О походе Козацком к Азову

После сего на другой неделе, призвавши Бога на помощь, пошли под Азов рекою суднами и берегом сухопутно и осадили оный апреля 24-го числа, разделя свое войско на четыре части. Турки, коих было в городе от 3 до 4 тысяч человек, такому предприятию только смеялись. Козаки начали тотчас в землю врываться и продолжали день и ночь свою работу. Они сделали свои окопы с насыпкою пред оными валов, поставили на оные туры, и тем укрывши себя, повели рвы с такою ревностию, что они, при непрестанной стрельбе от Янычар, до самого города дошли, и так близко, что почти ручным боем биться и каменьями друг на друга метать могли.

В сей самый случай Козаки уведомлены, что Татары, бывшие для грабежа и разорения в Российских Украинских городах, следуют обратно со многим взятым Российским пленом и пожитками, оных перенявши, разбили и пленных от них и прочее отняли, с чем паки к своему делу подоспели.

Но сделался, наконец, у Козаков для той осады великий недостаток в деньгах, порохе, свинце и в запасах разных, из чего востужились, что ни начатого их дела окончать, ни Запорожцев содержать стало нечем; токмо сверх чаяния Козаки были обрадованы, когда прибыл к ним в том же апреле месяце войсковой их Атаман Иван Катаржной с Москвы и с ним несколько сот верховых Донских Козаков, притом же прислано было с дворянином Степаном Чириковым Царского денежного жалованья, пороха и свинца довольное число. Они начали производить по городу ужасную стрельбу из пушек и из пищалей, но Турки на то им ничем не отвечали. К сему вызвался один из Донских же Козаков, Немчин родом, именем Иван Арадов, знающий подкопного дела, коему велели вести подкоп под самый город; он делал оный четыре недели, которое продолжение времени и медленность видя, Азовцы, не зная подлинно, какой бы ради причины оное происходило, ругали и насмехались им, говоря: "Сколько вам под городом ни стоять, а города не взять. Бывала вас под Азовом и не такая сила, однако городу погибели не бывало, и сколько в городовой стене каменья, столько ваших голов под Азовом легло". Но как скоро отделен был подкоп, и оный зарядя довольным числом пороха, утвердили, приготовились все к приступу, исповедавшись у попов, духовных^* и простясь друг с другом, единодушно обязались с тем, чтоб за веру Христианскую и за святые церкви Божие помереть всем. Бывшие в Азове, видя со стен Козацкое сборище в стану своем, точно возомнили и говорили, что Козаки всемерно хотят бежать от Азова. Точию вместо того июля в 18 число, в ночи четвертого часа, Козаки, зажегши, подкоп города подорвали, и великую часть стен со всеми бывшими на той части людьми, со снарядом и прочим вовнутрь и за городом разбросало. В тот самый раз бросилися с Черкасами старшина их Михайло Татаринов, а в другую сторону полковники и есаулы Донские с Козаками по лестницам вбежали на стены, и сделали в городе сечу с Турками преужасную, так что не только оружием, но и ножами между собою резались, и продолжали убийство то всю ночь и день до вечера, отчего наконец Турки принуждены метаться чрез градскую стену и бежать в степь, Козаки ж и там их, гнавшись за ними верст десять, убивали, иные ж в башни с женами и детьми позапирались и немало Козаков каменьями побивали, но и тех всех побили. Прочие ж укрылись в замок, но Янычары находились уже тогда в таком великом страхе, что они и замок немедленно сдали, хотя Козаки только четыре пушки при себе имели, которыми бы никакого пролому учинить не можно было. Они ограбили город и сделали тотчас надлежащее учреждение к содержанию оного в своей власти, исправили его починкою и привели в оборонительное состояние.

^* (Простота исповеди перед сражением и упоминание о ней как бы вскользь, в ряду других действий, свидетельствуют не столько о безбожии казаков, сколько о своеобразном положении духовенства на Дону, Священников здесь подчас избирали из своей среды, по решению круга, от услуг попа могли отказаться в пользу другого претендента на пастырскую миссию, детей священников записывали в казачье сословие, наделяли землей и т. п. Думается, что проводимая Ригельманом мысль о богобоязненности казаков и их истовости в вере является преувеличением или, по крайней мере, переносом современной автору ситуации на более ранний период истории казаков. Во всяком случае в эпизоде знаменитого Азовского сидения донских казаков, как оно представлено здесь, духовные лица растворены в казачьей массе.)

Они возобновили в нем бывшую древнюю церковь во имя Иоанна Предтечи Греческого Православия, которая сооружена была и образ в ней писан был еще от 637 лета, потом и другую, во имя Николая Чудотворца.