От сих времен повиновение их стало более видно, потому что в 1632 году с Боярином Михайлою Борисьевичем Шейном были под Смоленском, как объявляется, что были там Немецкие полки и солдат множество, стольников, чашников, городовых дворян, рейтар, драгун, стрельцов и Донских, и Терских, и Яицких Козаков, всего тысяч за сто и более.
Токмо Польские писатели, когда навели на себя за пременение закона Православно-Восточного в Униатскую от Запорожских и Украинских Козаков войны и что были от них несколько крат за то и за притеснение и обиды повоеваны, выдумали на них разные неосновательные басни писать, а особливо укоряли, будто состоят они только из одних беглых людей и всякого наброда и что делали везде разбои и воровства, и хотя несправедливо то, что оные принимали Россиян, Поляков и других, которые у них искали прибежища и в разбоях были удалы, однако ж сие оставшим на Дону, так равно как и в прочих местах, и жившим неподвижно, нимало не препятствует, чтоб их не можно было почитать за древний и по состоянию за изрядно учрежденный народ. Они сохраняли, да и ныне сохраняют от набегов и нашествий в границы соседних народов при своих пределах и тем воспрещают чинить им разорение в Российских землях; также нужны бывают в военное время и с пользою всегда по храбрости их употребляются противу неприятелей, чрез что заслуживают тебе хорошую хвалу, а паче в нынешние времена, нежели укоризны. Что ж некоторые из них хотя изверги выдаются, того им всем нимало в порок считать не можно, потому что таковые бывают и в другом роде людей.