13.03.2010

Во второй половине XVII века Дон стал прибежищем раскольников

Датой церковного раскола в России считается 1666 год, вероятно, из-за комбинации последних трех цифр. Однако, точкой невозврата, датой после которой раскол стал неотвратим, можно считать 31 марта 1655 года. В неделю Торжества Православия патриарх Никон осуществил расправу над неканоническими иконами: "Никон, - рассказывает очевидец, - брал одну за другою подносимые ему иконы и, каждую показывая народу, бросал на железный пол с такою силою, что иконы разбивались, и наконец, велел их сжечь". Многие православные были оскорблены надругательством над ликами святых. С этого события началось жестокое противостояние между ревнителями исправления Православия и приверженцами древнего русского благочестия. Особую роль в этом конфликте сыграли донские окраины государства…

Некоторые сторонники старой веры примкнули к отрядам Степана Разина. После подавления Разинского восстания на Дону началось широкое распространение учения в защиту старой веры. В начале 1670-х годов на реке Чир (приток Дона) основал свою пустынь знаменитый иеромонах Иов Льговский. Около 1678 года на реке Цимле появилась ещё одна старообрядческая пустынь, которую завёл иеромонах Пафнутий. В 1683 году на Донце появилась пустынь бывшего иеромонаха Рыльского Никольского монастыря Феодосия. Наконец, в 1685 году переселился на Дон, в Чирскую пустынь, один из виднейших деятелей раннего старообрядчества игумен Досифей.

Одновременно "с Москвы и из иных разных городов стрельцы и казаки и всяких чинов люди, забыв страх Божий и крестное целование", бежали "на Хопёр и Медведицу, в казачьи вольные городки". Основателем одного из таких поселений был елецкий кузнец Кузьма Ларионов по прозвищу Косой. Родной его брат был сожжён в Москве за приверженность расколу. Сам Кузьма "расколу научился, будучи в Соловецком монастыре". В 1677 году городок на Медведице, где он жил со своей семьёй и единомышленниками, был разгромлен по приказу тамбовского воеводы П. А. Лопухина: посланная сюда воинская команда "попленила женску полу и девок с двадцать человек", но самому Кузьме Косому и другим мужчинам удалось скрыться.

Около 1679 года Кузьма появился в Москве и начал проповедовать своё учение о близком конце света, изложенное на "великих листах". Это учение показалось московским старообрядцам слишком опасным, прежде всего, потому, что "косой богослов" претендовал на то, что он "последний день и час знает". Из Москвы на Дон строителю Чирской пустыни Макарию, сменившему умершего Иова Льговского, отправили предостерегающее послание о Кузьме и его "листах".

В Москве Кузьма Косой попытался забрать у думного дворянина Петра Аврамова принадлежавшую ему девку-татарку, но тот выдал его патриарху Иоакиму. Патриарх сослал Кузьму в монастырь на Перерву. Оттуда ему удалось бежать, после чего он вновь вернулся на Дон. Имя Кузьмы Косого в очередной раз всплыло летом 1683 года в донских городках и станицах неизвестные стали зачитывать подложную грамоту царя Ивана Алексеевича с просьбой к казакам о защите от боярских притеснений. Схваченные казаками распространители "воровских писем" назвали "подлинных воров", которые эти письма им "дали и обманули", - всё того же неугомонного Кузьму.

Косого и беглого московского стрельца Константина Леонтьева арестовали, но беглый стрелец взял всю вину на себя и "оправил" Кузьму, которого казаки отпустили.

Тем временем староверческое движение на берегах Дона неуклонно ширилось. Главной питательной средой для него становились беглые. Только на Медведице стояли 17 укреплённых городков. Сходная картина наблюдалась на Хопре и в других местах. Грозные царские указы "воров и раскольников... перимать и разогнать и пристанища и крепости их разорить и пожечь" не выполнялись, ибо даже часть казацкой старшины решительно выступила в защиту старой веры. Воспользовавшись отсутствием атамана Фрола Минаева казаки избрали себе Самойлу Лаврентьева. Новый атаман оказывал покровительство лидерам донского старообрядчества и поддерживал связи с городками беглых на Хопре и Медведице.

На Дону на короткий срок произошло возвращение к дониконовским церковным обрядам: весной 1687 года настоятелем собора в Черкасске стал старообрядческий священник Самойла Манычский, а сама старая вера была признана казаками официальным исповеданием Дона. Поминания патриарха и царей на церковных службах были отменены. Приговор казачьего круга определил: "Сверх старых книг ничего не убавливать и не прибавливать, и новых книг не держать", а кто с этим не согласен, "тех побивать до смерти".

Фактически речь шла о государственной измене. Как признавался позднее на допросах лишённый сана Самойла Манычский, атаман Самойла Лаврентьев вместе со старшинами и старцами толковали о скорой погибели царей Ивана и Петра.

Произошедшая на Дону старообрядческая контрреформация вдохновила на активные действия лидера медведицких раскольников Кузьму Косого. Летом 1687 года он и его единомышленники объявили о сборе казаков для вооружённого похода на Москву, отпавшую "во антихристово царство". Косой изложил Самойле Лаврентьеву своё учение; начались переговоры; между умеренно настроенными черкасскими казаками и людьми Косого...

В это время из Крымского похода внезапно вернулось войско во главе с атаманом Фролом Минаевым. Кузьма Косой был схвачен, закован в цепи и отослан в Москву. Самойла Лаврентьев, и другие казаки-старообрядцы попрятались. Разбежались и сторонники Косого.

Минаев прежде всего велел произвести по всему Дону вторую после подавления восстания Степана Разина присягу на верность Москве. В церквях восстановили службу по новым книгам с поминанием царей и патриарха. Доставленный в Москву Кузьма Косой был подвергнут пыткам на дыбе и жжён огнём. Не выдержав мучений, Косой скончался.

Между тем московское правительство выставило донским казакам неслыханное требование: выдать на расправу атамана Самойлу Лаврентьева и других представителей старшины из числа его единомышленников, а вместе с ними староверческих священников. За это казакам цинично была обещана новая прибавка к жалованью. И наоборот, все, кто продолжал придерживаться раскола, жалованья лишались. Это вызвало негодование многих станичников. Требование Москвы было на казачьем кругу в Черкасске решительно отвергнуто "для того, что наперёд до сего никогда братию не выдавали".

Старообрядческую оппозицию, вновь одержавшую верх, возглавил атаман Кирилл Чюрносов, который стал готовить на весну 1688 года поход на Волгу, а сам для отвода глаз возглавил Зимовейскую станицу и уехал в Москву. Вскоре он был здесь арестован по доносу промосковски настроенных казаков, сообщивших с Дона о готовящемся "на Низу и Украине воровстве, как при Стеньке Разине". После этого московское правительство вновь потребовало выдачи Лаврентьева, восьми казаков и пяти священников. И круг сдался... Атаманы стали в третий раз приводить казаков к присяге Москве и восстанавливать церковную службу по новым обрядам. Около полусотни упорствовавших были казнены.

А в Москве тем временем полным ходом шёл розыск. По результатам следствия Самойла Лаврентьев, Кирилл Чюрносов, и два бывших попа были казнены. Через две недели ещё несколько человек по царскому указу было велено "по их винам сослать в далные сибирские городы".

Одновременно начались военные действия сторонников Фрола Минаева против старообрядческого населения городков на Хопре и Медведице. Спасаясь от репрессий, игумен Досифей и его единомышленники ушли на реку Куму. Глухое противостояние между сторонниками старой и новой веры продолжалось на Дону очень долго. Старообрядческие общины просуществовали до прихода советской власти.

Источники:

1. РОДИНА 11-2006