23.09.2010

Чем отличалось казачье самоуправление от современной демократии?

Жизнь донцов изначально была нелегкой. Приходилось очень быстро решать проблемы, встающие перед донцами ежедневно, если не ежечасно. Воздвигая стан в степи, казаки из кольев делали "огорожу", назвав в дальнейшем такие поселения станицами. И руководить ими выбирали самого смелого, сильного и хитрого казака - атамана. Срок - год. Решения принимались только и только в Кругу: время и место набега, отправка посольской станицы, проблемы обороны и т.д.

Кстати, писаных законов в "Диком поле" не было: лишь неписанные, устные, да решения Круга. А в нем принимали участие все казаки, способные носить оружие. Не имели права голоса те, кто чем-либо провинился перед товарищами. На них накладывалась "пеня войсковая", а казаки такие назывались пенными. Горькой считалась судьба провинившихся: никаких защитных действий от казачества в случае опасности пенный донец не дождался бы. Выход один: омыть позор кровью и подвигами в бою, после чего приносил повинную Кругу. Если Круг прокричал: "Любо!", с казака пеня снималась. Если же нет - донец терял звание казака и покидал Дон.

То есть наши мудрые предки значительно выше ценили дела, а не слова. Поэтому на Кругах говорили меньше и не слишком долго, чего нельзя сказать о сегодняшнем дне. Круг заодно решал и судебные дела. Челобитчики почти всегда выходили из Круга удовлетворенными, ибо это была последняя, самая верная и справедливая инстанция, основанная на общеказачьем праве большинства неписанных законов. Круг мог решать вопросы всего казачества: выборы войскового атамана, его есаулов, писаря или дьяка, духовенства для собора, прием в казаки иноверцев (!) и беглых, объявлять походы, принимать грамоты, рассматривать "воровские дела" и т. д.

Издревле известно слово "майдан". Есть такая песня, популярная в среде донских бардов: "Переведи меня через майдан...". А что, собственно, это за понятие? Ответ прост: майдан - открытая площадь перед войсковым Собором. Здесь собирались на Круг казаки. Стояли на ногах, без шапок в знак величайшего уважения к общему сходу товарищей, месту и важности дела. Попробовал бы кто-нибудь нарушить этот неписанный закон!

В центр выходили войсковые есаулы, за ними атаман в остроконечной барашковой шапке "трухменке" с насекой или перначом в руке. Он кланялся на все четыре стороны, потом освещал проблему в полной тишине. Если подходил срок окончания атаманства, то атаман клал на землю перед собой свою "трухменку", а на нее насеку, снова кланялся и благодарил за доверие. Вновь избранный атаман надевал шапку, брал насеку и благодарил за избрание. На майдане публично били за прегрешения, забивали в колодки и т. д.

Все были равными на майдане, но не все находили приемлемые аргументы в спорах, а потому дело нередко доходило до хватания за эфесы сабель. Между прочим, избранные на Круге атаманы являлись выразителями воли общины и без согласия с казаками не могли ничего предпринять, пo собственному произволу, потомучто запросто (до окончания срока!) лишались с позором звания, достоинства, а иногда и жизни. Вот почему атаман и Круг всегда действовали слаженно, чего опять же мы не наблюдаем сегодня. И еще одна важная деталь: после окончания срока атаман становился простым казакам и никакими льготами по сравнению с другими не пользовался (!).

Войсковые есаулы - люди храбрые и авторитетные - строго следили за практическим выполнением решений Круга, по сути выполняя обязанности помощников атамана и народных ревизоров (контролеров) с широкими полномочиями.

"Старшего у нас нету, а младший равен всем", - такова была формула казачьей демократии.

В среде современных казаков нередко наблюдаются монархические настроения. Следует напомнить: Петр I стал первым палачом казачества, пустив плоты с повешенными донцами вниз по Дону; Екатерина II силой оружия переселила тысячи донцов с семьями на Кавказ.

Что касается кругов, то значение их постепенно падало, и к 1917 году превратилось в данность традициям. По-настоящему возродились они при Каледине и Краснове. Но ненадолго. А это уже другая тема.

Г. Котов, историк

Источники:

1. 'Вечерний Волгодонск' 9 октября 1992