Революционный подъем

В конце февраля - начале марта 1917 г. жизнь в Ростове текла своим чередом. В магазинах сверкали пустующие витрины, волновались рабочие кварталы, толпились люди у зданий кинематографа.

А в это время в столице Российской империи Петрограде пролетариат в союзе с крестьянством, переодетым в солдатские шинели, под руководством большевистской партии совершил вторую русскую, Февральскую, буржуазно-демократическую революцию.

Рухнула романовская династия.

Установилось двоевластие - власть буржуазии в лице Временного правительства и власть рабочих и солдат в лице Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. Во главе последних оказались меньшевики и эсеры, ставшие на путь сговора и соглашательства с буржуазией.

В Ростове об этом стало известно 2 марта. В ночь на 3 марта буржуазия создала Гражданский комитет. 4 марта возник Ростово-Нахичеванский Совет рабочих депутатов, а на следующий день - Совет солдатских депутатов. 5 марта они объединились - образовался Совет рабочих и солдатских депутатов.

Выборы в Совет проходили в городе в обстановке, когда большевики едва-едва успели выйти из подполья. 4 марта, собравшись в количестве 60 человек, они образовали Ростово-Нахичеванский комитет, в который вошли П. Г. Блохин, В. И. Воропаев, М. В. Зубкова, И. В. Решетков, Г. А. Христенко, И. Д. Ченцов и другие. Свыше 20 из них, несмотря ни на что, прошли в Совет рабочих депутатов, а трое - Р. Я. Вагул, И. В. Решетков, И. Д. Ченцов - в его исполком.

Но мелкобуржуазная стихия вынесла на гребень волны эсеров и меньшевиков, даже на таких крупных промышленных предприятиях, как Главные мастерские Владикавказской железной дороги, завод Лели и другие. Они составили большинство в Совете и захватили руководство им в свои руки. Здесь случилось то, что и во всей стране. "Гигантская мелкобуржуазная волна, - писал тогда В. И. Ленин, - захлестнула все, подавила сознательный пролетариат не только своей численностью, но и идейно, т. е. заразила, захватила очень широкие круги рабочих мелкобуржуазными взглядами на политику"¹

¹ (Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 31, с. 156)

Но двоевластие в государстве долго существовать не могло. С первых же дней революции встал вопрос "кто - кого?"

Кадеты превратились в главную буржуазную партию, они стали доказывать, что в условиях войны, которую надо продолжать до победного конца, сколько-нибудь коренные социальные реформы невозможны, а Советы не могут быть носителями государственной власти. Буржуазия, призывал капиталист Рябушинский, должна "стать твердой стеной вокруг нашего правительства"¹. В унисон с ними запели соглашатели - эсеры и меньшевики. "Для социалистического переворота, - твердила меньшевистская газета, - у нас еще не наступило время", для социалистов не может и существовать вопроса о двоевластии.

¹ (Иванов Н. Я. Контрреволюция в России в 1917 году и ее разгром. М., 1977, с. 19)

Таким образом, свои главные удары буржуазия и пресмыкавшиеся перед ней соглашатели направили против Советов, чтобы свести их на нет, превратить в говорильни, "утомить крестьян и рабочих месяцами и месяцами пустейшей словесности и игры в революцию"¹, - писал В. И. Ленин осенью .1917 г., анализируя ход предшествующих событий.

¹ (Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 34, с. 328)

Одним из пунктов острых классовых схваток в России был Ростов. Здесь революции пришлось развиваться в более тяжелых условиях, чем в промышленных центрах страны. В прилегающих к нему районах Дона буржуазия опиралась на зажиточные верхи казачества, главной фигурой деревни был не бедняк, а середняк, более зажиточный, в имущественном отношении смахивающий на кулака центра страны¹. Пролетарская прослойка в целом по области была незначительной. Только в Ростове она составляла около 20 процентов. На Дону и Северном Кавказе Ростов являлся пролетарским центром, главным источником революционной энергии. Буржуазия и казачья верхушка создали в Донской области Войсковое правительство во главе с атаманом. Сначала временно им стал войсковой старшина Волошинов, а затем генерал Каледин. Свои главные удары донская контрреволюция направила на Ростов, чтобы сокрушить его 40 - 60-тысячный отряд рабочего класса.

¹ (См. там же, т. 39, с. 88)

На всех этапах борьбы за Советскую власть в Ростове пролетариат, располагавший богатым опытом и традициями, выступал как самая активная, самая революционная сила. Падение царизма он расценил как сигнал для действия. Под руководством большевиков рабочий Ростов перешел в наступление по всем линиям и направлениям - и политической, и идеологической, и экономической. В короткий срок на предприятиях города возникли большевистские ячейки, профессиональные союзы и фабрично-заводские комитеты. Одной из первых сформировалась большевистская организация в пролетарском Темернике. В мае в нее вступило свыше 20 рабочих.

Особенно активизировалась деятельность большевиков, когда весной из ссылки возвратились в город С. Ф. Васильченко, С. И. Сырцов, Н. Г. Соколов, С. С. Турло, В. Т. и Г. В. Черепахины и другие, пользовавшиеся среди рабочих большой популярностью. Это были опытные пролетарские руководители. Так, С. Ф. Васильченко к этому времени из тридцати четырех лет своей жизни за политическую деятельность одиннадцать с половиной лет провел в предварительном заключении, на каторге и в тюрьмах. В большевистскую партию он вступил в 1900 г. На следующий год был уволен с работы за распространение листовок. В 1902 г. - он активный участник Ростовской стачки, в 1903 г. - организатор мощной мартовской демонстрации. Военно-полевой суд приговорил его к четырем годам каторги. Свободу ему принесла первая русская революция, когда он был в Акатуе. В 1905 г. он - участник революционных событий в Чите, декабрьского вооруженного восстания на Темернике. В 1906 г. - снова арест и семь лет каторги. Затем побег с поселения и вновь заключение. В марте 1917 г. С. Ф. Васильченко - участник Всероссийского совещания партийных работников в Петрограде.

Большевики настойчиво, терпеливо и с большим тактом помогали пролетариату освободиться от временных заблуждений, ошибок, эсеро-меньшевистской скверны. Огромную роль в этом сыграли "Правда" и газета Ростово-Нахичеванского комитета большевиков "Наше знамя", с 17 апреля выходившая дважды в неделю.

Ростово-Нахичеванская организация отправила С. Ф. Васильченко своим делегатом на VII (Апрельскую) Всероссийскую конференцию большевиков, о решениях которой уже 8 мая он доложил на общем собрании членов партии.

Следуя указаниям партии и ее вождя В. И. Ленина, ростовские большевики свою главную задачу видели в борьбе за массы, в разоблачении соглашательской политики эсеров и меньшевиков, в подготовке к социалистической революции. Развертывая эту работу, они к середине мая распространили уже свыше 100 тыс. своих газет, брошюр, листовок.

Благодаря широкой агитационно-пропагандистской, политической и организаторской работе большевиков ростовский пролетариат принял активное участие в движении за улучшение своего социального и материального положения. Борьба за насущные нужды пролетариата - 8-часовой рабочий день, повышение зарплаты, улучшение условий труда - очень скоро приобрела в Ростове настолько широкий размах, что соглашатели, чтобы не оказаться в изоляции, вынуждены были уже в марте проголосовать в Совете за введение на предприятиях города 8-часового рабочего дня.

В борьбе возрастали социальная активность, классовое самосознание и организованность рабочих. Так, на Гниловском цементном заводе хозяева согласились повысить зарплату рабочих на 30 процентов. Но это не удовлетворило рабочих, так как и после того она осталась нищенской, а прибыль владельцев превышала недавний уровень на 500 процентов. Поэтому рабочие потребовали увеличить им зарплату вдвое, женщинам за равный труд выплачивать одинаковую заработную плату. Капиталисты медлили с ответом. Тогда рабочие создали свой профсоюз и решили "идти нога в ногу к победе", сплотиться вокруг "Правды" и "Нашего знамени".

Профсоюз пищевиков своим постановлением увеличил зарплату рабочим 27 категорий мукомольных мельниц Ростова. Деревообделочники потребовали: повысить заработную плату на 40 процентов; улучшить условия их труда - установить на предприятиях кубы для кипячения воды, металлические бачки для питьевой воды, рукомойники, шкафчики над верстаками для хранения одежды, часы на видных местах; выдавать полотенца, мыло; зарплату - каждую субботу, ввести расчетные книжки; признания созданных ими комитетов для регулирования отношений между хозяевами и рабочими; не принимать и не рассчитывать рабочих без профсоюза, расчет производить за две недели вперед; вежливо обращаться с рабочими; производить ежедневную уборку мастерских.

Аналогичные требования к хозяевам выставили рабочие по обработке кож, аптекарских магазинов и складов, пекарен. Накалялась острота классовых противоречий, росли солидарность, сплоченность и решимость пролетариата. В тех случаях, когда рабочие сталкивались с отказом удовлетворить их требования, они прибегали к своему испытанному способу борьбы - к забастовке. Весной и летом 1917 г. ее объявили рабочие мебельных магазинов, фабрики Барабуля, аптекарских магазинов, фотографы и портретисты, фабрик химической чистки и окраски, мастерских верхнего платья Копилянского и Миессерова, чулочной мастерской Зильбермана, швейной мастерской при мореходном училище, типографий и других предприятий.

Рабочие обретали собственный опыт. На конкретных примерах они убеждались в том, что большевики отстаивают их интересы, а соглашатели топят главное дело в бесконечных словопрениях, пресмыкаются перед буржуазией.

В этом отношении весьма наглядным являлся пример печатников. Когда в ходе борьбы с владельцами типографий они увидели, что эсеро-меньшевистские руководители их профсоюза все сводят к бесконечным переговорам с хозяевами, отказались руководить забастовкой, печатники встали на путь самостоятельных действий: создали стачечный комитет и необходимый финансовый фонд, начали забастовку и объявили свои места под бойкотом, обратились за помощью к рабочим города, разоблачив пресмыкательство руководителей профсоюза. Но соглашатели помогли предпринимателям перенести рассмотрение вопроса в Ростово-Нахичеванский Совет и в Центральное бюро городских профсоюзов. Меньшевики и эсеры обвинили рабочих в том, что они не считаются с мнением "большинства", вносят "дезорганизацию в общее дело". Стачка, продолжавшаяся больше месяца, закончилась¹.

¹ (См.: Наше знамя, 1917, 3 авг.)

На этом и множестве других примеров, широко освещавшихся в газете "Наше знамя", городской пролетариат увидел, что соглашатели их предают, действуют заодно с фабрикантами и заводчиками. Не случайно, что рабочие неуклонно переходили на антиправительственные позиции. Делегатское собрание Общества работающих иглой в Ростове, оценивая текущий момент по докладу большевика, представлявшего их в Совете, постановило: "Считая, что Временное правительство всем своим поведением доказывает свою контрреволюционность и свое стремление к продолжению захватной, грабительской войны... находит, что... власть должна перейти к революционной демократии в лице представителей Совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов"¹.

¹ (Там же. 7 мая)

Вступление эсеров и меньшевиков во Временное правительство и образование коалиционного правительства пролетариат Ростова встретил бурей возмущения. 150 рабочих Аксайского стекольного завода, заслушав доклад большевика М. Колотаенко, заявили: "Выражаем недоверие Временному правительству... и требуем немедленной передачи власти Совету... В то же время мы находим, что... социалисты, вошедшие в состав Временного правительства, всецело поддерживают империалистическую войну, что они - изменники социал-демократическому лозунгу "Пролетарии всех стран, соединяйтесь!".

Такие же решения приняли на своих собраниях 380 рабочих обозной мастерской военно-промышленного комитета, рабочие завода Лели и многих других предприятий.

Под влиянием пролетариата быстро революционизировались остальные слои трудящихся. Солдаты Ростовского гарнизона осуществили знаменитый приказ № 1 Петроградского Совета: создали комитеты, уравняли себя в политических правах, отменили титулование офицеров, отстранили от должностей наиболее ненавистных командиров¹. С каждым днем они начинали все решительнее требовать окончания войны, осуждать политику правительства, высказываться в поддержку большевиков.

¹ (См.: Борьба за власть Советов на Дону. Ростиздат, 1957, с. 47, 48. 92)

Раненые солдаты лазарета № 12 прямо призвали бороться за ликвидацию войны, против Временного правительства, которое, как они писали, проводит политику старого режима, ограничивается лишь одними обещаниями, осудили соглашательскую политику надзора за правительством.

Поэтому власти решили очистить Ростов от революционных солдат, распорядились отправить на фронт полки целиком. Солдаты поняли смысл приказа и отказались его выполнять. 16-я рота 249-го запасного полка по докладу большевика постановила: "1) приветствуем РСДРП(б); 2) протестуем против травли, поднятой буржуазной печатью против... большевиков и наших идейных руководительниц - газет "Правда", "Социал-демократ", "Наше знамя"; 3) "требуем... конфискации всей военной прибыли, беспощадных налогов на городскую недвижимость, строгого контроля над производством"¹.

¹ (Наше знамя, 1917, 15 июня)

В такой атмосфере правительственная затея о проведении в стране демонстрации, с целью популяризации ее политики и, в частности, "займа свободы" для выколачивания из населения средств на нужды войны, в Ростове 18 июня провалилась. Получив указание ЦК РСДРП (б) от 14 июня о необходимости принять участие в ней под большевистскими лозунгами¹, ростовские большевики в короткий срок подготовили и провели контрдемонстрацию. В ней приняли участие рабочие и солдаты. Выйдя с Софиевской (ныне Театральной) площади, они, соблюдая образцовый порядок, прошли по Большой Садовой, сорвали на своем пути все плакаты с призывом подписываться на "заем свободы", везде прекратили сбор и подписку на заем.

¹ (См.: Переписка Секретариата ЦК РСДРП (б) с местными партийными организациями. Сб. док., т. I. М., 1957, с. 16)

Эсеры и меньшевики из исполкома Совета попытались остановить демонстрацию, но успеха не добились. Тогда они обвинили большевиков в проведении "вооруженной демонстрации", "анархии", "расколе сил революции" и поставили об этом вопрос на заседании Ростово-Нахичеванского Совета. В ходе бурных дебатов 19 - 20 июня соглашатели дошли до призывов к расправе с большевиками. В знак протеста большевистская фракция покинула заседание Совета.

Собрание большевиков поручило своим представителям в Совете рассказать избирателям о подлых действиях соглашателей и рекомендовать им переизбрать депутатов Совета. Перепугавшись такого оборота событий, меньшевики пошли на попятную и смягчили свою позицию. Рабочие получили еще один наглядный урок.

Авторитет и связи большевиков с массами росли и крепли с каждым днем. Благодаря этому неизменно терпели крах постоянные попытки буржуазии покончить с газетой "Наше знамя". Реакционные офицеры неоднократно требовали ее закрытия, а владельцы типографий и служащие отказывались печатать. Редакция газеты призвала рабочих собрать 15 тыс. рублей для покупки собственной типографии. Рабочие предприятий поставили вопрос об организации ежедневного выпуска газеты. "Я знаю, - писал в редакцию рабочий К. Гришин, - как пролетариату нужна духовная пища. Только такая газета, как "Наше знамя", может разоблачить клеветничество буржуазии... без колебания вести пролетариат... к социалистическому будущему... Поэтому, отказывая себе в самом необходимом, я отдаю свое скромное сбережение в размере 100 рублей в фонд газеты"¹.

¹ (Наше знамя, 1917, 25 июля)

И, отрывая от себя последние гроши, рабочие отдали их на содержание большевистской газеты. Группа рабочих завода Лели перевела на ее счет 239 рублей 15 копеек.

3 июня за резолюцию в передаче всей власти в руки Советов в Ростово-Нахичеванском Совете проголосовал 51 депутат из 200, тогда как до этого за предложение большевиков голосовали обычно 20 - 24 человека. На предприятиях начали создаваться рабочие дружины. Быстро росла Ростово-Нахичеванская большевистская организация. Если в конце марта в ней состояло 170 человек, в апреле - 450, в мае - 613, то в июне - уже 850 человек. С 8 июня в Ростово-Нахичеванский комитет вошли С. Ф. Васильченко (председатель), П. Г. Блохин, Г. Н. Захарьянц, М. В. Зубкова, В. Крылов, И. В. Решетников, С. И. Сырцов, В. Г. Филов, И. Д. Ченцов и другие¹.

¹ (Очерки истории партийных организаций Дона, с. 312, 320, 336)

В меньшевистских и эсеровских организациях города, как и всей страны, начался идейно-политический кризис, развал и раскол. Наиболее сознательные элементы из числа рабочих, действительно стремившиеся к борьбе за социализм и вступившие в них по недоразумению, покидали их ряды и переходили к большевикам.

Один из них, А. Пушин, писал в редакцию газеты "Наше знамя": "Я, рабочий завода Лели, состоял в местной организации меньшевиков, а теперь пришел к заключению, что тактика этой организации идет вразрез с классовыми задачами пролетариата, а потому я выхожу из этой партии, и, если согласятся товарищи члены большевистской организации, я охотно вступлю в большевистскую организацию, потому что она единственно правильно понимает задачи пролетариата. Советую и другим товарищам из меньшевистской организации последовать моему примеру"¹.

¹ (Наше знамя, 1917, 15 июня)

Летом усилилась тяга к большевистским идеям среди молодежи. По инициативе большевиков образовался "Союз пролетарской молодежи Ростова и Нахичевани", поставивший перед собой цель "подготовить из своих членов свободных и сознательных граждан, достойных участников в великой борьбе пролетариата за освобождение всех притесняемых от ига капитализма".

Ростовские большевики проводили большую работу среди крестьян Дона, призывали их к организованному захвату земель через Советы крестьянских депутатов. "Не ждите Учредительного собрания, к чему склоняют вас соглашатели", - обращалась к ним газета "Наше знамя".

Июльские залпы по демонстрантам в Петрограде контрреволюция в Ростове восприняла как сигнал к походу против большевиков. Буржуазные газеты подхватили грязную клевету о Ленине, большевиках, о "германских агентах", "шпионаже". Беснующиеся громилы врывались на митинги и собрания, набрасывались на большевистских ораторов, с остервенением срывали на улицах наглядную агитацию большевиков, а однажды разъяренная толпа ворвалась в помещение комитета и учинила там беспорядки. К травле присоединились соглашатели. "В борьбе против нас, - сообщал тогда Ростово-Нахичеванский комитет в ЦК РСДРП(б), - были использованы все средства"¹. Одурманенные псевдопатриотизмом мелкобуржуазные обыватели склонились в сторону меньшевиков и эсеров и в своем большинстве отдали им голоса на выборах в городские думы Ростова и Нахичевани, проходившие 9 июня.

¹ (Переписка Секретариата ЦК РСДРП (б) с местными партийными организациями, т. I, с. 150 - 151)

Однако большевики не дрогнули. Исходя из ленинских установок о борьбе за власть в новых послеиюльских условиях, они развернули подготовку масс к грядущим боям.

10 августа в Ростове состоялась Донская окружная конференция большевиков. Заслушав доклад С. И. Сырцова, делегата VI съезда РСДРП (б), конференция одобрила решения съезда и наметила пути их реализации в конкретных условиях.

Чтобы разгромить силы нарастающей революции, генерал Корнилов в конце августа поднял военный мятеж. Согласно планам реакции атаман Каледин должен был поддержать его с юга и бросить казачьи полки на Москву. Над революцией нависла грозная опасность.

Эсеры и меньшевики в Ростове, как и в центре страны, создавая видимость борьбы с корниловщиной, пытались ее свести к пустопорожним словопрениям. Ростовский пролетариат сплотился вокруг большевиков. Под их напором был снят городской комиссар Временного правительства кадет Зеелер, а соглашательский "Комитет спасения Родины и революции" реквизировал помещения некоторых домовладельцев, арестовал свыше 70 черносотенцев. В городе развернулось формирование красногвардейских отрядов. Центральный штаб Красной гвардии, созданный в городе во главе с И. Д. Ченцовым, призвал рабочих вооружаться и обучаться для смертельной схватки с капиталом.

Каледин попытался очистить Ростов от революционно настроенных войск и отправить их на фронт, однако солдаты не выполнили его приказа. Лишь офицерство и верхи зажиточного казачества выражали поддержку Корнилову. Каледин лишился тыла. Развернуть поход на Москву он не сумел. Ставка на казачество оказалась несостоятельной. Планы всероссийской контрреволюции сорвались.

Ускорилась большевизация масс. Совещание фабрично-заводских комитетов Ростова 26 сентября решило отчислить в фонд Красной гвардии половину дневного заработка рабочих. Через несколько дней солдаты 187-го и 255-го полков заявили: "Мы добьемся, чтобы власть перешла в руки Всероссийского Совета... Мы завоюем хлеб, мир, свободу..."¹. По настоянию большевиков Ростово-Нахичеванский Совет принял решение о перевыборах своих депутатов.

¹ (Пролетарская революция на Дону, сб. второй. Госуд. изд-во, Ростовское-на-Дону отделение, 1922, с. 90)

Под руководством большевиков в городе развернулась подготовка к свержению отжившего строя. 1 - 3 октября состоялась вторая Донская окружная партийная конференция. Ее делегаты представляли уже 9 тыс. большевиков. В Ростово-Нахичеванской организации в то время насчитывалось 1100 человек¹. Конференция призвала готовить силы к решительному штурму. На это указывали все докладчики и выступающие.

¹ (См.: Очерки истории партийных организаций Дона, ч. 1, с. 365)

Рис. 35. Яхта 'Колхида' - ростовская 'Аврора'

Соотношение политических сил в Ростове быстро менялось в пользу большевиков. Это нашло свое проявление на перевыборах Ростово-Нахичеванского Совета, состоявшихся 1 и 14 октября. Своими кандидатами в Совет 15 профсоюзов из 26, в том числе портовиков, пищевиков, кожевников, строителей, назвали большевиков. Всего в Совет прошло 112 большевиков, 63 меньшевика и 31 эсер. В исполком Совета было избрано 16 большевиков, 9 меньшевиков и 5 эсеров. Председателем исполкома стал большевик С. И. Сырцов, его товарищем - С. Ф. Васильченко, секретарем - М. Равикович, членами - М. П. Жаков, И. Решетков, Г. Соколов, И. Ченцов и другие¹.

¹ (См.: Наше знамя, 1917, 21 окт.)

В Ростове, таким образом, накануне всероссийского вооруженного восстания большевиков поддерживало основное число наиболее сознательных пролетариев, за которыми шло беднейшее крестьянство и казачество донской деревни. В восьмимесячной открытой борьбе за массы пролетарский Ростов превратился в один из опорных пунктов социалистической революции.