Чинимые в Астрахани Разиным убийства, грабительство и разорение

Войска Стеньки Разина, одни вырубив калитку в Вознесенских воротах, другие перелезши чрез стену житного двора, что при Кремле, пошли к соборной церкви в Кремль. Они, пришед, церковные двери выломали и, вошед в храм, взяли страждущего от раны Князя Прозоровского и всех бывших при нем, иных порубили, а других также в плен взяли. К сему пришед, вошедший в город Стенька Разин велел того достойного мужа, Воеводу, сбросить с высокого церковного рундука (состоящего пред западными дверьми, называемого тогда раската) на копья Козацкие, где он и был умерщвлен, а прочих тут же взятых верных отечеству и Государю 411 человек всех пред самыми ж церковными дверьми порубить, потом служителей канцелярских, дворян, полковых, Астраханских и Московских Стрелецких Полковников, детей Боярских, и голов, и рядовых Стрельцов, всех тех, кои к злодейству его предаться не хотели, побить, а иных мучительски в воду метать велел.

Потом ограбил соборную и прочие церкви, монастыри, и в награждение ж за измену в корысть отданы были дома на грабительство всех убитых и имения всех Российских приезжих купцов, равно лавки Гилянских, Индейских, Армянских, Бухарских и Тезиков торговых людей, и вся казна Царская, разных сборов, которые, все собрав сокровища, разделили между собою.

Не довольно сего: он приказал все канцелярские архивы и письменные дела сжечь; в соборной церкви из пищалей все простреливать и саблями рубить. Тела Князей Прозоровских и прочих господ без обыкновенного погребения в Троицком монастыре в одну яму зарыть. Он такие беззакония делал, каких нигде не слыхано. Он попов, монахов и черниц без всякого стыда нагих пускал и мучил всячески всякого звания людей до смерти, не щадил и малых детей.

Но к грабительству сему и бесчеловечию приложено было не только от тех, кои нагло похищали имущество несчастных и мучили для сыскания, что могло быть скрыто, но и сам Стенька Разин, ездя по городу, многих своею рукою встречающихся ему мертвил, других же повелевал живых сажать в воду, а иных, отсекая руки, отпускал, делая сие без всякой причины и исполняя только природный свой бесчеловечный обычай в своем буйственном пьянстве, в котором он был ежедневно погружен. Также и освобожденные им Астраханские изменники подобные злости производили, каждый в сем случае хотя малую прежде учиненную себе досаду погублением несчастных отомщевал. Бунтовщики оные собиралися в круги, брали многих добрых граждан, иных палками до смерти побивали, других же злейше мучили и живых за ноги вешали.

Весь народ, неучастный в Астрахани, был в крайнюю робость погружен, и никто, видя себе неизбежную смерть, сопротивляться не осмелился, окроме нескольких людей Каспулата Муцаловича, Князя Черкаского, и с ними нескольких Немцев и двух Русских пушкарей, всего 9 человек, которые во время входа злодейского в город, запершись в пыточную башню, покамест имели свинец, стреляли противу стремящихся на них злодеев; но как у них того не стало, стреляли деньгами, и наконец за недостатком пороха совсем отняло у них способ сопротивляться; но и тут они злодеям не сдались, а покидались из башни за город, где иные от падения убились, а другие ворами, быв уже полумертвы, порублены.

Июля 31-го числа Стенька Разин, усугубляя свои бесчеловечия, пивши со своими сообщниками, велел взять и пред себя привести находящегося тогда у Митрополита покойного Князя Ивана Семеновича Прозоровского старшего сына Бориса, шестнадцатилетнего, которого, хотя суще пред ним невинного, угрожая казнями, выспрашивал, где отцом его казна Царская запрятана, и хотя он неведением отговаривался, а полагал вопрошать об оном от приемщиков его, но он, злодей и ехидный варвар, приказал не только сего юношу, но и другого брата его, именем Бориса ж, восьмилетнего младенца, взять из объятия страждущей в печали матери его, Княгини Прасковьи Феодоровны, повесить за ноги на городовой стене, да и беспорочного подьячего Алексея за ребро, которые через всю ночь висевши, велел наутро их снять. Князей, старшего сбросить с раскату на полуночную сторону за город, а меньшого, изувеченного и едва жива, возвратить матери; умершего же уже подьячего скинуть. А на крюк тот при присутствии своем повесил вышепомянутого, взятого им прежде в плен Хана Гилянского сына.

После сего отдал всех безвинно пострадавших дворян, начальников и голов Стрелецких, детей Боярских и разного звания людей, жен и дочерей в насилие своим богоотступным сотоварищам и принуждал попов силою, по своему богомерзкому еретическому вымыслу, венчать противу закона и воли их, отметая благословения Архиерейское и установленного Апостольского положения, ругаясь всему оному и таинству брачному; тех же священников, кои не хотели в том злодею повиноваться, всех в воду сажал.