвернули свои шаровары, сшитые из верблюжьей кожи, до сухожилий подвернули свои вторые шаровары сшитые из воловьей шкуры. Сурово исподлобья смотрели друг на друга. А потом, все больше и больше ожесточаясь, заорали, как верблюды, и начали биться. Рвалась на их телах белая богатырская кожа, ломались ребра, текла на желтые тюльпаны и белый ковыль горячая кровь. Долго дрались они. Водные места превратились в безводные, ровные места - в холмистые, а холмистые - в ровные. Наконец Зурган свалил с ног своего противника и начал бить его богатырским кулаком по лбу. Сдавил Зурган кизылбашскому богатырю горло и в становую жилу вонзил, словно пять пчелиных жал, свои желтые ногти.

Пытался кизылбашский богатырь сбросить с себя Зургана, по ничего не получилось. Собрался он с последними силами, хотел столкнуть с себя Зургана, но усилия его были напрасны. Он испустил последний дух, скончался...

- Наша победа!

- Слава Зургану! - закричали воины победителя. Кизылбашцы опечалились. Они молча, как побежденные, покорно сложили у ног Зургана свои мечи, луки, копья... и сделались албатами - подданными Зургана.

Зурган тотчас же отправил новых албатов - кизылбашцев - со своим войском в нутук хана Алтана. При себе он оставил дюжину лучших воинов-стрелков из лука - и решил поохотиться на птиц и зверей.

Метким стрелком был Зурган. Въехал он на своем темно-буром коне на высокий курган и увидел взвивавшегося вверх коршуна с зайчонком в когтях. Зурган натянул тугую тетиву лука и пустил в коршуна стрелу - хищник камнем упал на землю. В тот день Зурган со своими воинами настрелял много стрепетов, куропаток, зайцев...

На следующий день рано утром Зурган отправился в дорогу домой. Путь был трудным. Нещадно палило солнце. Людей и лошадей мучила жажда. В степи нигде не встречалась вода.

Зурган послал своих воинов в разные стороны поискать воды. Осмотрели они все балки, впадины - воды нигде не было. Наконец, один из воинов сообщил, что он нашел в бурьянах на равнине глубокий колодец. В нем едва заметно поблескивает маленький кружок воды.

Подъехали к колодцу. Зурган приказал связать несколько длинных арканов и достать воды. Воины опустили ведро на арканах, но оно не достало до воды. Добавили еще два аркана, крепко привязали ведро и снова опустили его в колодец. Начали тянуть вверх, но арканы оказались без ведра. Привязали второе ведро, опустили в колодец и потянули вверх. Арканы снова оказались без ведра. Опустили в третий раз и опять вытащили их без ведра.

Здесь что-то недоброе. Надо отсюда поскорее уезжать, - сказал один из воинов.

- Чего тут страшного? - произнес Зурган. - А ну-ка я опущусь в колодец. Да глядите, когда начну дергать аркан - тяните меня вверх.

Зурган взял свой черный меч, подошел к колодцу. Его привязали и опустили вниз...

Вскоре он очутился на дне колодца по колени в воде. Там Зурган заметил: с одной стороны колодца сидит страшная с медным рылом Мусова бабка, а супротив нее - в нише обвала стены колодца - красивые юноша и девушка. Не успел Зурган оглядеться, как вдруг почувствовал, что юноша взял его за руку и спросил:

- Скажи, добрый молодец, что резвее мысль или ветер?

- Конечно, мысль, - быстро ответил Зурган.

- Почему мысль?

- Потому, что она может лететь во все стороны сразу, а ветер - разве только в одном направлении.

- Ты сказал истинную правду. А поэтому добро должно победить зло.

- А кто вы и почему здесь? - спросил Зурган.

- Я и сестра моя - дети далекой звезды Тенгрии. Мы часто прилетали к этому колодцу купаться. Мусова бабка иссушила колодец и затащила меня и сестру на дно. Она хотела съесть нас. Я думал выбраться отсюда и поэтому отвязывал ваши ведра. Но теперь наша судьба в твоих руках.

- Вы будете спасены, - сказал Зурган и, взмахнув черным мечом, зарубил Мусову бабку.

Не теряя времени Зурган привязал себя, юношу и девушку к концу аркана, подергал его. Воины потянули тяжелый груз. Вслед за ними со дна поднималась вода и наполняла колодец. Когда Зурган, юноша и девушка были вытащены, из колодца через верх полилась вода и стала заливать все балки и их отножины. Выплыла и меднорылая бабка. Зурган развел костер, сжег ее труп, а пепел развеял по ветру.

Юноша - сын далекой звезды Тенгрии обрадовался, что он и сестра избавлены от страшной смерти. Он обнял Зургана, сказал:

- Добрый молодец, мы теперь с тобой будем братьями, а моя сестра пусть станет твоей женой. Ее зовут Венец Лебедя. Я к вам каждый год, в день нашего спасения, буду прилетать в гости.

Юноша тотчас же сделался желтоголовым лебедем. Он широко взмахнул крыльями и полетел вверх - в бездонную синеву неба...

По приезду домой Зурган женился на чудесной девушке - Венце Лебедя. Он справил богатую свадьбу, на которой все родственники, друзья, приятели гуляли без устали три дня и три ночи.

Долго и счастливо жили Зурган и его красавица жена - дочь далекой звезды Тенгрии...

Крайне напряженные отношения между Москвой и Турцией вскоре привели к войне, длившейся с 1673 по 1680 год. В этой войне активно участвовали и донские казаки. В 1678 году они нанесли тяжелое поражение туркам под Чигирином. Турки при отступлении бросили обоз, пушки, много оружия. Несмотря на мир, заключенный в 1680 году, азовские турки, поддерживаемые крымцами, ногайцами и черкесами, часто совершали набеги на пограничные русские области и донские городки. Но казаки не оставались в долгу перед ними и часто совершали ответные набеги. Раздраженный этим крымский хан Мурат-Гирей прислал на Дон войсковому атаману Фролу Минаеву грозное письмо, в котором требовал, чтобы казаки возвратили угнанный на Дон скот и пленных татар. Текст письма сопровождался угрозой уничтожения казачьих жилищ, если казаки не выполнят требований хана.

В конце июля 1694 года запорожские казаки предложили донским соединиться за Миусом у Соляных озер и объединенными силами нанести удар по туркам в Азове. Походный атаман войска Донского Иван Семенов поспешно собрал 500 казаков и выступил с ними из Черкасска. Турки, увидев казаков, без боя бросились бежать от речки Лозовки. Казаки преследовали их более 30 верст, много турок было убито и ранено, а 32 человека из азовского гарнизона взято в плен.

8 сентября 1684 года турки проникли на Хопер и разорили три казачьих городка. Женщин и детей увели в плен. В погоню за турками были посланы два казачьих отряда, которые настигли неприятеля между реками Торсью и Еланью. Произошел бой. Убитых и раненых турок оказалось 260 человек, в плен попало 48. У казаков раненых и убитых было 9 человек.

В августе 1694 года 700 запорожцев, соединившись с отрядом донских казаков, совершили поход под Перекоп, где захватили восемь пушек, и с богатой добычей возвратились домой.

Через некоторое время отряд донских казаков в 200 человек (вместе с калмыками) во главе с Козьмой Заворуевым напал на отряд ногайцев и черкесов, которых было около 300 человек. Ногайцы и черкесы бежали в степь.

Московское правительство всячески старалось использовать донское казачество как мощную силу защиты русских рубежей от нашествий турок, татар и ногайцев. В связи с этим казакам разрешено было беспошлинно торговать всеми товарами, полученными в качестве добычи. Наряду с этим донцам оказывалась помощь - сначала хлебом, свинцом, селитрой, сукном, а затем и деньгами.

С 1623 года казачество ежегодно начало получать от московского правительства денежное жалованье в сумме 1000 рублей. Спустя 50 лет оно было увеличено до 3000 рублей деньгами, 4300 четвертей хлеба, 100 пудов свинца, 220 половинок сукна, 200 пудов пороха ручного и пушечного и пушечного и 300 ведер пива). Большая часть присланного из Москвы присваивалась домовитыми казаками.

Казаки неоднократно отправляли в Москву «войсковые отписки» с сообщением о непрестанных набегах турок из Азова, а также крымских татар на казачьи городки. «А на степи, государь,- писали казаки,- нам с теми туркскими и крымскими, азовскими людьми биться не с кем, потому что мы... бесконны...»

Вскоре казаки получили из Москвы 300 пушечных ядер. Вместе с тем московское правительство дало указание «чинить впредь промысел» против новых турецких укреплений под Азовом.

Царское правительство было заинтересовано в проведении казаками военных действий под Азовом, чтобы отвлечь крымских татар от похода против Польши. Старшина Фрол Минаев, лучшие донские и запорожские казаки отправились в Москву, чтобы высказать свое мнение об организации военных действий против азовских турок и крымских татар.

Фрол Минаев заявил, что на Дону можно собрать до 5 тысяч отважных казаков и что если к ним присоединить 8 тысяч русского войска, то страх будет наведен не только на Азов, но и на Константинополь; тогда турецкий султан и крымский хан откажутся от похода на Польшу и переключатся на защиту своих владений. Мнение Фрола Минаева было одобрено. Царское правительство отдало распоряжение о присоединении 8-тысячного войска к донским казакам.

Знатнейший из калмыцких тайшей - Аюка - после переговоров с русскими царскими чиновниками активно поддерживал своими отрядами выступления донских казаков и правительственных войск, действовавших против турок и крымских татар.

Казаки часто ездили к калмыкам, вели с ними торговлю. Калмыки же приезжали в город Черкасск, встречали радушный прием. Узнав о присылке царским правительством войск в помощь донским казакам, калмыки очень обрадовались и заявили: «Мы теперь всегда будем кочевать близ ваших жилищ безопасно; вы ваши друзья, и нам нечего вас бояться, пойдем против врагов наших, куда велит нам царь русский» («Историческое описание Земли войска Донского»).

В это время отношения между Россией и Турцией резко ухудшились, поэтому русское правительство не препятствовало казакам в развертывании военных действий против турок. Более того, на Дон была послана грамота казакам с повелением немедленно начать военные действия.

В грамоте говорилось, чтобы донские казаки действовали вместе с запорожцами и не давали возможности турецким и татарским войскам вторгаться на окраины русского государства. Вместе с тем предлагалось казакам чаще выходить на Черное море и совершать набеги на владения турецкого султана и крымского хана, чтобы отвлекать их войска от участия в войне против Польши и России.

На основе этого указания донские казаки с азовцами «размирились». 8 июля 1672 года они совершили нападение на Каланчинские башни и разрушили одну из них. Турки собирались покинуть и вторую башню, но поднявшийся уровень воды, вызвавший наводнение, заставил казаков отступить. Когда сошла вода, они вновь выступили с калмыками и захватили под Азовом 400 турок и 9 тысяч голов скота.

В сентябре 1673 года польский король сообщил московскому правительству о захвате турками Каменец-Подольской крепости. Тогда же распространились слухи, что турецкий султан готовится к походу на Киев. На созванном в Москве Земском соборе было решено предотвратить нашествие турок на русскую землю и выслать на границы войска для отпора врагу. На Днепр было направлено войско во главе с князем Г. Ромодановским.

На Дон в помощь войскам воеводы Ивана Хитрово и донским казакам были посланы с ратными людьми боярин князь Петр Иванович Хованский и другие. Собираться эти отряды должны были в устье Хопра. Затем, прибыв на Дон, им надлежало соединиться со стрелецкими войсками И. Хитрово и идти на Крымскую сторону. Одновременно в устье Миуса сооружалась крепость.

К концу XVII века Русское государство стало одним из сильнейших в Европе, его границы доходили до берегов Тихого океана на востоке и Балтийского моря на западе. Необходим был выход к морю и в первую очередь к Балтийскому.

«Ни одна великая нация, - писал К. Маркс, - не существовала и не могла существовать в таком удалении от всех морей, в каком пребывала империя Петра Великого... ни одна великая нация никогда не мирилась с тем, чтобы ее морские побережья и устья рек были от нее оторваны. Никто не мог себе представить великой нации, оторванной от морского побережья» (К. Маркс. Секретная дипломатия XVIII века. Цит. по «Истории СССР», т. 1. М., 1947).

Петр I усиленно добивался выхода на Балтийское побережье. Вместе с тем он продолжал решительную борьбу с гурками и находившимися на поводу у турецкого султана крымскими татарами. Он энергично приступил к подготовке похода против турецкого Азова. Ставилась цель - выбить турок из Азова, овладеть воротами к Черному морю и тем самым обезопасить южные границы Русского государства от непрерывных набегов татар и ногайцев. Одновременно Петр стремился выполнить условия «вечного мира» между Россией и Польшей по договору, заключенному 6 мая 1686 года. Этот договор обязывал Россию и Польшу вести совместно борьбу против Турции.

Петр I, перед тем как нанести удар по Азову, решил отвлечь внимание турок и создать видимость развертывания боевых действий в направлении Крыма. Для этого боярин Шереметев со своими войсками вышел из Брянска, на судах спустился вниз по Днепру и разрушил шесть татарских укреплений. В состав армии Шереметева входили и украинские казаки.

Войска под командованием Головина и Лефорта на судах прибыли под Царицын, а оттуда сухопутьем пошли к Дону. Войска под начальством генерала Гордона двигались на судах из Воронежа в низовья Дона.

Войску Донскому 16 марта 1695 года была послана грамота, в которой атаману Фролу Минаеву сообщалось, какие и под чьим командованием полки направляются на Дон. В грамоте указывалось, что войско Донское должно было присоединиться к регулярным войскам. Вместе с тем атаман предупреждался: «...а сей бы наш указ был у вас в тайне, и кроме тебя, войскового атамана и старшин... иным был неведом» («Историческое описание Земли войска Донского»).

Как только русские войска прибыли в Черкасск, к ним присоединились семь тысяч донских казаков. 28 июня, ночью, русские войска двинулись на Азов и высадились в устье Койсуга. Начались земляные работы. Сооружались укрепления, батареи, редуты.

8 и 9 июля 1695 года русские открыли по Азову орудийный огонь. Турки тоже обстреляли русские войска. После первых же выстрелов русской артиллерии в Азове возникли пожары и была разрушена турецкая караульная башня. Путь к Азову со стороны моря оставался открытым. Это позволило неприятелю пополнить свой гарнизон: к Азову прибыло 20 турецких галер с войсками и снаряжением.

В то время как русские войска осаждали Азов, по степям рыскали многочисленные отряды татарской конницы. Татары нарушали коммуникации русских войск и препятствовали доставке продовольствия и снарядов. Доставлять все это водным путем было затруднительно, так как по обе стороны Дона на пути стояли турецкие «каланчи» с сильной артиллерией; к тому же Дон был перегорожен вбитыми в дно деревянными сваями. Однако нашлось 200 добровольцев, которые решили уничтожить одну из «каланчей». Смельчаки перед рассветом переплыли Протоку и широкий Ерик. Добравшись до «каланчи», они сделали в бойнице пролом и ворвались внутрь. Завязалась ожесточенная схватка. Турки не выдержали натиска. Часть из них была перебита, большинство сдалось в плен. С захваченной «каланчи, на которой имелось 13 пушек, казаки открыли огонь по второй «каланче». Турки на следующий день, пользуясь ночной темнотой, отступили в Азов, оставив 21 пушку.

Русская артиллерия начала бомбардировать Азовскую крепость. В городе запылали пожары. К азовскому Муртаза-паше были посланы казаки с предложением сдать крепость, но он отказался сделать это. 5 августа русские войска приступили к штурму крепости. Однако взять ее не удалось.

В сентябре начались дожди. Положение русских войск усложнилось. Но, несмотря на распутицу, Петр решил продолжать осаду. 25 сентября в подкопах были взорваны мины, однако турки оказали отчаянное сопротивление. Сильный артиллерийский огонь противника принудил русских отойти от вала. Проникшие же в город Преображенский и Семеновский полки, а вместе с ними и около тысячи донских казаков, столкнулись с крупными силами турок и, не получив поддержки, отошли с большими потерями. Несмотря на неудачу, Петр I не отказался от намеченной цели. Сняв осаду, он немедленно приступил к подготовке второго азовского похода, уделив особое внимание созданию флота.

Русское государство расширялось, мужал и русский, народ-богатырь. Несмотря на крепостную неволю, народ в трудные времена грудью стоял за независимость своей Родины. Его могущество и мудрость нашли воплощение в образах русских былинных богатырей.

В одной из легенд повествуется о том, как собирались на Дону русские богатыри. Первым приехал на Дон, - говорится в легенде, - казак Илья Муромец. Расседлал он своего коня и пустил на лужайку: пощипать травы-муравы, испить донской воды. Тут же у берега Дона Илья Муромец раскинул свой белый шатер. Вскоре съехались и все остальные богатыри - из Киева златоверхого, Новгорода великого и Москвы белокаменной.

Собрались они в единый круг у шатра Ильи Муромца. Поначалу завели они разговор о том, кто из русских богатырей сильнее и славнее всех. От разговоров перешли к спору.

Приподнялся с травы Добрыня Никитич и говорит:

- Напрасно затеяли спор. В этом деле сами вы судьями быть не можете. Каждый богатырь думает, что только он самый сильный. Правильнее всех может оценить каждого из нас только Василиса Премудрая. - Добрыня поглядел на Дон, промолвил. - Да вон она уже плывет.

Все богатыри повернули головы в сторону Дона и увидели - по реке плывет легкая лодка, а в ней с веслом в руках Василиса Премудрая.

Подплыла Василиса к берегу, вышла из лодки. Вслед за ней выпрыгнул серый волк, тот, которого она давала в услужение Ивану Царевичу. За волком побежал кот мурлыка, что сказки и побаски рассказывает.

Подошла Василиса Премудрая к богатырскому огнищу, поклонилась.

- Здорово ночевали, братья мои названные! - сказала она.

- Слава богу, Василисушка, сестрица наша любезная, - ответил Добрыня Никитич.

- О чем вы речь ведете?

- Спорили,- ответил Святогор.

- Заметила я это, когда по Дону плыла. Уж что-то сильно вы руками размахивали. О чем же спор у вас?

Поднялся на ноги богатырь Дюк Степанович. Снял он свою бобровую шапку с чепурным пером, низко поклонился, молвил:

- Василиса, свет, Мелентьевна, рассуди нас - кто из богатырей всех сильнее и славнее?

Василиса на минутку задумалась.

- Богатырь славен не только силой, - начала она, - но и разумом. О том же, кто из вас сильнее и славнее, нет надобности спорить. Каждый богатырь сильнее и славнее других в свой час и в своем деле. Возьмем к примеру Садко - гостя заморского. Побывал он во многих странах. Привез на Русь много хорошего. А от этого русский народ перестал чураться чужеземцев и стал жить лучше. Это старцы-книжники и монахи в своих кельях измыслили, что де господь в Вавилоне людей разъединил, повелел жить друг от друга врозь, хлеб-соль с иноземцами не водить и от чужого племени стеной отгораживаться. Садко эти измышления порушил. В этом он сильнее и славнее всех богатырей.

На что смелый был Садко, самого морского царя не испугался и то от такой похвалы покраснел, словно девица.

Все богатыри довольны мудрым словом Василисы. Только один Святогор, насупив косматые брови, сидел хмурый, словно огромная черная туча.

Окинула ясными глазами всех богатырей Василиса и заметила, что Алеша Попович все прихорашивается, да в своп серебряный щит, как в зеркало поглядывает.

- Вот Алеша - роду поповского,- продолжала Василиса.- Как пошел в богатыри - жадным стал на добычу, но вы всей артелью своей отучили Алешу от жадности и осталась у него одна жажда - до конца своей жизни без жалости бить врагов земли русской...

Илья Муромец не сдержался, прервал речь Василисы и сказал по-казачьи, напрямик:

- А еще у Алеши Поповича осталась одна жадность - перед девицами красоваться и соблазнять их.

Василиса улыбнулась.

- Этот порок невелик... Через жадность к девушкам он со злым Змеем Горынычем расправился. Не позволил ему с нашей земли красных девиц в полон уводить... К тому же Алеша Попович пребольшой книголюб. Он на Руси многих людей грамоте обучил. А поэтому в защите слабых от сильных и в обучении людей грамоте - он сильнее и славнее всех вас.

- Сестрица названная, - опять прервал Василису Илья Муромец. - А что ты скажешь про другого нашего щеголя Дюка Степановича, да про буйного Василия Буслаева?..

- Ничего дурного нет в том, что Дюк любит рядиться в красивую одежду. Он при этом приучает свой народ к красоте. Довольно нам в отрепьях ходить. Кто за собой глядит, тот будет аккуратен и опрятен во всех делах. У нерях и дела получаются неряшливые. А поэтому в любви к красоте и в приучении русского народа ко всему красивому Дюк Степанович сильнее всех вас. Хорош и Вася Буслаев...

- А почто с новгородцами не ладил он? - вставил Илья Муромец.

- Не спорю, - отвечала Василиса. - В молодости Вася Буслаев, случалось, ошибался по неразумению своему. Да и с кем промахи не случаются? Зато, набравшись разума, Вася не сробел встать супротив корыстных князей и народную волю отстоял... А ты, славный казак, Илья Муромец, знаю, не по досаде речь мою прервал. Тебе хотелось поскорее узнать, что я о тебе скажу... Хотя ты и просидел на печи тридцать три года и в богатыри пошел позже своих ровесников, но заслуги у тебя велики, ты освободил землю русскую от соловья разбойника, сделал все дороги проезжими и с твоего почину началось вольное казачество. Расселилось оно, по твоему научению, по всем рубежам родной земли. Только не хвастайся этим и не кичись...

Василиса Премудрая сделала маленькую передышку. Взяла из рук Дюка Степановича ковшик и, выпив студеной воды, продолжала:

- А по разуму выше всех вас стоит Добрыня Никитич. К нему все вы богатыри за советами и поучениями обращаетесь. Слушая советы Добрыни Никитича, князья раздоры между собой прекратили. В этом его сила.

Сидит Святогор, сердцем чует, что вот, вот скоро Василиса поведет речь о нем. Он даже привстал и бороду начал разглаживать. Но Василиса продолжала разговор:

- Если Дюк учит народ одежду в чистоте держать, то Добрыня Никитич наставляет, как совесть в чистоте сохранить. И этих добрых дел русский народ никогда не забудет...

Святогор от зависти еще ниже присел и легонько с досады крякнул.

Василиса Премудрая и виду не подала, что заметила зависть и досаду Святогора. Она поглядела ему в глаза и молвила:

- Всех богатырей превысил своим ростом, силой и дородством Святогор. Но Святогору кажется, что мало достается ему славы. Завистливый он человек. Из-за этого Святогор погибнуть может. Но его ратные подвиги русский народ сохранит в своей памяти в поучение тем, кто попусту любит хвастаться своей силой. Свою силу растрачивать надо с умом. Однако, как ни силен Святогор, но все же сильнее его Микула Селянинович. Он, как и Илья Муромец, вышел из крестьян. В нем вся сила русского народа скопилась. Нет на свете такой тягости, которую бы русский народ не вытерпел и не одолел...

Заслушались богатыри, о чем говорит Василиса Премудрая, и забыли о каше, что в котле варится.

Первым спохватился Илья Муромец.

- Братцы! не пригорела ли каша! - промолвил он и побежал к костру.

Вскоре на лужайке у самого берега Дона раскинули богатыри скатерть-самобранку. Сели в кружок. Пригласили и сестру названную - Василису Премудрую. Едят они кашу и Василису похваливают за ее мудрые речи, за то что все дела так ловко рассудила.

- Садко! - промолвил Дюк Степанович,- сыграй-ка на гуслях песню складную.

Садко взял гусли, скользнул пальцами по струнам.

Едва зазвенели гусли, из густого бора вышел старый согбенный кудесник. Направился к богатырям. Белая борода у него свисала до пояса, одет он был в звериные шкуры.

- Старче, предскажи нам будущую судьбу нашу! - обратился к кудеснику Василий Буслаев.

Кудесник молча подошел к Садко, взял у него гусли яровчатые и старческим голосом запел былину о том, как на русской земле перевелись богатыри. Он пел, а из глаз его капали слезы.

Приуныли все богатыри, опустили свои головы и глаза потупили в землю. А когда приподняли головы, увидели - вместо кудесника с гуслями в руках рядом с Василисой Премудрой стоит юноша в казачьем чекмене, с саблей на поясе. Ветер поигрывает его кудрями. «Кто же? Кто это такой?» - думают про себя богатыри.

Юноша словно слышит голоса богатырей. Он без слов узнает их думы и отвечает.

- Я вам брат названный, такой же, как и вы, богатырь. Зовут меня - Дон Иванович! Не печальтесь мои братья и не верьте кудеснику. Никогда богатыри на земле русской не переведутся. Конечно, все вы помрете: ведь каждому на роду своя смерть написана.

- Так этот кудесник лгал?! - облегченно молвил Илья Муромец.

- Лгал. Но после вашей смерти я буду жить много столетий и совершать богатырские подвиги. Мне ведомо больше, чем кудеснику, все, что будет впереди, и еще доведется мне вскормить и вспоить новых богатырей: Ермака Тимофеевича, Степана Разина, Кондрата Булавина, Емельяна Пугачева... Все они будут стоять за свой обездоленный народ, за правду.

Вдруг среди чистого неба радужным огнем вспыхнула молния. Все богатыри зажмурились. Потом открыли глаза, посмотрели туда, где стоял юноша, но там уже никого не было.

За верботаловой рощей садилось солнце. Далеко в Дону видна была лодка. В ней сидела Василиса Премудрая, взмахивала легким веслом и уплывала в сторону лукоморья...» (Легенда записана автором в 1948 году по рассказу казака С Щелкунова и учителя станицы Аксайской П. Лотошникова).

Донское казачество с первых шагов своего существования вело неравную борьбу с турецкими захватчиками. Закрепившись в Азове, турки проникли в бассейн Северского Донца, а оттуда совершали набеги на города Изюм, Харьков, Славянск, Валуйки, Полтаву. Много страданий и горя принесли турки русскому народу. Они тысячи людей уводили в плен и на рынке Азова невольников продавали в рабство. Устья Дона и город Азов для турок являлись выгодной базой, откуда удобно было вести наступление на юго-восточные границы русского государства.

Еще на заре своей истории донские казаки обрели себе надежных союзников - калмыков, которые большую помощь оказывали им в борьбе с турками.

Немалый интерес представляют взаимоотношения калмыков с донскими казаками и с Русским государством. История калмыцкого народа начинается в начале XVI века. В западной части Монголии образовалось четыре крупных феодальных владения, из которых сформировался Ойратский союз, состоявший из четырех племен: хошоут, чорос, дербет и торгоут. По литературным источникам известно, что инициатором создания этого союза был властолюбивый джунгарский тайша Харакулла. Предания говорят, что Харакулла проявлял такой деспотизм и властолюбие, что многие тайши, в том числе и тайши Хо-Урлюка вынуждены были выйти из этого союза с подвластными им улусами.

Летом 1608 года Хо-Урлюк посылает своих представителей- послов - в Сибирский городок Тару к воеводам и русским боярам. Послы Хо-Урлюка заявили, что готовы «бить челом, чтобы русские ратные люди с ним (Хо-Урлюком) не воевали и чтобы ему быть под высокою царскою рукою». Это было начало процесса добровольного вхождения калмыков в состав Русского государства.

В 1613 году калмыки появились на правом берегу Яика. Затем уходят на Иртыш. В 1616 году русское правительство из Тобольска посылает к калмыкам своих уполномоченных: казака Куницина Ивана и литвина Петрова Томилу. Калмыцкий тайша Далай-Богатур от имени своих людей выразил желание быть подданным Русского государства, «быть под царскою рукою».

В апреле 1618 года царем Михаилом Федоровичем калмыцкому Батыру-тайше была дана жалованная грамота о принятии тайшей со всей ордою в русское подданство.

Томила Петров сообщил в Москву, что «начальный тайша у всей калмыцкой земли Батыр Далай-тайша, и называют его все в калмыцкой земле царем, сам же он себя царем не пишет... А думчие ближние Далай-тайши - Чугурда Урлюк-тайша». Так что Хо-Урлюк-тайша в 1616 году под властью Далай-Батыра и, как говорит Т. Петров, является ближайшим советником тайши.

В 1623 году Хо-Урлюк се своими торгоутами кочевал по Иртышу, укреплял свои силы. Весной 1633 года он предпринимает поход за Яик. Там Хо-Урлюк оставляет часть калмыков-торгоутов во главе со своим ставшим сыном - Дейчином, а сам со своими улусами располагается на Эмбе. С этого времени начинается период борьбы торгоутов за овладение степями Поволжья. Борьба была сложной и упорной, в результате чего большая ногайская орда из степей левобережья Волги была торгоутами вытеснена. Ногаи перешли на правый берег Волги.

Правительство царя Алексея Михайловича видело, что калмыки являются большой силой, способной охранять рубежи Русского государства.

В середине 60-х годов XVII века калмыки получают право кочевать по левому берегу Волги. Новый хан Дайчин, сын Хо-Урлюка, принимает русское подданство и заверяет царское правительство служить верой и правдой России.

29 июля 1677 года Турция объявила Русскому государству войну. На Дон были посланы регулярные войска. Туда же на Дон прибыли в помощь русским войскам «калмыцкие рати» в количество 5000 человек. Первая партия - 2000 человек - была направлена под Азов тайшой Аюкой, вторая партия - 3000 человек - была отправлена под Черкасск и там была влита в состав русских войск, находившихся под командованием воеводы Ивана Хитрово.

В 1661 году в Черкасск прибыл от главного калмыцкого предводителя Дайчин-тайши посол Батырша Янгильдеев. Между казаками и калмыками был заключен договор о том, что калмыцкий народ готов своими войсками помогать донским казакам в борьбе с общим неприятелем. Этот договор о дружбе был заверен и утвержден присягой калмыцкого посла, и в знак верности соблюдения договоров Янгильдеев обещал передать казакам всех русских людей, отбитых калмыками у турок и ногаев, но с условием, что эти люди будут отправлены к государю. Казаки преподнесли Янгильдееву и его свите много ценных подарков: оружие, сукна, разные вина - и в знак дружбы попросили помощи для совместных действий против азовских турок. От казачьего же войска были отправлены к калмыкам знатные старшины: Степан Разин и Федор Будан.

Калмыцкий народ тепло встретил послов от донских казаков. В богатой кибитке хана Аюки, на пестрых коврах усадили Степана Разина и Федора Будана. На стол подали шулюн, кумыс, мясо. Музыканты играли на домбрах, а певцы пели калмыцкие народные песни, Степан Разин с любопытством осматривал развешенное на стенах кибитки оружие: сабли, ятаганы, пищали, луки, колчаны со стрелами. Много ценностей было у хана Аюки: все стены увешаны пестрыми коврами... Жены тайшей и знатных калмыков одеты в шелковые и атласные одежды, подпоясанные изящными поясами, отделанными серебром. В ушах серьги золотые, серебряные и из разноцветного стекла. На головах красивые меховые шапки - шывырлыки, на ногах - сапоги из красной козлиной кожи.

На следующий день казачьи послы Разин и Будан с калмыками и тайшами, нойонами и ловчими воинами отправились на охоту к Манычскому озеру. Пестрела цветущая степь. Плавно переливались волнами пушистые ости ковыля. Покачивались на ветру стебли шалфея с синими кистями верхушек, склонившихся вниз. Под горячими лучами солнца лоснился и пенился ковыль, белели шарообразные кусты катрана, пушистые астрогалы, полевой вьюнок.

Особенно хорошо подружился с Разиным ловчий Наран. Он всегда вовремя выпускал на добычу своего сокола, с охоты возвращались с добычей: лысухами, зайцами, дрофами... Он же был назначен тайшой сопровождать Степана Разина на Дон. Едва настало утро, к Разину подъехал на высокой вороном коне Наран.

- Наран ян Хоновтэ! - приветствовал его Разин (Доброе утро).

- Ханжанов ханрв. Та ямаран Унтвут? (Благодарю. Как вы спали?).

- Сян (Хорошо),- ответил Разин, а потом сказал, что уже собирается к отъезду в Черкасск.

Наран тотчас же отправился в табун. Там он; поймал лучшего своего коня и подарил Разину. Крепкая дружба завязалась между Степаном Разиным и Нараном. По пути в Хотон они делились мыслями о привольном житье на Волге, под Астраханью. Разин уже мечтал о создании казацкой вольницы и говорил Нарану: «Бросить бы клич ко всей голутвенным донским казакам, калмыкам - всем, кому тяжко живется в подневоле. И потом бы великой силой встать против бояр, воевод и иных царских слуг...»

Нарану по душе пришлись слова Разина, и он готов был выступить вместе с ним и против русских бояр, и против калмыцких нойнов и тайшей. Оба они понимали, что и русские бояре, и калмыцкие богачи - зайсанги только зло делают простому люду, а поэтому надо всей бедноте объединиться в казачью вольницу и с оружием в руках, сообща бить бояр и нойонов.

Степан Разин бывал во многих кибитках и в калмыцких монастырях, видел, как трудно живется калмыцкой бедноте - ремесленникам. У калмыков тогда существовало три вида ремесла. Обработкой кож для «архантов» (род посуды) занимались столяры и серебряники. Резьба по дереву в основном была сосредоточена в монастырях и носила религиозный характер. Однако были еще и токари, изготовлявшие калмыцкие деревянные чаши (ага), мастера деревянной посуды «дамбо». Главную роль в калмыцком ремесле играли женщины. Они изготовляли обувь, ткали тесьму для кибиток, плели шнурки из шелка, веревки, канаты из конского волоса и верблюжьи шерсти. Они же изготовляли кошмы для кибиток, меха для зимней одежды, кожи для посуды, сбрую. Женщины также занимались выделкой позументов и шелковой тесьмы, окрашивали мерлушки в черный цвет, выделывали шкуры жеребят для дах.

За заслуги перед Русским государством хану Аюке и многим тайшам выдавалось годичное жалованье: деньгами, мукой, овощами, вином и боевыми припасами. Одновременно яицкому таможенному чиновнику было приказано - не взимать пошлин с калмыков, продающих или меняющих лошадей, коров, овец, ясырь (пленников).

Летом 1694 года 200 донских казаков и калмыков под предводительством атамана Козьмы Заворуева были посланы на дороги, по которым турки ходили в низовые русские города на Волге. На одной из дорог они столкнулись с отрядом турок числом до 500 человек и разбили их.

В отписке, посланной в конце октября в Москву, войсковой атаман доносил, что к 500 рублям, пожалованным калмыкам, казаки выделили из своих средств прибавку калмыкам за верность и помощь в борьбе с турками. Вместе с тем сообщалось: «Обнадеженные нашим ласковым приемом аюкины калмыки семьями приходят к нам на вечное житье, и в этом (1694) году переселилось на Дон 47 семей. Калмыки будут наши крылья и бодрость, а неприятелям - страх и досада». К отписке было сделано приложение, в котором говорилось: «По учреждении на Воронеже и других городах прибыльщиков, на Дону в хлебных запасах оказался недостаток, купцов не стало, а многие, которые приезжают, продают товар в три цены, противу прежнего. Известно вам великим государям, что из хлебного вашего жалованья достается нам по разделу (при дележе) по четверти только на брата: недостающее покупаем дорогой ценой из получаемой добычи. Великие государи, пожалуйте Донское войско за службу и за кровь, за раны и за полонное терпение своим милостивым годовым жалованьем, перед прошлым годом с прибавкою, так же и калмыкам: - и чтобы нам от прибыльщиков, берущих взятки и налагающих произвольно подати, не умереть голодною смертью, повелите на Воронеже и иных городах быть по прежнему выборными» (В. Броневский. История Войска Донского. Спб., 1834).

Петр I после неудачного первого азовского похода готовился ко второму. Он обратился к тайте Аюке - прислать в Черкасск три тысячи конных калмыков. Аюка откликнулся на призыв царя.

У Черкасска на противоположном берегу Дона, на луговой низине расположились калмыцкие отряды, прибывшие на соединение с донскими казаками для участия во второю азовском походе.

С утра над степью было пасмурно, плыли тяжелые свинцово-серые облака. Дул свежий низовый ветер, Вдоль берега Дона расположились разбитые на сотни и десятки калмыцкие отряды. Разожгли костры, воины пекли конину, рыбу, варили шулюн, калмыцкий чай.

Низкий с реденькой черной бородкой и усами, у костра сидел десяцкий Наран. Попыхивая синим дымком трубки, он обратился к сидевшему рядом с ним сотнику Хангору.

- Почему мы должны драться с турками? Ведь мы кочуем по своей степи далеко от Азова и турки нас не тревожат.

Стоявший вблизи за спиной Нарана тайша Чакдор-Джа ба услышал это и, подойдя к костру, у которого сидел Наран, заметил:

- Твое дело идти туда, куда велит хан Аюка... Когда мы не были подданными Русского государства, мы поступали только так, как нам захочется: сегодня с казаками дружим, а завтра воюем с ними, с турками тоже то дружили, то ссорились. А теперь мы должны быть с русским народом. Ты знаешь, что турки ограбили русские села под Изюмом, Харьковом, Полтавой? - строго посмотрел в глаза Нарану предводитель калмыцких отрядов.

- Знаю, - ответил Наран.

- А мы обязаны по договору действовать. Если кто обижает русский народ, должны придти ему на помощь, а если кто вздумает нас обидеть - русский народ защитит, нас от любых врагов. А поэтому, если турки враги русским, значит, они враги и нам. А коль русский царь призвал нас на помощь, мы должны биться с турками, не щадя своих голов.

- Би дурта бишюв рус боярин (Я не люблю русских бояр),- произнес Наран.

- Юнигад? (Почему?).

- Когда я провожал из своего улуса послов Степана Разина и Будана, узнал, что русские бояре - враги для простого люда, такие же враги, как турки и иные...

Тайша Чакдрр-Джаба сурово посмотрел на Нарана, произнес:

- Если ты будешь перечить моим повелениям, повешу тебя на первом дереве,- и, немного помолчав, молвил.- Кто против русских владетелей-бояр, тот также против наших калмыцких владетелей родов. Думы и дела русских знатных людей и калмыцких нойонов одинаковые...

Наран понял, что отстаивать перед тайшой мысли, которые высказал ему Разин, нельзя. У тайши крутой нрав, он волен учинить любую расправу.

- Что ж, коль пришли воевать под Азов против турок, будем воевать так, как подобает нашим воинам, - сказал Наран, попыхивая дымком из трубки.

Тайша Чакдор-Джаба и тайши Норма и Батыр-Мазан были приглашены на обед в дом атамана Фрола Минаева. Атаман прислал за ними лодку, украшенную дорогими коврами. Тепло цринял Минаев тайшей. Щедро он угощал их осетриной, черной икрой, крепкими винами. После обеда атаман вместе с тайшами решил устроить прогулку по Черкесску. Конюшие атамана подали оседланных коней. Через Лрибылянские ворота доехали они до северных раскатов, осмотрели селение базовых татар, оттуда вновь вернулись в центр Черкасска, побывали у торговых рядов, а потом через Богоявленские ворота выехали к Дону. Сошли с коней, присели на песчаном берегу. В Дону то и дело всплескивалась мелкая и крупная рыба, на водной глади расходились круги. Фрол Минаев поднял на леске верботаловую хворостинку и, вычерчивая на песке план крепости города Азова, рассказывал, как казаки в 1637 году захватили у турок Азов.

- Теперь мы таким же способом захватим Азов. Для этого надо сделать подкопы, закатить туда бочки с порохом и взорвать стены, а через пролом ворвемся в город.

- В каком месте лучше сделать пролом? - спросил Батыр-Мазан.

- Мне думается, пролом лучше всего делать с полунощной стороны крепости.

- Хорошо,- сказал Чакдор-Джаба, - мы готовы в пролом первыми броситься.

- Не одни вы, и мы вместе с вами пойдем. Спуску янычарам не дадим, - молвил атаман.

Чакдор-Джаба, не торопясь набил табаком трубку с длинным, в серебряной оправе, чубуком, задымил, выпуская большие клубы дыма. Ему вспомнились советы и поучения его отца - хана Аюки, что в бою надо быть свирепым, как лев, а в мирное время - тихим и смирным, как теленок.

После полудня небо очистилось от туч. Начало припекать солнце. С запада дул свежий ветер. В верхнем течении Дона показались белые паруса. На Дону у поворота русла к Черкасску величаво, словно лебединая стая, двигалось около трех десятков больших кораблей, а вслед за ними плыло около сотни малых стругов. Фрол Минаев зашагал вдоль берега, навстречу им.

Впереди каравана плыла галера со вздувшимся парусок на высоких мачтах. На палубе блестели медными стволами; пушки. На корме стоял сам Петр I, в одной руке держа рупор, в другой - подзорную трубу.

- Суши весла! - громко в рупор прозвучал сильный голос царя.

Все весла поднялись вверх, белоснежные паруса медленно опустились. Галера на месте сделала крутой поворот - «овершлаг» и повернулась носом против течения.

- Отдать якорь! - подал команду царь.

Галера, а за нею и другие корабли остановились.

Минаев сел в лодку с двумя казаками, которые энергично заработали веслами. Атаман, опершись на саблю, стоял на корме.

- Здорово, Фрол Минаев.

- Будь здоров, ваше царское величество, государь Петр Алексеевич, - прогудел густым басом атаман. Минаев снял шапку и, бросив ее на корму, проворно взобрался на палубу галеры. Петр обнял своего любимца.

- Сказывай, атаман, каковы новости? Башни целы? Вал кончили? Азов обложили кругом?

Фрол едва успевал отвечать.

- Все идет как надо, государь. Правда, была недавно морская баталия, крепко наши схватились с басурманами, - ответил Минаев... И еще - к туркам от нас переметнулся изменник Якушка.

- Чем кончилась баталия? Кто кого? Расскажи-ка.

- Третьего мая послал я походного атамана Поздеева на трех стругах разведать. Прошли наши Мертвым Донцом в море. Повернули к устью Дона, смотрят - идут два турецких корабля. Наши незаметно подкрались к ним и набросились. Перво-наперво рубить днища у них начали, чтобы ко» дну пустить нехристев. Наши казаки Елкин, Золотарев, Богомолов, Ерохин взобрались на палубу корабля, зарубили шашками человек пять турок... да и свои головушки там оставили. А турки как начали палить из пушек, пищалей и камни бросать... Отбились окаянные, - с печалью закончил атаман, а потом, более оживленно, молвил. - А теперь им приладит конец. Мы их, батюшка Петр Алексеевич, напоим донской водицей. Куда им, окаянным, идти против рати нашего государя?! А что за сила в белых твоих лебедях, батюшка?! Кто против тебя устоит?!

Петру по душе пришлись слова старого бывалого атамана, умеющего делать справедливые оценки в военных делах. Петр пригласил Минаева в свою каюту и хорошо угостил его вином и закуской с царского стола.

18 июля 1696 года Азов со всех сторон был блокирован русскими регулярными и казачьими войсками. Конные и пешие отряды казаков и калмыков были готовы к штурму города. Ожидали, когда будет подана команда к штурму.

Русское командование решило возвести высокую земляную насыпь вокруг азовского городского вала, чтобы легче было овладеть стенами крепости. Земляные работы велись круглосуточно, по сменам. Каждая из них состояла из 15 тысяч человек. Вместе с тем производились подкопные работы. Туркам было предложено сдаться, но они ответили отказом, надеясь на помощь с моря.

Наконец насыпь достигла такой высоты, что русские солдаты смогли приблизиться к крепостным стенам и вступить в рукопашную схватку с янычарами. Турки 17 июля в тече­ние шести часов оказывали яростное сопротивление, пытаясь сбить казаков с вала, но эти попытки оказались безуспешными.

По приказанию Петра в подкопы закатили пороховые бочки. Артиллерия открыла сокрушительный огонь по Азову. В городе начался пожар. В это время в подкопах раз­дались взрывы огромной силы. В нескольких местах взлетела вверх стена, образовались проломы. Донские казаки и калмыки ворвались в проломы, начался рукопашный бой. Турки оказывали отчаянное сопротивление и начали уже теснить казаков назад. Но тут на выручку пришли новые силы калмыков, которые стремительно вклинились в передовой отряд отборных янычар.

- Уралан! (Вперед!) - крикнул Чандор-Джаба.

- Уралан! - вторили десяцкие!

Калмыки вступили в рукопашный бой. Турки заколебались, попятились назад. Калмыки усилили натиск и, ловко действуя саблями, рубили турок. Почти весь передовой отряд турецких янычар был уничтожен.

Во время рукопашных схваток в проломах главнокомандующий боярин Шеин отдал приказ об общем приступе. У стен крепости уже выстроились полки регулярных войск, готовых с лестницами двинутся на штурм. Батареи неистово гремели. Дрожала земля, в Азове полыхали пожары, город был в дыму. Вдруг на крепостной стене на длинном шесте взвился белый флаг. К Петру I подъехал боярин Шеин.

- Государь, турки сдают Азов! Что прикажешь делать?

- Прекратить пальбу! - крикнул царь вблизи стоявшему офицеру.

Спустя несколько минут канонада прекратилась. От стен крепости двигалась кучка турок-парламентеров с развевающимся белым флагом на древке. Парламентеров окружили конные казаки и калмыки. Турки настороженно, с опаской оглядывались по сторонам. Русские воины привели турок к Шеину. Там уже был и Петр.

Один из парламентеров объявил:

- Мы готовы сдать Азов, но просим позволить нашему войску и жителям выйти из города с оружием и пожитками.

Толмач перевел предложение коменданта Азова. Петр быстро поднялся со скамьи и, подойдя к турецкому парламентеру, хлопнул его ладонью по плечу так, что тот еле устоял на ногах.

- Осман якши! (Турки молодцы!) - воскликнул Петр и, обращаясь к толмачу, сказал.- Переведи: я согласен. Пишите договор. Боярин Михаил Семенович, - обратился он к Шеину,- договор» подпишешь ты. Ну, а в честь этого надо было бы дать из пушек залп... И скажи им, чтобы предателя Якушку отдали б живьем в наши руки.

Комендант Азовской крепости Бей-Хасан Арасланов вручил Шеину городские ключи. Турки оставили в Азове около 200 пушек и мортир, до 1000 пудов пороху, много разного имущества и военного снаряжения. За время осады они потеряли убитыми 26 тысяч человек, в плен попало 500 человек.

За храбрость и мужество, проявленные калмыцкими ратными людьми при взятии Азова, Петр I приказал выдать Аюке и иным тайшам и улусным людям по приказу казенного дворца портиц, объярей разных цветов мерою по пять аршин.

В 1697 году Петр, отправляясь за границу во главе великого посольства, официально поручил хану Аюке охранять юго-восточные границы Русского государства.

В тот период перед Русским государством стояла новая задача: борьба со шведами за выход в Балтийское море. В 1700 году Петр I, после подписания с Турцией мира, объявил Швеции войну и направил русское войско к Нарве. В составе войска была и калмыцкая конница, активно действо­вавшая не только в регулярных частях, но и как самостоятельные единицы. Из калмыцкой конницы создавались также летучие отряды, которые вместе с донскими казаками совершали набеги на тылы противника.

В одном из донесений санкт-петербургского коменданта Рена говорится: «...казаки и калмыки многие селения шведские истребили огнем и мечом и 117 пленных привели в Петербург...»

Особенно ярким образцом мужества и героизма является участие калмыков в битве 22 сентября 1708 года недалеко от Белина. На русские войска напали шведы под командованием короля Карла XII. Русские войска сделали вид, что не выдерживают натиска и вынуждены отступить... Шведы начали преследовать отступающих. Вдруг из засады на шведов устремляется шеститысячная конница калмыков и обрушивает беспощадные удары. В ожесточенной схватке Остроградский королевский полк был полностью уничтожен калмыками. Сам Карл XII случайно спасся от плена.

В нашей фирме вы можете купить оригинальный Карепрост с доставкой по Москве и всей России.