Глава IV. Нелегальная революционная печать

1880-е гг. примечательны в истории местной периодики тем, что в пору разгула реакции возникла нелегальная печать. Революционные народники тайно доставляли запрещенную литературу, распространяли ее среди членов созданных ими кружков из молодежи, рабочих. В период активного "хождения в народ" пропагандисты знакомили с нелегальной литературой крестьян и казаков. Вместе с тем народники, надеясь с помощью революционной пропаганды поднять крестьян и казаков на восстание, организовывали на местах свои подпольные типографии.

К середине 1880-х гг. действовали подпольные типографии в Таганроге, Ростове-на-Дону, Новочеркасске. Активное участие в них принимали В. Богораз (Тан), Б. Оржих, К. Штернберг, А. Сигида. Типографии снабжали пропагандистов нелегальной литературой.

В ростовской типографии "Народной воли", организованной в 1884 г. А. Бахом и С. Ивановым, печатался десятый номер второго издания "Народной воли. Социально-революционного обозрения". Параллельно номер издавался в Дерпте и вышел там раньше, чем в Ростове. Издание ростовского номера проходило в сложных условиях, в период начавшихся арестов, и это наложило отпечаток на его содержание: пришлось отказаться от иностранного отдела, хроники арестов. На помощь друзьям в Ростов прибыла группа народовольцев во главе с Г. Лопатиным. Прибывшие имели реальную возможность познакомиться с революционной литературой, изданной на Дону, в том числе и с первым журналом пролетариев под названием "Рабочий", особенно заинтересовавшим Лопатина.

Сдвоенный 11-12 номер "Народной воли. Социально-революционного обозрения", составленный Богоразом, Штернбергом и Оржихом, был напечатан в 1885 г. в таганрогской (первая часть) и новочеркасской типографиях тиражом 2-3 тысячи экземпляров^*. Уроженец Таганрога, Богораз активно участвовал в выпуске газеты как редактор и автор статей. Кроме номеров "Народной воли", в донских типографиях печатались листовки, брошюры. Так, в таганрогской типографии вышла листовка с текстом стихотворной сатиры Богораза "Сон в летнюю ночь", брошюры "Чего нам ждать от революции?", "Сказки о четырех братьях".

^* (См.: Сводный каталог нелегальной и запрещенной печати XIX века (книги и периодические издания). М, 1971. Ч. VI. С. 838.)

В связи с обвинением четырех юнкеров Новочеркасского юнкерского училища в распространении революционной литературы департамент полиции сообщал по инстанции о хождении в Области войска Донского "преступных воззваний, изданных как партией "Народной воли", так и от имени "Донского общества (Земля и Воля) Народной партии"^*. В прокламации исполнительного комитета "Народной воли" под заглавием "Славному войску казацкому Донскому, Уральскому, Кубанскому, Терскому и проч." содержался призыв бороться за то, чтобы "землю давать всем поровну, не платить за нее налогов"^**. В распространении этой прокламации обвинялся учитель Новочеркасской семинарии Петр Донецкий^***.

^* (ГАРО, ф. 46, оп. 1, ед. хр. 2534, л. 30.)

^** (ГАРО, ф. 46, оп. 1, ед. хр. 1766, л. 1.)

^*** (ГАРО, ф. 829, оп. 1, ед. хр. 1219, л. 99, об.)

Литографированные прокламации революционного содержания распространялись в Ставропольской губернии. В "Обзоре важнейших дознаний, производившихся в жандармских управлениях империи за время с 1 июля 1883 г. по 1 января 1884 г. по делам о государственных преступлениях" отмечалось: "Летом 1883 года подпоручик 74-го пехотного Ставропольского полка Александр Васильев, войдя в сношения с некоторыми из воспитанников Ставропольской гимназии, семинаристами и приезжавшими в Ставрополь на каникулы студентами, с которыми познакомился у брата своего, бывшего студента Петровской академии, решился организовать кружок для подготовления деятелей преступной пропаганды. В осуществлении такого намерения Васильев нашел поддержку в товарище по полку подпоручике Владимире Белобородове, студенте Московского университета Льве Молокоедове, сельском учителе Александре Молчанове и воспитаннице женской гимназии Аделаиде Берг, которые, собираясь в квартире Васильева, приступили к обсуждению программы и способов ведения пропаганды. С этой целью названные лица стали приобретать преступные издания, завели между собою переписку, излагая в ней мнения свои по интересующим их вопросам, организовали сбор пожертвований в пользу политических ссыльных и т. п. Васильев же, независимо сего, вызвался пропагандировать в среде нижних чинов своего полка, читал им не входившие в программу установленных занятий сочинения, вроде стихотворения Некрасова "Кому на Руси жить хорошо?" и проч."^*.

^* (ГАРО, ф. 829, оп. 1, ед. хр. 1219, л. 163, об.)

В том же документе содержались сведения о разбросанных в хуторе Синявском и разных частях Таганрога печатных и гектографированных прокламациях "К рабочим" и "Честному народу русскому", "виновные в распространении коих не обнаружены"; о рукописных воззваниях "преступного содержания", озаглавленных "Люди добрi и "Рабочему народу русскому", которые были найдены вблизи Таганрогского тюремного замка^*.

^* (ГАРО, ф. 829, оп. 1, ед. хр. 1219, л. 107, об.)

Подготовленный и частично отпечатанный в таганрогской типографии народовольцев сборник "Отголоски революции" был конфискован полицией во время налета в январе 1886 г. Сообщение о разгроме типографии "Народной воли" вместе с объявлением "Об издании библиотеки Народной воли" появилось на первой странице брошюры Богораза "Борьба общественных сил России". Брошюра печаталась в новочеркасской типографии, а обложка и известие о таганрогских арестах народовольцев допечатывались вблизи Екатеринослава^*.

^* (Сводный каталог... Ч. I. С. 72.)

О том, как выглядела типография народников, можно узнать из представления прокурора таганрогского окружного суда прокурору харьковской судебной палаты, составленного после обыска в доме Акима и Надежды Сигиды. "В первых двух комнатах, - сказано в документе, - на первый взгляд ничего особенного не было заметно, но третья комната, хорошо обеспеченная от стороннего взора, представляла собою полную ручную, без станков, тайную типографию. Здесь были: стол для печатания, масса хорошо расположенного шрифта, запасный шрифт, набранные формы, вальки, все нужные инструменты, краски и тому подобные принадлежности, а в двух больших деревянных сундуках, окованных железом, оказались целые склады изданий подпольной литературы возмутительного и преступного содержания"^*. К судебному делу, озаглавленному "Об обнаружении тайной типографии в г. Таганроге", были приложены как вещественные доказательства книги, брошюры и листовки, захваченные полицией, в том числе произведения К. Маркса, издания народников.

^* (ЦГИА СССР, ф. 1406, оп. 87, ед. хр. 10138, л. 3.)

К началу 1886 г. народовольческие кружки и их типографии на территории Области войска Донского были разгромлены. Начались судебные процессы над участниками движения, организаторами нелегальных типографий, пропагандистами. К смертной казни, замененной каторгой, были приговорены Б. Оржих, Н. Сигида и др.

Деятельность народников на Дону и Северном Кавказе, как и по всей России, потерпела поражение. Сознательные рабочие, часть молодежи увидели ошибочность народнических теорий и потянулись к марксистской литературе. Глубокую оценку деятельности народников дал В. И. Ленин: "Они проявили величайшее самопожертвование и своим героическим террористическим методом борьбы вызвали удивление всего мира. Несомненно, эти жертвы пали не напрасно, несомненно они способствовали - прямо или косвенно - последующему революционному воспитанию русского народа. Но своей непосредственной цели, пробуждения народной революции, они не достигли и не могли достигнуть"^*.

^* (Ленин В. И. Доклад о революции 1905 года // Полн. собр. соч. Т. 30. С. 315.)

Во время следствия по делу народовольцев не раз звучало название первого журнала донских пролетариев. Так, в своих показаниях после ареста С. Иванов упоминал об издании в конце 1883 г. в Ростове сборника "Рабочий". В показаниях рабочего Збукарева, привлекавшегося к следствию, названы газета "Рабочий" и ее распространитель Андрей Карпенко. В обоих случаях речь идет о журнале "Рабочий", хотя он именуется то сборником, то газетой.

Из мемуаров узника Шлиссельбургской крепости В. П. Панкратова "Из деятельности среди рабочих в 1880-1884 гг." и брата одного из руководителей народнических кружков Сергея Пешекерова П. К. Пешекерова "Пропаганда народовольцев среди рабочих в Ростове-на-Дону в 1882-1884 гг." явствует, какое сильное впечатление произвел журнал ростовских пролетариев на рабочих Таганрога, Воронежа, Екатеринослава. Статьи "Рабочего" переписывались от руки. Брошюра с текстом одной из статей журнала под названием "Письмо к солдатам" была конфискована полицией в Таганроге в 1884 г. В Харькове предпринималась попытка переиздать весь журнал.

Инициаторами и руководителями журнала являлись участники революционного кружка рабочих ростовских железнодорожных мастерских Андрей Карпенко и Виталий Кудряшов. "Центральный рабочий кружок" был создан при содействии народников в 1882 г. В кружке рабочие изучали Маркса, в том числе первый том "Капитала", а также произведения Чернышевского, Лассаля. Они установили связь с подобными кружками в Таганроге, Новочеркасске, Екатеринославе.

Андрей Карпенко родился в Ростове, в семье сапожника. Рано познал тяготы подневольного труда, став токарем железнодорожных мастерских. В литературе искал ответа на мучившие его социальные вопросы. Он отчетливо сознавал, что рабочему нужны прочные знания, которые позволят выработать свою точку зрения на все происходящее в мире. И щедро делился приобретенными знаниями с товарищами. Нередко вокруг него собирались рабочие, чтобы послушать правду о революционных событиях в европейских странах, о жизни и борьбе пролетариев. Начитанность, самобытный взгляд А. Карпенко на исторические события поразили Г. Лопатина. "Андрей Карпенко, - писал он, - успел прочесть Ад. Смита, и Дарвина, и Луи Блана, и кое-что из Маркса, да чего он только не читал. Мало того, прочитанное понимал, перерабатывал... Не преувеличивая могу сказать, что даже за границей не встречал таких рабочих"^*.

^* (Очерки истории партийных организаций Дона. Ростов н/Д, 1973. Ч 1. С. 27-28.)

Другой руководитель кружка рабочих ростовских железнодорожных мастерских Виталий Кудряшов также умело сочетал практическую революционную деятельность с постоянным самообразованием. Общая культура, эрудиция В. Кудряшова поразили гимназиста М. Ольминского, который встретился с ним в 1883 г. в Воронеже и так отозвался о старшем товарище по борьбе: "Он основывал свои мысли на политической экономии, а мы до нее, выражаясь ученическим языком, еще не дошли"^*.

^* (Литературное наследство. М., 1932. Т. 2. С. 97.)

Полиции удалось выследить революционеров. Ростовский кружок был разгромлен, его руководители арестованы и сосланы в Сибирь. Полиция захватила нелегальный журнал. В коллекции вещественных доказательств к делам министерства юстиции сохранились материалы, в которых освещается факт конфискации полицией журнала "Рабочий". В следственном деле этот эпизод описан под рубрикой "Сущность обвинения": "Поздно вечером 13 июня 1884 года в г. Ростове, Екатеринославской губернии, на берегу реки Дона задержаны были при выходе из лодки возвращавшиеся с прогулки четыре неизвестных человека, обратившие на себя внимание полиции своими неоднократными ночными поездками по Дону, причем во время задержания у них отобран небольшой узелок с книгами"^*. Задержанные именуются неизвестными, и в то же время отмечены их многократные подозрительные поездки. В таком контексте сам факт ареста четверых не кажется случайным. Видимо, полиция следила за ними и имела определенные подозрения относительно цели их вечерних поездок.

^* (ЦГИА СССР, ф. 1405, оп. 85, ед. хр. 10889, л. 16-18.)

В рапорте исправляющего должность прокурора харьковской судебной палаты на имя министра юстиции говорится о случившемся: "13 сего июня, в г. Ростове-на-Дону задержаны ростовские мещане Иосиф Вейнберг и Григорий Рудометов, белгородский мещанин Григорий Лукьянов и крестьянин Ростовского уезда, м. Кагальника, Василий Омельченко. При Вейнберге и Омельченко найдено несколько книг, между которыми оказались: книжка, озаглавленная "Перовская", биографический очерк ее, календарь "Народной воли" за 1883 год, с портретом Перовской, в двух экземплярах; писанная книжка под заглавием "Идеи на штыки не уловляются"; "Наемный труд и капитал" Карла Маркса с надписью сверху: "Русская социально-революционная библиотека" и листок за № 31 1884 года добровольного сбора редакции "Народной воли" с надписями 16 фамилий подписчиков. При обыске в квартирах Вейнберга, Лукьянова и Омельченко найдены книги и рукописи с заметками революционного содержания"^*.

^* (ГАРО, ф. 829, оп. 1, ед. хр. 1219, л. 184.)

Действительно, после обысков на квартирах задержанных список захваченной полицией литературы значительно пополнился. Впервые в полицейском протоколе появляется упоминание о гектографированной тетради, найденной в доме Лукьянова, 19-летнего юноши, о котором сказано: по ремеслу слесарь, воспитывавшийся в школе при Белгородской учительской семинарии. Гектографированное издание было приобщено к делу, и в материалах следствия этот единственный экземпляр "Рабочего" сохранился до наших дней.

В ходе следствия по делу о четверых задержанных выяснилось, что лодка были ими куплена для конспиративных встреч, и прогулки по Дону имели определенную цель - пропаганду революционной литературы среди рабочих. Интерес полиции к задержанным возрос, когда во время обыска у Лопатина была найдена в его бумагах запись об аресте ростовских рабочих-железнодорожников. Следствие не без оснований подозревало о связях арестованных с видным народовольцем. Однако выяснить это при допросе Лопатина не удалось. Подвергнувшиеся гонениям пропагандисты не отреклись от своих убеждений^*.

^* (Г. Рудометов еще раз привлекался к суду как участник тайного кружка, преследовавшего "противоправительственные цели среди рабочих" Екатеринодара, и в 1888 г. был выслан на четыре года в Акмолинскую губернию под гласный надзор полиции. Жандармы следили за Вейнбергом, который после отбытия сибирской ссылки возвратился в Ростов, где в 1888 г. женился на Р. Фридман, "привлекавшейся в качестве обвиняемой в государственном преступлении при Кубанском областном жандармском управлении" (ГАРО, ф. 829, оп. 1, ед. хр. 1219, л. 103 об., 203).)

Журнал "Рабочий" представлял собой небольшую тетрадь без обложки, в которой все статьи были написаны фиолетовыми чернилами, разным почерком. Некоторые строчки подчеркнуты. Под несколькими статьями стоит подпись: "Рабочий"^*. В содержании журнала выделяются три раздела.

^* (ЦГИА СССР, ф. 410, оп. 1, ед. хр. 495, л. 51-112. Далее цитируется текст оригинала.)

Первый - репортажные зарисовки о подневольном труде, каторжном быте рабочих, бесправном положении солдат и крестьян. Журнал открывался "Письмом к солдатам". Автор обращался к бывшим крестьянам, одетым в серые солдатские шинели, напоминал об их кровном родстве с мужиком, который восстает против поработителей: "Не вы ли еще вчера заявляли в волости, что подати велики, что их платить крестьянин не в силах? Не у вас ли еще вчера прохвост-становой вел со двора последнюю лошадь, корову за подать, за недоимку? И вот теперь правительство, оторвав вас от всего родного, дав вам тесак и ружье со штыком, посылает вас вместе с становым в обветшалую деревню выколачивать прикладами подати из ограбленного мужика, - вы заряжаете ружья, стреляете в крестьян, не думая совершенно о том, что спустя 5 лет вы опять вернетесь в деревню и будете тянуть прежнюю лямку, и из вас самих, точно так же, как вы когда-то, будут выколачивать царские налоги".

Обращение к солдатам, бывшим заводским и фабричным рабочим, также проникнуто глубоким знанием тяжелой жизни мастерового люда. "Вы, солдаты, взятые с фабрики или с завода, не вы ли еще вчера кричали, что рабочей платы мало на пропитание, что налоги и акцизы велики, а их платить приходится на каждом шагу? Не вы ли, работая по 12, 14 и 18 часов в сутки, вчера еще напирали на фабрикантов и заводчиков, чтобы они сбавили хоть один час этой каторжной работы? Не вы ли еще вчера называли капиталистов, фабрикантов и заводчиков подлецами, кровопийцами, а сегодня, что с вами сталось?!... Вы перешли на сторону капиталистов и правительства и теперь, как палачи, заставляете прикладами, а иногда пулями, своих братьев рабочих подчиниться требованиям богача капиталиста, тогда как требования эти ведут рабочего и его семейство к медленной голодной смерти. Да вы же сами через 5 лет придете к фабриканту или заводчику с поклонами, чтобы он дал вам кусок хлеба, а этот фабрикант заставит вас подчиниться тем же бесчеловечным правилам, которые вы сами отстаивали прикладами и пулями, и вы будете получать за эту трудную работу кусок черного хлеба, жить в грязной лачуге, умирать голодной смертью".

Солдаты, спешащие на поля сражений, сравниваются со скотом, идущим на бойню. Те, кто стреляет в восставших, названы "палачами народа". Царь иронически именуется "сердечным", "батюшкой"; начальники, кормившие солдат гнилыми сухарями, - "заботливыми". Изобразительно-выразительные средства языка как бы рассчитаны на то, что письмо будет читаться публично, перед массой слушателей, вызовет их усмешку, негодование, реплики и обмен мнениями. Выступая от имени организации, называя себя и своих товарищей: "друзья народа, социалисты", автор призывает к борьбе с правительством. "Народ восстанет", - таков заключительный тезис письма.

Много общего в идейной направленности, языке и стиле с данным письмом имела статья "Несколько слов по поводу коронации". Автор ее также выступал от имени "социалистов", "социал-революционной партии" и обращался к народу с призывом восстать против царя, помещиков и капиталистов. "Вся эта кучка варваров, - говорилось в конце статьи, - которая так дружно соединилась с Александром III, разотрется ногами, обутыми в мужицкие лапти, и на месте развалин существующего бесчеловечного строя создастся новый строй, новая жизнь, в которой не будет места кривде и несправедливости". В этих заключительных словах слышны народнические упования на крестьянство как на главную революционную силу.

Публицист задавал вопрос: "Почему народ, столько раз обманываемый всякими указами да реформами, до сих пор не поймет, что под покровительством царя только капиталистам, кулакам и всякого рода тунеядцам живется хорошо и привольно, что им одним сходят легко с рук их беззакония, насилия и грабеж, что под величественной шкурой царя скрывается тот же капиталист, тот же кулак-тунеядец?". Ответ он видел в том, что вера в царя, веками внушавшаяся народу угнетателями, "наполнила головы мужиков непроглядной тьмой и тупоумием". Автор статьи называл царя "наглым тираном и обманщиком" и в то же время не осознавал классового характера самодержавия. Он призывал к его уничтожению, однако наивно полагал, что бедственное положение мужика объясняется верой в "батюшку-царя". Картины будущего принимали в статье расплывчатые очертания.

Следующая, третья статья первого раздела журнала не имела заглавия. Вместо него стояли три звездочки и эпиграф - строки из поэмы Некрасова "Кому на Руси жить хорошо?": "Бездомного, безродного немало/Попадается народу на Руси...". В статье разъяснялось, как обогащается капиталист, эксплуатируя труд рабочего: "Продукт труда рабочего разделяется капиталистом приблизительно на десять частей, из которых одну часть, в виде поденной платы, получает рабочий, а девять частей идут в карман капиталиста, хотя в самом процессе труда капиталист не принимает никакого участия". Далее говорится о процессе укрупнения капитала, о технических нововведениях, которые оставляют без работы массу людей. Но виновата в этом не сама техника: "Если бы все орудия производства, т. е. земледельческие и заводские машины, были бы в руках самих рабочих, тогда эти машины, теперь служащие причиной безработицы тысяч и десятков тысяч рабочих, принесли бы несомненную пользу рабочим, значительно облегчив их труд".

В призыве к рабочим взять в свои руки орудия производства, в рассуждениях о присвоении капиталистом значительной части труда рабочего виден шаг публицистов журнала в сторону от ошибочных взглядов народников, хотя окончательного разрыва с ними еще не происходит. Автор видит причину "безысходного страдания обездоленных тружеников" прежде всего в самом правительстве и призывает рабочих к "разрушению настоящего строя и водворению свободы, равенства и братства".

Следующее за статьей стихотворение также не имеет названия, оно начинается словами: "Новый царь наш обещает...". Это - открытый призыв к борьбе с эксплуататорами: "Надо всем нам собираться/И ножи острей точить./Ими будем мы тиранов/Земли русской истреблять./Землю, фабрики, заводы/Ими будем добывать". Заключительные строки выражают мечту о будущей счастливой жизни, которая наступит после уничтожения тирании: "А потом для жизни новой/Закон лучший изберем./ Людей честных из народа/Править делом призовем". Первоначально последняя строка звучала так: "Собой править". Потом слово "собой" было зачеркнуто. В таком контексте вершителем дел признается сам народ.

К числу наиболее содержательных материалов о положении пролетариата относится статья "Как живут рабочие", в которой нашли отражение картины жизни рабочих не только в России, но и за рубежом, отмечено сходство их положения. Ссылаясь на печатные источники, сообщения очевидцев, собственные наблюдения, автор рассказывает о жизни тружеников механических заводов Клинского уезда, рогожных и красильно-набивных заведений Московского и Рузского уездов, золотых приисков Сибири (рабочий день на этих предприятиях длится 12-13 часов); говорит о рогожниках Рославля Смоленской губернии, работающих по 22 часа в сутки.

Подробно описаны в статье бытовые условия фабричных людей. Использованы свидетельства очевидца, побывавшего в киевских ночлежных приютах; факты, касающиеся быта шахтеров Грушевских угольных копей, бесчеловечного обращения власть имущих со своими жертвами: "Одного рабочего с гангреной (антонов огонь) на ноге, истощенного болезнью и голодом, нашли еще живого на муравейнике, объеденного муравьями; он дико выл и неистово стонал перед смертью. Другого, чахоточного, отбили у волка, который обкусывал и глодал ему руку в то время, когда он был еще жив, но не мог уже подняться с места, окончательно потеряв силы от усталости, истомления и голода".

Автор вступал объективно в полемику не только с официальными изданиями, пытавшимися всеми силами приукрасить быт рабочих, но и с теми буржуазными частными газетами, которые, наряду с отдельными правдивыми зарисовками каторжного труда и быта пролетариев, писали, будто лишь в кабаке находят себе утешение труженики, покорившиеся своей судьбе. "По мнению бар, - говорилось в статье, - все, что требует душа рабочего, его нравственное чувство, может найти себе удовлетворение в любом кабаке, в притонах нищеты и разврата".

В заключение автор призывает пролетариев не ждать облегчения сверху, а самим добиваться его, сплачиваясь в борьбе против угнетателей. Статья заканчивается строкой из стихотворения П. Лаврова "Новая песня", опубликованного впервые в № 12 журнала "Вперед" за 1875 г. и известного в рабочей среде под названием "Рабочая марсельеза": "Вставай! Поднимайся рабочий народ,/Вставай, брат голодный./Раздайся, клик мести народной/Вперед!!"

Второй раздел журнала - исторический - представлен статьей "Очерки истории русского народа", во введении к которой автор, обобщая предыдущие описания беспросветной жизни простого народа, задает вопрос: "Отчего мужик или рабочий, которые всю свою жизнь проводят в тяжкой работе, живут в нужде и нищете, а разного рода господа, которые и палец о палец не ударят, живут всласть и в свое удовольствие? Отчего царь-батюшка - богом данный государь, который будто бы только и думает, как бы народу жилось хорошо, не только не запрещает всяким господам грабить тот же народ, но и сам помогает им в этом всеми своими силами?"

Чтобы дать ответ на поставленный вопрос, публицист "Рабочего" обращается к истокам русского самодержавия. В начале главы "Варяжество и византийство" идеализируется жизнь и быт древней патриархально-общинной Руси: "Далеко за тысячу лет тому назад на всем пространстве русской земли жили земледельцы, пахари, крестьяне; тогда не было бар, ни солдат, ни чиновников. Каждый занимался, чем хотел: то возделывал землю, то ходил в лес для звериных промыслов, то по рекам и озерам ловил рыбу. Вся русская земля с лесами, лугами, полями, реками и болотами была открыта перед русским человеком; и он или в одиночку, или целым обществом свободно ходил по ней и выбирал любое место и селился на нем: ни от кого ему запрету в этом не было; благо земля никому не принадлежала. Каждый для того, чтобы прокормить себя, сам трудился, и не было никого, кто бы жил чужим трудом. Все трудящиеся составляли общину и таким образом сообща возделывали землю, ходили на зверей, ловили рыбу и пр."

Автор не в силах правильно объяснить процесс разложения общины, возникновения частной собственности, образования классов, развития производительных сил и производственных отношений. Превращение свободного труженика в подневольного холопа кажется ему случайным актом разбойничьего нападения: "Будучи прежде свободным, вольным, сам себе господином, теперь он сделался рабом, холопом под властью разбойничьей шапки". Так, народнические иллюзии еще раз дали о себе знать на страницах "Рабочего".

Во второй, заключительной главе очерков под названием "Татарщина" рассказывается, "до чего довели князья своими поборами, грабежами некогда свободный, вольный, теперь уже отдающийся в холопы народ". Исторический раздел журнала свидетельствует о стремлении публицистов разобраться в сложных проблемах политической и экономической жизни общества.

Попытка найти правильный ответ на вопрос о закономерностях общественного развития неизбежно приводит публицистов "Рабочего" к марксистской литературе. В этой связи показательны следующие статьи, составляющие третий раздел журнала, - "Товар и ценность", "Записки по политической экономии", в которых в доступной форме излагается марксистский взгляд на теорию стоимости, образование прибавочной стоимости. Авторы убеждены в том, что эти знания необходимы пролетариату в его революционной борьбе. Тяготение публицистов "Рабочего" к марксистской литературе - свидетельство роста классового самосознания пролетариата.

Публицисты "Рабочего", познавшие благодаря Марксу "азы" политической экономии, спешат познакомить с ними своих братьев по классу. Они отчетливо представляют, сколь ответственна и сложна задача популяризации: "Учение о ценности довольно трудно и запутанно, но, не поняв его, нельзя знать политическую экономию, и потому приглашаем читателя вникнуть в это дело". Чтобы просто и доходчиво объяснить читателю, что такое потребительная стоимость, общественно необходимый труд, каково отношение стоимости и цены, требовался незаурядный популяризаторский талант. И публицисты рабочего журнала им овладели.

"Мужик-землепашец начинает все больше и больше покупать на стороне, а сам ограничивается добыванием хлеба, - так начинает свои рассуждения автор статьи. - В городах же у всякого свое дело: один работает только ситцы, другой табак, третий водку и т. д.; рабочие же ничего себе не делают, они нанимаются, т. е. продают свой труд, который для них теперь служит товаром". Простой язык, доступные примеры делают понятным даже недостаточно подготовленному читателю основополагающий тезис, который подчеркнут в тексте чертой: "Так вещь становится товаром только тогда, когда на ее производство затрачивается труд".

После теоретических определений и конкретных примеров из жизни, иллюстрирующих отношения цены и стоимости, автор предлагает читателю решить две задачи, чтобы проверить, насколько глубоко он усвоил прочитанное: "В заключение предлагаем читателю самому опровергнуть два возражения на учение о ценности: 1) Я нашел на земле бриллиант, ¹/₂ минуты затратил труда, чтобы поднять его; мне дают за него 200 руб. Следовательно, полминуты труда стоят 200 руб.?!"

Приведя вторую задачу, автор заключает: "В следующей беседе мы разберем: изменение ценности, закон спроса и предложения и теорию (учение) денег". Пожалуй, слово "беседа" лучше всего подходит к определению жанра этой публикации. И контрольные вопросы в конце ее - точно найденная форма общения пропагандиста со слушателем.

Вслед за учением о стоимости, изложенным в статье "Товар и ценность", авторы переходят к теории прибавочной стоимости в "Записках по политической экономии". Показывая процесс образования прибавочной стоимости, публицисты раскрывают сущность капиталистического способа производства, основанного на чудовищной эксплуатации подневольного труда. Они отчетливо понимают историческую неизбежность крушения существующего политического и экономического строя и решающую роль в бескомпромиссной борьбе отводят пролетариям: "Все более и более пробуждающееся сознание рабочих масс, расширение их политического и общественного развития, их понимания экономических явлений все чаще и чаще проявляется в виде протестов. Сквозь гнет политического и экономического насилия и порабощения все чаще и чаще вспыхивают схватки тружеников-пролетариев с эксплуатацией капитала, все громче и громче раздаются среди рабочих масс всех стран и национальностей требования экономических и политических прав, а это все указывает на то, что прочность современного экономического порядка является только вопросом времени. Чтобы верно понять выгоды и язвы теперешнего, капиталистического, товарного, способа производства, необходимо на основании выводов политической экономии изучить форму стоимости товара, или товарную форму стоимости, денежную ее форму, так как она и есть основа теперешнего капиталистического производства".

Сохраняя определенные иллюзии о надклассовости самодержавия, создатели "Рабочего" сделали попытку перейти к реальной, научно обоснованной оценке капиталистического строя. Опорой им в этом служили труды Маркса.

Публицисты рассчитывали, что за первым номером последуют другие выпуски журнала. Под некоторыми статьями они сделали пометки о том, что будет продолжение. Оформление, структура, язык и стиль "Рабочего" свидетельствуют о профессиональных навыках его авторов. Они отвергли методы буржуазно-либеральной прессы, показавшей свою неспособность решить коренные проблемы современности, и, создавая нелегальную печать, обратились к традициям русской революционно-демократической литературы и журналистики. В тяжелейших условиях существования нелегального журнала пролетарии постигали искусство публицистики, защищающей интересы народа.

В мрачные годы политической реакции пролетариат региона, как и всей России, постигал основы марксистской идеологии, раскрывающей перспективы грядущего. В 1880-е гг. в России появились первые марксистские издания. Пропаганду марксизма вела группа "Освобождение труда", выпускавшая сборники обозрений "Социал-демократ" (1888 г. - один выпуск, 1890 - три, 1892 - один). Социал-демократическая организация под руководством Д. Благоева, возникшая почти одновременно с группой "Освобождение труда", приступила к изданию в Петербурге собственной газеты "Рабочий" (1885 г.).

В. И. Ленин писал об этом времени: "Именно в эту эпоху всего интенсивнее работала русская революционная мысль, создав основы социал-демократического миросозерцания"^*. Но это был, по его словам, еще период утробного развития русской социал-демократии. Перед русским пролетариатом стояла насущная задача объединения рабочих кружков, создания революционной рабочей партии. Она была решена под руководством В. И. Ленина.

^* (Ленин В. И. Победа кадетов и задачи рабочей партии // Полн. собр. соч. Т. 12. С. 331.)