Чоновец, писатель, коммунист (Прийма К. И.)

К. И. Прийма,

доктор филологических наук, писатель

В дали дальней, в станице Каргинской, поселившись с родителями, он быстро сдружился со сверстниками. И хотя был среди них самым малым по росту и тихим, но вскоре стал приметен стойкостью в спорах, своим взглядом на все окружающее.

По словам старожилов, в 1919 году, когда белогвардейские дивизии рвались к Воронежу и газеты белых захлебывались от ликования, тихий юнец по военным сводкам с фронтов на карте мог столь проницательно объяснить неминуемый разгром контрреволюции и победу красных, что у сверстников дух захватывало. Друзьям, пооткровенничав, показал, что под рубашкой он уже не носит креста, доказывал прямо по Евангелию, что, мол, Иисуса Христа и бога нет!

Все это, конечно, говорилось полушепотом, но сверстниками в далекой глуши воспринималось как сотрясение тверди земли. И его шепот молва потом докатывала до богачей уже как гром средь ясного неба! Крестясь, кулаки в ужасе шипели: "Большевик в станице завелся!" Надо полагать, что это не без их указки белогвардейцы однажды намеревались расправиться с юнцом. А им был Михаил Шолохов. Тогда же они избили его мать, допытываясь, где сын. "Они искали меня как большевика",- рассказывал об этом Михаил Александрович^*.

^* (См.: Шолохов М. А. Собр. соч. в 8-ми т. М.: Правда, 1980, т. 8, с. 129.)

А каково было его столкновение с Махно? Продработник Каргинского ревкома Михаил Шолохов вел обоз с хлебом. Его перехватила разведка махновцев. Привели к атаману, который с костылями сидел в тачанке. Тут же, при толпе хуторян, на допросе юный Шолохов отвечал дерзко и решительно. Куда девалась его застенчивость!.. Предание гласит, что на вопрос Махно: "Где в казачьих амбарах хранится семенной овес?" - Шолохов ответил: "Где овес?.. Ты что, на Дону хочешь, не сеявши, жаты? А знаешь поговорку: поехал за шерстью, гляди, вернешься остриженным?.." Махно рассвирепел, но хуторская толпа казаков, женщин и казаки-фурщики (у которых махновцы забрали пшеницу) вступились за сорванца. И Махно смилостивился, твердо пообещав ему при второй встрече виселицу!

С командиром эскадрона Фоминым в Базках жили они в одном курене. За одним столом обедали. Порой спорили. О политике. О власти. О земле: надо ли ее дать иногородним? И всегда юный продработник Шолохов так быстро ставил комэска в угол, что Фомин в отчаянии вопил: "Ничему не верю! Анархия - мать порядка!.." И все норовил внушить продработнику идею: "Попридержать бы хлеб в закромах". Шолохов ему твердил свое: "Нет! Надо поделиться хлебом Дона с голодной Россией!" На том и разошлись... Тут вскоре Фомина с эскадроном перевели в Вешки, а Шолохова отозвали в Каргинскую. Потом Фомин ушел в банду, а Шолохов - в ЧОН...

М. А. Шолохов

Не принимали его в Каргинскую часть особого назначения: уж очень был мал ростом и не вышел по годам - всего 15. Не подходил! Но случай помог, рассказывал мне Михаил Александрович при встрече 11 апреля 1982 года. Довелось ему по заданию ревкома отвезти срочный пакет в округ - в станицу Вешенскую, председателю окрисполкома Михаилу Петровичу Мошкарову... Привез. Вручил ему в руки. А в кабинете его людно, накурено. Шумят, разговоры. И у всех на устах: хлеб, хлеб, хлеб... И банды: Мелехова, Кондратьева, Фомина... В те дни окружном мобилизовал коммунистов в ЧОН... Мошкароз, прочитав донесение, спросил Шолохова: как дела у них, в Кар- гинской? Дежурят ли по ночам чоновцы в ревкоме? "А сколько там всего-то в отряде чоновцев?" - спросил военком, сидевший рядом с председателем. "Да душ двадцать будет", - ответил Шолохов. "Что ж так мало?! - поинтересовался Мошкаров.- А ты чоновец?" - "Нет, - ответил, краснея, Шолохов.- Хотел вступить, да отказали: недорос, мол..." - "А ты можешь вступить добровольцем,- сказал Мошкаров.- Советская власть тебе люба-дорога?" - "А как же!" - ответил Шолохов и, чтобы казаться солиднее, привстал на пальцах. А Мошкаров все допрашивал: "В седле сидишь крепко? Шашкой владеешь?" - "Как подобает казаку!" - "В обороне станицы участвовал?" - "А то как же!" - отчеканил Шолохов. "Я тебя рекомендую в ЧОН! Будем считать тебя чоновцем! - улыбнулся Мошкаров и крикнул в раскрытую дверь секретарю: - Несите пакет для Каргинской!.."

Вернулся Шолохов в Каргинскую как раз вовремя... Сдал пакет в ревком и тут же стал в строй чоновцев. Время было тревожное... В ту же ночь каргинский отряд - и в нем рядовой Шолохов - выступил в Казанскую, навстречу банде, вторгшейся из воронежской стороны... Потом три отряда чоновцев преследовали банду Фомина. А это был хитрый и стреляный волк. У него каждый бандит имел по две лошади под седлом. Фомина искали, а натолкнулись на банду Кондратьева...

"...С 1920 года служил и мыкался по донской земле, - писал об этом времени Шолохов в автобиографии.- Долго был продработником. Гонялся за бандами, властвовавшими на Дону до 1922 года, и банды гонялись за нами. Все шло как положено. Приходилось бывать в разных переплетах..."^*

^* (Шолохов М. А. Собр. соч., т. 8, с. 36.)

Михаил Шолохов пришел в литературу с книжками "Донские рассказы" и "Лазоревая степь". Писатель-большевик А. С. Серафимович к первому сборнику шолоховских рассказов дал пророческое предисловие, в котором писал: "Все данные за то, что т. Шолохов развертывается в ценного писателя..."^*

^* (Шолохов М. Донские рассказы. М.: Новая Москва, 1926.)

Более того, Серафимович пожелал повидать юного писателя из Вешенской, пригласив его к себе на квартиру в Москву. В большой отеческой беседе Александр Серафимович выразил уверенность и надежду, что молодому автору надо попробовать свои силы и "дерзнуть на большое полотно" и что "пороху у него на это хватит!"^*.

^* (Хигерович Р. Путь писателя. М., 1961, с. 265.)

Да, смелости, стойкости и таланта Шолохову было не занимать! Ведь уже в первых своих сборниках рассказов он выступил как писатель-новатор. Его произведения, написанные по горячим следам гражданской войны и эпохи нэпа, полностью отвечали требованиям, выдвинутым ЦК РКП (б) в известной резолюции "О политике партии в области художественной литературы" (1925).

"Нужно смелее и решительнее порвать с предрассудками барства в литературе,- указывал ЦК РКП (б),- и, используя все технические достижения старого мастерства, вырабатывать соответствующую форму, понятную миллионам... используя при этом гигантский материал современности"^*.

^* (О партийной и советской печати. М.: Госполитиздат, 1954, с. 347.)

Здесь надо отметить, что в те годы писатели различных групп у нас вели между собой большой теоретический "спор о мужике", о перспективах крестьянства в развитии революции, о будущем советской деревни.

Самые молодые и активные писатели откликнулись на призыв партии произведениями, которые создавались в свете ленинских заветов социалистического преобразования деревни. Среди них был и Михаил Шолохов. Его рассказы сверкнули необычайно яркой палитрой красок. Авторский слог, скульптурная лепка портретов, тонкое изображение характеров, внутренний тон повествования, лиризм и эпичность, красочность пословиц и поговорок, свежие эпитеты и метафоры - все это сразу же открыло читателю самобытного художника слова, новатора.

Новизна проблематики "Донских рассказов" и "Лазоревой степи", наряду с их художественной оригинальностью, заключается в строгой партийности авторской позиции, в глубочайшей правдивости, в правильном понимании исторической перспективы в будущей классовой борьбе, в том числе и на Дону, в остром чувстве нарождавшейся в народе коммунистической нови.

В то время, когда кое-кто видел перспективу для трудового крестьянства в опыте американского фермерства или делал ориентацию на кулака, Шолохов написал, пожалуй, первый в нашей литературе художественный рассказ "Двухмужняя" - о приходе трактора на Верхний Дон и рождении сельскохозяйственного коллектива - колхоза. Центральной идеей рассказа Шолохов поставил крылатые слова Ленина, сказанные на VIII съезде партии: "Если бы мы могли дать завтра 100 тысяч первоклассных тракторов, снабдить их бензином, снабдить их машинистами (вы прекрасно знаете, что пока это - фантазия), то средний крестьянин сказал бы: "Я за коммунию" (т. е. за коммунизм)"^*.

^* (Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 38, с. 204.)

Исторический вопрос "кто - кого", привлечение бедноты к работе в Советах, внимание к труженику-середняку, борьба с кулачеством - самые актуальные проблемы тогдашней деревни получили высокохудожественное воплощение в раннем творчестве Шолохова.

Творческий совет А. Серафимовича "дерзнуть на большое полотно" побудил Шолохова испробовать свое перо в жанре романа. И Шолохов в 1926 году приступил к созданию романа. Этому предшествовала его огромная, кропотливая, тщательная научно-исследовательская работа.

Перебирая и изучая в архивах Москвы, Ростова-на-Дону, Новочеркасска множество материалов эпохи революции и гражданской войны, Шолохов обнаружил три документа, о которых ему приходилось слышать в народе, когда он был чоновцем. Это были листовка Донбюро РКП (б) "Пока еще не поздно, казаки!" (декабрь 1918)^*, "Воззвание Реввоенсовета Республики к офицерам и казакам белой армии" (Воронеж, 31 декабря 1918)^**, призывавшие казачество сбросить ярмо белогвардейщины, прекратить братоубийственную борьбу, признать Советскую власть, а также "Директива о "расказачивании" Дона (февраль 1919)^***.

^* (См.: Борьба за власть Советов на Дону. 1917-1920. Ростов н/Д, 1957, с. 395-399.)

^** (См.: Известия Наркомата по военным и морским делам. М., 1919, 11 янв.)

^*** (См. подробнее: История КПСС. М., 1968, кн. 3, ч. 2, с. 180, 301, 357-358.)

Примечательно, что эти чрезвычайно важные документы той эпохи в книгах историков Дона, таких, как Н. Янчевский, А. Френкель, И. Калинин, и других даже не упоминались. Они замалчивали, скрывали от народа военно-политические ошибки Донбюро РКП (б) и Троцкого, связанные с пресловутой политикой расказачивания (1919).

И для того чтобы разобраться в сущности всех этих "умолчаний" историков, чтобы вскрыть главное в противоречиях, возникших на Дону, чтобы дойти до корня во всех запутанных событиях, Шолохов настойчиво изучал многие труды Ленина, стал все чаще обращаться за советом к народу - творцу истории и хранителю правды истории.

С 1925 по 1927 год Шолохов встречался с видными участниками гражданской войны на Дону, с теми, кто служил в Красной Армии и кто был у белых, и с казаками, вернувшимися из эмиграции.

В архиве хранится уникальный документ - письмо Шолохова из Москвы на Дон, в хутор Базки, казаку Х. В. Ермакову^*:

^* (Харлампий Васильевич Ермаков (1891-1927) - сын малоимущего казака из хут. Базки станицы Вешенской. Служил в 12-м Донском полку на Германском фронте, кавалер 4 Георгиевских крестов, хорунжий. В 1918 г. служил в Красной гвардии, а затем - в белой армии. Участвовал в бунте против генерала Краснова в январе 1919 г., а в марте примкнул к белоповстанцам, был у них комдив-1. Отступал с белыми до Георгие-Афипской, сдался в плен под Новороссийском и был зачислен в ряды Красной Армии.)

"Москва. 6.4.26.

Уважаемый тов. Ермаков!

Мне необходимо получить от Вас некоторые дополнительные сведения относительно эпохи 1919 года.

Надеюсь, что Вы не откажете мне в любезности сообщить эти сведения с приездом моим из Москвы. Полагаю быть у Вас в мае - июне с. г. Сведения эти касаются мелочей восстания В[ерхне]-Донского. Сообщите письменно по адресу - Каргинская, в какое время удобнее будет приехать к Вам? Не намечается ли у Вас в этих м[еся]цах длительной отлучки?

С приветом М. Шолохов^*"

^* (На польском и врангелевском фронтах - командир 82-го полка, а затем - 84-го в 14-й кавдивизии Конармии Буденного. С мая 1922 г. по февраль 1923 г. - нач. Майкопской кавшколы. После демобилизации - председатель Базковского ККОВа. В 1926-1927 гг. - рабочий "Заготзерна" (хут. Базки). Прийма К. С веком наравне. Ростов н/Д: Кн. изд-во, 1981, с. 166.)

Письмо к Ермакову открывает нам тот факт, что Шолохов с весны 1926 года, разрабатывая сюжетную перспективу своего нового произведения, по-ленински выкристаллизовал беспримерный в истории литературы идейно-художественный замысел эпоса революции, который в дальнейшем превратился в своеобразную энциклопедию опыта Великого Октября.

В чем же величие писателя Михаила Шолохова?

Прежде всего в гениальности, партийности и народности. В 23 года он издал два тома "Тихого Дона", продемонстрировав поразительный бросок вперед в творческом росте.

В "Тихом Доне" Шолохов предстал как могучий писатель-новатор в стиле, проблематике, в изображении народа и революции, в развитии лучших традиций русской классики на новом этапе ее развития.

Шолохов, создав свой самобытный стиль, свой поэтический язык, столь богатый метафоричностью, явил миру свою особенную интонацию и музыкальность строя своего слога, открыв в "Тихом Доне" так изумившее миллионы читателей свое, шолоховское, видение человека, общества и мира природы в их естественном бытии, движении и перспективе.

Именно эта национальная самобытность слога, чрезвычайная оригинальность таланта-самородка, так очаровавшая миллионы читателей у нас и в других странах еще в 30-е годы, поставила Шолохова в один ряд с Пушкиным и Гоголем, Достоевским и Толстым, Шекспиром, Сервантесом и Бальзаком, в ряд с живым буревестником революции - Максимом Горьким.

Но величие Шолохова состоит и в том, что он в "Тихом Доне" проявил себя как новатор-историк, как человек ленинской принципиальности, великой личной смелости и прозорливости.

М. А. Шолохов, служащий в ЧОНе, став молодым писателем и будучи тогда еще беспартийным, дал в своих первых произведениях образец философского, художественного обобщения, эпически трагедийного воплощения всех сложных и трудных проблем донского казачества с классовых позиций, явив пример большевистской партийности, строгого историзма и беспощадной правдивости.

Например, в романе "Тихий Дон" убедительно вскрыта сущность политики и практики так называемых "леваков" (троцкистов) в расказачивании Донской области (февраль - март 1919), осуждены перегибы в политике по отношению к казакам-середнякам (Григорий Мелехов и др.), сказана правда о причинах Вешенского восстания казаков против Советов (март 1919)^*, глубоко реалистично запечатлен героизм командиров и бойцов Красной Армии в разгроме восстания и всей белогвардейщины на юге страны, а также разоблачены (по словам Шолохова, в письме к Максиму Горькому) пустозвонство авантюриста, демагога Троцкого и, в частности, его бегство с красноармейского митинга на станции Чертково в мае 1919 года^**.

^* (См.: Письмо М. Шолохова от 6.6.1931 г. к А. М. Горькому. - В кн.: Литературное наследство. М., 1963, т. 70, с. 695-698; "Тихий Дон": уроки романа. Ростов н/Д: Кн. изд-во, 1970, с. 117-121.)

^** (См.: Октябрь, 1932, № 7, с. 12. После журнальной публикации эпизод бегства Троцкого с митинга длительное время в романе не печатался. И лишь в 1980 г. этот журнальный текст, несущий правду истории, был восстановлен писателем полностью (Шолохов М. А. Собр. соч. М.: Правда, 1980, т. 3, с. 366-367).)

Литературная критика конца 20-х - начала 30-х годов, к сожалению, не оценила этого вклада беспартийного большевика писателя Шолохова в борьбу против троцкизма. Между тем тогдашние руководители РАПП - Л. Авербах, М. Лузгин, А. Фадеев и другие - в своих многочисленных выступлениях о литературе тех лет обошли молчанием эти важные проблемы.

С юных лет будучи убежденным большевиком, Михаил Александрович в октябре 1930 года подает заявление о вступлении в партию, и Вешенский райком ВКП(б) принимает его кандидатом в члены партии. Еще и до этого Шолохов имел крепкие контакты с партактивом райцентра и коммунистами в хуторах и станицах, принимал активное участие в коллективизации. Теперь же он стал чаще бывать в райкоме на бюро и пленумах, и все это еще шире втягивало его в бурлящий водоворот совершавшихся событий.

Как художник огромного диапазона, Шолохов, всматриваясь в социалистическое преображение казачьей жизни, все более и более задумывался над необходимостью новой творческой работы.

Шолохов верно оценил историческую и международную значимость событий колхозной революции на Дону и ликвидации кулацко-белогвардейского подполья. После ликвидации на Верхнем Дону органами ОГПУ крупной подпольной кулацко-белогвардейской организации во главе с есаулом Сениным, работавшим в 1927-1930 годах учителем в станице Боковской, Михаил Александрович осенью же 1930 года выезжает в Ростов-на-Дону, в краевое Управление ОГПУ, где ему дали ознакомиться со следственными материалами по "Делу есаула Сенина". Знакомство с "Делом" дало возможность писателю всмотреться в фотографию заклятого врага Советской власти и трудового народа.

Писателю надо было подержать в руках страницы биографии, написанной самим есаулом, и запомнить самое главное... Покаяние есаула в том, что он собственноручно писал смертный приговор белогвардейского суда отряду Подтелкова в мае 1918 года. Признание того, что в Новороссийске весной 1920 года он не попал на эвакопароход, а по подложным документам какого-то Володина как рядовой сдался в плен Красной Армии и ходил с ней в поход на Польшу и Врангеля... И что в 1921 году его разоблачают в Ростове-на-Дону. Ревтрибунал приговорил его к расстрелу, но амнистировали и сослали на Соловки... А затем, вернувшись в Боковскую, он снова встал на путь борьбы с Советами и тайно выпестовал в хуторах и станицах Верхнего Дона не одну сотню вооруженного кулачья...

"Да, это был редкостный тип, - говорил мне М. А. Шолохов в феврале 1955 года. - Это был враг умный, жестокий, начитанный и сильный. У него, например, кроме оружия, было изъято собрание сочинений Ленина. Как видишь, есаул всерьез изучал ленинизм! На вопрос, что он искал в трудах Ленина, ответил: "Чтобы бить врага, надо знать его оружие". Таков был наш противник в годы коллективизации"^*.

^* (Прийма К. Шолохов в Вешках. - Советский Казахстан, 1955, № 5, с. 80; Шолохов М. А. Собр. соч., т. 6, с. 394.)

В конце 1931 года Михаил Шолохов в основном завершил работу над романом о коллективизации. В 1932 году "Поднятая целина" пошла по стране и вышла за рубежи нашей Родины.

Выход в свет одновременно выдающихся произведений эпохи "Тихого Дона" и "Поднятой целины" явился крупнейшим общественно-политическим и литературным событием в нашей стране.

Велика судьба писателя Михаила Александровича Шолохова...

Всегда и во всех труднейших обстоятельствах жизни он был стойким борцом на переднем крае борьбы...

Чоновец, писатель, коммунист, величайший гуманист - он своей судьбой многогранно отразил наш бурный XX век, век борьбы идей, борьбы за социальную справедливость, за интернациональную солидарность, за счастье людей на всей планете.