13.10.2012

Дикие лошади острова Водный - загадка для биологов

О начале лошадиной вольницы известно немного. Возникла она случайно, благодаря строительству в середине прошлого века Пролетарского водохранилища. Уровень соленого озера Маныч-Гудило резко поднялся, и один из участков берега превратился в остров Водный.

Заезжие аспиранты-биологи рассказывают романтичную историю, как колхозные кони сбегали на остров к своим диким собратьям, подобно крепостным, когда-то пробиравшимся к казакам на соседний Дон.

- Там горстку колхозных лошадей забыли, - выдвинул свою версию инспектор заповедника, готовясь переправить меня на остров. - Крупных хищников нет, вот они и размножились...

Кандидат биологических наук Наталья Николаевна Спасская рассказывает другую историю..

- До 1990-х годов на острове жили две семьи из местного совхоза. Пасли коров и овец. Видимо, для них завезли рабочих лошадей, которые за несколько поколений одичали. Начали их исследовать в 1985 году. К концу 1980-х лошадей стало около сотни. Местные жители посчитали, что это слишком много, и попытались их отловить. Результат был плачевным - три четверти табуна погибли. Кого-то загнали насмерть, кто-то разбился, другие отказались есть. С тех пор выживших оставили в покое.

Местные жители зачастую не понимают, зачем такие дикари вообще нужны. Человек - потребитель по натуре, ему надо понять - для чего. А от диких лошадей в хозяйстве прок небольшой, и не только в Ростовской области. Разве что иногда их использовали для улучшения крови - ловили особо красивого жеребца, помещали в загон к кобылам, а затем с ним расставались.

В девяностых годах животноводы ушли с острова, и в 1995-м он вместе с одичавшими лошадьми вошел в состав заповедника "Ростовский". Это уникальный случай в истории России: домашние лошади оказались на правах диких копытных. Одичавшие животные не подпадают под защиту законов о животном мире. Но этим повезло - они оказались на охраняемой территории...

Повезло, потому что на острове Водном нет воды. Когда-то была артезианская скважина, из которой поили скот, в свое время она и дала название острову. Но постепенно скважина заглохла. Первый директор заповедника первым делом занялся прокладкой водопровода и устройством на острове Водном поилки. Если ее выключить, русские мустанги обречены.

Оказавшись на свободе, домашние лошади очень скоро вернулись к вольному образу жизни, словно и не было тысячелетий общения с человеком - в этом лошади Маныча повторили путь своих собратьев из американских прерий. Но есть и "чисто русские" отличия.

- Многолетних исследований диких лошадей мало, поэтому загадок хватает. Например, много неясного с наследованием поведения. Если у жеребенка мать - высокоранговая кобыла, получит ли он ее привилегии? До 2009 года на острове существовали гаремы с двумя взрослыми жеребцами. У них были великолепные отношения. Почему? Родственники они или, может, вместе были в группе холостяков, потом на пару отбили одну кобылу, затем - другую, пока семья не стала большой? Что заставляло их держаться вместе?..

Одичавший табун быстро разбился на гаремы, пасущиеся недалеко друг от друга. Самые малые похожи на человеческие семьи, в крупных жеребец чувствует себя настоящим султаном. Сколько кобыл сумел отбить, столько и досталось. Шрамы украшают и жеребцов, и кобыл. Но у самцов располосованы морды - следы жестоких разборок, когда они становятся друг против друга на задние ноги и яростно дерутся. А у кобыл шрамы на крупе: стоит ей удалиться от гарема на неположенное расстояние, как супруг возвращает строптивицу, кусая за мягкое место.

Где есть огромные гаремы, есть и обделенные. Холостяки бродят своим табунчиком, зачастую далеко уходя от семейных. Порой отдельно бродит и неразлучная пара - старый конь с молодым жеребчиком, словно мудрый мастер и ученик.

Когда в поилке включают воду, гаремы выстраиваются в совершенно человеческую очередь, по которой легко определить, кто из жеребцов главнее. Как и в человеческой среде, для лидерства рост - не самое важное. Один из самых "авторитетных" жеребцов - маленький, почти пони. Но строит всех непарнокопытный Наполеон не хуже двуногого собрата. Последними к поилке обычно идут скромные небольшие семьи и табун холостяков. Однако порой хитрый вождь маленького гарема ловит момент, когда одно крупное семейство уже утолило жажду, а другое еще не подошло, и успевает вклиниться без очереди.

Некоторые ситуации комичны тоже очень по-человечески. Вот рыжий молоденький жеребчик воинственно подскакивает к матерому производителю. Кричит, размахивает передними ногами в сантиметрах от носа соперника. Тот даже ухом не ведет, смотрит, кажется, на потуги юнца с насмешливым прищуром, и этим окончательно сбивает его с толку. Еще несколько выпадов, истерическое ржание, и вот уже задира бежит прочь, так и не начав сражение.

- Вообще, в островном табуне уникально дружеские отношения между жеребцами. Главы разных гаремов могут встречаться, играть - конечно, не в период размножения. Я такое нигде больше не наблюдала, - дополняет наблюдения Наталья Николаевна. - Как правило, жеребцы очень ревностно относятся друг к другу, не подпускают к гаремам, а совместные игры - просто нонсенс. В Канаде одичавшие лошади вообще стали территориальными животными. Метят свои участки, дерутся на их границах. Ни намека на дружеское общение. А наши создают "мужские клубы" и отлично проводят там время. Бывает, что два гарема держатся вместе, но чтобы десять человек... извините, жеребцов собрались пообщаться - такое случается только здесь.

До конца 1990-х поголовье русских мустангов росло медленно - на Водном было не больше сотни лошадей. Потом все изменилось. Лошади, даже домашние, быстро адаптируются к любым условиям, от тундры до пустыни. В 2005 году сотрудники заповедника насчитали на острове уже больше трехсот лошадей. В 2007 году поголовье достигло своего пика - более 400. Но свободная жизнь опасна даже в заповеднике. С разницей в два года произошли трагедии, едва не закончившиеся гибелью всех лошадей. Наталья Спасская была среди тех, кто, подобно криминалистам на месте крушения самолета, изучал причины катастрофы:

- В 2007 году была сушь. Вдобавок, в ноябре ударили морозы, водопровод сняли, а снег так и не выпал. В декабре лошади умирали от жажды, в феврале - уже от голода. Погибла треть популяции. За пару лет она почти восстановилась до прежнего уровня, но наступил 2009 год. Он, напротив, выдался очень влажным. Шли дожди, трава выросла выше колена, и когда мы уезжали с острова в конце августа, ничто не предвещало беды. В начале ноября сотрудники заповедника были на острове и сообщили, что все хорошо...

Лошадей погубили крохотные безобидные грызуны - общественные полевки. Они размножаются неравномерно, и в тот злополучный год была резкая вспышка их численности. Полевки уничтожили запасы корма, и в январе начался падеж. Но полная картина трагедии открылась ученым только весной, когда они приехали на остров и кропотливо собрали улики. В этом работа ипполога действительно сродни работе криминалиста. Лошадей они знают "в лицо", а обстоятельства катастрофы восстанавливали по состоянию скелетов, каждый из которых был ими пронумерован, по изменениям в гаремах и даже по расположению навозных куч.

- Еду под снегом еще можно было найти, но задули сильные сырые ветра. Лошади ветер очень не любят. Они теряют на обогрев тела много энергии, им надо активно питаться. Частные табуны в таком случае загоняют в укрытие. Туда же подвозят фураж, иначе все могут погибнуть. Но на острове спрятаться негде, и лошади спускались под обрывы. Там, на солончаках, вообще есть нечего, а выходить наверх - дополнительная трата энергии. Сочетание ветра и недостатка еды привело к массовой гибели. Около пятидесяти лошадей впервые за историю наблюдений попытались покинуть остров и уйти в степь. Никто из них не выжил - те, кто не погиб от истощения, были застрелены охотниками за дармовым бесхозным мясом. К лету на острове осталось 83 лошади...

Пока кони борются за выживание в заповеднике, не менее бурные схватки происходят в московских кабинетах. Там у них обнаружился новый противник, почти столь же опасный, как грызуны. Это - геоботаники.

- Возник вопрос - что делать, если численность лошадей будет расти? Заповедник ведь создан для сохранения растительности. Геоботаники считают, что большие табуны угнетают ее, в том числе редкие виды. При этом разные расчеты оптимальной численности расходятся более чем в два раза - от 100 до 250 голов. Наши знания ограничены, мы не понимаем долгосрочных последствий и ведем себя, как слон в посудной лавке - бросаемся за одной тарелочкой, а остальные падают.

Сторонником ограничения численности лошадей оказался Александр Давидович Липкович, заместитель директора Ростовского заповедника: "Изучение внутренних закономерностей существования табуна - одна из попутных, но ни в коем случае не приоритетная научная тема заповедника. Совпадение интересов заповедника и специалистов по изучению поведения и демографии лошадей возможно до тех пор, пока не ставится под угрозу выполнение заповедником тех задач, ради которых он был создан. В случае конфликта интересов приоритет должен быть отдан стратегическим задачам заповедного дела".

По его мнению, искусственное ограничение численности лошадей необходимо не только для сохранения растительного покрова, но и для блага самих лошадей - это позволит предотвратить их гибель от голода. Горькая ирония ситуации в том, что степи возникают и существуют благодаря копытным.

- Крупные копытные не позволяют степи зарастать кустарником, они вытаптывают лишнее и поддерживают определенное соотношение видов растений, которое и является степью, - поясняет Наталья Николаевна. - Если в степных заповедниках копытных нет, там начинаются пожары. Некоторые мои знакомые независимо друг от друга говорили: "Степь - это так красиво! Едешь - и кругом поля, поля, поля..." Очень сложно им объяснить, что поля и степь - это разные вещи. Для них степь - просто открытое пространство. А ведь настоящих степей осталось очень мало. Как и диких степных копытных.

После долгих споров ученые разных специализаций договорились, что численность табуна надо регулировать, удерживая в промежутке от 100 до 200 голов. За нейтральным словом "регулирование" обычно стоят очень простые действия. Если лошади будут гибнуть, часть из них спасут, но таким огромным, как в середине двухтысячных, табун уже не будет. Вновь, как до создания заповедника, лошадей будут или отлавливать, или убивать. Иппологи борются за то, чтобы применялись как можно более мягкие методы. И дело не только в "хорошем отношении к лошадям" - под угрозой долгосрочные научные исследования.

- Уникальность лошадей Маныча в том, что это устойчивая популяция, которая существует уже минимум тридцать лет. У нее естественная структура, как у диких животных. Больше в России таких нет. Похожие группы есть в Северной Америке и в Аргентине, больше всего диких лошадей в Австралии. Там они даже превратились в национальную проблему. В других местах, даже на Шетлендских островах и в знаменитом заповеднике Камарг на юге Франции, жизнь лошадей регулируется человеком, так что в нашем понимании это табунное коневодство. Человек отбирает жеребцов, формирует косяки, ведет селекцию. Холостяков там практически нет. И, естественно, каждая лошадь имеет официальных хозяев. Взглянув на группу лошадей, можно сразу сказать, охотятся ли на них, участвует ли человек в их жизни. На Водном структура табуна абсолютно натуральная. Отсутствие страха перед человеком тоже вполне естественно, когда лошади к нему привыкли и не видят угрозы. Но инициатива должна исходить от них. Если будете навязчивым, они уйдут. А если лошадей постреливают, они и на сотню метров не подпустят.

...Полдень. Над островом колышется марево. Из травы высовывает морду крохотная гадюка. Жеребята лежат, зажмурившись, а родители стоят вокруг, как часовые. Лошадь-хиппи с гривой, свалявшейся в длинные дреды. Могучий конь, похожий на викинга...

- Куда прешь? Куда, сука старая?

На другом берегу пастух подгоняет свою кобылу. Крики и звук ударов легко перелетают через узкую полоску воды между большой землей и лошадиным островом. Что думают островитяне, когда видят, как такая же лошадь зачем-то позволяет кричащему двуногому существу взбираться к себе на спину? Что думает кобыла, каждый день наблюдающая за свободными играми своих собратьев?

С одной стороны пролива - свобода и шаткое будущее, с другой - неволя и гарантированное сено. И кто знает, захотел бы кто-нибудь из лошадей поменяться местами.

Владимир Севриновский

Источники:

1. Strana.ru