О уведомлении Царя при Туле о новом Стародубском Самозванце

В самый тот случай, как Царь Тулу в осаде держал, получил он новую ведомость чрез присланную из Стародуба грамоту от нового Самозванца Димитрия Царя, объявляя о себе, что он, якобы во время возмущения Московского, Вышним Провидением спасся от убиения.

А как по исследовании потом известно учинилось, что Самозванец сей был уроженец из Белой России и был учитель при одной церковной школе города Соколы, именем Иван, отколь взят одним Польским вельможею, Михавецким, с согласия и других для того, как видели, что намерения их Польские были разрушены чрез убийство Гришки Отрепьева, восприяли сим ввергнуть Россию в новые смущения, приобрести с тем, что тот Самозванец Польше обещал. Михавецкий представил сего именем Димитрия Царя Московского, который якобы во время происшедшего от Шуйского бунта противу его в Москве спасся от убийства, а убиенное вместо него чье было тело, ему неизвестно, так равно и в Угличе от злоумышления Годунова.

Самозванец отправлен был Михавецким в Российский, пограничный от Польши город Стародуб под именем Андрея Андреевича Нагих, и с ним юноша ж, Московский подьячий Алешка Рукиных. Сей последний разглашал, что якобы он пришел от Царя Димитрия, спасшегося от убиения во время смятения Московского, для испытания, сохраняют ли его подданные к нему верность, и что он живет тайно в одном месте, избегая умыслов и злодейства врагов своих. К сему прилип один бывший в Стародубе Гаврила Веревкин, который первый поборник по нем и ревнитель сего зла стал; он еще более распустил слух по городу, и так довел, что Стародубцы, крича, вопрошали Рукина, где Царь Димитрий, уверяли его о своей неизменной верности к нему. Рукин, не указывая на Нагого, якобы опасности ради, говорил только, что Царь в их городе и между ими находится, а более сказать не может. Жители, озлясь, схватили Рукина, начали, истязая, спрашивать, чтоб неотменно он показал его им. Сей, якобы не стерпя суровости их, объявил, что тот, которого они называют Андреем Нагим, есть истинный Царь Димитрий, скрывающийся под сим именем. Стародубовцы, обрадовавшись сему, без исследования об нем, обнародовали чрез звоны колокольные и тотчас ему, все стекаясь толпами, присягу учинили, признавая его своим Царем Государем, истинным Димитрием Царевичем, и послали тотчас грамоту в Путимль, в Новгородок и в Чернигов, призывая граждан оных к себе присоединиться и присягать своему Государю. Граждане оные все то учинили и толпами к Самозванцу стекаться стали. Самозванец, видя успешность в своем предприятии и умножение сил от Россиян с усердием, притом зная себя подкрепленного Поляками, велел сего для Стародубцам от собрания своего писать к Царю грамоту с тем, что истинный Димитрий Царевич, спасшийся от двух убийств, пришед в их город, признан ими по должности своим Государем Российским и требует от него, Шуйского, чтоб он беззаконно похищенный им Всероссийский престол возвратил законному его наследнику и перестал бы над кровию своих Государей подыскиваться. И послали грамоту оную к Царю с одним Боярским сыном.

Сие странное писание получил Царь Василей, осаждая еще Тулу: хотел чрез истязания выведать от присланного сына боярского, кто сей новый злодей и кто ему помогает? Но какими мучениями ни выспрашивали его, не могли оного выведать, как только утверждая их в том, что то истинно Димитрий Царевич и Царь Московский, спасшийся от смерти, с чем при пытке и сожжен.

Царь Василей притом слыша, что Самозванец Стародубский намерен следовать до Брянска и на прочие города, послал из-под Тулы, еще во время там осады своей, повеление, чтоб войска Московские шли на сопротивление злодею тому и город бы Брянск за предательство сжечь, что и учинено. Но Самозванцу препятствием то быть не могло; он, миновав сего, пошел на Карачев, а оттуда к Козельцу, разбил тут войска Царские; но с другой стороны силу вражию побили верные и города, предавшиеся Самозванцу,- Дедилов, Крапивну и Епифань - взяли; и так с разными успехами действа военные происходили.

Но когда Царь Василей уже Тулу со сдачею и со всеми изменниками получил и бывший в нем Самозванец, так и прочие злодеи, достойное наказание претерпели, пронесся сей слух и до ушей Лжедимитрия второго, что понудило его страха ради, оставя предавшиеся ему города, бежать на север в Трубчевск. Сие услышавши, Царь велел тотчас войскам своим занять Брянск и оный укрепить.

Польша, слыша об успехах Царских в поражении мятежников, взяла предосторожность, чтоб Россия не обратила оружие свое на нее, как за сие, так и за прежнее вспоможение Самозванцам, предприяла не именем Речи Посполитой, но якобы по вольности Польской свободными людьми вспоможение злодею сему чинити. Под таковым видом пришел к Самозванцу Польский полковник Лисовской, хотя с малым числом людей, но по данным им примерам обратил премножество Польских бродяг толпами собраться к Самозванцу не для чего иного, как только пользоваться грабежом России. Он тотчас присоветовал и пошел с Самозванцем до Брянска и оный осадил.