Участие донских казаков в народном движении ХVIII в.

На протяжении всего XVIII столетия в России усиливалась острая классовая борьба крепостных против помещичьего гнета. Начало века ознаменовалось Булавинским движением, последняя треть века - крестьянской войной под предводительством Емельяна Пугачева, поколебавшей, по словам А. С. Пушкина, всю Россию от Сибири до Москвы и от Кубани до Муромских лесов. Век завершился крестьянскими волнениями середины 90-х годов, охватившими более половины губерний Российской империи.

Земля Донская в XVIII в. являлась одним из районов скопления беглых людей. Документы показывают непрерывное движение на Дон угнетенного люда, искавшего здесь хотя бы временной свободы (документ № 1).

Правительство и войсковая администрация принимали решительные меры к сыску (розыску) и возвращению беглых, но встречали упорное сопротивление народных масс. Таким образом, Донская земля оказывалась ареной борьбы русского крестьянства против крепостнического и самодержавного гнета.

Народное движение 1707-1709 гг. возникло в условиях жестокого феодально-крепостнического гнета, который стал особенно тяжелым в связи с укреплением абсолютистского государства и невиданным ростом военных расходов.

Поводом для восстания послужили жестокости карательного отряда Ю. Долгорукого, направленного на Дон для сыска беглых и возвращения их владельцам (документы №№ 2 и 3).

Восстание крестьян и казаков против бояр, помещиков, воевод и прибыльщиков (Прибыльщики - появившаяся в начале XVIII в. группа людей-изобретателей новых налогов (прибылей)), начавшись на Дону, вскоре распространилось среди крестьян Украины, Поволжья и центральных уездов феодальной России (документы №№ 4 и 5).

После подавления восстания правительство жестоко расправилось с его участниками.

Большинство известных нам документов о Булавинском восстании написано представителями правительства. По специальному указу прелестные письма восставших уничтожались. Из документов, написанных восставшими, только один-прелестное письмо атамана Н. Голого - подлинный (документ № 4). Тексты остальных были включены в донесения, составленные карателями. Не исключено поэтому, что переписчики подвергали документы обработке. Но и при этом в документах восставших с наибольшей полнотой выражено отношение к движению самих народных масс, его идеология и классовый характер. Документы правительственного лагеря тоже представляют интерес, так как выражают официальную точку зрения крепостников на восстание как на бунт и рисуют зверства карателей (документ № 5).

Из этих документов большой интерес представляет послужной список В. Долгорукого. В нем в связном изложении даны крупнейшие события движения. В приводимом отрывке из послужного списка, посвященного донскому походу, подробно описана борьба повстанцев за казачий городок Есаулов, происходившая 22 и 23 августа 1708 г.

В первой половине августа В. Долгорукому стало известно, что в Есаулове собралось до 3 тыс. повстанцев из 16 станиц, а на соединение с ними двигались повстанческие отряды Некрасова, Павлова и др. Боясь, что в случае сосредоточения всех отрядов в Есаулове возникнет мощный очаг движения, В. Долгорукий оставил пехоту и обоз с конницей и двинулся туда.

22-го числа он прибыл к Есаулову, но повстанцы засели в осаде и выбрали себе нового атамана Василия Тельного.

С большим трудом карательной армии В. Долгорукого удалось взять Есаулов, после чего повстанцы были подвергнуты жестокой экзекуции. Есть основания полагать, что расправа над повстанцами явилась причиной ухода казаков этого городка с атаманом Некрасовым на Кубань.

Документ относится к концу второго этапа движения, когда силы восставших в значительной мере были подорваны. Тем не менее, повстанцы продолжали вести борьбу.

Упорное сопротивление оказал правительственным войскам Донецкий городок, где тысяча булавинцев сражалась не на жизнь, а на смерть. Вслед за тем Долгорукий двинулся к Решетовской станице, где, несмотря на отчаянное сопротивление, 4 ноября 1708 г. разбил повстанцев во главе с Н. Голым. В документе прямо говорится о жестоких расправах карателей с повстанцами. После взятия Донецкого городка все воровское жилище казаков было разорено и выжжено без остатку, чтоб им, ворам, в том месте впредь воровского собрания не было. Без милосердия было уничтожено свыше 3 тыс. повстанцев в ст. Решетовской. Таким образом, народное движение было потоплено в крови.

В дворянской и буржуазной исторической литературе господствовало мнение, что во время Крестьянской войны под предводительством Емельяна Пугачева донское казачество оставалось верным престолу. Один из историков середины XIX в. написал специальную книгу о донцах в период Крестьянской войны, в которой утверждал, что они всегда готовые умереть за веру, царя и отечество... не терпели Пугачева и всех подобных ему злодеев (М. Сенюткин. Донцы. М, 1866, стр. 1).

Эта точка зрения оказала влияние на некоторых советских историков. Хотя они и приводили отдельные факты об участии донских казаков в Крестьянской войне, но считали, что в целом враждебную позицию по отношению к восстанию заняли не только казачья верхушка - старшины, но и рядовая казачья масса, которая отнеслась к нему несочувственно, поэтому Дон не поддержал восстания (А. Гайсинович. Пугачев. М, 1937, стр. 223).

На самом деле положение на Дону было иным. Старшины и богатые казаки ;в это время оставались верными слугами самодержавия и врагами народа (документы №№ 6, 7, 9). Им удалось создать ополчение и направить его против восставших. Но рядовая масса казачества с сочувствием встретила крестьянскую войну и приняла в ней участие. При соприкосновении с армией Е. Пугачева казаки большими группами уходили из ополчения к восставшим, и целый ряд крупных сражений (под Саратовым, на Пролейке, Мечетной) окончился победой повстанцев в значительной степени благодаря переходу на их сторону донских казаков (документы №№ 9, 10).

Особенно нежелательным для правительства было появление на Дону основных сил повстанцев во главе с Пугачевым. Поэтому все усмирители восстания зорко следили за их продвижением. Когда же стало известно, что после Казани Пугачев двинулся к югу, правительственные чиновники немедленно сообщили об этом атаману войска Донского С. Сулину, призывая его принять срочные и решительные меры против распространения восстания на Дону (документ № 6). Но, несмотря на принятые правительством и войсковыми старшинами меры, Пугачев, перейдя на правый берет Волги, в июле 1774 г. стремительно продвигался к югу, рассчитывая после взятия Царицына повернуть на Дон, куда он послал несколько манифестов (документ № 11), а от Саратова стал отправлять и отдельные отряды. По свидетельству походного атамана Луковкина, на Дон были посланы четыре партии повстанцев, планы которых состояли в- следующем: Первая, пройдя все медвёдицкие станицы до самого Дону, завернется вверх по Дону и далее, а вторая, следующая за оною ж, дойдя до Дону ж, идти вниз по Дону в соединение с самым злодеем Пугачевым; третья - по бузулуцким станицам до Хопра..., четвертая... вниз по хоперским станицам (ЦГВИА, ф. 52, оп. 194, д. 93, ч. 2, лл. 83-84). Таким образом, вождь восстания стремился прежде всего занять своими отрядами станицы, расположенные в верховьях Дона и по его притокам - Хапру, Бузулуку, Медведице и Иловле, а затем, после захвата Царицына, соединиться с ними и поднять на восстание все войско Донское.

Часть этого плана была осуществлена. Первым вошел в пределы Земли войска Донского отряд под командованием пугачевского полковника Андреева, насчитывавший свыше 500 человек. Преодолев незначительное сопротивление, 10 августа 1774 г. Андреев занял крайний донской хутор Каменнов, расположенный на Черной речке, впадающей в Медведицу. Выйдя затем на р. Медведицу, он двинулся вниз по течению реки и занял крупную слободу Даниловку, принадлежавшую семье знаменитых атаманов войска Донского-Ефремовых (Там же, д. 61, лл. 132-133).

Столь же быстро восставшими была взята расположенная на р. Медведице слобода Краснояровка. 14 августа шедший вниз по Медведице повстанческий отряд, в котором было полторы тысячи человек, подошел к ст. Березовской. Находившийся в станице атаман Луковкин выслал навстречу этому отряду партию. Она, как доносил есаул Михаил Озерин, съехавшись с злодеями толпы Пугачева и увидя превосходные силы, нашла себя принужденною возвратиться и известила о том наказного атамана Луковкина, который, не имея команды своей у казаков ни пороху, ни свинцу, чем бы от показанной толпы себя защитить и сделать отпор, послал меня в крепость Хоперскую для требования оного (ЦГАДА, ф. Госархив, разряд VI, д. 490, ч. 1, л. 219-219 об). Есаул Озерин не знал, как поступил Луковкин далее, но нет сомнения в том, что он не принял сражения и поспешно бежал.

О дальнейших действиях отряда повстанцев известно из донесения Луковкина главнокомандующему карательными войсками П. Панину, в котором говорится, что злодей с толпою войдя, хищно вниз по Медведице прошел от Березовской до Етеревской шесть станиц, заняв по пути Малодельокую, Заполянскую, Орловскую и Раздорскую станицы (ЦГВИА, ф. 52, оп. 194, д. 93, ч. 2, л. 80, См. также д. 61, лл. 78а-78б).

В этот момент старшины не чувствовали себя в силах оказать сопротивление успешно продвигающемуся повстанческому отряду. Старшина Себряков, который 17 августа сам в страхе бежал от пугачевцев, при появлении их у Березовской станицы за день до этого доносил новохоперскому коменданту, что при вторжении пугачевских отрядов в пределы Земли войска Донского старшина Кульбаков, оставя занятой им верховых медведицких станицах пост свой, скрылся и объявил, что за приближением к нему до двух тысяч злодейской толпы с малою командою устоять не можно... и тамошних медведицких станиц казаки стали каждый спасать живот свой. В связи с этим и Кульбаков от такой разстройки оттуда уехал (ЦГАДА, ф. Госархив, разряд VI, д. 490, л. 220).

Не менее напряженно складывались, в этот момент дела под Царицыном. Хотя правительственным войскам в конце концов и удалось удержать город, казаки, как свидетельствуют документы, не желали сражаться с повстанцами, чем привели старшин в полную растерянность (документ № 9).

Глухое брожение, не прекращавшееся, на Дону, несмотря на жестокий террор после разгрома Крестьянской войны 1773-1775 гг., в начале 90-х годов XVIII в. вылилось в крупное народное волнение, продолжавшееся свыше двух лет и охватившее почти половину казачьих станиц. (документы №№ 13-16).

Главной причиной его явилась угроза обращения казаков в регулярство, выразившаяся в попытке насильственно переселить на Кубанскую линию казаков шести полков с их семьями.

Начавшись весной 1792 г. в донских полках, стоявших на Кубани, движение в короткий срок распространилось в казачьих станицах Дона. Кульминационным пунктом борьбы на этом этапе явились действия вооружейного отряда Сухорукова. Жестоко расправившись с наиболее активными участниками волнений, с одной стороны, а с другой, выдав Войску жалованную грамоту и пообещав убедить Екатерину II отменить наряд на поселение, правительство и войсковые власти к августу 1793 г. добились установления тишины в Войске. Осенью 1793 г. они попытались вновь заставить казаков выполнить наряд на поселение, причем старшины и богатые казаки постарались отправить на Кубань беднейшую и наиболее неспокойную часть казачества. Это вызвало новые волнения не только против произвола со стороны правительственных чиновников, но также против старшин и войсковых властей. В конце 1793 - начале 1794 г. волнения приняли массовый характер, охватив 50 донских станиц (документ № 13). С большим трудом, опираясь на благонамеренных, к середине января войсковым властям удалось привести к повиновению большую часть казачьих станиц.

Но в пяти станицах Чирского начальства волнения не утихли, а нарастали с каждым днем. В декабре власть в них фактически перешла в руки восставших. Сделав общий оговор, станицы начали вооружаться для борьбы за свои права. Под влиянием этого началось брожение во многих других станицах и усилились побеги, на Дон казаков, служивших в это время за пределами Дона.

Направив против восставших почти 8,5 тыс. солдат регулярной армии и 5 казачьих карательных полков, правительство, опираясь на зажиточную верхушку казачества, принудило пять станиц к капитуляции и вслед за тем жестоко расправилось с участниками волнений, наказав более 6 тыс. казаков.

Несмотря на это, казаки в самом скором времени начали вновь борьбу за свои права. Правительство, напуганное размахом движения, вынуждено было сократить наряд на поселение и подумать о необходимости преобразований в войске Донском.

БЕГСТВО КРЕСТЬЯН НА ДОН

№ 1. УКАЗ ПЕТРА I КНЯЗЮ Ю. ДОЛГОРУКОМУ О СЫСКЕ БЕГЛЫХ В ДОНСКИХ ГОРОДКАХ (Текст документов. №№ 1-5 дан без исправлений в написании слов)

6 июля 1707 г.

Господин Долгорукой, известно нам учинилось, что из русских порубежных и из иных розных наших городов, как с посадов, так и уездов, посадские люди и мужики розных помещиков и вотчинников, не хотя платить обыкновенных денежных податей и оставя прежние свои промыслы, бегут в розные донские городки, а паче из тех -городков, из которых работные люди бывают по очереди на Воронеже и в иных местах. И забрав они в зачет работы свои улишние наперед многие денги, убегают и укрываютца на Дону с женами и с детми в розных городках; а иные многие бегают, починя воровство и забойство (Починя-учиня, забойство-убийствo). Однако ж тех беглецов донские казаки из городков не высылают и держат в домех своих.

И того ради указали мы ныне для сыску оных беглецов ехать из Азова на Дон вам без замедления. Которых беглецов надлежит тебе, во всех казачьих городках перeписав, за провожатыми и с женами их и с детми выслать по-прежнему в те ж городы и места, откуда кто пришел. А воров и забойцов, естли где найдутся, имая, отсылать за караулом к Москве или в Азов... А наипаче надлежит трудитца о высылке беглых людей.

Писан из Люблина в 6 день июля 707 го[да].

ЦГВИА, ф. 177, д. 24, лл. 1099-1100 об.

БУЛАВИНСКОЕ ВОССТАНИЕ 1707-1709 гг.

№ 2. ИЗ ОТПИСКИ ПОЛКОВНИКА И. ТЕВЯШОВА ОБ УБИЙСТВЕ КНЯЗЯ Ю. ДОЛГОРУКОГО И О ПРИСОЕДИНЕНИИ ВЕРХОВЫХ КАЗАЧЬИХ ГОРОДКОВ К ВОССТАВШИМ

Октябрь 1707 г.

...По ведомостям про воров, которые, забунтовав, убили полковника князь Юрия Долгорукого, он, полковник Тевяшов, полку своего старшин и кумпанейцов (Кумпанейцы, компанейщики-участники торговой или промышленной компании) собрав, поставил в порубежных городех, которые граничат с казачьими городками... А в казачьи городки посылал тайным обычаем посыльного своего, которой, возвратись оттуда октября в 19-м числе, сказал: «был он в Равенском городке и виделся с казаком той станицы, который сказывал ему, что Трехизбянcкой станицы казак Булавин с товарищи, в Шульгинской станице убив князь Юрия Долгорукого и офицеров и солдат... которые при нем были, послал от себя письма прелестные по Ойдару, и в донецкие и в донские верхние городки, и на Медведицу и на Холер, и велел им посланных от него, князь Юрья, побить до смерти, а казакам велел итить к себе и устращивает в письмах смертною казнью. И пошел он, Булавин, в донецкие городки... А в Черкасской он, Булавин, послал от себя 3-ю посылку (Т. е. третью партию, отряд), и против его посылок по то число отповеди ему не было. А из донских городков к нему, Булавину, никто не бывал. И хочет он, Булавин, собрався, итить в украинные городы, которые с ними пограничны, для коней и для добычи, потому что при нем собралось много бурлаков, бескоены и безоружейны и безодежны... Да того ж вышеописанного числа пришед к нему, Ивану, полку его казак Володимер Мануйлов с товарыщем своим и сказали: были они на Бахмуте для промыслу своего, ехав оттуда чрез казачей городок Старой Боровской, и октября 12-го дня в том городке наехали на них донские..казаки, которые забунтовали; а атаман у них Булавин, и при нем было казаков конных с 500 человек да пеших столько ж. И того городка атаман со своей станицею ветрели его с хлебом, и свином, и с медом, и приняли его в станичную избу... И в то время, боровской атаман со всею станицею говорил ему, Булавину, и всем его старшинам, что заколыхали всем государством, что вам делать, естли придут войска из Руси, тогда и сами пропадете и им пропасть же будет. И тот атаман Булавин сказал: «Не бойтесь-де, для того что он то дело начал делать не просто, был он в Астрахани и в Запорожье и на Терках, и они (астраханцы и запорожцы и торченя) все ему присягу дали, что им быть к нему на вспоможение в товарыщи, и вскоре они к ним будут». А пойдут они по казачьим городкам в Новое Боровское, в Краснянск, на Сухарев, на Кабанье, на Меловой Брод, на Сватовы Лучки, на Бахмуг. И, идучи, будут казаков к себе приворачивать. А естли которые с ними не пойдут, и они де их, назад вернувшись, будут жечь, а животы грабить. И как городки свои к себе склонят, пойдут Изюмским полком по городем и до Рыбного и коньми, и ружьем, и платьем наполнятца, и пойдут в Азов и на Таганьрог, и свободят севшочных и каторжных, которые им будут верные товарыщи... И на весну, собрався, пойдут на Воронеж и до Москвы... А Лоскут(Лоскут Иван - один из предводителей восстания, полковник повстанческого войска, казак Ново-Айдарского городка, участвовал в Крестьянской войне под руководством Степана Разина)-де, которого называют полковником, говорил ему, Булавину: Чего-де ты боишься, я де прямой Стенька, не как тот Стенька без ума своего голову потерял, а я де вождь вам буду. И боровской атаман со всею станицей склонились, и передались к ним, Булавину с товарыщи, и пошли за ним в Новой Боровской. И новоборовской атаман с казаками ему, Булавину, встретя, склонились, и передались, и пошли за ним же. А передались ему, Булавину, их казачьи городки по Донцу: Трехизбянской, да Старое и Новое Боровское, да Новой Ойдар, Шульгин, Белянск, и пошли за ним ж в тех городках жителей 291. А Закотной городок и Осинова Лука не сдались; также и в Старой Ойдар и в Краснянск их, воров, не пустили. И сидит в Старом Ойдаре в осаде с казаками, а в тех городках жителей 276, знатно посланной от князь Юрия Долгорукого. И он, Булавин, стоял двои сутки, хотел из того городка взять того посланного и убить, и атаман и казаки к нему не склонились, и в городок к себе его не пустили, и посланного не дали. А донских городков, которые по реке Дону, при нем, Булавине, нет ни одного человека...»

ЦГАДА, ф. 9, оп. 2, кн. 8, лл. 360- 364 об.

№ 3. ПИСЬМО К. БУЛАВИНА ЗАПОРОЖСКОМУ КОШЕВОМУ АТАМАНУ О КАЗНИ В ЧЕРКАССКЕ СТАРШИН, УЧАСТВОВАВШИХ В КАРАТЕЛЬНОЙ ЭКСПЕДИЦИИ Ю. ДОЛГОРУКОГО, С ПРЕДЛОЖЕНИЕМ О СОВМЕСТНЫХ ДЕЙСТВИЯХ ПРОТИВ ПРАВИТЕЛЬСТВЕННЫХ ВОЙСК

17 мая 1708 г.

... В Запороги войсковому атаману Константину Гордеевичу и всему войску Запорожскому, атаманам-молодцам, донские атаманы и казаки, войсковой атаман Кондратий Булавин и все войско Донское челом бьют... В прошлом, 1707 г. совокупилися мы войском Донским и иными реками постоять за дом пресвятые богородицы, и за православную христианскую веру, и за святыя апостольския церкви. И о том у нас войском Донским был обор на р. Хопре... А то собрание было для того, что прислан был к нам, войcку, полковник князь Юрыя Долгорукой для розыску и высылки из наших казачьих городков новопришлых с Руси всяких чинов людей, а с ним были в том розыске из Черкасского наши старшины Ефрем Петров с товарыщи... и городки наши многая розорили и пожгли. А нашу братью, казаков, многих пытали и кнутом били, и носы и губы резали... а детей наших, младенцев, по деревьям вешали за ноги. И такое видя их к себе напрасное разорение, его, князя Долгорукого, и при нем будущих [мы] побили до смерти... И в нынешнем, 1708 г., нынешний нам войсковой атаман Кондратий Булавин, всем войском Донским собрався, пришли под Черкасской, чтоб прежних наших бывших старшин, войскового атамана Лукьяна Максимова и при нем будущих, которые c ним чинили неправду, от дел их отставить и выбрать иных старшин.

И о таком совете мы войском Донским к вам, атаманам-молодцам, от себя наперед сего писали, чтоб вы нам дали от себя руку помощи и быть бы вам с нами вкупе единодушно. А как атаман наш войсковой Кондратий Афанасевич Булавин был у вас, атаманов-молодцов, в Запорогах... и меж себя советовали... чтоб всем вам с нами, войском Донским, быть в соединении и друг за друга радеть единодушно, и от вас к нам помощи к Черкасску для совету никто не пришел... А ныне нам, войску Донскому, слышно чинитца, что де собранием государевы полки пришли разорять наши казачьи городки, и стоят на Донце близ Святогорского монастыря и в иных местех, и хотят де итить под Черкасской. И мы всем войском Донским, войсковой наш атаман Кондратий Булавин просим у вас, атаманов-молодцов, у тебя, войсковой атаман Константина Гордеевича, и у всего войска Запорожского, милости: естли вам слышно про приход государевых полков на наше разорение, и вы нам дайте помощи, чтоб нам стать вкупе обще, а в разоренья нам себя бы надраено не отдать.

А у нас войско Донское в поход посланы тысяч с 15 и больше для того, если государевы полки станут нас разорять и мы им будем противитца, чтоб они нас вконец не разорили напрасно, также б и вашему войску Запорожскому зла не учинили...

И с сею отпискою к вам, атаманам-молодцам, посланы от нас из войска нарочно наш казак Федор Шевырев, Игнат Филатьев. А он, Игнат, прежде сего жил у нас, и ныне пришли по-прежнему. И мы их послали нарочно, чтоб они знали к вам стуть, как бы мочно пройтить.

Писано из войска Донского 1708 г. мая в 7-й день...

ЦГАДА, ф. 124, № 36, лл. 1-2, 1708 г.

№ 4. "ПРЕЛЕСТНОЕ ПИСЬМО" АТАМАНА НИКИТЫ ГОЛОГО

Июль 1708 г.

В русские... городы столникам, и воеводам, и приказным людям, а в селах и в деревнях заказным головам, и десятникам, и всей черни, Никита Голой (Голый Никита-донской казак, один из главных руководителей движения, опирался на бедноту. После гибели Булавина и Драного руководил 7-тысячным отрядом, действовавшим в районе Северного Донца) со всем своим походным войском челом бьем.

Стою я в Кулаковом стану и по Лазной, а со мною силы 7 тыс. казаков донских да 1 тыс. запорожцов, казаков же. И хотим итти под Рыбной. А Семен Драной пошел своею силою под Изюм, а с ним силы 10 тыс. А Некрасов (Драный Семен и Некрасов Игнат-руководители отрядов, действовавших: первый - на Северном Донце, второй - на Волге. После поражения под Есауловым городком 20 августа 1708 г. Некрасов ушел с отрядом на Кубань, откуда продолжал вести борьбу, делая набеги на Дон и под Царицын) пошел на Саратов и на Козлов, а с ним силы 40 тыс. А сам наш войсковой атаман Кондратей Афанасьевич Булавин пошел под Азов и под Таган, а с ним силы ворон и 2 тыс. кубанцев, и запорожцев, и наших казаков.

А нам до черни дела нет. Нам дело до бояр и которые неправду делают. А вы, голотьба и вся, идите изо всех городов конные и пешие, нагие и босые, идите, не опасайтеcя: будут вам кони, и ружье, и платье, и денежное жалованье. А мы стали за старую веру, и за дом пресвятые богородицы, и за вас, за всю чернь, и чтобы нам не впасть в елнинскую веру (Борьба за старую веру была одной из форм социального протеста. Призыв к борьбе против официальной церкви (елинской веры), которой противопоставлялась истинная христианская, т. е. старая вера, имел большое агитационное значение, так как старообрядчество было широко распространено среди многих крестьян, посадских людей и особенно казаков. Однако значение религиозного момента в восстании преувеличивать не следует. Борьба за истинную веру не помешала восставшим разгромить ряд церквей на Дону или продуванить в Черкасске церковные деньги). А вы, стольники, и воеводы, и всякие приказные люди, и заказные головы, не держите черни, и по дорогам не хватайте, и пропускайте вы их к нам в донецкие городки. А кто будет держать чернь и не будут пропускать, и тем людям будет смертная казнь. А кто сие письмо станет в себе держать и будет таить или кто издерет, и тем людем будет смертная казнь. За сим писали и челом бьем.

ЦГАДА, ф. 9, оп. 2, кн. 7, л. 748

№ 5. ОТРЫВОК ИЗ ПОСЛУЖНОГО СПИСКА В. ДОЛГОРУКОГО ЗА ВРЕМЯ ДОНСКОГО ПОХОДА ПРОТИВ К. БУЛАВИНА

... Да ему ж, лейб-гвардии майору, ведомо учинилось, что вор Игнашка Некрасов послал прелестные свои письма в нижние и верхние городки по Дону, и по Хопру, и по Медведице, и то Бузулуку, и по Донцу, и по всем запольным речкам, по всем станицам, чтоб к нему, конечно, шли в соединение, и посылал от себя для того нарочно загонщиков. И по тем его письмам из 16 станиц собрались в Есаулов городок 3 тыс. человек с женами и с детьми, также и из иных городков были по нескольку человек. А сам он, Игнашка, с Ивашкою Павловым (Павлов Иван - один из руководителей движения. Повстанческий отряд Павлова состоял главным образом из бурлаков), да с Сережкою Беспалым (Беспалый Сергей - один из руководителей повстанческих отрядов. Участвовал в ряде успешных сражений. После поражения под Тором соединился с Некрасовым и ушел на Кубань), да с Лоскутом и с иными же такими же ворами из Голубых (Голубые - казачий городок на Дону, позднее - станица Голубинская.) хотели итти в Есаулов городок в соединение к тем же ворам сухим путем и плавнею и дошли до Нижнего Чиру. И он, лейб-гвардии майор, по тем ведомостям, видя их такое воровское собрание, чтоб их, воров, к соединению в Есаулов не допустить, оставя пехоту и обоз, пошел к Есаулову с одною конницею наскоро да из Черкасского казаки плавнею. И пришел под Есаулов августа в 22-м числе. И те вышеписаиные воры в Есаулове засели в осаде и покорения ему, великому государю, не принесли, надеясь на сикурс (Сикурс - помощь) его, вора Некрасова. И как он, лейб-гвардии майор, с драгунами к тому городку приступили, и они, воры, из того городка стреляли по государевым ратным людям. А государевы ратные люди по ним, ворам, стреляли же, и драгуны зело отважно шли... И видя они, воры, тот отважный приступ, что им в том городке не отсидеться и что оному вору Некрасову в помочь придти к ним невозможно, того же дни выслали с повинною. И настала ночь. И на другой день августа в 24-м числе, как пришли пехотные полки с обозом, они, воры, целовали крест и святое евангелие, что им быть ему, великому государю, в верности, так же, как и в Черкасском.

И он, лейб-гвардии майор, из них, воров, пущих заводчиков взяв с собою 10 человек, а атамана их Ваську Тельного (Тельный Василий - один из атаманов восставших казаков), который у них был выбран надо всеми станицами... и двух чернецов расколыников... за что их воровство казнили-четвертовали и поставили головы, и руки, и ноги на кольях, а других, с десятка по человеку, казнили и перевешали круг того городка, а иных, поставя виселицы на плотах, перевешав, пустили по Дону. И казнено их больше 200 человек.

И вор Игнашко Некрасов с товарищи, уведав тот его, лейб-гвардии, майора, скорый приход в Есаулов и что так отважно поступили, убоясь, переправились под Нижним Чиром за Дон на горную сторону и побежали наутек на Кубань с 2 тыс. человек, с женами и с детьми, оставя тягости и побросав свои пожитки.

Печатается по тексту, опубликованному в Материалах по истории СССР, т. V. Документы по истории XVIII в. М., 1957, стр. 528-530;

ДОНСКИЕ КАЗАКИ В КРЕСТЬЯНСКОЙ ВОИНЕ 1773-1775 гг.

№6. ПРЕДПИСАНИЕ ВОЕННОЙ КОЛЛЕГИИ ДОНСКОМУ ВОЙСКОВОМУ АТАМАНУ ОБ УНИЧТОЖЕНИИ МАНИФЕСТОВ Е. ПУГАЧЕВА В СЛУЧАЕ ПОЯВЛЕНИЯ ИХ НА ДОНУ

4 января 1774 г. В С.-Петербурге

Грамота на Дон в нижние и верхние юрты нашим атаманам и казакам, наказному атаману Сулину и всему нашему войску Донскому.

Оказавшийся в пределах Оренбургской губернии известной уже разбойник, беглой из-под караула донской казак Емельян Пугачев, дерзнув принять на себя имя покойного императора Петра Третьего, присылает во многие места злодейские свои письма к обольщению тем именем разными нелепыми обещаниями простого народа.

Сего ради имеет войско Донское приказать все таковые получаемые куда-либо от помянутого бездельника разбойника Пугачева письма на, площадях, тотчас как получены или найдены будут, жечь чрез палачей, а где оных нет, то чрез профосов (Профос - низший военный чин из оштрафованных солдат исполнял самые тяжелые и грязные работы, в том числе и обязанности палача); а какого те письма, содержания будут- давать знать в Военную коллегию.

ЦГВИА, ф. 20, оп. 47, д. 2, л. 296.

№ 7. ИЗ ОТПИСКИ ДОНСКОЙ ВОЙСКОВОЙ КАНЦЕЛЯРИИ В ВОЕННУЮ КОЛЛЕГИ О СОЖЖЕНИИ ДОМА И АРЕСТЕ СЕМЬИ Е. ПУГАЧЕВА В СТ. ЗИМОВЕЙСКОЙ

г. Черкасск

11 февраля 1774

... Отправленною в Государственную военную коллегию от 30 минувшего января сего году нашею войсковою отпискою донесли мы, всепод­даннейшие, что во исполнение высочайшей вашего императорского величества из оной Государственной военной коллегии по высочайшему именному вашего императорского величества к нам, всеподданнейшим, от 10 оного января присланной грамоте командирован... с секунд-майо­ром Рукиным нашего войска Донского старшина Туроверов в Зимовейскую станицу для забрания находящихся в той станице злодея Пугаче­ва жены и детей, и, буде есть, родных братьев... как и ради сожжения, естли есть, двора означенного не только государственного, но и рода человеческого злодея Емельяна Пугачева, в каком бы он худом или лучшем состоянии ни находился и хотя бы состоял в развалившихся только хижинах...

А сего февраля 11 дня оный старшина Туроверов, возвратясь в Чер­касской, поданным нам, войску Донскому, рапортом донес, что он, 4-го сего месяца прибыв в ту Зимовейскую станицу, упоминаемого злодея Пугачева жены и детей хотя тамо и не застал, но той станицы священ­ный чин, атаман и старейшины по объявлении им данной ему войсковой грамоты по долгу присяги донесли, что та жена сего злодея с детьми (одним сыном и двумя дочерьми) жительствует в Есауловской станице у родной ее матери Недюжихи, а дом его запродан ею в 1773 г. в осен­нее время той Есауловской станицы отставному казаку Еремею Евсееву за 24 руб. 50 .коп. Почему он обще с майором Рукиным, 6-го числа при­ехав в ту Есауловскую станицу, оный злодейский дом, хотя он и найден выстройкою поправляем, тотчас сломав, перевезли прямо на то место, где его, злодея, в Зимовейской станице обитание имелось, и тамо как тот дом, так и при речке Аксенце хижина с огорожею и с нескольким числом садовых деревьев того ж 6-го числа при майоре Рукине, при священном чине, старейших и прочих сжег и пепел чрез профоса рас­сеял, а место не токмо одною Зимовейскою, но по верноподданническо­му долгу из ревности и усердия Есауловскою и Верхне-Курмоярскою станицами на оставление на вечные времена без населения, яко осквер­ненное вышеупомянутым злодейским жительством, рвом 7-го числа око­пано. О чем от Зимовейской станицы и свидетельство.

А также злодея Пугачева жену с тремя детьми... при том рапорте представил...

И об оном Государственной военной коллегии сею нашею войсковою отпискою всеподданнейше представляем.

Семен Сулин

Войсковой наказной дьяк Иван Несмеянов

ЦГВИА, ф. 20, оп 47. д. 3. лл. 245 об.-246.

№ 8. ПОКАЗАНИЯ О Е. ПУГАЧЕВЕ ЕГО ЖЕНЫ ТЮФЬИ ДМИТРИЕВНЫ, ДАННЫЕ НА ДОПРОСЕ В КРЕПОСТИ СВЯТОГО ДМИТРИЯ

Февраль 1774 г.

Описание известному злодею и самозванцу, какого он есть свойства и примет, учиненное по объявлению жены его Софьи Дмитриевой дочери.

1. Мужа ее, войска Донского Зимовейской станицы служилого казака, зовут Емельяном, Иванов сын, прозывается Пугачевым.

2. Отец его был родной той же Зимовейекой станицы служивый казак, Иван Михайлов, сын Пугачев же, который в давних годах умер.

3. Тому мужу ее ныне от роду будет лет с 40, лицом сухощав, во рту верхнего спереди зуба нет, который он выбил салазками еще в малолетстве в игре, а от того времени и доныне не вырастает... на лице имеет желтые конопатины, сам собою смугловат, волосы на голове темно-русые, по-казацки подстрижен, росту среднего, борода была клином, черная, небольшая.

... 5. Женился тот муж ее на ней, и она шла оба первобрачнымя, назад тому лет с десять; и с которым и прижили детей пятерых, из коих двое померли, а трое и теперь в живых, первый сын - Трофим, 10 лет, да дочери, вторая - Графена по седьмому году, а третья - Христина по четвертому году.

6. Оный же муж ее назад тому 3 года послан на службу во II армию, где и был 2 года, а оттуда ныне другой год за грудною болезнею, о которой выше значит, по весне отпущен, а посему и был в доме одно лето...

... 10. Писем он к ней как с службы из армии, так и из бегов своих никогда не присылал, да и чтоб в станицу их или к кому другому писал об оном не знает. Он же вовсе и грамоте не умеет.

11. Что же муж ее точно есть упоминаемый Емельян Пугачев, то сверх самоличного с детьми сознания и уличения могут в справедливость доказать и родной его брат, Зимовейекой же станицы казак Дементий, Иванов сын, Пугачев (который ныне находится в службе в I армии) да родные же сестры, из коих первая Ульяна Ивановна, коя ныне находится в замужестве той же станицы за казаком Федором Григорьевым, по прозванию Брыкалиным, а вторая, Федосья Ивановна, которая так же в замужестве за казаком из прусак Симоном Никитиным, а прозвания не имеет, коя ныне жительство имеет в Азове, которые, все мужа ее также знают довольно.

12. Речь и разговоры муж ее имел по обыкновению казацкому, а иностранного языка никакого не знал...

14. Сама же та Пугачева жена-казачья дочь, и отец ее был Есауловской станицы служивый казак Дмитрий, по прозванию Недюжия, а отчества не припомнит, потому что она после его осталась в малолетстве, и после ж которого осталися и теперь вживе находятся дочери его да ей сестры родные... да третий сын отца ее, а ей брат родной, Иван Дмитриев, по прозванию Недюжин, живет в Есаулавской же станице служивым казаком, и по отъезде ее в здешнее место был при доме своем и был по наряду в службе в готовности.

Засвидетельствовал поручик Борис Цыбезов

ЦГВИА, ф. 20, оп. 47, д 3 лл. 249-250

№ 9. РАПОРТ ПОХОДНЫХ АТАМАНОВ ВОЙСКА ДОНСКОГО ЦАРИЦЫНСКОМУ КОМЕНДАНТУ И. ЦЫПЛЕТЕВУ О РАСТЕРЯННОСТИ ДОНСКИХ СТАРШИН ПОД ЦАРИЦЫНОМ И О НЕНАДЕЖНОСТИ НАХОДИВШИХСЯ ПОД ИХ КОМАНДОЙ ДОНСКИХ КАЗАКОВ

21 августа 1774 г.

Сколькю нашей усердности вашему высокоблагородию довольно известно, что к несчастию общему и к погашению славы, нажитой всего войска Донского кровью, из находящихся при нас подкомандных некоторые показали такую трусость, что и прочих смешав мысли, нанесли страх таков, что мы о истреблении от нас злодея надежды не прёдвидим. И хотя из оных, из находящихся при нас, еще большая половина и осталась с нами, но что последует и от них - уверить никак теперь неможно. А затем от истинного нашего сердца господа бога просим, чтоб он по своему милосердию подкомандных наших даровал прежнею истинною по присяге храбростью, в чем на его всемогущество мы и не безнадежны.

Походный атаман Василий Перфилов, полковники Михайло Денисов, Василей Манков, Карп и Варлам Денисовы, Григорий Позднев, Василей Греков.

ЦГВИА, ф. 52, оп. 194, д. 61, л. 76.

№ 10. РАПОРТ ЦАРИЦЫНСКОГО КОМЕНДАНТА АСТРАХАНСКОМУ ГУБЕРНАТОРУ П. КРЕЧЕТНИКОВУ ОБ ОСАДЕ ЦАРИЦЫНА ОТРЯДАМИ Е. ПУГАЧЕВА И О НЕНАДЕЖНОСТИ ДОНСКИХ КАЗАКОВ

Пишу, ваше превосходительство, из осажденного города. Злодей с толпою пришел, в первом часу начал изо всей артиллерии сильную атаку : ядрами и бомбами обсыпал по крепости, но, слава богу, еще не удалось ничего, зажигаемое им строение отраженною заблаговременно командою утушалось скоро, и люди спаслись. Могу засвидетельствовать: все неустрашимы до последнего солдата, равно-купцы и обыватели, имеющие ружье и посты по стенам. А наши артиллеристы пускали выстрелы - не то, что многие батарей у него сбиты, не дали ему выгодного места ни одного. И ничем не страшен оказался, и все у нас до одного бодрствуют.

Казаки же донские в поле имели великое с его толпою дело, во, что их много, одолеть не с кем: от князя Багратиона малороссийских Нежинского полку до 70 казаков пришло, а сам с полевою артиллериею не подоспел...

Полковники казачьи без регулярной команды, не имея подпоры, ударить еще не могли: опасаются своих, что грозят отступлением, а многие из-под города и ушли, неизвестно - на Дон ли или в толпу.

Полковник Иван Цыплетев

ЦГАДА, ф. 6, оп. 1, д. 595, ч. 2, л. 190 и об.

№ 11 УКАЗ ЕМЕЛЬЯНА ПУГАЧЕВА КАЗАКАМ И СТАРШИНАМ ДОНСКОГО ВОЙСКА

23 августа 1774 г.

Божиею милостию, мы, Петр Третий, император и самодержец Всероссийский и проч. и проч. и проч.

Объявляется города Царицына Донского войска казачьим старшинам и всему Донскому войску во всенародное известие.

Вы уже довольно и обстоятельно знаете, что под скипетр и корону нашу почти уже вся Россия добропорядочным образом по прежней своей присяге склонилась. Сверх того, несколько Донского и Вольского войска оказывают к службе нашей во искоренение противников, разорителей и возмутителей империи-дворян ревность и усердие и получили себе свободную вольность и нашу монаршую милость и награждением древнего святых отец предания, крестом и молитвою, головами и бородами (Жалуя головами и бородами, Пугачев предоставлял право исповедывать старую веру).

Того ради, как мы есть всемилостивейший монарх и попечитель обо всех верноподданных рабах, желаем преклонить в единственное верноподданство всех и вас и видеть доказательство к службе нашей ревности от вас, Вы ж ныне помрачены и ослеплены прельщением тех проклятого рода дворян, которые, не насытясь Роcсиею, но и природные казачьи войска хотели разделить в крестьянство и истребить казачий род. Мы, однако, во власти всевышней десницы, надеемся, что вы, признав оказанные против нашей монаршей власти и своего государя противности и зверские стремления, которые вам всегда будут в погибель и повелителям вашим, раскаетесь и придете в чувство покаяния, за что можете получить монаршее наше прощение и, сверх того, награждение тако ж, каково получили от нас склонившиеся верноподданные рабы.. Во свидетельство того мы собственною рукою дописать соизволили. Августа 23 дня 1774 г. Петр.

Печатается по публикации М. Ц. Галкина-Враского Из архива Саратовского губернского правления. (Русский архив, 1873, № 4, стр. 451).

№ 12. СООБЩЕНИЕ КОМАНДУЮЩЕГО II АРМИЕЙ ПРАВИТЕЛЬСТВЕННЫХ ВОЙСК В. ДОЛГОРУКОГО ГЛАВНОКОМАНДУЮЩЕМУ П. ПАНИНУ О ДЕЙСТВИЯХ ВОЙСКОВЫХ ЧАСТЕЙ ПРОТИВ ПОВСТАНЦЕВ

26 августа 1774 г.

Милостивый государь мой, граф Петр Иванович! Вчерашнего Дня получил я известие от генерал-майора князя Багратиона, находившегося 13-го сего месяца при станице Низовской немного более 100 верст от Пятиизбянской станицы, что изменник Пугачев овладел Саратовым и продолжает путь свой к Царицыну и Дону, а, вследствие того предписал я сему генералу, поспешающему вверх по Дону на многочисленные толпы изменнические, идти на оные и всеми силами стараться разбить сих извергов, стараться захватить злу сему виновника. Бригадиру и кавалеру Брынку подтвердил я о скорейшем следовании на Дон отряженного им деташамента (Деташамент - отряд), состоящего в Селенгинском пехотном полку, пяти эскадронах слободских, двух желтых поселенных гусар и наперед отправленных трех казачьих полках, да и сам господин Брынк подвигается помалу к Дону с кавалериею Московского легиона, легкою полевою командою и донскими тремя полками. Я же отсюда еще из вышедших из Крыма полков отправил 1 200 отборных, казаков...

Сделавши сии распоряжения, доношу вашему сиятельству, что сколы ни скрываем был от ногайцев мятеж, колеблющий империю, при сем том по близкому их пребыванию к Дону говорят они о сих обстоятельствах, присовокупляя, будто некоторые на Дону из подлого народу охотно ждут прибытия Пугачева, а посему и препоручил я особливо тут бригадиру Брынку принять такие меры, чтобы и на Дону войскам способствовать и злодеям в орды пробираться воспрепятствовать был он в состоянии...

Пребывая с истинным высокюпочитанием и наисовершеннейшею преданностию вашего сиятельства всепокорный слуга.

В. Долгоруким Близ крепости Перекопская

ЦГАДА, ф. 1274, оп. 1, д. 172, лл. 398-399.

ВОЛНЕНИЯ КАЗАКОВ 1792-1794 гг.

№ 13. ИЗ РАПОРТА ВОЙСКОВОГО ГРАЖДАНСКОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА ВОЙСКОВОМУ АТАМАНУ О МЯТЕЖЕ ПЯТИДЕСЯТИ СТАНИЦ

1 ноября 1793 г.

Сие правительство, всматриваясь в дело настоящего ныне по станицам сего войска чрез наряд на Кавказскую линию... в семейные казаков волнования и сопротивления в том многих из них и видя себя ее в силах помочь сему безугодию, а, с другой стороны, ..оно старалось тех мятежников с самого начала их открытия обратить к раскаянию и исполнению высочайшей воли увещевательными предписаниями и словесными чрез посланных к ним чиновников армии полковников, подполковников, майоров и войсковых старшин уговорами. Но донские (от Нагавской до Трехостровянсиой и далее от Сирота некой по Кременскую) и 16 хоперских (от Федосеевокой до Михайловской станицы), все то пренебрегая, остались в мятеже и сопротивлении высочайшей воле и... грамото написании в семейные от посланных чиновников многие не приняли... В медведицкие ж и бузулукские станицы... посланные с повелениями о наряде чиновники еще и доныне оттуда не возвратились токмо, по последним их рапортам [известно, что] медведицкие [станицы], кроме одной Островской.., от Глазуновской до Заполянской остаются все в мятеже и неповиновении...

Повторяя поданный от 13 минувшего октября рапорт, [правительство] признается опять в своем бессилии и неимении способов по унятию от своевольства сих мятежников, в которых теперь состоит донских, хоперских, медведицких и бузулукских 50 станиц, и из них в большом буйстве находятся из донских Нагавская, Есауловская и Нижне-Чирская. А хотя 51 станица и 2 монастырских слободы, нижние и самые верхние донские и донецкие наряд в семейные своим казакам сделали... да и от здешних городских, а равно от Маноцкой станицы и станов Аксайского, Гниловского, Кривянского и Заплавского исполнение такого наряду... ожидается без сомнения, но со всем тем окончательного сему делу происшествия: спокойно ль оно без больших продерзостей исполнено будет (как то другие станины после начавшегося волнования сделали) или по настоящему упорному оставшихся мятежников непослушанию наконец потребно будет особое к тому их понуждение, предвидеть и твердого... заключения ныне еще положить не можно...

ГАРО, ф. 341, оп. 1, д. 29, л. 181

№ 14. РАПОРТ ПРЕМЬЕР-МАЙОРА ДЕНИСОВА ВОЙСКОВОМУ ГРАЖДАНСКОМУ ПРАВИТЕЛЬСТВУ ОБ ОТКАЗЕ СКУРИШЕНСКОЙ СТАНИЦЫ ПРИНЯТЬ ГРАМОТУ О НАРЯДЕ КАЗАКОВ ДЛЯ ПОСЕЛЕНИЯ НА КУБАНЬ

16 октября 1793 г.

За отправлением во оное правительство сего октября от 14-го дня: [рапорта] о непринятии от меня Скуришевской станицей по вторичному объявлению моему грамоты, следуемой о наряде казаков семейных для поселения на Кубань, и о неисполнении требуемого казакам наряда, отправясь из оной в Кешинскую станицу, сего ж октября 15-го числа прибыл, и по требованию моему станичный атаман Андрей Курин со стари­ками у меня хотя и были, но грамоты без станичного сбора не приняли. А сего числа по троекратной посылке моей означенный атаман Курия со стариками... не явился, а присланный ко мне с станичного сбора станичный есаул Андрей Молодцов объявил, что атаман и старики от должностей своих отказались, и они ко мне более уже не придут, и грамоты от меня станица не примет, и исполнение по оной не сделает, и рапорта о том дать мне не приказала. Да и напоследок, когда я тре­бовал для посылки в правительство с рапортом нарочного казака, так­же в даче мне оного отказала, почему и рапорта... отправить в прави­тельство было не с кем...

Премьер-майор Аксентий Денисов

ГАРО, ф. 341, оп. 1, д. 29, л. 38.

№ 15. ОБЪЯВЛЕНИЕ ГЛАЗУНОВСКОГО СТАНИЧНОГО ПРАВЛЕНИЯ О СЛОЖЕНИИ СВОИХ ПОЛНОМОЧИЙ ПО ТРЕБОВАНИЮ СТАНИЧНОГО СХОДА

12 октября 1793 г.

Высокоблагородным и высокопочтенным г-дам подполковнику Ивану Лантелеевичу Пантелееву и премьер-майорам Аксену Иль­ичу Денисову и Дмитрию Ивановичу Щедрову.

Глазуновской станицы станичного атамана полкового сотника Прохора Сухова, судей полковых старшин хорунжих Конд­рата Гарусева, Петра Вететвева, старика Егора Сухова, ста­ничного писаря Прохора Калинина и казака Семена Боб­ровскова.

Объявление

Сего числа... при собрании нами полного станичного сбора для оной имеющейся у вас войсковой грамоты принятия и объявления станице... станица с великим шумом, криком и упорством вознегодовав нас, выговаривая при том первому из нас, атаману Сухову: «Положи-де станичную печать и насеку, - а судьям Гордееву, Вететневу и Сухову азартно от должности отказали... нам единогласно сказали: «Не принимайте грамоты и рапорта не давайте, - уграживая три том, - наблюдайте-де свое здоровье». Но при том из нас атаман Сухов, видя их... зловредности, принужденным себя нашел послать за станичною печатью и насекою, которые при оном станичном сборе положил, и от атаманства [его] отрешили, упоминаемым же судьям Гордееву, Вететвеву и Сухову от должности их отказали...

[подписи]

ГАРО, ф. 341, оп. 1, д. 29, л. 24,

№ 16 РАПОРТ ПОЛКОВНИКА ЛЕОНОВА ВОЙСКОВОМУ ГРАЖДАНСКОМУ ПРАВИТЕЛЬСТВУ ОБ ОТКАЗЕ КАЗАКОВ СТАНИЦЫ КОЧЕТОВСКОЙ ОТ НАРЯДА НА ПОСЕЛЕНИЕ НА КАВКАЗСКУЮ ЛИНИЮ

15 октября 1793 г.

В 14-й день сего течения я, прибыв из Семикаракорской в Кочетовскую станицу, в коей хотя того ж числа оной станицы станищной атаман войсковой есаул Корней Стюденикин, а с ним судья Самойла Топорков, Филипп Золотарев и сотник Харитон Бурханов с тремя стариками... ко мне по двоекратной моей посылке и приходили, но о наряде в поселение на Кавказскую линию казаков грамоты, не приняв, сказывая тогда... что они без станичного сбора оных принять не могут, а поутру-де, то есть сего числа, сделают казакам сбор я о том потрактуют, ибо-де сей наряд не на службу, а на вечное бедных казаков поселение, по коих они теперь сокрушаясь и в слезах потопают. Да и бога-де не боится войсковой атаман Алексей Иванович Иловайский, потому что он во время минувшего 1792 г. из Петербурга проезда и в их станице бытности... уверял их, что впредь никогда на Кавказскую линию казакам поселения не будет, а теперь-де вышло другое...

А сего числа, собравши сбор и видя всех бывших на оном сборе ко исполнению высочайшей воли несогласных, довольно при разговоре внушая атаману, чиновникам, старикам и казакам благонамеренный совет; но на то, из них чиновники и старики гораздо большая часть была в молчании, а казаки все кричали, что-де будет происходить в верховых станицах, то тогда и они на то будут согласны. В каковой их закоснелости и разошлись со сбора, а потому и я отправился в станицу Золотовскую.

Армии полковник Степан Леонов

ГАРО, ф. 341, оп. 2, д. 910, л. 167